Зою Львовну на рынке боялись все. Даже продвинутый до уровня торгового полубога, Джабрик, чей золотой рот, вкупе с воловьим взглядом, продавал подгнившие фрукты до последней хурминки, тяжело вздыхал и становился ещё печальнее. Продавцы рангом поменьше и вовсе предпочитали закрываться на учёт или поддаваться внезапному недугу.
Зоя Львовна, крепко качая бёдрами, каждое из которых напоминало коньячный бочонок, вплыла под рыночный навес, разом сканируя все товары на предмет несоответствия продукции ГОСТам и собственной шкале годности.
—Опять навезли искусственных яблок, - сказала она, нюхая фрукт, - Совсем разучились растить натуральное, бездельники. Ни вкуса, ни запаха!
—Это настоящий яблок. Узбекский, - пыталась отстоять товар продавщица.
—Их только на натюрморты пускать, - заявила Зоя Львовна. — Заверни-ка мне с килограмм - внук хоть порисует с натуры.
Трясущимися руками, продавщица взвесила несчастные яблоки и Зоя Львовна небрежно бросила на прилавок полтинник.
—Килограмм - сто двадцать рублей, - решилась напомнить женщина, на что получила уничижительный прокурорский взгляд:
—Это рынок, милочка. На нём принято торговаться. Вот мы и сторговались.
Продавщица втянула голову в плечи так, что казалось цветастый платок на мгновение опустел. Молча проводила широкую спину, и помолилась Аллаху за продавцов молочного ряда, откуда уже разносилось громовые раскаты.
—Это разве творог? Да известь в союзе была вкуснее! А молоко? Оно должно пахнуть коровой, а у тебя чем пахнет?
При этом, Зоя Львовна методично складывала в сумку на колёсах и творог и "непахнущее коровой", прости Господи, молоко, оплачивая вдвое меньше заявленной стоимости. Хорошо, что Зоя Львовна ходила за покупками раз в неделю, иначе рынок пришлось бы свернуть за нерентабельностью.
Всё бы шло как обычно, но в тот день в мясном ряду появился новый персонаж. Пашка начал карьеру мясника в далёкие 90е, но любовь к азартным играм, бывшей жене Лариске, и гедонизму вообще, не дали ему стать олигархом, хотя к тому были все предпосылки. В конце нулевых, Лариска выгнала его, оставив себе квартиру, машину и трехлитровую банку драгоценностей, скупленных за гроши у маргиналов. Ровно год Пашка страдал в запое. И хотя водка не смогла вытравить суку-любовь, нашёл силы вернуться к жизни почти праведного торгаша.
За эти годы он слегка обрюзг, поседел, но маленькие глазки неясного бурого цвета смотрели на мир всё с той же оценочной пристальностью, да растягивались в скептичной усмешке полные губы, показывая отсутствие бокового зуба, потерянного ещё в годы учёбы в ПТУ.
Поскольку мясо на рынке - один из самых дорогих и востребованных Зоей Львовной продуктов (любила она погрызть на досуге говяжью голяшку), то продавцы самоликвидировались на момент атаки. Только Пашка, невозмутимо заложив руки в карманы фартука, стоял за прилавком. Зоя Львовна скептично осмотрела выкладку:
—Мясо какое-то постное. - Потом ткнула пальцем в мякоть, - Ладно, возьму этот.
—Не продаётся, —ответил Пашка.
–Что значит не продаётся? Взвешивай, говорю.
—То и значит, — и Пашка принялся обстоятельно накрывать товар плёнкой, — Это единственная туша стеганной говядины из Сингапура. А сейчас звонили из администрации мэра и попросили оставить мясо для банкета.
–Тебе чтоль позвонили, гопота рыночная? - недоверчиво сузила глаза Зоя Львовна.
–Да не. Начальнику рынка. А он уж мне: оставь, говорит, Пал Константиныч, пожалуйста. Буду должен.
—Ничего не знаю. Я ветеран труда, а мэр - нет. Так что взвешивай.
Пашка тяжело вздохнул:
—Нет. Не могу.
Зоя Львовна настроила лазер взгляда на невозмутимое Пашкино лицо. Он, поколебавшись, вынул кусок шеины и неуверенно произнёс:
—Ладно.. Только из уважения к ветеранству. Скажу успел продать.
Зоя Львовна придирчиво оглядела крестообразную кость с белеющими сухожилиями и обрямканной мякотью по краям:
—Жилистая какая-то.
—Жилистая? —Пашка возмущенно хрюкнул, —Я же сказал - это стеганная говядина. Такую только в Японии и Сингапуре выращивают.
Чувство юмора у Зои Львовны было размером с бородавку, что скрывалась в складках её шеи. Словом, небольшое было чувство.
—Как так - стеганная?
—Ну коров стегают специальной палкой и бифштекс отбивается ещё до убоя животного.
Зоя Львовна недоверчиво повела ноздрями и сглотнула - омлет из семи яиц уже растворился в недрах ее желудка и слово "бифштекс" вызвало голодный спазм.
А Пашка продолжал:
—А если добавить колумбийскую смесь специй, то, шеф-повар "Метрополя" повесится на бычином хвосте от зависти.
И не давая противнику опомниться, он закричал:
—Джабрик! Дорогой! Принеси смесь специй, которую вчера доставили ограниченным весом. Да, да, которую ты в рестораны продаёшь.
Печальный рыцарь граната и хурмы мгновенно материализовался с банкой таинственной смеси.
—Отсыпь, отсыпь! Продукт-то дорогой, — суетился Пашка, пока покупательница боролась с урчанием желудка. Но старый солдат, коим была Зоя Львовна, не привык отсиживаться в окопах:
—Эй, что значит отсыпь! Я забираю всё!
Глаза Джабрика весело блеснули, но роскошные ресницы, коими щедро одаривает природа представителей его народа, успели притушить предательский блеск. Он потянул было банку на себя, но Зоя Львовна сдаваться не умела и ловко выхватила её из рук горца.
—Джабрик, будь мужчиной! Перед тобой дама, все-таки, - упрекнул кавказца Пашка и повернулся к Зое Львовне.
Эх, не зря Пашку приглашали на свадьбы - выпивал он много, это правда. Но без закуски - это раз. И блин, надкусанный невестой, мог продать за цену, покрывающую половину стоимости банкета - это два. Прибыль на лицо. Вернее на стол.
—С вас пять тыщ, - буднично сказал он.
Зоя Львовна потеряла дар речи. Первый раз в жизни. Но всё ведь когда-то случается впервые, правда?
—Ну не хотите и не надо, — пробурчал Пашка и попытался уложить мясо обратно на прилавок.
—Куда? — взвизгнула Зоя и проворно спрятала пакет в сумку. Расплатилась и царственной походкой направилась к выходу.
Удивительно, но жилистая шеина действительно получилась вкусной. То ли, пропитанная пашкиным обаянием, то ли анаш.. секретным компонентом из смеси Джабрика.
В оправдание скажем, что Пашка стал любимым продавцом Зои Львовны, несмотря на то, что безбожно надувал её. Но выручку пускал на компенсацию недоплаты перед другими продавцами. Сложно сказать на что купилась старая воительница относительно Пашки, но мы не станем подслушивать чужие вздохи в тишине ночи. Потому что это уже совсем другая история.