Начало: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/coldat-udachi-glava-7-8-9-651ebbde8f1af14fe3aa30b0
Глава 10. В ополчении Донбасса продолжение
Над головой синело небо, в нем искрилось солнце, с юга тянул журавлиный клин. Бес с Найденовым, раздетые по пояс загорали на крыше своего корпуса. В очередной раз вернувшись с позиций, они не пошли с другими в город, решив принять солнечные ванны.
- Послушай, Макс, - заложив руки за голову и глядя на плывущие в выси облачка, поинтересовался командир. - Вот я воюю за свою родину без нацистов. А ты за что?
- Тоже их ненавижу, - ответил, щуря глаза
- Сколько думаешь тут пробыть?
- Год. Как указано в контракте.
- А потом?
- Да это я так, к слову.
Ненадолго замолчали.
- Слышь, Виктор, а что будешь делать после войны? - теперь спросил Найденов.
- Вопрос в том, когда она кончится.
- Думаешь не скоро?
- Не скоро.
- Почему?
- Видишь ли, - приподнялся на локте, - когда вместе с добровольцами из России мы разбили отошников* под Иловайском, а затем в Дебальцево, был небывалый подъем. В ополчение записывались сотнями, дорога на Киев была свободна. А там и конец войне.
Потом бац. И эти самые Минские соглашения. До сих пор мало кто понимает, что это было. Ошибка или предательство?
- Н-ну, не знаю, - уселся на теплом гудроне, скрестив ноги Максим.
- В том-то и вопрос, - сжал губы Бес. - С того дня многое изменилось. Казаки за редким исключением ушли. А в Киеве, наплевав на эти самые соглашения, принялись за старое. Теперь мы снова в огненном кольце, а ваши политиканы только сотрясают воздух.
- Все так, - согласился Найденов. - Но Россия Донбасс в беде не оставит.
- Хотелось бы верить, - встал на ноги Бес. - Ладно, пойдем, майское солнце коварное. Сгорим на хер.
Одев тельняшки с куртками, направились к выходному люку.
В начале июня погиб Оса.
Как обычно, выехав на позиции, ночью они с Найденовым отправились на свободную охоту.
Выбравшись за бруствер, доползли до ничейной полосы и укрылись в старом оплывшем окопе. Год назад здесь была линия обороны подразделений АТО, отошедших после ударов донецкого ополчения за развалины поселка.
Стали наблюдать в оптику украинскую передовую, а спустя полчаса оттуда понеслись мины, ставшие кучно рваться вокруг окопа. Максима швырнув на дно, оглушило, а когда пришел в себя, вокруг было тихо.
- Федя, ты живой? - прошептал напарнику, приткнувшемуся к стенке.
Тот молчал, потеребил за плечо. Оса сполз набок, был мертв. Из шеи развороченной осколком наплывала кровь, рядом валялась покореженная винтовка.
Сняв с тела разгрузку с запасными магазинами, Максим перевалил тело через заднюю кромку. Прихватил свою СВД и тоже выбрался из окопа.
За ним начиналась неглубокая промоина, пополз, волоча за собой убитого.
Через минуту за спиной ударил пулемет. Над головой низко пронеслись трассеры, со стороны ополченцев заработал второй. Началась перестрелка.
А Максим, хрипя и задыхаясь, полз вперед. В голове шумело, глаза заливал соленый пот, на зубах противно хрустел песок. Последнее, что запомнил, тупой удар в плечо и чьи-то руки, втащившие в траншею.
Очнулся на операционном столе, когда из него извлекли пулю и на каталке отвезли в палату. Там на койках лежали трое, он стал четвертым.
Больница была обычной. Госпиталей в Донецке не было, военных лечили вместе с гражданскими. Ранение у Максима оказалось средней тяжести, пуля ударила на излете. Через пару недель врачи обещали поставить на ноги.
На третий день его навестили Бес с Хазаром, принеся пакет с изрядным куском сала, яблоками и орехами.
- Как дела? - подвинув стулья, уселись рядом с койкой.
- Нормально. Осу похоронили?
- Да. На Моспинском кладбище. Он родом из Славянска, а там укропы. Так что пришлось здесь.
- У него кто-то остался?
- Жена и ребенок, но связи с родней нет.
Помолчали, а потом Бес спросил, - вы себя никак не демаскировали?
- Обижаешь командир. До позиции добрались тихо. Начали наблюдение, а через полчаса прилетело.
- М-да, - переглянулся с Хазаром. - Скорее всего, вас подловили тепловизором. Слышал про такой?
- Типа прибор ночного видения?
- Он. Но последнего поколения. Фиксирует инфракрасное излучение цели, создавая картинку разницы температур.
- Такие были у «киборгов»* оборонявших аэропорт, - добавил Хазар. - Я видел один, когда мы его освободили. Пленные рассказали, их поставили американцы.
- Да, это погань активно помогает укропам, - хмыкнул старший лейтенант.- Ну ладно, выздоравливай, - сказал на прощание. - Ждем.
Пожав руку оба вышли, прикрыв дверь. В коридоре простучали шаги и стихли.
Раздернув здоровой рукой пакет, Максим оделил соседей по палате гостинцами и сам с удовольствием захрустел яблоком, как - никак витамины.
Вскоре ему разрешили гулять на свежем воздухе и, запахнувшись в больничный халат, часами бродил по аллеям больничного парка.
