оглавление канала
Прошло уже больше двух недель, как я отправила все с той же фельдъегерской службой небольшую коробочку на адрес Людмилы Марковны с пометкой «для Дмитрия Цыганова». Внутрь вложила коротенькую записку. «Дмитрий, передай, пожалуйста это Филину». На душе было пусто и горько. Я знала, что вся эта история оставит шрам на сердце до конца моей жизни. Избавиться от него будет невозможно, да и не нужно. Все, что преподносит нам жизнь нужно принимать, учиться и делать выводы. Конечно, не факт, что я опять когда-нибудь не наступлю на те же «грабли». Но, по крайней мере, я буду знать, какие последствия меня ожидают. Через неделю после отправки, я набралась смелости и позвонила Людмиле Марковне. После обязательных вопросов о здоровье и погоде, уточнила, получила ли она мою посылку, и передала ли ее своему племяннику. Получив подтверждение женщины, что она все исполнила, как полагается, отдала коробочку племяннику в руки, я успокоилась. Разумеется, я не ждала ответа ни от Филина, ни от Дмитрия. Хотя, нет, вру. Конечно, ждала. Только никак не хотела себе в этом признаваться. Потом, решила, что, избавившись от этого проклятого камня, я поставила, наконец, точку во всей этой истории. А значит, настала пора идти дальше.
Решение, куда идти, я приняла уже давно. Оставалось его только воплотить в жизнь. А я все тянула и тянула, обманывая себя, что еще не время, тем самым, опять начав строить очередной замок на песке. В город уже начала прокрадываться зима. Овладев лесами и реками, в виде тонкой наледи и густой, словно седина старца, изморозью, она все никак не могла решиться на окончательную атаку на город. И вот, проснувшись однажды утром, увидела, что за окном все покрыто тонким слоем белого пушистого снега. И мне показалось, что это стало сигналом для меня. Настроение мое сразу улучшилось. Так всегда было, когда я собиралась или на новое место жительства, или на новую работу, когда решение уже принято, а оставалось сделать только последний шаг, и переступить порог.
Предупредив Галину Георгиевну, что сегодня я немного задержусь, отправилась в головной офис. Там у меня состоялся нелегкий, но весьма результативный разговор с генеральным директором холдинга, к которому принадлежала сеть ювелирных магазинов, которыми я руководила. Он сначала категорически отказался меня отпускать, но я выдвинула ему весьма убедительные аргументы, и он отступил. Только попросил меня задержаться еще хотя бы на месяц, чтобы они смогли подыскать кандидатуру на мое место. В общем, мы расстались довольные друг другом.
Время шло. Я с головой погрузилась в дела. Постепенно, все произошедшее со мной в Екатеринбурге стало как-то отдаляться, покрываться слоем пыли и паутины забвения. Предстояло сделать очень много. Решить вопрос с бригадами, договорами с лесхозами, подготовить базу, подобрать правильных людей (что оказалось самым трудным). Вечером я приходила домой, гуляла со своим псом, и падала, что называется без задних лап. Так незаметно прошел еще месяц. Настал день моего отъезда. Я себя убеждала, что в жизни еще будет много разочарований, и следует их принимать с достоинством и пониманием. К собственному удивлению, эта мантра сработала. Я слегка успокоилась, и даже вечерами стала опять брать в руки гитару.
И вот, наконец, наступил день отъезда. Я проснулась очень рано, часа в четыре. Все было собрано, загруженная доверху еще с вечера машина стояла рядом с подъездом. Быстро приняла душ, выпила чашку кофе. Мой пес сидел у порога и смотрел на меня тоскливыми глазами.
- И чего ты на меня так смотришь, словно я съела твой кусок мяса? Подумаешь… Уезжаем. Там тебе больше понравится. Конечно, тебе придется обходиться без твоего любимого дивана, но на полу у печки – тоже ничего, может быть даже лучше.
