Маринка с Сашкой дружили тысячу лет. Да – дружили, а не это самое! И в начале дружбы они договорились еще «на берегу».
Нам интересно вместе. Нам весело. Нам легко. Потому – не будем усложнять комфортные друг для друга отношения.
Они и не усложняли. А зачем? «Краснеть удушливой волной» не надо. Не надо стараться показывать себя с лучшей стороны. Не надо заморачиваться с нарядами и угощениями. Надо было просто быть собой. Вот и весь секрет.
Они не совершали самой главной ошибки в дружеских отношениях, когда разнополые «друзья» в итоге оказываются в одной постели, утрачивая легкость и простоту, приобретая вот это все – ревность, сомнения, чувство потери и стыда. Сашка и Маринка переспали в первый день знакомства, а потом, после близости, стали находить друг в друге то, что называется «родством душ».
Им обоим нравилось путешествовать и читать. Они оба разбирались в автомобилях, технике, политике, моде, рыбалке, охоте, искусстве и кино. Они любили и умели спорить, ибо спор рождал истину. И еще – они оба обладали великолепным чувством юмора, в любой компании становясь «гвоздем программы».
Короче, они были созданы друг для друга. Но созданы не для удушающих пут брака, а для крепкой и долгой дружбы. Им повезло, что и говорить.
Саня не относился к группе «хороших мальчиков», тех самых «сынов маминых подруг». За плечами три неудачных брака: по залету, по дури и по пьяни. Он сменил кучу работ и приобрел кучу профессий. Даже бомжевал какое-то время, скитаясь по белу свету в поисках смысла. И к сорока годам Сашка мог гордиться богатым опытом: его можно было закинуть хоть на необитаемый остров с багажом, состоящим только из мотка веревки и мыла – он выжил бы и выжал из своей необычной жизни максимум пользы, обналиченной нехилой денежкой.
А Марина – того же поля ягода. Еще та оторва – никогда хорошей «девочкой» не была и быть не собиралась. Потеряв девственность в пятнадцать лет, сбежала из дома от замечательных, кстати, родителей, и шастала с какой-то сектой по миру с «заплечной сумкой на плече». В итоге милиция путешественницу разыскала, и беглянка, возвращенная домой, ненадолго притихла. Притихнув, окончила среднюю школу, а потом и средне-специальное образование. Пока училась, вводила в заблуждение папу с мамой, кураторов и однокурсниц – этакая паинька, глазки – в пол.
Потом паинька вышла замуж за неплохого парня. Но брак распался через год. Неплохой парень с чего-то решив, что ему все позволено, устроил в квартире настоящий террор: кривил рожу, отвешивал молодой жене подзатыльники и «учил жизни» бестолковую Маринку. Короче, борзел не по детски. Откуда ему было знать, что за тихой и хозяйственной женушкой скрывалась настоящая акула и тигра? Ну вот, после очередного «закрой рот, курица», эта «курица», выдохнув со словами: «Видит Бог, не я это начала» устроила муженьку такое…
Тихой мышкой Маринка шмыгнула в комнату, пока муж доедал котлеты, упиваясь своим мужским превосходством. Когда он, не соизволив даже убрать за собой тарелку, взяв в холодильнике пивко, потопал к дивану, из комнаты вышла Марина. В коротеньком платьице, при полном боевом раскрасе, на высоченных шпильках остроносых туфелек.
- Я тебя куда-то отпускал? – удивился муженек. Он оценил внешний прикид Маринки.
Та, не слова не говоря, со всего маху саданула мужу в пах. Острым носиком туфельки. Супруг упал, скорчился и взвыл. Пока выл, Маринка скинула с тумбочки новый телевизор, раздробила каблучком новый мужнин телефон и разбила новый стеклянный журнальный столик. Охреневший тиран попробовал поймать Маринку за узкую щиколотку, за что получил мощный удар по морде (все той же туфелькой) и повторный удар стилетом каблука в пах (красивая красненькая туфелька).
- Встанешь – тут же ляжешь! – скомандовала Марина, - я не шучу.
- Ах, ты, ратустудыть твою – ля-ля-ля! – орал муж (уже бывший), - я тебя урою, я тебя закопаю!
- Только попробуй! Только рыпнись. Навсегда инвалидом останешься, понял? – резюмировала Марина.