Одним таким днем, сидя на скамейке под цветущим каштаном, Максим позвонил в Балашиху Анзору. В разговоре приятель сообщил, его вызывали в полицию, и допрашивали по факту убийства Кабана.
- И еще, - добавил. - В начале апреля вызывали снова. Теперь городской прокурор. Интересовался, где ты можешь быть, и не знаю ли я адрес.
- М- да, - чуть помолчал Максим. - В таком случае нужно здесь задержаться.
- И я так думаю, - ответил далекий голос. - Как у тебя с деньгами? Могу подкинуть.
- Не стоит, с этим все нормально.
- Ну, тогда на связи. Буду держать в курсе.
Когда абонент отключился, Максим достал из халата пачку сигарет и закурил. Научился в окопах. Табачный дым успокаивал и расслаблял.
- Ладно, бог не выдаст, свинья не съест, - глубоко затянулся и стал слушать чириканье воробьев среди молодых листьев
Потом случилась короткая любовь. Раз в три дня ему делала перевязки кареглазая медсестра с тонкой талией и высокой грудью лет на пять старше. Познакомились, звали Оксаной. Ночами она дежурила в отделении и как-то раз (Максиму не спалось) пригласила в процедурную.
Там, заперев дверь, угостила медицинским спиртом и, обняв руками за шею, впилась в губы жарким поцелуем. У Максима закружилась голова, в жилах заиграла кровь. Чуть позже, оба голые, занимались любовью на кушетке. Это продолжалось каждое ночное дежурство Оксаны, утехам предавались со всей силой молодой страсти.
Когда же Максима в конце мая выписали, и он, зайдя проститься, захотел продолжить отношения вне этих стен, девушка рассмеялась, - зачем? Мы подарили немного тепла друг другу, к тому же я замужем.
Это известие ошарашило парня. Он второй раз познал женское коварство. Сначала Лика, променявшая его на кого-то другого, теперь Оксана - наставлявшая супругу рога.
«Вот так и открывай им душу», думал, выйдя за ворота
По дороге решил заехать на вещевой рынок купить новый камуфляж. Старый выстирали и заштопали, но от лазания по окопам он имел неприглядный вид. Первый армейский корпус Министерства обороны ДНР, куда свели ополчение, обеспечивал бойцов оружием, продовольствием и медицинской помощью. Обмундирование и прочее приходилось покупать за свой счет.
Для этого всем выплачивалось денежное содержание. У Найденова оно было сержантским и с «боевыми» составляло девятнадцать тысяч рублей. Из вещевых рынков знал только Калининский (бывал там с ребятами) сев на маршрутку, поехал туда.
Рынок был многолюдный. Продавалось все, начиная от сельхозпродуктов и заканчивая всевозможными промышленными товарами. В основном они были из России, киевские власти удушали Донбасс экономической блокадой.
Покупали мало, в основном приценивались. И это тоже было ясным. Большинство предприятий республики из-за войны простаивало, работы не было. Выживали, кто как мог.
Пройдя на вещевые ряды Максим подобрал и купил себе новый камуфляж с берцами, упаковку московской «Явы» и еще кое-что по мелочи.
Далее зашел в одно из летних рыночных кафе, заказав пару горячих чебуреков и пива. Съев их, закурил сигарету и, прихлебывая из бокала, стал наблюдать за окружающими.
В основном здесь были люди средних и преклонных лет, по виду пенсионеры, но встречалось и немало молодежи призывного возраста. На это явление обратил внимание давно - воевать против украинских захватчиков шли далеко не все.
Среди ребят, с которыми служил, за редким исключением были в прошлом шахтеры с металлургами, строители и другие представители рабочих профессий.
Тех, которых называли теперь элитой, в окопах не встречал, как и представителей интеллигенции. Зато ночные клубы, рестораны и другие увеселительные заведения в центре вечерами заполнялись не слабой молодежью.
Ночами по городу носились крутые иномарки, работали игровые казино. Для себя сделал вывод - есть два Донецка. Один воюет за свою свободу и возвращение в Россию, второй живет по принципу «куда вывезет».
Допив пиво и захватив пакет с покупками, Найденов вернулся в часть, где был тепло встречен сослуживцами.
Спустя еще месяц одна из рот батальона на «Уралах» была переброшена на Мариупольское направление в Широкино, для укрепления там линии обороны. Вместе с ней отправилась и ДРГ Беса.
До войны Широкино был курортным поселком на берегу Азовского моря с турбазой, домами отдыха и частными пансионатами, за который два предшествующих года шли кровопролитные бои.
Теперь здесь остались заросшие травой и кустарниками развалины с остатками посеченных снарядами садов. На западной, господствующей возвышенности закрепились украинские оккупанты, на восточной, равнинной местности, находились позиции ДНР.
Заняв оборону на порученном участке узнали, в числе прочих на высоте закрепились остатки добробатов* «Азов» и «Днепр», которые «Спарте» уже доводилось бить под Иловайском.
Там служили ярые нацисты, отличавшиеся зверствами в отношение не только ополченцев, но и мирного населения.
- Нужно нанести гадам визит, - принял решение ротный с позывным Водяной о чем доложил выше.
Командование дало «добро» группа Беса стала готовиться к вылазке.
Ей поручили уничтожить блокпост на левом фланге украинской обороны, перекрывавший дорожную развилку. Пост бандеровцы выдвинули на сотню метров вперед, к нему примыкала степная балка, по имеющимся сведениям минированная. При выходе из нее на кольях, ржавела спираль Бруно.
