Оказавшись на спасительной тверди, Андер перевернулся на спину и перевёл дыхание. Пахнущая гнилью жижа, покрытая тонким слоем зелёной тины, похожей на ветхую старую материю, отняла много сил. Задание, к которому он поначалу скептически относился, начинало ему нравиться. Он и представить не мог, что какая-то свора земных хищников заставит его свернуть с линии навигатора и идти в обход, через болото.
Вооружившись крепким шестом, он уверенно шёл по тропе, проложенной, похоже, самой природой. Шест, впрочем, оказался не таким уж прочным и сломался на середине пути. До берега оставалось совсем немного, когда внезапно тропа закончилась. Этого Андер совсем не ожидал. Если верить показаниям прибора, она должна довести его до самой земли. Он собирался проверить свои подозрения, но в этот момент последняя кочка стала медленно уходить из-под ног. Только отменная реакция и многолетний опыт выхода из сложных ситуаций позволили ему не растеряться и принять верное решение. Он не стал ждать, пока его тело погрузится в воду, наоборот, оттолкнулся ногами и, приняв горизонтальное положение, мягко упал лицом вниз, ещё в полёте раскинув руки и ноги в стороны. Какое-то время он не шевелился, едва заметно двигая всеми конечностями, что позволило ему оставаться на плаву. Затем осторожно приподняв голову и перенеся вес тела с ног на туловище, медленно стал продвигаться вперёд. Такой манёвр курсанты называли «скольжение клопа-водомерки». Его оттачивали постоянными тренировками.
«Раз, два. Раз, два», - мысленно командовал он себе.
Впервые за долгие годы службы, навыки приобретённые в школе планоходчиков – элитном заведении, где обучают покорять необитаемые планеты, пригодились ему на Земле.
Андер скользил медленно и осторожно. Он знал: одно неловкое движение - и топь вмиг поглотит случайного путника. Ей всё равно, клоп ты или человек. Андер усмехнулся, подумав о том, что будет, если его тело найдут потомки лет этак через четыреста? Ведь по сути, они наткнутся на скелет не родившегося человека да ещё с навигатором и новейшим ЮСВН-14, или попросту самописцем, на запястьях. Интересно, что за гипотезу выдвинут учёные и с какими парадоксами может столкнуться время? Хотя ясно понимал, что подобное невозможно. Самопис подаст сигнал о прекращении пульса, и спасательная команда будет уже через сутки. Всё продумано и предсказуемо.
Добравшись таким образом почти до самой суши, он увидел впереди зелёный участок с травой – признак ямы. В таком месте засосать может мгновенно, как в омут. Андер осторожно стянул с себя куртку и расстелил её перед собой, увеличивая плотность тонкой трясины. Это помогло. Правда, курткой пришлось пожертвовать.
Распластавшись на холодной земле, он, насквозь промокший, поднёс к глазам руку, не веря в ошибку навигатора. Так и есть. Тропа смещалась на метр вправо и уходила на полуметровую глубину. Излишняя самоуверенность подвела его.
Поднявшись, путешественник задрал штанину, поправил окровавленную повязку и махнул рукой, решив поберечь бинты. Прихрамывая, он продолжил путь. Становилось прохладно, но путник не боялся холода. Тому, кто знает, как переменным напряжением мышц согревать своё тело, не страшна даже самая низкая температура на земле. Андер прислушался: тишина, хищники отстали. Это спасаясь от них, он вынужден был идти через топь, увеличивая расстояние до кабины. А немногим ранее, ещё за несколько километров до того, как его учуяли волки, ему пришлось вступить в схватку с рысью. С этого всё и началось.
Он услышал позади себя глухой угрожающий рык и отреагировал на выпад: взмахом руки животное было отброшено на несколько метров, однако, резко вскочив, оно повторило бросок. Подобно зверю, Андер отскочил в сторону, но, приземлившись на левый бок, неудачно напоролся на острый сучок лежащего сухого дерева. Из бедра сквозь порванную штанину хлынула кровь. Очередной бросок промахнувшейся кошки последовал незамедлительно, и Андеру пришлось нанести оглушающий удар. Оглядев обмякшую рысь, он увидел, что это самка. Возможно, где-то рядом её выводок. Никак иначе он не смог объяснить отчаянность и агрессивность кисточкоухой кошки. Бережно положив животное весом порядка двадцати килограммов на камень, путешественник отошёл подальше, наблюдая, чтобы никто не нанёс вред беспомощному зверю. Благо, поблизости никого не было, и спустя несколько минут самка очнулась, принюхалась, огляделась и, не учуяв опасности, благополучно влезла на ближайшее дерево.
Рану, которая оказалась весьма глубокой, пришлось обработать и перевязать тем, что есть. Аптечка прилагалась самая обычная: легкие обеззараживающие, обезболивающие и бинты. Таковы правила.
Потом появились они, неутомимые хищники двадцатого века. Вынырнули из ниоткуда, оглашая пространство зловещим воем, превратив героя-планоходчика в загнанную добычу, заставляя удирать и путать следы. Ещё одно чувство, которое Андер испытывал впервые.