Я разговаривала со своей собакой, стараясь заглушить собственную, неведомо откуда вылезшую, тоску. Пес смотрел на меня с легкой укоризной во влажных собачьих умных глазах, словно хотел сказать: «Ладно, ладно… Заливай кому другому… Но я-то знаю, тебе тоже не по себе» Ответить хвостатому другу мне было нечего, а попусту молоть языком не хотелось. Поэтому я, тяжело вздохнув, окинула взглядом квартиру, все ли сделано, как надо, и, взвалив на спину рюкзак, собралась уже выходить, как вдруг, моя собака начала ни с того, ни с сего, рычать на двери. Это могло означать только одно: там, за дверями кто-то был. В такое-то время? Спустив с плеча рюкзак, я распахнула дверь, одной рукой придерживая пса за ошейник.
То, что я не упала в обморок от увиденного, говорило только о том, что где-то, глубоко в подсознании я этого все время ждала. На пороге стоял Дмитрий, и смущенно смотрел на меня. Но все это его смущение не обмануло даже мою собаку, не то, что меня, и смотрелось оно на его лице так же нелепо, как смущение на морде у крокодила. Мол, извините за то, что я сейчас вас буду кушать. Я в долгу не осталась, и преодолев первое потрясение от его появления, растянув губы в клоунской улыбке, дурашливо пропела:
- Какие люди… Сколько лет, сколько зим…
Это его нисколько не смутило. Он перевел взгляд с меня на мою собаку, и сделал то, чего я никак не ожидала от него. Ласково потрепал моего пса по голове! От такого я просто опешила (это если выражаться прилично)! Надо пояснить, что пес мой, неизвестной породы и смешанных кровей, был ростиком едва-едва мне по пояс. И никаких ласк, не то, что от чужих, и от меня -то, своей хозяйки, не признавал. Характер имел свободный и независимый, как у кошки. А тут… Этот подлец и предатель вместо того, чтобы откусить руку наглецу по самую шею, подхалимски заскулил, словно маленький щенок, и начал вилять хвостом! Это уже было слишком! Легонько дернула собаку за ошейник, чтобы не забывалась, кто тут хозяин, я сурово уставилась на неожиданного гостя, и сухо спросила:
- Зачем пожаловал?
Дмитрий, со своей коронной усмешечкой, проговорил:
- Филин прислал… - И тут же, не давая мне опомниться, слегка оттеснил меня плечом, и зашел внутрь, прикрыв за собой аккуратненько дверь. – Надеюсь, - проговорил он насмешливо, - ты не хочешь, чтобы наш разговор услышал весь подъезд? – И тут же, без перехода, деловитым тоном. – Кофе напоишь?
Стоять и пререкаться с человеком, который находится уже в твоем доме на пороге, я посчитала глупым, но и сдаваться сразу тоже не хотелось.
- Если сам сваришь… - Не без ехидства ответила я, делая шутовской жест рукой в сторону кухни.
Незваный и нахальный гость нисколько не смутился. Опять потрепал собаку по загривку, и обращаясь только к моей неблагодарной животине проговорил:
- Ну что, пес, показывай, где тут у твоей хозяйки кофе.
И направился в сторону кухни, на ходу скидывая прямо на пол свою теплую куртку. Моя собака, радостно виляя хвостом посеменила вслед за ним, а я так и осталась стоять в прихожей, от досады кусая губы. Оставаться здесь долго было бы глупо, и я поплелась вслед за мужиками в собственную кухню, словно и не хозяйка здесь вовсе. Дмитрий уже вовсю шуровал в моих шкафчиках, ища кофе и джезву для его варки. Я подошла, оттеснила его от моих шкафов, и демонстративно грохнув банку на стол, проговорила, ядовито:
- Извини, сахара нет. Если заметил, я уезжать собралась.