Для начала организовали наблюдение за объектом. Он был капитальным с перекрытием из бетонных плит и обложенными мешками амбразурами на три стороны. В лобовой установлен ДШК* работавший в темное время суток. Судя по размеру укрепления, там располагалось отделение, которое периодически менялось.
Затем Бес назвал троих, в том числе Максима.
- Снимешь часового, остальное все за нами.
- Понял командир.
На рассвете в посадку уползли два сапера, вернулись через час, доложили, - мин нет.
- Ничего не пропустили? - взглянул на них Бес.
- Все чисто.
- Дай-то бог.
Стали готовиться к вылазке.
Командир с Хазаром установили на свои автоматы приборы бесшумной стрельбы (два таких имелись в группе), Максим заточил до бритвенной остроты финку и саперную лопатку, а Снегирь подготовил взрывное устройство из пластита* с часовым взрывателем, упаковав в сумку от противогаза.
Когда на землю опустилась ночь, в июле они стали темнее, все четверо выбрались из окопа на фланге и поползли к недалекой балке.
Под локтями шуршала трава, пряно пахло чабрецом. Иногда на той стороне взлетала ракета, химерно высвечивая развалины и степь перед ними - уткнув головы в землю замирали. Гасла, ползли дальше.
Балка началась с каменистой проплешины переходящей в извилистый овраг со склонами поросшими дубами и колючим терном. Внизу было русло пересохшего ручья. Осторожно покрались дальше.
Под чьей-то ногой хрустнула сухая ветка, - тихо, - зашипел Бес.
Замерли, сверху доносился треск цикад. Взмах руки, продолжили движение.
Вскоре стало чуть светлее, русло поднималось вверх.
Снова поползли, стараясь не шуршать палой листвой. Выбрались перед колючим ограждением. Там несколько минут напряженно вслушивались в ночь.
Затем Хазар вооружив штык-нож, сделал в спирали проход, закрепив резаные концы на целые. Бес нацепил сверху белый лоскут, по одному скользнули в него.
Сдерживая дыхание, поползли дальше. На фоне фиолетового неба возник блокпост, затаились в полыни.До ушей донеслась тихая песня, приблизилась.
В лунном свете появился часовой в каске и с автоматом на шее.
Маричка ты Маричка,
Люблю я твою вроду,
Люблю дывытыся,
Ляблю дывытыся,
Колы идэш по воду…
мугыкал себе под нос, следуя по периметру бетонной коробки.
- Давай, - дохнул Бес в ухо Максу, как только скрылся за углом.
Тот прополз еще несколько метров вперед, укрывшись в неглубокой выемке, отстегнув клапан на чехле, достал саперную лопатку.
Иванко ты Иванко,
Сорочка вышиванка,
Высокый та стрункый,
Высокый та стрункый…
снова появился в лунном свете бандеровец, последней строки не закончил.
- Хэк! - приподнявшись, взмахнул рукой диверсант.
Мелькнув жалом, лопатка вонзилась в переносицу. Взмахнув руками, часовой рухнул на спину.
Мигом позже три тени метнулись вперед. Забежав с тыла, Максим остался прикрывать. Хазар выбил ногой дверь, остальные ворвались внутрь. При тусклом свете фонаря подсменный клевал носом за столом, с нар под стеной доносился храп.
Часто залязгали автоматные затворы, опорожняя магазины. Кисло запахло порохом. Подсменный свалившись на пол, хрипя сучил ногами. Хазар добил его выстрелом в упор.
- Снегирь! - обернулся назад Бес, - Давай минируй.
Тот, сняв сумку, пару минут поколдовал с ней и осторожно сунул под топчан, - готово.
- Уходим, - сказал командир.
Все быстро покинули блокпост, на выходе к ним присоединился Максим. Группа исчезла в темноте.
Найдя по белеющему лоскуту проход, один за другим нырнули в него. Миновав, согнувшись, зарысили к балке. Уже на выходе из нее позади тяжело ухнуло. В небо ударил сноп огня, полетели бетонные обломки.
За успешно проведенную операцию всю группу представили к наградам - Георгиевским крестам. Вручили в штабе бригады, когда вернулись.
Между тем позиционная война продолжалась.
В светлое время суток на разных участках линии соприкосновения возникали перестрелки, а ночами украинская сторона наносила по боевым порядкам ополченцев минометные и артиллерийские удары.
Делалось это потому, что наблюдатели европейской миссии ОБСЕ* фиксировали подобные нарушения мирных соглашений только днем. С наступлением темноты исчезали.
По всему участку Мариупольского направления продолжали свою работу и снайперы, роль которых значительно возросла.
Они выбивали из засад личный состав, находящийся в окопах, затрудняли туда доставку боеприпасов с продовольствием, вели разведку, а также выполняли другие, свойственные им задачи.
Найденов вполне освоился с этой профессией.
Регулярно выходя на «свободную охоту» он к началу осени увеличил свой личный счет до пяти убитых нацистов.
Одной такой ночью, за пару часов до рассвета, как обычно, отправился в Широкино. Теперь эти обширные развалины с остовами сгоревших зданий и домов, густо поросшие бурьяном, именовались «серой зоной».
По Минским договоренностям они появились в результате разведения воюющих сторон и там не должны были вестись боевые действия. Украинской стороной договоренности нарушались. Ее подразделения регулярно входили туда, занимаясь мародерством и совершая провокации. Ополченцы препятствовали, как могли.
