Аугусто Пиночет, чилийский диктатор времен 1974-1990 годов, сохранявший огромное влияние до конца прошлого века, перенёсший ненависть народа, суд над собой и обширный инфаркт, живёт в своём скромном поместье с женой и верным дворецкий Фёдором. Он кровосос, ему 250 лет и он хочет умереть.
Эта фантасмагория рассказывает историю не одного человека, но целой страны. Пиночет здесь как образ всего наихудьшего, что происходило с чилийцами в XX веке. Всего, что государство Чили сделало со страной Чили. Нищета людей и богатство единиц, трусость потомков диктатора, коррупция в церкви, которая готова отдать на заклание невинную душу и плоть. Всё это до сих пор помнят, но всё-равно отдают дряхлой идее свои сердца. Старые и, намного реже, молодые.
Пабло Лорраин, коренной Чилиец, снявший филигранные эстетские картины Джеки (об убийстве Джона Кеннеди глазами Жаклин) и Спенсер (о моральных мучениях на грани сумасшествия принцессы Дианы времен первых лет брака) взялся, по всей видимости, за тему о наболевшем. Каждому человеку, особенно художнику, важно проговорить публично, в кругу семьи или со всем миром, многие свои боли и страдания. И тем самым, пусть и не до конца закрыть гештальд, хотя бы облегчить ношу переживаний.
Возможно на эти чувства наложились ещё неурядицы личного хорактера. В любом случае, кино получилось вопиющим к нации и миру о стране и людях в ней живущих. Лорраин решил усугубить, и без того мрачняк истории тем, что снял кино на монохром. Не сказать, что это добавило художественной выразительности визуальной составляющей, но это добавляет депрессивности в восприятии картины. Здесь мало света, к нему стремятся, но деффективная сущность членов семьи чурается его, лишь наивная монашка решается взлететь к нему и погибает под ножом гильотины, как предки самого Пиночета.
Генерал олицетворяет мировое зло, которое спустя время трансформируется и приспосабливается к законам и морали нового общества. Какие-то пережитки уходят в тень, но не растворяются бесследно. Что-то сохраняет своё чёрное нутро, лишь замаскировав его под личину немощной старости и продолжает глумиться на людях. Но режиссёр повышает ставки, и декламирует - не это важно, что дьявол спрятан за плотскими ширмами обывателей, а важен он сам. И пока не истребить его, будут рождаться новые пиночеты в нашей стране. Поэтому потеря веры будет означать победу сатаны.
Этот посыл рассказан с уверенной в себе сноровкой и выдумкой. Детки, уже пожилые, терзающие наследство в присутствии родителей. Монашка-экзорцист разбирающая финансовые документы по заданию церкви, жаждущей присвоить деньги генерала. Русский слуга, белогвардеец, убивший в Чили много большевиков. Жена, с нетерпением требующая укуса бессмертия. Все персонажи разыгрывают греческую трагедию в аскетичных локациях болот и ветхого дома. Это происходит тревожно и трогает до глубины, как соло виоланчели за кадром некоторых сцен.
Это не кино, которое щелчком пальцев раскрывает ларчик вложенного смысла. Здесь надо включать внимание+память+фантазию. Финальная сцена многое объясняет, а финальная фраза - "Если вы хотите что-нибудь сказать, попросите мужчину. Если вы хотите что-то сделать, попросите женщину", перефраз Тэтчер, продолжает недавно начатую атаку на род мужской и раскрывает все карты Графа. Мама Чили, какой бы она не была, останется матерью для ребёнка, а он навсегда останется с ней, что бы ни кричали в след.