НАЧАЛО ЗДЕСЬ, ПРЕДЫДУЩАЯ ЧАСТЬ ЗДЕСЬ
Снаружи что-то упало. Раздались крики.
— Федор, седлай лошадей! Он не мог далеко уйти! Дорога одна!
Минута, и отец с сыном, да с двумя подручными вихрем вылетели со двора.
Лиза метнулась к окну — ничего, ни зги не видно, лишь метель, словно в насмешку, бросающая пригоршни снега в окно, да приговаривающая: а не надо было, не надо… Да топот копыт, затихающий вдали, и словно отбивающий: все правда, все правда, ничего не вернуть…
— Господи…! Зачем я его позвала…
***
По заснеженной дороге сквозь метель несутся всадники. Первым мчится гусар, задавая бешеный темп погоне. За ним во весь опор мчатся отец и сын, сердца их полны яростью, рядом скачут два преданных и верных помощника, готовые сделать все для своих господ.
Вихрем сквозь бушующую снежную вьюгу мчатся они вперед. Мимо полей и перелесков. Вперед, вперед, догнать! Завывание ветра и топот конских копыт переплетаются с громкими возгласами преследователей, воздух дрожит от гнева и ярости, желания отомстить за поруганную честь дочери и сестры.
Быстрее, быстрее! Он не должен уйти!
Преследователи безжалостны. Подогреваемые жаждой мести они все ближе и ближе. И, словно сама судьба, вот-вот настигнут гусара. Его уставшая лошадь уже не в состоянии ускорять бег.
Мгновение, и негодяй, подлец и нечестивец окружен. Секунда обреченной тишины, взрыв эмоций — и вспыхивает драка. Клинки рассекают воздух, дубинки подручных не отстают. Лезвия сабель искрятся, отражая свет луны, и пляшут в смертельной схватке. Ни о каком честном поединке и речи нет, не заслужил мерзавец его! Бой изначально не планировался равным.
Глаза нападающих горят местью, они полны решимости довести начатое дело до конца. Подлец не должен уйти! Но и тот не лыком шит: мастерство, сила и огромное желание выжить дают огромное преимущество.
Движения быстры и плавны, изогнутая сталь повинуется приказам своих владельцев. Партнеры словно прощупывают друг друга. Финты, парирования, быстрые и точные удары, непрерывный и призрачный танец клинков.
Глаза, горящие яростью, не отрываются друг от друга, ловят каждое движение соперника и жаждут угадать его намерения. Скорость боя увеличивается с каждым мгновением. Напряжение и пьянящий поток адреналина взвиваются до небес.
Сабли звенят, цепляются друг за друга, словно в поединке участвуют не только стальные клинки, но и небывалая энергия. Взгляды бойцов сливаются в один, приклеиваются друг к другу, словно пляшет и сражается в смертельном танце одно целое. Победа и поражение — на грани.
И кажется, что вот она — кульминация боя, и победитель известен — сам Бог, сама судьба предопределили его: уклониться от летящей смерти, нанести последний удар, и… — нестись вскачь, оставив неудачливых преследователей позади.
Но… — непредсказуемый удар сзади, секунда звенящей и невероятной тишины, и — полная темнота…
Все закончилось. Четверо преследователей все на своих ногах, дыхание их неровное и тяжелое. Раненый гусар без сознания, но преследователям кажется, что он смотрит прямо в их глаза.
Ему не выжить. Но, уж лучше наверняка. Федор наносит последний отчаянный удар. В сердце. Чтобы наверняка.
На пальце гусара сверкнуло кольцо, символ и свидетельство его верности и клятв.
Лизин отец, опьяненный свершившейся местью, подходит к лежащему, пинает на всякий случай, а вдруг жив? И, хохоча, не колеблясь ни секунды, одним махом отрубает палец с этим символом предательства.