Спустя час, где ползком, где перебежками, Максим добрался до остова кирпичного здания в восточной части. Его выбрал накануне для засады.Прислушиваясь и поводя из стороны в сторону винтовкой, крадучись вошел внутрь.
Обождав, пока глаза привыкнут к темноте, поднялся по лестничному, заваленному обломками штукатурки маршу на второй этаж. По нему тянулся длинный коридор, куда выходили несколько помещений с выбитыми дверьми. В оконные проемы лился неверный свет.
Судя по разбитым партам, грифельным доскам на стенах и разбросанным учебникам, это были школьные классы.
Для лежки* выбрал один, в центре, с метровой пробоиной в наружной стене идущей до пола. Стал обустраиваться у нее. Прислонив к стене СВД, снял с плеч рюкзак, достав оттуда плащ - палатку развернул и положил на пол, рядом флягу с водой.
Чуть позже он лежал у пробоины, уперев винтовочный приклад в плечо, внимательно наблюдая в протертый замшей окуляр. Ночное небо постепенно светлело. Где-то в степи тоскливо закричал стрепет.
Внизу примерно на километр просматривались развалины, за ними туманилась занятая бандеровцами высота.
Спустя еще час (пару раз давал отдохнуть глазам) на востоке проклюнулась заря. В остатках посеченных минами садов зачирикали птицы, по одной из заросших травой улиц рядом с остовом сожженного «Урала» пробежал бродячий пес.
Туман меж тем рассеялся, на высоте послышались хлопки. Оттуда в глубину позиций ополченцев унеслась тройка мин, в ответ заработал пулемет. Начался день обычный для этих мест.
Чуть отвернув ствол к зарослям кустарника вправо, Максим увидел в окуляре почти вплотную второй и прищуренный глаз. В следующий миг резкий удар сорвал с головы каску, покатившуюся по бетону.
Не выпуская из рук винтовку, откатился в сторону, замер, чувствуя, на щеке кровь. Пощупал пальцами выше уха (там сорвало кожу), достал из разгрузки медпакет, разорвав, перебинтовался.
Набросив на голову капюшон, пригнувшись, скользнул к выходу. Быстро пробежал по коридору в последний класс, залег за остатками стены и, вскинув к плечу СВД, прильнул к оптике. Теперь кустарник просматривался сбоку, через несколько секунд заметил шевеление.
Потом над одной из веток поднялась голова в бандане, лицо было женское.
Плавно нажал на курок. Пуля вошла точно в лоб - исчезло. Максим понял, в него стреляла снайперша.
О них на передовой давно шли разговоры. Кроме обычных наемников из Европы - той же Польши с Германией и Хорватии, в подразделениях «Правого сектора»* имелись снайперши из Прибалтики. В прошлом они занимались биатлоном, а теперь приехали на заработки.
- Вот и заработала, - бормотнул Найденов, вернувшись на то же место.
Голову ломило, достал из рюкзака аптечку. Сделав шприц-тюбиком укол промедола в бедро, занял огневую позицию и продолжил наблюдение.
Боль понемногу отступила, пролежал у пробоины до вечера. Целей больше не было. Когда же в небе зажглись звезды и на землю опустилась ночь, вернулся в свои окопы.
- Что, зацепило? - встретил в блиндаже вопросом Бес, дымивший сигаретой.
- Немного, - присел рядом. - Сегодня я убил женщину.
- Вот как? - вскинул бровь. - Конкретней.
- Снайпер, стреляла в меня. А потом я (тяжело вздохнул).
- Прибалтка?
- Не рассмотрел. Но женщина точно.
- Туда ей суке и дорога, - выдул из ноздрей дым. - Давай поешь, - кивнул на стол с банкой консервов и пачкой галет. - Твой расход.
- Что-то не хочется, - поставив винтовку в угол, снял с плеч рюкзак и принялся расстегивать разгрузку
- Как знаешь, - раздавил в пепельнице окурок.
Оставшись в камуфляже Максим расшнуровал и снял с ног берцы, прилег на нары на матрас. Сон не шел, мучил вопрос, верно ли поступил?
Затем веки стали слипаться, уснул. Привиделся кошмар: в прицеле было лицо Лики. Очнулся в холодном поту, до утра не сомкнув глаз. Весь следующий день ходил как чаморошный.
Спустя еще неделю их сменили, прибыла замена. Рота вернулась в Донецк.
В середине октября погиб Моторола. Его подорвали в лифте жилого дома, когда следовал на службу. Коварно и подло. На церемонию прощания с героем, состоявшуюся на площади у оперного театра пришли десятки тысяч дончан.
Гроб утопал в венках, присутствовали близкие и руководство республики во главе с Захарченко.
Похоронили Моторолу с воинскими почестями на городском кладбище «Донецкое море» над которым с печальными криками парили чайки...
Глава 11. Солдат удачи. Сирия
Наступивший 2017-й существенных изменений не принес. В Донбассе продолжалась позиционная война, в Минске шли никому не нужные переговоры, российское руководство впустую сотрясало воздух.
Впрочем, некоторые произошли: вместо Моторолы комбатом назначили его заместителя, а боевым подразделениям ЛДНР запретили открывать ответный огонь на провокационные обстрелы украинской стороны.
Это не способствовало поднятию боевого духа ополченцев, вызывало резкий протест и неприятие. С недовольными расторгали контракты, многие увольнялись сами.
