Воспоминания о Прибалтике времён 80-х–90-х у офицеров ВМФ вызывают улыбку.
Разгар перестройки. Палдиски. «Межпоходовый» гремиханский каплей Борисов, попал в историю. В пятницу, после занятий в учебном центре в ожидании новых восприятий бытия нырнул навстречу неизведанному, в электричку. И двинул по культурным местам Таллина. По площадям и средневековым улочкам гулять — одно удовольствие. Как проходило приключение длиною в двое с половиной суток в компании натурального финна, толком не помнит.
Но… ранним утром понедельника гарнизонный патруль увидел в сквере, что напротив ж/д-вокзала, на скамейке у пруда сидит монументальный Сфинкс. Рядом с ним лежит безучастно грустная фуражка и, пристроив с блаженной улыбкой голову у памятника на коленях, безмятежно похрапывает румяный каплей, не иначе беспризорник из республики Шкид.
Начальник патруля решил разобраться. Сфинкс не спал, но ничего объяснить не мог, равно как и сказать внятно по-русски. Оказалось, что он финн.
Дальнейшее расследование происходило в части. Спасибо бдительной комендатуре, она известила командование учебного центра. Каплей верил в справедливость морей и искренне доложил: «Потерял счёт посещаемым заведениям и выпитым коктейлям, в очередном баре познакомился с настолько же жизнерадостным гражданином Финляндии».
Продолжили культурное знакомство с Таллином вдвоём, изучали самобытность местного населения. Борисов — служивый, искренне любящий страну с самого детства, задумался: «Потехе время, а делу час. В понедельник на занятия опаздывать нельзя. Первая электричка в 04.30. Перед учёбой надо бы пару часов придавить на массу».
Благо тёплые летние ночи, пристроился на скамейке, а иностранец бодрствовал, как сторожевой пёс, дабы его душевный русский товарищ не проспал электричку, а заодно стерёг карманы… При разборе полётов капитан-лейтенант путался в показаниях и сбивался, периодически переходя на финский язык — полиглот.
Борисов услышал, что в Лиепае служит питон Вадик Хужахметов, вместе учились во 2-й роте Нахимовского училища. Задумав слух проверить, махнул в выходные и чудным образом нашёл его, живого и радостного, на эсминце «Настойчивый».
Корабельный доктор прознал, что за городом, в частном доме довоенной постройки, открылся салон кривых зеркал, где можно занятно провести время, а тут ко всем грехам Борисов нагрянул… Собралась весёлая компания.
Вечером разведгруппа в составе: доктор, Вадик (питон по жизни), Борисов и ещё один персонаж (впоследствии адмирал) — выдвинулась на задание. На кураже, под стать названию эсминца, помчались на автомобиле доктора навстречу зареву заката с целью посещения неизведанного салона. Пилюлькин с русской фамилией Жужа рассекал на франко-британском Talbot кроваво-красного революционного цвета. По дороге зарулили в кафе, приняли для смелости.
Заводной Борисов просил:
— Ещё.
Трудно было остановиться, видя разнообразие невиданных доселе напитков с яркими этикетками. Загнивающий капитализм в Прибалтику пришёл раньше, чем в Россию.
Добравшись до «секретного объекта», потребовали девочек самых красивых и немедленно! Мамочка оценила боеготовность советских офицеров, поняла, что перспектив у них — разве спать в обнимку друг с другом, и цинично выставила их со словами:
— Девочек вам не дам, русские свиньи, идите и любите друг друга.
Эксперимент, на радость совести завтрашнего дня, обломился. Ребята обиделись и решили поступить по отработанной схеме: купить цветы, посетить ресторан и ангажировать прелестниц, используя натуральное мужество.
Однако доктор оказался так хорош собой от количества принятого на грудь топлива, что при развороте кормой совсем случайно заехал в канаву. Его революционный Talbot, задрав нос, застрял торчком вертикально вверх, как ракета на взлёте. А защитники отечества, как космонавты в состоянии подготовки к подвигу, вырубились до утра, пока их не разбудил удивлённый дворник.
После оптимизации и передислокации кораблей Балтийского флота Вадиму место в ВМФ не досталось. Он уволился по собственному желанию и ушёл воевать в горячие точки. Вернулся с войны с боевыми наградами, в должности комбата. Ныне жив, здоров и не растерял любовь к окружающему миру.
Экипаж подводного крейсера прибыл в эстонский Палдиски из Гремихи во время Путча, 1991-й год… Первые дни смотрели в телевизор на казарменном положении, не понимая, что происходит. Свежий заместитель Мансур Даудович проявлял политическую грамотность, три дня молчал, на вопросы не отвечал.
Как только в противостоянии определились победители, заявил:
— Я был уверен, наша возьмёт!
Учебный процесс никто не отменял.
Однако, после занятий и в выходные в ознаменование победы тех самых «наших» экипаж ударился во все тяжкие, поскольку был уже подготовлен и искушён после Северодвинска.
Борисов со штурманёнком Виталиком, тоже питоном из 23-го класса, что учился двумя годами позже в Нахимовском училище, познакомились в баре Равелин с пехотным связистом, старлеем Лёхой. Их часть недавно вывели из Германии. А Лёха вывез в качестве трофея скромный «жигулёнок» первой модели, экспортный вариант.
Пехотный связист оказался мировым парнем. Боря с Виталиком взяли над ним дружеское шефство. Тем более, наличие транспорта в те времена придавало статус. Музеи, местные театры и… Один раз их позвали в частную баню на хуторе неподалёку от городка. Служивые такого сервиса в жизни доселе не видели. Отделка евро, чай на травах, минералка, пар в меру, и… все абсолютно голые. Мальчики и девочки. Фактурным офицерам с трудом удалось изображать безразличных. Поначалу справились, как им казалось, но потом сообразили, что вечеринка может закончиться оргией. И со взведёнными маузерами спешно ретировались на машине, оставив продолжать греться в сауне раскрепощённую компанию. Потом за собственное малодушие было стыдно, но на тот момент советские офицеры не были готовы к столь откровенному восприятию капитализма, пришедшего загнивать в Прибалтику.
В другой раз, после посещения «Равелина» и финишного коктейля с ингредиентами: «Вана Таллин», «Гавана Клаб» и шампанское — вышли из бара на свежий воздух, слегка покачиваясь.
До офицерского общежития пятьсот метров. Завтра на учёбу.
Вдруг Лёха предлагает:
— Парни, давайте до общаги подвезу.
— Да здесь идти пять минут, дойдём, спасибо, — поблагодарил Борюсик пехотного вояку.
Виталику после коктейлей море по колено:
— Да ладно, поехали.
Только тронулись… как сзади засверкали милицейские люстры. Началась погоня по ночным дорогам. За городом в повороте свалились в кювет и пробили колесо.
Погоня закончилась без жертв. А друзья вполне заслуженно заняли места в обезьяннике. В одежде гражданского фасона они до последнего не признавались, кто такие.
Под утро пришлось раскрыться:
— Подводники, на учёбе.
Военных на удивление отпустили, даже не стали личности устанавливать. В отделении служили русские (советские) милиционеры.
Провожали с рукопожатием и откровением:
— А почему сразу не признались, что вояки? Нас в этом заповеднике тоже называют оккупантами. Надо вместе держаться.
Обнялись с капитаном милиции по-братски.
Он крикнул вдогонку:
— Кваса много не пейте за рулём, он с градусом.
--------------------------------------------------------------------
Спасибо за поддержку! Берегите себя!
Всегда Ваш, Борис Седых.
Желающих приобрести мои книги, прошу по традиции обращаться к редактору Светлане +79214287880
Либо заказать "Книгу по требованию" на следующих ресурсах:
Riderо́ OZON ЛитРес bookvoed Читай-город AliExpress AMAZON