Звук галопа все дальше и дальше, в ушах скачущих стучит кровь: битва закончена, нечестивец принесен в жертву и честь восстановлена. И лишь бледная луна, безмолвная свидетельница произошедшего, молча плывет по темному небу.
***
— Лизка, а, Лизка, подь сюда! Что молчишь? — отец зовет!
На стол перед зареванной девушкой падает со стуком кольцо. На пальце.
— Всё, нет его, нет! О, господи, какие все нежные! Федор, кликни Марфу, пусть отнесут Лизавету в светелку, да запрут там. И пусть следят! У девки через два месяца свадьба, еще не хватало, чтобы с собой что сделала.
***
Луна плыла по небу, беззвучно, тихо, безмятежно. Какое ей дело до того, что было? — её не спрашивают, не обращают внимания, но, только ей решать, чему быть… Кому холод, кому тепло дарить, кому жизнь или смерть…
Константин пришел в себя от теплого дыхания коня. Верный Алкид радостно фыркнул, почувствовав, что хозяин очнулся. Захлебываясь от боли, молодой человек с трудом взобрался на коня.
— Спасай, милый, спасай…
Заснеженное поле, окутанное пеленой морозного тумана, оставалось всё дальше и дальше. Тишину зимнего безмолвия нарушали лишь мерный шаг Алкида да дыхание, поднимавшееся облачками пара от коня, да лежащего на его спине раненого.
История, полная непостижимых тайн и скрытых страстей, навсегда осталась на зимнем поле…
***
Включился свет, моргнул и снова погас. Ванесса вздрогнула — привидится же.
Зажгла свечу и только собралась пройти за смартфоном, раздался стук в дверь. Пришел адвокат, Сергей Иванович.
— Здравствуйте, Сергей Иванович, проходите, только осторожно, у нас света нет. Сейчас еще свечи зажгу.
— Добрый вечер, Ванесса. Свет скоро будет, не переживайте, электрики уже подъехали, видел, когда шел. Что-то вы какая-то бледная, плохо себя чувствуете?
— Да нет, вроде все нормально. Чай будете?
— Не откажусь.
— Тогда пойдемте на кухню. Плита, слава богу, газовая, так что сейчас чайник поставлю.
Шумел закипающий чайник, дрожало пламя свечей, мурлыкала Матильда, успокаивая Ванессу, а девушка гладила кошку и внимательно слушала адвоката.
— Как видите, ничего особо интересного. Никаких ведьм, колдуний или еще кого в этом роду не было. Как не было и разветвлений рода. Одна ветвь, всегда один ребенок в семье. Есть, правда, одна история там давняя. Но, тоже ничего примечательного: некая Головина, в девичестве Орлова, в 1813 году вроде как покончила с собой — то ли отравилась, то ли повесилась, похоронена за церковной оградой. И, если верить церковным записям, то в феврале 1813-го она венчалась, через полгода родила младенца женского пола, нарекли Софьей, девочка, как ни странно, выжила, хоть и недоношенной родилась. А через несколько дней её мать, Лизавета, покончила с собой. По какой причине неизвестно. Как бы сейчас сказали, послеродовая депрессия, скорее всего.
— Нет…
— Почему нет? Вы тоже что-то нашли?
— А, нет… Просто подумала кое о чем… Только как проверить, не знаю. Вы можете мне оставить записи и копии документов, что принесли?
— Конечно. Я же вам их и принес. Если что еще понадобится, обращайтесь. А вот по вашей «родословной» еще, к сожалению, не все прояснили. Но, думаю, несколько дней, и все узнаем.
Сергей Иванович ушел, а Ванесса вернулась на кухню. Скоро уже должен прийти следователь, но она забыла, совсем не об этом думала — все мысли были заняты тем, что ей привиделось, и тем, что рассказал адвокат.
И там, и там девушку звали Лиза… Совпадение? — не думаю. И как это проверить? Как узнать?
Продолжение — «Дурная кровь (часть 10)» — см. ссылку ниже.