Не нравилось такое положение дел и ветеранам «Спарты». Сменившись в очередной раз с позиций, где при огневом налете погиб очередной боец, Бес обратились за разъяснениями к новому комбату. Тот ничего вразумительного не сказал - отправился за ними в вышестоящий штаб.
Оттуда приехал злой как черт, заявив, будет увольняться.
- Может зря? - стал отговаривать Максим.
- Нет, усевшись на койку - сжал губы. - Быть пушечным мясом больше не желаю. Воевать за чужие интересы тоже.
- В смысле?
- Донбасс попросту сливают (чуть помолчал). Мы сидим в окопах и гибнем, а за спиной жируют. Вся промышленность что работает, осталась в собственности Ахметова* и ему подобных, у Захара с ними какие-то дела. Повылазила целая толпа мутных, вроде Ташкента* с Трапезниковым и Пушилина. Я им не верю.
- И я тоже, - сказал присутствовавший при этом Хазар.
- Какой же тогда выход, командир? - спросил Найденов.
- Не знаю как вы, а я валю из ополчения и записываюсь в ЧВК Вагнера.
- Это еще что за хрень? - удивились собеседники.
- Частная военная компания из России. Воюет по всему миру.
- И хорошо платят?
- Раз в десять больше чем здесь.
- Не хило (переглянулись).
- Так что подумайте. Если есть желание, давайте вместе. У меня, кстати, там приятель. Созванивался с ним. Ждет.
Встав, пошагал к выходу.
Прикинув все «за» и «против», на следующее утро оба согласились.
Хазару нужно было содержать семью, у него имелись жена и дочка, Максим выжидал время.
Тем же днем все трое подали рапорта на увольнение, и в середине марта получив расчет, выехали на маршрутке через пограничный пункт пропуска «Успенка» в Ростов. На автовокзале купили билеты на рейсовый автобус до Краснодара, где переночевали в гостинице, а утром местный «бомбила» доставил рекрутов в хутор Молькино, близ которого находилась база ЧВК.
Хутор был небольшим - в одну улицу, с почтой и магазином. У встретившегося прохожего спросили, где здесь стоят военные. Тот махнул рукой в сторону грунтовки, - там.
Весна в этих краях уже чувствовалась вовсю: с неба ласково пригревало солнце, на деревьях набухли почки, раскинувшая вокруг степь окрасилась в бирюзовые тона.
Через десять минут подошли к территории с металлическим ограждением, за которым виднелись несколько двухэтажных щитовых домов. Перед ним, на асфальтированной площадке стояли несколько иномарок, и серело кирпичное КПП.
Потянув на себя дверь, Бес вошел первым, остальные за ним, оказавшись в небольшом помещении со стеклянной стойкой сбоку.
- Это ЧВК Вагнера? - наклонился к окошку, за которым сидел дежурный в кепи и камуфляже.
- Да. Вы по какому вопросу?
- Хотели бы поступить на службу.
- Подождите, - нажал на столе кнопку.
Спустя несколько минут за ними пришел такой же, - прошу следовать за мной.
Изнутри объект напоминал обычную воинскую часть с плацем и подсобными строениями. У одного, в курилке, дымила сигаретами группа людей, человек десять.
Миновав первую казарму, вошли в подъезд следующей, с длинным коридором на первом этаже и выходящими туда кабинетами.
Чуть позже все трое сидели на стульях в одном из них. Напротив, за столом под портретом президента сидел лет пятидесяти военный без знаков различия с двумя рядами орденских планок на груди и золотой нашивкой за ранение. У окна сбоку светился монитор. За ним бегал пальцами по клавишам яйцеголовый оператор.
Назвавшись Иваном Андреевичем, ветеран спросил у прибывших документы.
Бес положил перед ним малиновое удостоверение личности и паспорт, Максим с Хазаром паспорта и военные билеты.
- Были командиром взвода в «Беркуте»? - развернул удостоверение.
- Да, в харьковском.
- Сколько времени в ополчении?
- С первых дней.
- Хорошо, - отложил в сторону. - Вы? - взглянул на Хазара, изучив его военный билет.
- То же самое, - прогудел здоровяк.
- И в каком полку ВДВ проходили срочную?
- 79-я отдельная аэромобильная бригада. Город Николаев.
- Знаю такую (тоже отложил).
- А вы получается из России? - просмотрел документы Найденова.
- Точно так, оттуда.
- Учились в Морском корпусе?
- Окончил первый курс.
- За что исключили?
- Драка.
- Бывает. Последующая военная специальность у вас морской спецназ. Где служили?
- Сначала в Крыму, после во Вьетнаме, на базе Камрань. В ополчении год.
- Неплохо.
После опрашивавший рассказал о компании.
Учреждена она была офицерами запаса, оказывая военные и охранными услуги за пределами Российской Федерации. На работу принимались лица, ранее проходившие службу в армии и силовых структурах, а также участники боевых действий в «горячих точках».
С каждым заключался контракт до полугода, зарплата составляла от ста пятидесяти до трехсот тысяч рублей в месяц. Получали ее здесь, после возвращения из командировки или же перечислялась родственникам. В случае гибели им же выплачивалась компенсация в размере пяти миллионов.
- Значится такие наши условия, - закончил Иван Андреевич и побарабанил пальцами по столу. - Как, устраивают?
- Вполне, - ответили бывшие ополченцы.
- Тогда перейдем ко второй части.
