46 подписчиков

Инспекция, Главы 17 - 18

28 сентября 202328 сен 2023

7 мин

ГЛАВА 17. ШОУ С ДЕВОЧКАМИ

– Смотрите, как танцуют. Вам нравится?
– Я не любитель этих зрелищ.
– Бросьте! Все это любят смотреть!
– Но не я.
– Вы что – особенный?
– Не вы ли меня называли исключительным?
– Исключительный по везению, по удачливости, но не по невезению. Если мужчина не интересуется женщинами, то ему просто не повезло.
– Ах, эти намёки меня вовсе не касаются.
– Я так и думал.
– Я не в том смысле.
– Вы хотите сказать, что я ошибаюсь относительно вас?
– В некотором роде – да.
– То есть я полагаю в вас здоровые мужские инстинкты, а вы меня опровергаете?
– Послушайте, то, что вы называете здоровыми инстинктами, имеет в своей основе изначальный грех.
– Это далеко не так, мой друг. Поверьте мне, я по грехам лучший специалист в обеих сферах и во всех кругах.
– Так ли?
– Именно!
– Даже превыше самого?
– Именно так! Как вы могли сомневаться?
– И сейчас сомневаюсь.
– Напрасно! Я грехами и грешниками занимаюсь с тех пор, как стоит этот свет. Все грешники – это моя епархия. Все согрешившие мне подведомственны. Если я говорю, что соитие не грех, то, поверьте, это так и есть. Иначе бы у меня здесь пребывало всё человечество.
– Но вы говорили, что оно и без того почти всё у вас.
– Почти, любезный!
– А как же с девственниками и девственницами?
– О, те грешат ещё больше прочих! Мне ли не знать!
– Однако …
– Смотрите на ту блондинку – разве не мила?
– Которая? Их здесь восемь.
– Все милы. Но я говорил об обнаженной.
– Они же все обнажены. И брюнетки и даже рыжая.
– Теперь уже – да, но ведь она – первая. Она – заводила. К заводиле всегда приковывается глаз. Как она это делает! Моя прелесть!
– Что вы находите в этом зрелище?
– То же, что и вы. Хотите какую-нибудь из них? Хотите двух? Хотите всех?
– Вы заблуждаетесь относительно меня.
– Позвольте! Это вы сами заблуждаетесь относительно себя самого.
– Любопытно… Вы хотите сказать, что я не знаю сам, чего мне хочется, а чего не хочется?
– Чтобы отказаться, надо быть уверенным, а чтобы быть уверенным, необходимо попробовать.
– Откуда вы знаете, что я не пробовал?
– Поверьте моему опыту, я знаю, что вы новичок в этом деле.
– Гм!!!
– Да-с. Но не стыдитесь. Это поправимо!
– Глупости!
– Нет. Расслабьтесь. Марго! Вика! Бетти! Подойдите. Нашему гостю требуется отдых.
– Ничего мне не требуется!
– Фи! Шалунишка! А вот мы спросим у твоего мальчика!
– Где он у нас?
– Посмотрим!
– А вот, что мы умеем…
– Вот он где у нас…
– Разоблачайтесь!