Моя ядовитость не возымела на Дмитрия ни малейшего действия. Он продолжал деловито заниматься кофе, и только, оглянувшись на меня, весело проговорил:
- Да… Я знаю…
Не «я понял», не «я увидел», и не «я подумал», а именно, «я знаю»! Меня это несколько насторожило. Но задавать вопросы я поостереглась, предполагая, что не услышу ничего для себя приятного, решив дождаться, когда он сам объяснит, зачем его Филин отправил в такую даль. Хотите паузу? Ради Бога! Будет вам пауза. Мы тоже кое-что могём! Все остальное время, пока варился кофе, прошло в гробовом молчании. Дмитрий по-хозяйски достал с мойки две чашки, разлил в них ароматный напиток, уселся напротив меня за столом, сделал маленький глоток из своей чашки, удовлетворенно хмыкнул, и только тогда заговорил.
- Филин велел передать тебе ЭТО… - Он полез во внутренний карман легкого жакета, надетого поверх теплого вязанного свитера, и достал оттуда небольшой мешочек из черного бархата.
Я испуганно смотрела на этот предмет на его ладони, словно там пряталась гремучая змея. Дмитрий усмехнулся с пониманием.
- Не волнуйся… Это не подлинник… Это, известная уже тебе, подделка, копия. Так сказать, на память о вашем с ним знакомстве…
А я подумала, что еще «на память» и о смерти Андрея, и обо всем прочем тоже. А мой незваный гость смотрел на меня с пониманием и какой-то грустью.
- Должен сказать, что Филин хотел послать тебе настоящий «зеленый лед», но я его отговорил, сказав, что ты не примешь настоящий камень. А это… Это просто сувенир на память.
Я осторожно, двумя пальцами, будто опасаясь, что меня сейчас ужалит змея, взяла мешочек, и вытрясла его содержимое себе на ладонь. Камень заискрился в свете лампочки у меня в руке, словно и вправду был живым кусочком зеленого льда. И даже в виде фальшивки он впечатлял! Я рассматривала его так внимательно, словно хотела что-то увидеть в глубине его сияния. Потом, вспомнив, что я не одна, усмехнулась, и спрятала подвеску обратно. Если он и ждал от меня каких-то слов, то точно не тех, что я сказала.
- Ты уже выпил свой кофе? А теперь, извини, мне нужно ехать.
На мое легкое хамство (гостей не принято так бесцеремонно выставлять из-за стола), он нисколько не удивился. Напротив, с готовностью, и некой, настораживающей меня, покладистостью, поднялся, взял со стола чашки, быстро сполоснул их в раковине и поставил на место. Затем, повернулся ко мне, и проговорил со своей извечной ухмылочкой:
- Да, я знаю. Мы едем в лес!
Я слегка опешила от такого ответа:
- МЫ???!! Ты сказал «мы»?
Он слегка пожал плечами.
- Конечно… Я устроился егерем, совсем неподалеку от твоего нового места работы. Знаешь… Я всегда мечтал о такой работе. Со зверьем проще договариваться, чем с иными людьми. Звери – они без подлости в душе… - И он как-то задумчиво уставился в пустоту.
Я глупо хлопала на него глазами, а потом проблеяла:
- А как же Филин…? Как он тебя отпустил?
Дмитрий тихонько засмеялся, вполне по-человечески, став на мгновение опять тем улыбчивым парнем, каким я видела его всего однажды.
- Было непросто. Но Филин – мужик умный, все понял. Сказал, что если я упущу такую женщину, то он перестанет меня уважать. А также, велел присмотреть за тобой. А то, если, говорит, она таких дел тут в городе наворотила, то что может устроить в лесу…
Я все еще глупо хлопала на него ресницами, не зная, что, ему ответить, и никак не прореагировав на его последнюю фразу. А он, взял со стола мешочек с камнем и, сунув мне его в руку, проговорил вполне серьезно:
- Возьми его с собой… Уверен, на этот раз он принесет тебе удачу…
Конец