Прошло около десяти минут. Я не могу сказать точно, так как мой вестибулярный аппарат находится в состоянии беспорядка, когда я закрываю глаза и нахожусь на высоте нескольких километров без возможности двигаться. Поэтому мое ощущение времени и пространства становится неопределенным. Но я слышу шаги сквозь гул турбин. Кто-то приближается ко мне, снимает мешок с моей головы и, едва я вспоминаю себя, резко отрывает скотч с моего рта. Сначала я моргаю, потому что привык к темноте, и сначала не могу определить, кто передо мной. Только когда этот же человек отстегивает и снимает наручники, а затем и ремень безопасности, и даёт мне полную свободу движений, я чувствую облегчение. Постепенно открываю глаза и... застываю на месте. Передо мной сидит господин Гириенко. Он смотрит на меня счастливыми глазами и улыбается. На нем белоснежная рубашка и такие же цвета брюки и туфли. Он похож на ангела, спустившегося с небес.
- Как вы себя чувствуете, мадам? - спрашивает он меня.
- Где... как... Ира, ты здесь? - кричу, поворачивая голову. Моя подруга оказывается рядом, через проход.
- Здесь, - отвечает она, ошарашено смотря на Филипа.
- Слава Богу, - выдыхаю я. У Иры также все сняли.
Я поворачиваю голову к Фииппу.
- Это вы нас спасли от полиции?
- В каком-то смысле, - он продолжает радостно улыбаться.
- Объясните, я ничего не понимаю. Сначала меня задержали как мошенницу, а теперь я оказываюсь здесь. Кстати, где мы?
- Мы находились на моем частном самолете, - слышу в ответ. - Что касается полиции, они явно путают вас с кем-то. Я узнал об этом происшествии сразу, так как случайно оказался в аэропорту. И я решил в некотором роде "выкупить" вас.
- Спасибо, - говорю я. Ира произносит то же самое.
- Теперь вам ничто не угрожает, мадам. Вы находитесь на борту моего самолета, через несколько часов мы будем дома, и все плохое останется позади.
- Хорошо, позади, - отвечаю я. - Что, если полиция была права и меня ждут проблемы дома? Возможно, это не тайские полицейские ошиблись, а российские? Как только мы прилетим, меня снова оденут в наручники и отправят в тюрьму... Филипп смеется. Довольный такой, но чему? Что я снова рядом? Странный какой-то. Я что ему, забавная игрушка?
— Поверьте, миледи, я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось.
— Скажите, господин Гириенко, почему такая забота о моей скромной персоне?
— Ну как же, миледи! Те несколько дней, проведенных на необитаемом острове, в джунглях, среди множества опасностей. Они, мне кажется, очень сблизили нас. Вы не ощущаете порожденное там, под пальмами, единство душ? — он говорит серьезно, но его глаза исполнены шалости.
«Так я тебе и поверила!» — думаю я, стараясь не смотреть в его глаза. Потому что… они красивые. Очень. Притягательные. И чтобы не угодить в эту бездонную пропасть, я отвожу взгляд. В иллюминаторе, например, светит солнце, а внизу тянется густой слой облаков, словно большое одеяло, простирающееся до горизонта.
— Ничего я не ощущаю, — говорю я Филиппу.
— Понимаю, вы пережили стресс. Вы и ваша подруга. А лучшее средство от стресса — это алкоголь.
Филипп машет рукой, и стюардесса подходит. Она толкает тележку перед собой, на которой стоят бутылки. На нижней полке лежат орехи, шоколадки и маленькая вазочка с фруктами. Она выкладывает все это на столик между нами. Я смотрю на Иру и приглашаю ее присоединиться. Она отрицательно качает головой:
— Что-то мне нехорошо. Голова болит и тошнит. Я лучше посплю.
Филипп что-то шепчет стюардессе. Она уходит и возвращается с парой таблеток и стаканом воды для Иры. Видимо, обезболивающее и что-то от давления. Мы с Гириенко остаемся вдвоем. Он смотрит на меня с вопросительным видом:
— Что предпочитаете, миледи? Водку?
— Я выберу "Бейлиз", — отвечаю я вызывающе. Вряд ли в баре самолета будет этот ирландский сливочный ликер, который я очень люблю. Все в нем мне нравится, но пить его приходится очень редко. Только по большим праздникам. Он слишком дорогой для меня — бутылка стоит почти две тысячи. А может быть, для Филиппа это всего лишь дешевый напиток, с которым даже не стоит связываться. Ведь 2000 не долларов, а рублей.
— Отличный выбор, — неожиданно говорит Филипп. Он выбирает бутылку из ряда и читает на этикетке. — Ликер "Baileys Original Irish Cream". Этот подойдет?
— Вполне.
Он наливает мне в стеклянку, а себе в такую же, но для коньяка. Что он пьет? О, конечно. "Hennessy X.O." То есть "Extra Old". Кто бы сомневался. Здесь уже цены совсем другие, по крайней мере, насколько мне известно. Особенно когда напиток оригинальный. Это, безусловно, так. Ясно, что подделка на таком самолете никогда не оказалась.
-Предлагаю выпить за ваше освобождение из плена тайского правосудия, предлагает Филипп, произнося тост.