Аккуратно сложив документы стопкой, встал, открыв сейф, определил их туда. Захлопнул дверцу. Снова сел, повернул голову к соседу за компьютером.
- Виктор, распечатай бумаги на всех.
Тот молча кивнул - зажужжал принтер, спустя минуту передал. Далее состоялось подписание контрактов сторонами, удостоверенное печатью ЧВК, и все трое дали подписку о неразглашении.
Затем оператор сопроводил прибывших в соседний кабинет. Там ими занялся очередной сотрудник. Спустя еще час оформление закончилось.
Новичков внесли в базу данных, оставив их прежние псевдонимы, выдали жетоны с идентификационными номерами. А еще зафиксировали данные о родственниках, кому причитались текущие выплаты и компенсация в случае смерти контрактника. Поскольку у Максима таковых не было, он назвал Балашихинский детский дом, в котором воспитывался.
Далее рекрутов сопроводили на вещевой склад, выдав по комплекту полевого обмундирования, армейские вещмешки и средства личной гигиены. После чего отправили в одну из казарм, где проживали вновь прибывшие.
- О! Нашего полку прибыло, - встретил на входе в кубрик боец с нарукавной повязкой. - Топайте за мной.
Под взглядами находившихся там, прошли средним проходом в короткий отсек с табличкой «Командир роты» на двери.
- Разрешите? - постучав, открыл ее дневальный.
- Да, - сказали изнутри.
- Новых привел.
- Пусть заходят.
Когда Максим последним переступил порог, Бес обнимался с бритоголовым крепышом. Рядом, улыбаясь, стоял Хазар.
- А я уж заждался, - отстранился тот.
- Как видишь, я не сам. Прихватил двух своих ребят, - кивнул Бес на спутников.
- Будем знакомы. Командир роты Филин, - поочередно пожал руки. -Присаживайтесь.
Как оказалось, Филин раньше служивший в СОБРе*, в 2014-м добровольцем воевал в Славянске, где познакомился с Бесом. Спустя год вернулся в Россию и поступил на службу в ЧВК.
- У меня это третья командировка за бугор, - сообщил он.
- Если не секрет куда? - спросил Бес.
- Снова в Сирию. Первая была в Африку.
- Получается, будем зачищать ИГИЛ?*
- Да. Тех, кто остался. А теперь перейдем к делу. Где последнее время служил?
- У Моторолы. Командовал ДРГ. Эти ребята оттуда (кивнул на спутников).
- Хорошо. Будете заниматься тем же у меня. Ну а теперь идите обустраивайтесь.
Вернулись в помещение личного состава, где им определили койки, со следующего утра приняли участие в отработке.
Она заключалась в практических стрельбах, действиях в составе отделений и взводов. Проводилась в степи на специально оборудованном полигоне, куда выезжали по утрам на БМП.
Численность подразделения составляла сто двадцать бойцов вместе с командирами. В нем имелись механики-водители, пулеметчики с гранатометчиками и стрелки. Большинство воевали в горячих точках на Северном Кавказе, в Югославии, Молдавии или Донбассе.
Средний возраст составлял тридцать пять лет. О себе распространяться не любили. Называли друг друга по именам, чаще позывным.
Познакомились с некоторыми из ребят. Один, с позывным Бертолет, уже был в Сирии. Ехал туда второй раз.
- Ну и как там? - спросил Бес, когда в очередной раз вернувшись с «поля», дымили сигаретами в курилке.
- Не сахар. Наши ВКС наносят с воздуха ракетные удары по скоплениям игиловцев на занятой ими сирийской территории, а мы вместе с армией Асада зачищаем остатки.
- И как у него армия?
- Отстой. Пока не прибыли наши военные спецы, непрерывно драпала.
- А игиловцы? - поинтересовался Хазар.
- У этих много лучше. Идейные плюс фанатики. Мечтают создать исламский халифат.
- По TV показывали, там с ними воюют и американцы? - задал вопрос Максим.
- Хрен они воюют. В основном наносят ракетные и авиаудары по мирному населению, да устраивают провокации.
- Козлы, - высказали мнение остальные.
Спустя две недели отработка закончилась и в одну из ночей роту в полной экипировке, но без оружия «Уралами» доставили на военный аэродром под Краснодаром. Там в лучах прожекторов стоял военно - транспортный ИЛ-76.
Раздалась команда выгружаться, навьюченные вещмешками тронулись к нему по взлетной полосе. С шипением открылась задняя аппарель, загремели ботинками по металлу.
В призрачном свете боевого освещения разместились в грузовом отсеке по откидным скамейкам, створки закрылись. Через короткое время завыли турбины.
Машина, тронувшись с места, стала набирать ход. Далее несколько толчков и ощущение полета.
Под монотонный гул двигателей Максим вскоре задремал. Проснулся от толчка в бок, - не спи, замерзнешь. В отсеке стояла тишина, аппарель снова была открыта.
- На выход! - приказал Филин.
Встав, один за другим, двинулись в ту сторону, сошли по рампе на бетон.
Там в свете мерцающих в небе звезд стояли несколько военных в полевой форме. Построив личный состав, командир доложил о прибытии.
Чуть позже в их сопровождении рота походным шагом шла по территории российской авиабазы в Сирии, именуемой Хмеймим. Хотя антитеррористическая операция в отношении ИГИЛ была фактически завершена, на ней соблюдалась светомаскировка.
