Оксана слушала свою знакомую и пыталась унять горькую боль, охватившую сердце. Та беспечно рассказывала ей, что недавно встретила Игоря Михайловича с дамой.
– А мы все думали, что после смерти матери он совсем сдаст, ведь уже 50 лет на носу, а, гляди-ка, подругу себе нашел. Я их встретила, сначала глаза отвела, мол, может быть, сделать вид, что мы не знакомы, что его и эту женщину смущать, а он бежит ко мне навстречу, здоровается, прямо сияет.
Оксана сделала усилие над собой, чтобы улыбнуться и быстро перевела тему. Игорь Михайлович был ее последней надеждой, слабой попыткой все-таки создать семью. И почему бы нет? Он полгода назад похоронил маму – директора школы, которая вся жизнь продержала сына у своей юбки, даже не разрешив ему ни разу жениться, а при нем было все что нужно: и приличная должность, и хорошая квартира в центре города. Поэтому Оксана попробовала построить отношения с начальником: заглядывала ему в глаза, искала случайных встреч, кокетливо улыбалась, но Игорь Михайлович был совершенно глух к ее интригам. Вот пень бесчувственный, а не мужик! А, может быть, не понравилась она ему? Или не хочет он брать на себя ответственность за воспитание ее сына-подростка?
Это и тогда было неприятно, а сейчас вообще стало обидно до слез. Ну почему ей снова не повезло? Почему счастье и достаток опять выбрали не ее?
Она быстро попрощалась, сославшись на дела, и зашагала к автобусной остановке. О своей машине мечтала давно, но на какие деньги ее покупать, если она снимает однушку и зарплаты едва хватает на то, чтобы оплатить ее нужды и потребности растущего сына? Эх, выйти бы замуж за обеспеченного и солидного! Ну хотя бы просто за желанного, ведь так все равно легче, чему одной мыкаться. Но ничего не получается. Годы уходят, и будущее пугает.
Оксана ехала в автобусе, заполненном людьми, и перебирала в голове всю свою жизнь. Как будто старые выцветшие бусы перебираешь, и это занятие не приносило ей радости. Наоборот, хотелось разреветься прямо на глазах у чужих людей, чтобы ее пожалели, сказали ей, что она не 45-летняя тетка с туманными перспективами, а все еще симпатичная девушка, у которой так много радости впереди.
Господи, как его звали? Неужели забыла? Да, Вадим, он ухаживал за ней страстно. Песни пел, провожал до дома, отношения предлагал, но не требовал. Обходительный был, но тогда среди других кавалеров Оксане он не нравился. Они встречались, но как-то вяло, а потом Вадим ушел в армию, и она вообще забыла о нем думать.
Был еще Сергей. Студентик. Забавный, все рассказывал о каком-то космосе, как будто и поговорить им было больше не о чем. Он тоже стремился к отношениям посерьёзнее. Впрочем, Оксана его бросила первая из-за бесперспективности этой затеи. Больно беден и наивен парень, с этим не проживешь.
А дальше потянулся унылый перечень мужчин. Этот такой, тот сякой. Да, много их было, но счастья они ей не принесли. И желанного достатка.
Ведь Оксане хотелось, чтобы все было красиво и как у людей. Муж, хорошая квартира, дача, двое очаровательных деток с голубыми глазами и вьющимися волосами? А что? Она сама шатенка с длинными локонами, почему у нее не должно быть красивых детей?
Но ей не везло. Просто катастрофически. Попадались какие-то пустышки, а она искала того самого настоящего.
В 33 года родила ребенка, когда поняла, что дальше тянуть с этим нельзя. Хотела девочку, даже имя придумала «Виолетта», но родился пацан. И на отца похож как две капли воды. Тёмно-русый, зеленоглазый с вытянутым невнятным лицом. Да еще его папаша быстро сбежал из их жизни. Нет бы она его прогнала, он сам исчез.
А дальше было только хуже. И как тут не обидеться на судьбу, которая вместо желаемого счастья подсовывала ей какие-то фальшивки? И Оксана обижалась, копила эти обиды и не могла спать по ночам, молча оплакивая свою несостоявшуюся жизнь.
Она уже боялась подходить к зеркалу, понимая, что годы и испытания лишили ее былой красоты, хотя все еще хорохорилась несмотря на раздавшуюся фигуру, носила платья мини и вообще молодежный стиль, красилась, но в душе понимала, что вышла в тираж.