Навигатор уверенно вёл его к заветной кабине, невзирая на буреломы и непроходимость. Сворачивать больше не хотелось. К тому же в этом не было необходимости. Пройдена была уже половина пути, когда вновь раздался пронзительный вой – воинственный клич волков. Догнали, выследили. Андер не понимал: они и впрямь такие голодные или это дело их животного принципа? «Как же тут люди живут? – удивился он, не встретив, однако, за время пути и следа человеческого. – У них даже звери не кормлены, – он огляделся вокруг. – И территория огромная не освоена». Ему ничего не оставалось делать, как оценить упорство и смекалку хищников: обойти болото только им знакомыми тропами, чтобы усыпить бдительность и настичь добычу… Опытный у них вожак. А добычей стал он, Андер Колосов – широкоплечий, крепкого телосложения, с короткими густыми кудряшками и греческим носом, регонт – командир группы планоходчиков, оказавшийся в глухом лесу двадцатого века. А ведь делов-то было всего: преодолеть двадцать шесть километров туда и обратно.
*** *** ***
Пребывая вне себя от гнева, Андер отмерял шагами комнату. Прохаживаясь от одного конца к другому, он не мог найти себе места, бросая раздражённые взгляды в сторону сидящего за столом сына, Виктора.
- Сядь, отец, не мельтеши. И успокойся уже. Я взрослый, давно пора признать это.
- Вы только поглядите на него! – кричал он, продолжая отчитывать своего отпрыска. – Взрослый он. А мне каково? Я возвращаюсь из экспедиции и что узнаю? Мой единственный сын стал ботаником!
- Биологом, отец, - спокойным голосом поправлял худощавый парень с взъерошенными волосами и тонкой бородкой.
- Да какая разница? – продолжал кричать тот, в бессилии взмахнув могучим кулаком. – Меня в космоземье засмеют, узнав, что сын регонта – командира группы, гоняется за бабочками по двадцатому веку! Как чувствовал, не нужно было тебя древним именем называть.
- Имя тут ни при чём, - вздохнул Виктор. – Это только мой выбор.
- Зелёные человечки! – по-своему выругался Андер, хлопнув ладонями по бёдрам. – Выбор это его. А ничего более стоящего нельзя было найти? Ты бы ещё оператором пошёл, в ботанический сад, хризантемы скрещивать…
Прежде, когда люди не знали, что зелёные человечки – бездушные роботы, что-то вроде космических зондов, то считали их инопланетными существами, живыми и разумными. Охотились на них, сбивали летательные аппараты, которые внезапно вместе с человечками исчезали, уничтожая все доказательства существования. Но люди продолжали гоняться за ними, надеясь на редкую удачу. Когда же всё прояснилось, выражение «зелёные человечки», стало означать, что кто-то заблуждается. А космонавты чаще использовали его как шутливое ругательство.
- Ну, вспомни, - он подскочил к столу и впился взглядом в Виктора. - Шесть лет назад я взял тебя с собой на Горлону, чтобы ты смог познать важность профессии. А как ты себя там проявил! – он гордо поднял вверх сжатый кулак. - Вся команда восхищалась твоим хладнокровием. Нет, это же надо, - продолжал негодовать он. – Пройти все испытания, сдать на отлично экзамены и отказаться от школы космоземья!
- Что ж, извини, - не моргнув глазом развел руками Виктор. – Не моё это. Понимаю, пятьдесят человек на место, престиж и всё такое… Но я предпочёл другой путь.
- Никак в толк не возьму, - схватился за голову Андер. - Что повлияло на выбор? Ты ведь даже в глаза этих биологов не видел.
- Видел и даже общался. Ты постоянно в экспедициях, у меня не было времени посвятить тебя в свои дела.
- Постоянно в экспедициях, - передразнил Андер. - Это моя работа. И заметь, - он поднял указательный палец, – мужская работа.
- Почему ты считаешь, что мужская работа заключается исключительно в исследовании чужих планет и службе в космической монополии?
- Ну, почему же, есть ещё капитаны, пилоты, техники…
- Вот-вот, - перебил его Виктор. – Ты зациклен на космосе. А ведь на земле тоже много дел.
- И ты не нашёл ничего лучшего, чем бота… Тьфу ты, биолога. Жучки, цветочки, мотыльки… Зелёные человечки!
Использовав все аргументы, Андер в бессильной злобе опустился в кресло, откинул голову на кожаную спинку и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.
- А хочешь пари? - вдруг предложил молодой биолог отцу, слегка разрядив обстановку.
- Продолжай, – заинтересовался он, открыв глаза, в которых блеснули искорки надежды.
- Мне тут предстоит выполнить простенькое задание: отправиться в двадцатый век, забрать маячок и вернуться. Хочешь меня подменить?
Андер усмехнулся.
- И всё? Самому не смешно?