Муж заткнулся. Видимо, понял. А Марина вышла живой и невредимой из добровольного плена, решив, что с нее достаточно. Хорошие, добрые, примерные жены, о которых грезят мужчины на всех сайтах знакомств, в реале нужны только, как средство удовлетворения непомерно разросшегося мужского эго. И шут с ними!
Марина ушла во все тяжкие: работала, развивалась, постигала дзен. Все, чего она хотела – независимости. Она научилась делать деньги из ничего, водить машину, управлять коллективом, большим, чем три человека, виртуозно материться, говорить по-французски и готовить самсу.
На одной из тусовок она и познакомилась с Александром. Изрядно напившись, (в муку, в стельку, в дымину, в дрова) они, естественно, очутились в одной койке, где вскоре и подружились. Романа-то не получилось – оба наелись романами. А вот общность душ обнаружилась невероятная.
- Слушай, а почему мужики бьют женщин? – спросила как-то Марина.
- Мужики женщин не бьют, - Саня смотрел на Маринкину грудь и размышлял, больше она или меньше яблока, которое он грыз в данную минуту, - бьют чмошники, которых обижали в детстве. Ну и маньяки. Нормальный человек не будет же колотить щенка, котенка… Младенца?
- Есть такие, что колотят, - отозвалась Марина.
- Безмозглые существа, чмори, маньяки и садисты. Но не мужики. Ударил – дай сдачи.
- Я дала, - ответила Маринка, - но другие терпят почему-то.
- Дуры. Пока есть такие дуры – будут и садисты. Они же не младенцы, не котята и щенята. У них мозги и ноги есть. Убежать могут… А почему бабы пилят мозг?
Маринка перевернулась на живот и задумалась.
- Требуют какой-то ответственности от мужчин. Они же надеются на них. Ждут поступков. А мужчины говорят: потом. Вот и включается пила. Не знаю. Я сама делаю. Я ни на кого не надеюсь. Глупо просить то, чего нет.
- Ты права. Если у меня нет ответственности, смысл пилить? Лучше послать на фиг. Вот какая Светка дурочка, – он уходил в свои мысли. Наверное, неудачный брак бередил его душу. Наверное, бывшая пилила. А он не хотел распиливаться, как самый тупой на свете сук.
Они делали все, что не нужно делать близким. Ведь они не собирались становиться близкими людьми. Однако Сашка всегда оказывался рядом, когда Марина тяжело болела, испытывала материальные трудности, переживала жизненные кризисы. Он гонял в аптеку за лекарством, помогал деньгами, варил суп и подсказывал идеи.
- Никакой ты не безответственный, - говорила тогда Маринка, - ты супер ответственный. Скажу больше – ты редкостна зануда. Пристал со своими таблетками.
- Я – не зануда, - отбивался Сашка, - просто твой очередной кавалер слился. А ты валяешься вся в соплях. Ну что теперь, подыхать тебе, что ли? А когда тебя хозяйка из квартиры выставила – что мне, дверь свою перед носом твоим закрыть? Это не по-товарищески как-то… Столько водяры на пару выжрано, корефуга… Эх, ты-ы-ы-ы… Морда ты сопливая, на платок. Не, не дам. Сейчас наволочку какую тебе старую отыщу.
- Сашка, а почему мы всегда так радуемся при встрече?
- Потому что, радостно!
- А почему ты жене своей двадцать третьей так не радуешься? – блестела глазами Маринка, - она – супер.
- Не свисти – двадцать третья! Это она для людей – супер. А дома – мегера. Жрать не готовит вообще. Мне ее диеты – как лошади свадьба, - ворчал Сашка.
- Я тоже не готовлю, - отвечала Марина.
- Не финти. У тебя в холодильнике – солянка, - смеялся Саша.
- Сволочь, ты опять залез в кастрюлю поварёшкой? – смеялась Марина.
- Не, я просто с кастрюли попил!
Маринка тоже мчалась на помощь, когда он звонил. Сашка ведь – живой человек. У него постоянно что-нибудь ломалось: то зубы, то руки. Иногда он попадал в вытрезвитель. И частенько бывшие выгоняли Сашку из дома с одним чемоданом в руке. Или на свиданиях с очередной любовницей их «навещал» муж, внезапно вернувшийся из командировки. Тогда у Саши не то что, чемодана – трусов не было. И Маринка выручала, чем могла и как могла.