-Давайте, я пожимаю плечами. Мы стукнулись бокалами и выпили немного. Оказалось, что мой новый приятель - истинный гурман. Он упивается коньяком, словно истинный ценитель. Он окутывает бокал ладонью и наслаждается крепким ароматом, вращая его на немного. После этого он пьет всего немного.
-Наташ, можно задать интимный вопрос, говорит он.
-Это зависит от степени интимност", отвечаю я, поднимая брови.
-У вас есть молодой человек или, может быть, жених?
-Откуда такой интерес к моей личной жизни?
-Это всего лишь дружеский интерес. Ведь вы спрашивали у меня на острове.
-Я ни с кем не встречаюсь , отвечаю я, бросая короткий взгляд на его лицо. И что я вижу? Радость! В его глазах загорается огонек. Ну и дела. Что это он вдруг так радуется?
-У вас есть специфический тип, назовем его... мужчиной вашей мечты?
-Ага, есть, отвечаю я, выпивая рюмку ликера. Мое настроение поднимается, возвращается игривое настроение. "Знаете актера Райана Рейнольдса?"
-Тот, который сыграл Дэдпула?
-Именно.
-Он женат, не так ли?
-Я не собираюсь отбирать его у его жены! смеюсь я, когда вижу лицо Филиппа, оно становится растерянным.
-Ну да, я это...понял, бормочет он.
-Итак, вот. Это и есть мой любимый тип мужчины. И я не говорю о Дэдпуле, конечно. Я имею в виду Райана. Он безумно любит свою жену, но у него есть прекрасное чувство юмора. Они всегда шутят друг над другом, но делают это в добром смысле, а не так, как некоторые", объясняю я.
-Так это камень мне в огород?" догадывается Филипп.
-Да, так и есть. Булыжник.
-Почему такая немилость?
-Или вы потеряли память? Сколько раз вы издевались надо мной!
-Простите, миледи, я не думал, что это может задеть ваши чувства, говорит Филипп очень серьезно, надеясь на мои извинения.
-Хорошо, прощаю, говорю я с великодушием.
-Благодарю вас, миледи.
-И перестаньте уже называть меня так. У меня есть имя!
-Хорошо, милая... Наташа. Так можно?
-Нужно.
-Прекрасно. Давайте выпьем, предлагает Филипп.
-За что?
-Ну..., он оглядывает свое окружение. "Скажите, Наташ, вы уже были когда-нибудь в Риме?"
-Нет.
-А хотели бы?
-Я, конечно, не художник, а всего лишь реставратор. Но увидеть полотна старых мастеров, фрески великого Микеланджело... Увы, это остается мечтой", вздыхаю тяжело я.
- Всегда нужно мечтать, Наташа. Потому что когда человек мечтает, у него есть цель в жизни, что отличает нас от прочих приматов. Ведь если ничего не хочется, то мы просто превращаемся в животных, удовлетворяем лишь базовые инстинкты и ничего не отличает нас от них. Согласитесь, это не особо интересно. Я задуманно смотрю на Филиппа, и слушаю его голос, который приятно звучит в моей голове, наполняя ее теплыми вибрациями.
Мой разум пронизывает шум турбин самолета и легкая головокружение после рюмки ликера, но мой внимание полностью сосредоточено на его словах. Нам не нужен Райан Рейнольдс, я понимаю это сейчас. Мне нужен именно этот человек, с его иногда непредсказуемым характером. С ним я бы была по настоящему счастлива, и это совсем не потому что он богат. Я сама способна обеспечивать себя. Просто когда такой человек рядом - это слишком прекрасно.
- А кстати, где Максим? Я не видела его с прибытия на "Стремительный" - вспоминаю третьего участника наших островных приключений.
- Филипп, кто-то знает, где Максим?
- Действительно, интересно, где он пропал? Вроде бы его было слышно с момента прибытия на остров. Но теперь он куда-то исчез. Возможно, ему просто надоело все это? Или он нашел свои приключение где-то в другом месте? Но пока мы не знаем, что случилось с Максимом.
-Какой Максим?, тот самый!" - с улыбкой говорит мой собеседник. "Он прилетел в Пхукет, вызвал такси и это все, я больше его не видел."
-А он не прощался даже?- спрашиваю я.
-Нет. Видимо, на что-то обиделся.
-Ну и ладно,- я успокаиваюсь. Был Максим, да и ушел. Если человек не желает общаться, это его дело.
Мы продолжаем сидеть. Пьем свои напитки маленькими глоточками. Рядом спит Ира, прикрытая мягким пледом стюардессы. И я сам постепенно начинаю закрывать глаза. Филипп замечает мою сонливость и приказывает убрать со стола. Затем он подходит ко мне, наклоняется. Я с трепетом смотрю на него. "Сейчас он поцелует", - думаю я, но... мой спутник нажимает кнопку в кресле, и оно медленно опускается, превращаясь в мини-кровать.
Я счастливо закрываю глаза. Баилис с ароматом, сладким и очень вкусным, начинает действовать на меня. Последнее, что я ощущаю, это то, как Филипп накрывает меня пледом. Сам, а не стюардесса. "Ухаживает", - думаю я и погружаюсь в глубокий сон...
продолжение следует...