- Совсем не до смеха. Отдохнёшь, развеешься, мне поможешь.
- В чём подвох?
- Всё просто: если по возвращении ты скажешь, что биолог – не достойная сына регонта профессия, я пойду в школу планоходчиков.
Андер пристально посмотрел на него. Холодный взгляд, ни тени усмешки.
- Ну, что ж, ты сам это сказал.
Внутренне Андер уже ликовал. Ни одно задание не может сравниться с покорением необитаемых планет. Только в этом, он видел призвание Виктора.
*** *** ***
Две недели необходимой подготовки, инструктаж, наставления Виктора… Андер вынес всё. Последнее, он почти не слушал, лишь согласно кивал, считая, что и без того перенёс немало унижений. Чего только не сделаешь ради сына. Даже в прошлое отправишься, чтобы доказать свою правоту, а уж после не отвертится. Только бы в космоземье не пронюхали. Смеху не оберёшься.
И вот шестнадцатого августа 2564 года он вошёл в кабину времени и перенёсся ровно на шесть веков назад. Брызнув напоследок, согласно инструкции, на открытые участки тела средство от комаров и прочих кровососущих, путешественник вышел из кабины. Двадцатый век встретил его непривычно чистым воздухом и лесной прохладой. Глубоко вдохнув, Андер оглядел нехитрое снаряжение: одежда маскировочного цвета, на запястьях навигатор и самопис, на поясе комбинезона аптечка, фляга и контейнер с едой - вот, пожалуй, и всё, что разрешалось брать с собой. Попрыгав по привычке, он отправился в путь. Поначалу, ему всё казалось просто и забавно, как на полигоне второго уровня сложности: пробирался по нехоженым тропам, протискивался сквозь непроходимые заросли, путался в колючих кустарниках, ни на шаг не отступая от линии навигатора. Порой прямо из-под ног вспархивали птицы или выбегали зайцы, и он, как дитя, свистел им вслед, хлопая в ладоши и улюлюкая. Живая природа пьянила и поражала дикой, нетронутой красотой. Преодолев восемнадцать километров, путешественник поднялся на небольшой пологий холм, заросший кустарником, и сразу же столкнулся с первой реальной опасностью: в нескольких шагах от него, глядя свирепым взглядом, стоял хозяин здешних мест - бурый и довольно крупный медведь. Скрываться было слишком поздно. Громила заметил его. Андер никогда не видел их на воле, однако следуя инструкции, замер, вытянувшись в струну, стараясь предопределить дальнейшее поведение зверя. Сейчас эта грозная туша должна встать на задние лапы и громко зареветь, ведь так поступают медведи для демонстрации своей силы. Нужно закричать громче его, и это должно спугнуть косолапого. Медведь поднялся на задние лапы, но реветь не стал и почти молча, издавая лишь глухие короткие рыки, двинулся на непрошенного гостя, угрожающе размахивая передними конечностями. План провалился, нужно искать другой выход. Повинуясь внутреннему чутью, Андер принял неожиданное для себя решение: шагнув в сторону от тропы, он рухнул на землю, перевернувшись лицом вниз, раскинул в стороны ноги и обхватил руками затылок. Набрав в лёгкие как можно больше воздуха, задержал дыхание. Планоходчик почувствовал тяжёлую лапу на плече, которая пыталась перевернуть его, а затем влажная морда ткнулась в руки, укрывающие голову. Шершавый язык, словно наждачкой, скользнул по пальцам, потом по спине. Андер не шевелился, чувствуя пробегающий по телу ледяной холодок. В таком положении даже мгновения растягивались в минуты. Обнюхав и обследовав жертву, хозяин леса, похоже, потерял к ней интерес и вскоре, ломая ветки, пошёл своей дорогой. Андер медленно выдыхал, продолжая лежать без движения, чувствуя едкий запах зверя. Только когда всё стихло, он позволил себе подняться. Такого выброса адреналина ему не приходилось чувствовать уже давно.
Дальнейший путь, как бы отрапортовали в его команде, обошёлся без происшествий, тем более, что он уже проявлял максимальную осторожность.
К полудню был на месте, однако достать маяк оказалось не так уж и просто. Его носитель – обыкновенный серый заяц - никак не давался в руки. Новоявленному охотнику пришлось несколько часов провести в засаде, прежде чем он смог изловчиться и поймать пугливое животное. Сменив маячки, он отпустил добычу и облегчённо вздохнул: задание выполнено.
Ещё на подготовительных этапах он спросил у сына:
- Зачем нужно ставить маячки на бедных животных?
- Понимаешь, - растягивая слова, ответил тот, задумчиво потирая бородку. – Таким образом мы изучаем всю их жизнь, каждое движение, определяем качество, познаём характер…
- Хорошо, - перебил его Андер. – А ну как помрёт зайчик на второй день или сожрёт его лиса вместе с маячком? Как в таких случаях его доставать?
Виктор лишь загадочно улыбнулся и многозначительно ответил:
- Работа биолога полна сюрпризов и неожиданностей.