ГЛАВА 18. РАЗОБЛАЧЕНИЕ

– А вот мы его сейчас …
– Изыдите! Прочь! Испепелю!
– Бросьте! Это не ваш текст, ваше-ство! Он вам по роли не подходит. Ведь вы же прикидываетесь простым смертным.
– Что?
– Сиятельный наш. Как же вы думали, что мы не узнаем своего патрона? Неужто у нас ни мозгов ни глаз, ни ушей ни носа нет? Мы же тоже чувствительные. Я вас каждой шерстинкой на хвосте чувствую, великолепный вы наш!
– А если чувствуешь, то доложи по форме.
– Нет необходимости. Вы инкогнито. А я инкогнитам не докладываю. У меня начальство только одно, и если ему мой доклад нужен, оно меня к себе вызывает, а не суётся с инспекциями.
– Я же тебя за такие слова…
– Дальше ада не сошлёшь, тоньше шила не воткнёшь.
– Так, значит? Бунт?
– Давно уже! Опомнился!
– И что же мне с тобой сделать?
– Поговорить хочешь – изволь. А наказать меня тебе не с руки. Я ведь зло олицетворяю. А зло – неистребимо. Принципиально вечно. Если бы зло можно было истребить, то в чем смысл добра? Что оно, если зла нет? Добро – есть всё то, что не зло, а зло – всё то, что не добро. Гегель. Единство и борьба. Борьба, но и единство. Так-то, шеф.
– Зачем затеял шоу с девочками?
– А смешно стало.
– Поиздеваться решил?
– Шеф, тут не всё так запущено. Я ж тебе добра желаю.
– Мы на брудершафт не пили.
– Зря. Давно пора. Столько лет знакомы. И потом: это как-то не вежливо даже. Шеф меня – на «ты», а я шефа на «вы»! Недемократично. Или уж оба – на «вы», или уж, по-товарищески.
– Я тебе не товарищ!
– Вот и напрасно. Самое подходящее слово для обращения к Сатане!
– Тебя на «вы» звать – много чести.
– И я так думаю. Так что давай на «ты», шеф.
– Нет, ты будешь звать меня на «вы».
– Почему? Ведь все к тебе на «ты» обращаются. Сам слышал: «Господи, спаси и сохрани!», «Господи, твоя воля!», «Да будет воля твоя, да святится имя твое, да приидет царствие твое!» Кстати. Хм! Впервые за две тысячи лет цитирую молитву!
– Ну и как тебе после этого?
– Нормально. А тебе?
– А мне-то что?
– Не докучают тебе с молитвами этими? Ведь столько ртов постоянно твердят свои обращения к тебе!
– Если бы я всё слушал, то, наверное, докучали бы.
– Так ты не слушаешь?
– Нет!
– Ха! Вот забавно! Они считают, что нет в жизни дела важнее, чем молиться, а Он не слушает! Впрочем, прав! Чего их слушать! Все просят о мирском. Суета!
– Да. Суета и тщета.
– Только женщины – не суета.
– Об этом, кстати, напомнил, зря. Я тебя ещё не простил за шутки.
– Какие шутки, босс? Ну, ты попробуй, сблизься с ними!
– Не для того я их создавал! Это – твой инструментарий.
– Для других! Всю лучшее – детям. То бишь чадам своим – людям. А себе? Ну, хоть маленько?
– Брось, лукавый!
– Отнюдь! Я не лукавый. Я тебе добра желаю.
– Сие не для меня.
– Вот кто лукавый!
– Почему?
– Людей создавал по образу и подобию?
– Так что?
– Значит, и у тебя аппаратура имеется для галантного общения с дамами.
– Это не твоего ума дела.
– Имеется и вся гидравлика действует, поскольку у них, то и у тебя. Так, стало быть, и у нас. Да-с. Хе-хе. Только у нас она ведь не вхолостую, извините, простаивает, а используется по назначению. А в тебе, божественный, что же?
– Это не подобающее мне дело.
– Почему же? А Зевса Кроныча помнишь? Вот, кто настоящий мужик! Преклоняюсь перед ним!
– Язычник ты!
– Ну, так и что же! Мне язычником полагается быть! Ты что же ожидал, что я буду христианином?
– Кстати, как он?
– Так, а что ему сделается? На пенсии. Недавно вот с ним в преферанс играли. Ещё и Ра с нами играл.
– На что играли?
– У нас ставки крупные. На Исиду.
– Что?
– На Исиду, богиня такая. Зевс выиграл. Она ему и досталась. На три ночи.
– Грехи какие!
– Для богоравных это не грехи, а шалости.
– Богоравные? Вы? Испепелю!
– Да тут итак жара. Брось, шеф. Угомонись. Гости так себя не ведут.
– Гости!
– Ладно. Хозяева. А хочешь, я на весь ад объявлю, что хозяин здесь наш высокочтимый…
– Тише ты! Не позорь!
– Ну, стало быть, гость.
– Гость, ладно уж. Уговорил.
– Кстати. Падре. По дороге к нам. Ты там это…
– Что ещё?
– Наследил, мой хороший.
– Как? Ты мне указывать?
– Зачем нищего изуродовал?
– Воздал. По заслугам воздал.
– Где же милосердие божье?
– Он именем божьим прикрываясь, за мирским гнался, о душе забыл.
– Вот после его смерти душе и воздашь. Наш клиент будет. А при жизни…
– Моё дело.
– Не самый плохой человек был. Подвернулся под горячую руку.
– Его дела решены уже.
– Перерешай, милосердный. Прошу для порядка. Вот ты к нам с инспекцией пришел, а сам нарушаешь очередность делопроизводства. Ведь если он пострадает при жизни, то он уже мучеником станет. Стало быть, его дорога не к нам, а к вам. А вам такой нужен?
– Об этом я не подумал… Ладно, уговорил. Будь по-твоему.
– И с этой кондукторшей…
– Нет!
– Впрочем… она без языка счастливее будет на земле. И мужа её уже мучеником не назовёшь тогда. Так что оба – наши клиенты будут. Я ведь о клиентах пекусь.
– Мужа?
– Конечно! Ведь он тебе молился, чтобы она онемела. Вот ты и исполнил.
– Я об этом ничего не знаю.
– Так ты же не слушаешь молитвы человечьи!
– А ты?
– А нам от них икается. Мы их все слышим.
– Это не годится. Недобрым молитвам не следует исполняться!
– Оно, конечно. Но ведь в противном случае …
– Э, нет! Если все, кто страдает от сварливых жён, станут мучениками, так в раю мест не хватит! Так и сяк – он все равно ваш клиент.
– Значит?
– Анду два раза.
– Что это за «анду»?
– Undo. Языки надо знать.
– Ах, это! Отменить, значит. Да ты не боись, я языки-то знаю, да от тебя не ожидал такого сленга.