Миновав несколько силуэтов воздушных ракетоносцев, меж которых прохаживались часовые, вышли через поднявшийся шлагбаум КПП за ворота. Там на асфальтированной площадке стояли два автобуса и бронеавтомобиль «Тигр».
Погрузились, заработали двигатели. Броневик выехал вперед, колонна исчезли в ночи.
На утренней заре, окрасившей в причудливые тона пустыню, по пыльной дороге с темневшей по обочинам сожженной техникой, въехали на окраину полуразрушенного города с многочисленными остатками античных построек.
Сопровождавшие предъявили документы сирийскому патрулю на блок-посту, и колона проследовала меж развалин к возвышенности, на которой виднелась древняя крепость. У ее стен остановилась, последовала команда выгружаться.
Роту разместили в восточном крыле, в западном дислоцировался сирийский батальон. Выделенное помещение оказалось просторным казематом с амбразурами вместо окон и двумя подсобными помещениями.
- Можно отдыхать, - осмотрел их ротный и ушел вместе с сирийским офицером.
Бойцы отстегнули спальники с вещмешков. Раскатав у стен, завалились спать.
В полдень роту подняли, все подкрепились сухпаем, запивая водой из фляг, а затем, выведя наружу без вещей, построили во дворе.
- Слушать меня внимательно, - расхаживая перед шеренгами, сказал командир.
- Мы находимся в городе Пальмира, освобожденном правительственными войсками в феврале. Во взаимодействии с ними будем проводить зачистку прилегающих территорий от остатков террористов. Ясно?
- Ясно, - вразнобой ответили из шеренг.
- Хорошо. А сейчас идем получать оружие и технику. Напра-во!
Дважды шаркнули берцы, - ша-агом марш! - втянулись в открывшиеся в боковой стене ворота.
За ними на плацу стоял десяток БМП с БТРами, два «Урала» и автозаправщик.
Механики-водители сразу отправились туда, остальные вслед за Филином прошли к складу. Повзводно спускались по каменным ступеням, где два интенданта - один русский, второй сириец, выдавали оружие и боезапас.
Это были «калашниковы» различных модификаций, ручные пулеметы с гранатометами, три снайперских винтовки и прочее. Все не новое и явно бывавшее в деле.
- Слышь, военный, - обратился кто-то к русскому интенданту. - Никак он уже воевал? - передернув затвор, критически осмотрел полученный АКС.
- Само-собой, - пробурчал тот.- Если не нравится, могу предложить трехлинейку Мосина.
- Неужели, есть? - сделал тот круглые глаза.
- Есть. Так что, сменять?
- Не надо.
- А СВД у тебя нет? - подошел следующим к прилавку Найденов.
- Имеется, - сказал интендант. - Снайпер?
- Вроде того.
- Щас, - исчез в полумраке стеллажей.
Вернулся с винтовкой. Максим взяв, бегло осмотрел. Прицел был штатный, на прикладе снизу имелись семь зарубок.
- Пойдет, - нацепив на плечо, расписался в ведомости. - Давай пяток магазинов.
Вторую половину дня и весь следующий занимались обкаткой техники (она тоже была не новой), пристрелкой оружия и обустройством.
Пошарив по городским развалинам, притащили в каземат десяток пластиковых столов со стульями из разбитого кафе и почти новый «титан» с топкой для дров. Ребята из сирийского батальона презентовали несколько пластиковых канистр для воды, тюк табака «латакия» и живого барана.
На третьи сутки, утром, рота получила приказ из штаба бригады совместно с сирийским батальоном приступить к зачистке территории на северо-восточном направлении. Там находился опорный пунктов боевиков.
Располагался он в оставленном жителями селении на удалении в десяток километров. По данным разведки защищался отрядом радикальной группировки Ахрар аш-Шам численностью более трех сотен исламистов.
Спустя час объединенная походная колонна двинулись туда.
Помимо легкой бронетехники в ней имелись четыре советских танка, две установки залпового огня и четыре грузовых «Урала». На подходе к зеленевшему оазису, под пылящим впереди по дороге «Т-72» рванул фугас. Машина, окутавшись дымом, запылала.
Навстречу понеслись огненные трассы, в воздухе завыли мины.
Бронетехника стала расползаться по сторонам, охватывая опорный пункт врага с флангов. Шедшие позади вместе с грузовиками «Грады» остановились и выплюнули лавину огня по позициям исламистов.
Роте вагнеровцев предписывалось штурмовать правый фланг. Филин по рации дал команду экипажам на атаку. Взревели моторы, укрываясь в складках местности, и ведя пулеметный огонь из башен, машины покатили к цели.
БТР, где в десантном отсеке находилась группа Беса и отделение стрелков, внезапно сильно тряхнуло. Взвыв на высокой ноте двигателем он стал.
- Из машины! - распахивая боковую дверцу, заорал отделенный* с позывным Скиф.
Через люки кубарем выкатились наружу, расползлись по сторонам. Кругом стоял гул, рвались мины, трещали очереди. В небо поднимались клубы дыма.
Тройка Беса залегла за рыжей дюной, а когда попыталась осмотреться, по гребню хлестанул свинцовый дождь. Спустя мгновение ударил по машине, на броне замелькали искры.
- С вышки поливает сука, - выплюнул песок Хазар.
- Макс, попытайся уничтожить, - приказал Бес и оба, не поднимаясь, коротко задробили из автоматов.
Передернув затвор, снайпер приник к прицелу, оптика приблизила игольчатый минарет.