Работала кладовщицей. Понятно, что работа так себе, но образования получить не удалось, а спонсоров она себе не нашла. Так и жила, воспитывала Павла, проводила вечера с подругами и изредка искала подработки, когда совсем становилось тяжело финансово.
Вот и сейчас она, скопив несколько выходных, должна была принять участие в ярмарке рукоделия. Подруга навязала разных сумочек и игрушек и попросила ее все это распродать. Обещала отдать 50% стоимости каждого товара.
И Оксана шла на встречу с организатором ярмарки. Та просила за участие 8000 р. Подруга настаивала на том, что платить они будут пополам, но Оксана боялась, а вдруг продажи будут такими незначительными, что она уйдет в «ноль»? Поэтому надеялась поторговаться и снизить цену аренды.
Она вошла в огромное здание бывшего НИИ, сейчас забитое разными конторками, поднялась на 7 этаж и нашла в скромный офис. Представилась и заявила, что пришла оплатить участие в ярмарке.
За компьютером сидела женщина ее лет. Полноватая, но с каким-то добрым располагающим лицом. Она выслушала Оксану, печально повествующую о том, что просит уменьшить сумму сбора, потому что будет торговать изделиями подруги. Та вдова, она мать-одиночка, и средств не хватает.
Все время ее монолога, женщина рассматривала ее в задумчивости, потом попросила документы, чтобы составить договор.
Оксана в тот момент размышляла, подействовали ли ее слова или нет?
Наконец женщина прервала молчание.
– А ваша девичья фамилия, наверное, была Попова? – спросила она.
Оксана с некоторым удивлением кивнула.
– Да, я вас узнала, трудно было не узнать. Много лет прошло, наверное, теперь можно рассказать. Мой младший брат был серьёзно влюблен в вас. Поверял мне свои душевные тайны.
– Да, – удивилась Оксана, – а как его звали?
– Виктор Мирошников. Помните?
Оксана задумалась.
– Ах да, был такой. Но у меня с ним никаких отношений. Он только все цветы дарил, шутил как-то нелепо. И…
– Заикался, – подсказала собеседница, – Виктор, когда нервничал, начинал заикаться. Да, он вообще был тонкой нервной натурой.
– А почему был? – спросила Оксана.
– А вы что не знаете? – удивилась ее собеседница. – Виктор погиб. Он вышел из окна. Тогда, давно еще, когда с вами…
– А что со мной? – спросила Оксана несколько испуганно.
– Да, наверное, ничего, раз вы ничего не знаете. Он просто не справился со своими чувствами к вам. Наверное, у таких юношей так бывает. Записку написал. Просил прощения у родных, но причины поступка не объяснял. Родители не поняли, зачем он так поступил. Так с этим непониманием и ушли в мир иной. Не тогда, конечно, недавно. А я все знала, но зачем было что-то кому-то говорить? Виктора уже не вернуть, а вы разве в этом виноваты?
Оксана слушала ее молча. Женщина поняла, что больше не стоит вспоминать прошлое.
– Меня Вера зовут. А так официально Вера Сергеевна. Возьмите договор и простите, что заговорила об этом. Вы тут совершенно ни при чём. Витя сам тогда принял это глупое решение.
Оксана молча взяла документ, бегло пробежалась по нему.
– Получается, вы с нас ничего за место не возьмете?
– Нет, брать не буду. Я и так вам много нерадостного сообщила. Я организатор, имею право. Торгуйте. Пусть весь ваш товар раскупят.
Оксана поблагодарила и попрощалась.
Она вышла на улицу и ее обдало теплым по-майски радостным ветром. В груди болезненно защемило. Она все вспомнила. Вера Сергеевна не знала, что именно она виновата в той трaгeдии. Да, Виктор пришел к ней вечером, принес цветы, предложил прогуляться. Но у нее было плохое настроение. И почему-то она выместила свою злость на этом парне. Не хотела даже. Как-то все само тогда получилось.
И он заплакал. Она увидела, как у него из глаз потекли слезы, и это ее еще больше раззадорило.
– Слабак, – засмеялась она, – что ты можешь?
– Ради тебя все могу! – выпалил Виктор.
– Ну если все можешь, иди и выпῥыгни из окна, – грозно крикнула Оксана, – и вообще уходи, ты мне надоел!
И Виктор ушел, а она забыла обо всем спустя несколько часов как о нелепой шутке.
Правда, потом не приходил, а она и думать о нем забыла. Ну подумаешь, гордый какой, обиделся.
О том, что Виктор и вправду совершил этот страшный поступок, Оксана узнала только сейчас, и ее обдало жаром какого-то позднего раскаянья.
Ну почему она тогда была такой жестокой? Зачем по своей воле отправила этого Виктора на тот свет? И с чего он, дẏрȃк, ее послушался? С чего из окна сигaнул?
Вопросы были мучительными и не давали покоя. Она надеялась, что все потихоньку уляжется, что этот случай забудется, но время шло, а бледное лицо Виктора так и стояло у нее перед глазами.
В итоге она поняла, что не может справиться с этим сама. Нужно было кому-то рассказать о своих переживаниях! Но кому? Подругам? Не хочется представлять себя в неприятном свете. Этой Вере? Но ей зачем такие откровения, еще неприятности ей какие-то устроит!
Поговорить было совсем не с кем. И Оксана все больше замыкалась в своих переживаниях.
В конце концов она снова стала злиться на Виктора. Вот бессовестный, наверное, за его грех она так страдает. Нет ей счастья на земле, потому что когда-то он свeл счeты с жизнью. А она теперь расплачивается. За язык свой острый да за характер взбалмошный.
Горькие мысли привели Оксану к тому, что однажды она увидела Виктора во сне. Причем сама испугалась реалистичности происходящего.
Виктор шел в какой-то странной длинной одежде вдоль берега бушевавшего моря. Было сумрачно и ветрено, волны с белой пеной бросались на песок и тут же уходили обратно. Оксана стояла где-то рядом и, взглянув на своего бывшего ухажера, отвела глаза: таким осунувшимся и измученным показался ей Виктор. Ей даже не удалось понять, в каком он возрасте. Всклокоченные волосы, полубезумные глаза, морщины на лбу.
– Слушай, – крикнула она ему, пытаясь перекричать гул моря, – ты зачем это тогда сделал?
Виктор остановился и посмотрел куда-то вдаль.
– Не знаю. Обиделся на тебя, решил жизнь тебе испортить. Так и загадал, мол, брошусь вниз, а тебе все равно ничего хорошего в жизни не видать. И ты обязательно еще придешь просить у меня прощения!
И тут Оксана снова рассердилась.
– Конечно, а я-то думаю, почему у меня все не ладиться. Оказывается, этот ты виноват. Ну и что ты кому доказал? Зачем было это делать?
Виктор вдруг сел на песок и покачал головой. Он был невероятно худ и как-то совершенно беспомощен.
– Никому я ничего не доказал. Только сам все погубил. Но теперь сделать ничего нельзя. Хотелось бы все переиграть, но у меня это уже не получится. Может быть, у тебя выйдет.
Он встал и зашагал вдоль берега. А потом обернулся.
– Ты меня прости, я ведь и тебя своей глупостью задел, наверное…
И вдруг даже во сне Оксана расплакалась. Она хотела сказать, наконец, что-то важное, но проснулась. Поняла, что плачет уже по-настоящему.
Спать больше не могла. Встала. Подошла к окну. Было, наверное, около 6 часов утра. Сонный город лениво смотрел на нее сквозь окна-глазницы многоэтажек. Уже желтеющие деревья чуть раскачивал ветер, и Оксана вдруг поняла, что жизнь на земле, несмотря на все свои трудности, обиды и разочарования, – это все-таки настоящее чудо. Ей захотелось разбудить сына, сказать ему пару ласковых слов, ободрить, сделать что-то приятное знакомым и незнакомым людям. Да, пусть все живут мирно и радостно. Пусть будет это счастье хоть у кого-то, не только у нее.
И в этот момент она поняла, что Виктор навсегда попрощался с ней и больше не станет тревожить в предрассветных кошмарах.
– Пойти что ли свечку за него в церкви поставить, – думала Оксана, чиркая спичкой, чтобы разогреть чайник, – жалко его глупого, ведь жизнь мог прожить стоящую, а все растерял. И любовь свою настоящую не встретил. Эх, где была моя голова тогда? Ну что теперь поделаешь. Кажется, я за его судьбу своими бедами сполна расплатилась. А теперь нужно жить. Может быть, и мне улыбнется хоть что-то напоследок.