- Сань, а ты как к детям относишься? – спрашивала Марина его, синего, трясущегося, сидящего в ванне с холодной воде.
- С такими процедурами, думаю, я уже никак к детям не отношусь.
- Идиот, так надо. Ты на морозе два часа стоял. В одних носках.
- Я не виноват. Этот Витя Галкин – ужасно не пунктуальный человек. Добавь тепленькой, Мариша, ну что ты как Геббельс?
- А я бы завела ребеночка, да боюсь, что так и не смогу его полюбить, - вздыхала Маринка.
- Тебе только поросят заводить. Как в кино, - стучал зубами Саша.
- Она их шпарила, - возражала Марина, вспоминая сцену из древнего фильма «Свинарка и пастух».
- Тундра ты, - огрызался Саша.
***
Они не заметили, как перешагнули возраст Христа. Саша к тому времени успокоился. Да и Марина тоже. Череда «любовей» поредела. Но началась череда поездок, и оба не могли выбрать лучшего напарника для путешествий, чем они сами. Саша возил Марину на Алтай, в Непал, на Кавказ. Марина возила Сашу в Узбекистан, в Индию и Египет. Вместе они излазили почти все волжские берега, увидели Енисей во всей его красе и поклонились могиле любимого Астафьева, воспевшего эту святую сибирскую землю. Белое, Красное, Средиземное, Черное и Желтое – они видели почти все моря. И каждое море, увиденное Сашей и Мариной, было по-своему прекрасным.
Дружба не кончалась. Только крепла. И Марина думала, что у них с Сашей и не дружба вовсе, а что-то другое… Но жены? Жены, в которых Саша влюблялся и которых любил… Куда девать жен?
- Потому что ты не ограничиваешь мою полигамную свободу. А я твою, - говорил он на очередном привале. Уродская семья из нас получилась бы. Шведская.
- Да у тебя все семьи – уродские. Ты всегда изменял женам, - отвечала Марина, хлопнув себя по щеке, чтобы убить последнего августовского комара.
- Тянет к тебе почему-то, - жаловался Саша.
- А ты не тянись. Я не позволю бегать тебе по бабам, - парировала Марина.
- А к кому мне бегать-то? Ты ведь замужем будешь.
- Ой, за кем?
- Ну… за мной. Кому ты нужна, кроме меня, - Сашка кинулся в нее шишкой.
И действительно, кому?
Романтически-приключенческий роман закончился, когда обоим было по тридцать шесть лет. Марина забеременела. Никогда не беременела, и уже давно смирилась со своей участью – а тут – здрасьте – приехали. Она так обрадовалась, так обрадовалась! Правда, Саше об этом ничего не сказала. Зачем Сашке об этом знать? Не надо. Тем более, он был отцом. А зачем Марине Саша в качестве отца ребенка? Шведский папа? Нет, лучше исчезнуть на некоторое время, родить спокойно, подрастить малыша, а потом… Потом можно будет объявиться, познакомить Сашу с сыном и сказать, мол привезла его откуда-нибудь из… из Шри-Ланка…
Ничего не получилось. Сашка каким-то третьим чувством догадался, с чего это вдруг Марина завертелась ужом, собираясь смыться. А еще он заметил, что подружка морщится при виде кофе и бегает в туалет в китайском ресторане. И нос у подружки вдруг покрылся прыщами, и грудь стала совсем не «яблочного» размера.
- Все-то видишь, - раздражённо сказала Марина ему, когда он прижал подругу к стенке своими допросами.
- Мало того, я еще и подсчитал! Так что, не финти мне тут про нечаянного дяденьку, появившегося на небосклоне, ага? – Саша, пыхтя, вытаскивал из сумки женский бандаж и уютное белье для беременных, - вот. Купил. А то до самых родов будешь в стрингах скакать.
- Надеюсь, мы не будем жениться по этому поводу? – Марина кинула витаминку в стакан с водой.
- Нужна ты мне больно, - Саша смотрел, как тает, шипя и крутясь, белый кружок в стакане.
В январе они поженились официально. Мысли об изменах и разводах отчего-то ни разу не посетили ни Сашу, ни Марину.