С верхушки бил крупнокалиберный пулемет, за ним темнела голова. Уловив ее в градуированную сетку, плавно нажал спуск - дернулась. Тело, кувыркаясь, полетело вниз.
- Вперед! - вскочил неподалеку Скиф.
Бросаясь из стороны в сторону и ведя на ходу огонь, короткими перебежками добежали до развороченных взрывами укрытий. Оттуда выскакивали и, отстреливаясь, убегали бородачи в чалмах и камуфляже.
Перескочив окоп, Бес расколол одному череп прикладом, Хазар свалил очередью в спину еще двоих, а Максим в упор застрелил четвертого. Тот вопил «аллах акбар!» и пытался вырвать чеку из гранаты.
Спустя еще час все было кончено: уцелевшие после ракетных залпов и танкового огня окопы исламистов были зачищены пехотой, на месте селения дымились развалины.
По пустыне в сторону горизонта, где синела цепь гор, в клубах пыли, расходясь веером, уносились грузовики и «тойоты» с остатками гарнизона.
Как только последние из них исчезли в блестящем мареве, стрельба вдогонку прекратилась. Лязгая гусеницами и ревя двигателями, бронетехника втянулась в оазис, став на его восточной оконечности. Пехотинцы, держа оружие наизготовку, принялись осматривать руины.
В разных их местах поодиночке и группами валялись залитые кровью тела и куски мяса. Доносились стоны раненых, им оказывали помощь санитары. Под развалинами обнаружился целый подземный лабиринт, со складами оружия, боеприпасов и продовольствия. На ящиках с коробками стояли клейма «U.S. Army».
- Так они борются с терроризмом, - утер ладонью потное лицо Бес.
- Это да, - разорвав картон, подбросил Хазар в руке банку с яркой этикеткой.
К уцелевшему минарету в центре, сирийские бойцы пинками и прикладами сгоняли пленных врагов. Таких оказалось несколько десятков. Все бородатые, многие с длинными патлами, в иностранном камуфляже и белой грязной одежде. Загорелые до черноты.
Одни выглядели испуганными, что-то бормоча, другие косились волчьим взглядом, в котором читалась ненависть.
Командир сирийцев майор Сухейль Хасан, доложив по рации в штаб о выполнении поставленной задачи, получил приказ укрепиться в селении до подхода основных сил. Он тут же был доведен до личного состава, включая роту Филина.
Между установленной в ряд техникой начали рыть окопы и сооружать укрытия. Одновременно подсчитали потери.
В батальоне они составили тридцать пять убитых и двенадцать раненых, у Филина погибли три бойца и один получил контузию. Кроме подорвавшегося на фугасе танка игиловцы подбили из гранатометов две БМП и повредили бронетранспортер.
Своих раненых с погибших погрузили в два «Урала», отправив в тыл. Убитых же исламистов, таких оказалось больше сотни, пленным приказали закопать неподалеку в пустыне.
Когда на землю опустилась ночь, и в небе повис месяц, работы окончили.
Вокруг оазиса выставили охранение, под уцелевшими финиковыми пальмами разожгли костры. От источника, обнаруженного в развалинах, натаскали в котлы воды. Приготовив из трофейных полуфабрикатов горячий ужин.
Спустя еще час, укутавшись, в плащ палатки (ночи в этих местах были прохладные) все спали.
Тут и там маячили часовые, где-то в пустыни тоскливо выл шакал.
На утренней заре, окрасившей пустыню в причудливые тона, а отроги далеких гор в пурпур, оттуда донесся неясный гул.
Батальон вместе с ротой подняли по тревоге. Экипажи танков и бронемашин заняли свои места, пехота - окопы со стрелковыми ячейками.
Гул между тем нарастал, на востоке появились множество точек.
- Танки, за ними бронетехника и мотопехота, - наблюдая в бинокль, сказал Филин.
«Не меньше полка» глядя в прицел винтовки, прикинул Максим, чувствуя, как по спине побежали мурашки.
- Сомнут, командир, - повернул голову к ротному Бес.
Тот грязно выругался и побежал по окопу на «кп»* батальона.
В блиндаже с установленным в амбразуре «Кордом» сирийский майор что-то быстро частил в рацию, навстречу поднялся бледный переводчик.
- Скажи, пусть вызывает авиацию. Иначе нам хана! - тяжело дыша, выдохнул ротный.
- Он это и делает накыб*, - ответил, дрожа губами.
Комбат между тем отключился, уважительно кивнул Филину «мархаба»* и бросил переводчику пару фраз.
- В штабе обещали срочно прислать вертолеты, - сказал тот. - А пока приказано держаться.
- Понял, - буркнул ротный и порысил обратно.
- Ну что? - встретил его Бес.
- Штаб обещает поддержку с воздуха. Так, во всяком случае, мне сказали. Приготовиться к отражению атаки! - ворочая по сторонам шеей, хрипло подал команду.
Однако отражать ее не пришлось.
В небе мелькнула пара СУ-25, сделав боевой разворот. На наступающую армаду обрушилась лавина огня. Тяжелые удары сотрясли землю.
За первым последовал второй заход - все повторилось снова. Затем штурмовики, снизившись, помахали крыльями и с ревом унеслись на запад, оставив внизу поднимающиеся кверху густые клубы дыма и догорающие обломки...
Продолжение: https://dzen.ru/media/id/5ef6c9e66624e262c74c40eb/coldat-udachi-glava-12-13-651ebf7a1cf2387b253035ea
Предыдущая часть: