Как же радовалась Ирка, что в свое время прислушалась к совету своей бабушки, царство ей небесное. Что и говорить, умная была женщина, дальновидная. Сидит сейчас Ирина в своей собственной, уютной квартирке, и в ус не дует, а ведь могла бы по съемным квартирам бегать. Двойное спасибо бабуле любимой, и за то, что квартирку купила, и за то, что мозги на место вправила, когда Ирка чуть было не продала эту квартирку.
Это сейчас Ира понимает, что права была бабушка, во всем права, а тогда, во времена своей юности казалось ей, что бабушка- и не бабушка вовсе, а настоящий враг.
Нет, вы сами посудите: Ирочка- сирота, её жалеть надо, любить, да в мягкое место нацеловывать, а бабушка-только подумайте! И по дому работать заставляет, то полы мыть, то половицы мести, то пыль без конца и края вытирать! Шить, вязать, вышивать учит! Кому нужно это шитье да вязание, когда всё в магазине продаётся? И гулять, бездумно, безрассудно, не отпускает, мол успеешь еще, нагуляешься! Ты, Ирина, прежде чем о гульках своих думать, сначала дела переделай, уроки выучи, а потом уже и думай, заслужила ты прогулку эту, или нет. Да и вообще, что за мода у вас пошла- бесцельно болтаться по улицам?
Сердилась Ирина, обижалась на бабушку. Шутка ли- до 10 лет с мамой- папой жила, делала, что хотела, была сама себе хозяйка, никто ей не указ был, а тут, в один момент в бабушкины ежовые рукавицы попала.
Нет, родители у Иры были хорошие. Не пьяницы, не пропойцы. Молодые, веселые, да безрассудные. Мать Иркина жила по принципу: пыль лежит, и я полежу, а у отца была манера все дела откладывать на потом. Вот и Ирка так же росла, всё не к спеху, всё потом, не хочу да не умею.
В один день её детская, весёлая и беззаботная жизнь закончилась. Мать с отцом в город уехали, к друзьям на свадьбу, а назад уже не вернулись. Водитель с управлением не справился. Отец сразу погиб, а мать боролась за свою жизнь, только не смогла выкарабкаться до конца, стать полноценным человеком.
Никогда Ирка не задумывалась- а каково было бабушке в тот момент?ведь сына потеряла, единственного, любимого. Казалось ей, что бабушка если и не железная, то уж каменная точно. Если она, Ирка, плакала ежедневно, горько и безутешно, то бабушка и слезинки не проронила. И её, Иришку, не утешала, не успокаивала, только гладила иной раз по голове, да смотрела задумчиво в окно, без конца повторяя, что плакать можно, иногда даже нужно, но полностью в своем горе растворяться не стоит.
-Ну- ну, Ирочка, поплакала, и будет! Ты только подумай, как там сейчас отец твой, затопила ты его слезами, и себя не бережешь. Будешь много плакать- ранние морщины появятся.
От этих слов плакала Ирка еще сильнее, еще горше были эти слезы, и злость на бабушку накатывала с новой силой!
Конечно, ей- то что! Это не у нее отец умер! Сидит тут, умная такая, и слезинки не проронила! Злая, жестокая, бессердечная бабка! И это ничего, что той бабке чуть за 50 было.
Как хотелось Нине Федоровне плакать! Не плакать, выть! По бабьи, громко, со всхлипами и причитаниями, рыдать так, чтобы душа из тела выходила, чтобы все слышали, как тошно ей, как плохо, как невыносимо жить! Хотелось кричать, топать ногами и осыпать проклятиями того, кто сидит там, наверху, на белоснежном троне в окружении мягких облачков, и заведует той, неведомой людям небесной канцелярией , надменно глядит сверху вниз, и щедро отсыпает людям горести, беды и невзгоды вперемешку с малой долей радостей.
Хотелось и выть, и кричать, и плакать, а не моглось. Словно там, в душе, застыли все слезы огромной каменной глыбой, и не сдвинуть эту глыбу, не шелохнуть. Только один вопрос и крутился в голове у женщины: за что ей это все? Чем она это все заслужила?
Сначала муж ушел, внезапно, неожиданно. Ему бы жить, да жить, да видать все в той же канцелярии небесной решили, что и 44 лет ему хватит с избытком. Вот тогда ревела Нина! Сколько слез выплакала, до сих пор удивляется, как еще глаза на месте остались, не вытекли вместе со слезами. Едва нашла в себе силы жить дальше. Сыну спасибо, хорошую встряску сделал, когда привел домой невесту беременную.
Новые хлопоты, заботы о новом человеке- маленькой внучке, помогли Нине если не забыть про мужа, то хоть немного отвлечься от мыслей своих невесёлых. Словно проснулась она, отряхнула ночной кошмарный сон, и начала жить.
Боль утраты, ноющая, тянущая, такая, что аж сердце иной раз заходилось , начинало трепыхаться, а потом замирала, затихала, никуда не делась. Немного притупилась, стихла, но насовсем не отпустила.
Ведь и свататься к Нине Фёдоровне приходили, а ни к кому больше душа не лежала. Такого, как муж покойный не найти уже, а другого и не надо. Лучше одной век свой доживать. Да и не одна она. Сын у неё есть, внучка, невестка, что мамой зовёт.
Когда с сыном несчастье случилось, словно окаменела Нина. Похудела, осунулась, как то вся вытянулась. Все плакали на похоронах, а у неё, у матери, что сына единственного хоронит, словно засохли слезы, или кто-то неведомый перекрыл канал. И слезинки не проронила, молча стояла, не шелохнувшись.
Все твердили, что надо плакать, мол поплачь, Нина, сразу легче станет.
Станет ли? Что толку от слез этих? По мужу сколько лила слезы эти, а ведь не вернуть его с того света. Слезами горю не поможешь. Разве что выйдет вся боль с этими слезами? Да нет, вряд ли.
Только на сороковины смерти сыночка своего осознала Нина, что всё, нет его больше, не вернётся он, не обнимет ни её, мать, ни дочку свою, Ирочку. И потекли слезы, не ручьём, не рекой, а морем настоящим. Тогда то Ирочка и испугалась по настоящему. Где это видано, чтобы бабушка, то ли железная, то ли каменная, плакала так горько! Испугалась, крепко- крепко обняла она Нину, и тоже заплакала.
Если бы не внучка, Ирочка, Нина бы наверное совсем слегла. А так- заботы да хлопоты никто не отменял. Одни только бумажки чего стоят! Вместе со сватами решили, сто Ирочка с Ниной останется.
Родители невестки и рады бы Ирочку забрать, да куда? Там дочь между небом и землёй, то ли будет жива, то ли нет. Да если и будет, так вечным ребёнком недвижимым и останется...
Так и жили. Где-то поддержат друг друга, Где-то повздорят. А куда без этого? У сына в семье свои порядки были, у Нины другие. Не так то просто научиться жить по другому.
К маме часто ездили, на каникулах там, у второй бабушки с дедом гостила Ира, но домом своим всё же считала дом бабушки Нины.
Не сказать, что Ира была проблемным ребёнком, но хлопот всё равно хватало, особенно в подростковом возрасте.
Знала Ира, что получает пенсию по потере кормильца. Ей лет 13 было, когда начала она интересоваться, куда же деваются эти деньги. Нет, она не упрекала Нину, не обвиняла ни в чем, просто однажды случайно услышала разговор соседок, мол обдирает Нинка ребёнка, себе пенсию заграбастала, да ещё и работает, зарплату получает, поди уж деньги девать некуда!
Спасибо за внимание. С вами как всегда, Язва Алтайская.
Продолжение ниже по ссылке
