Сон очень долго не шел к Лизе. Она никак не могла понять, как же можно так поступать. Поведение дяди вызывало недоумение. Постоянные измены жене. Измены на протяжении 20 лет. И тут еще и молоденькая любовница.
«Скорее всего мама у него не единственная была», - подумала Лиза.
Вся эта семейная история была грязной. Какими бы благородными не старались казаться ее родственники, поступки их были просто отвратительны.
Лиза хотела пожалеть маму. Но не могла. Ее мама 20 лет спала с женатым мужчиной. Осознанно.
Девушка села на кровати.
«И все эти люди пытаются мне указать как жить», - подумала она. – «Ну уж нет. Такие советчики мне не нужны»
Но все же, было еще кое-что, что смущало Лизу.
Зачем ее дядя пришел сюда, в этот дом? Связь в пыльной и грязной комнате башни, достаточно сомнительное удовольствие.
«Значит… есть еще что-то. Что-то что мы не увидели. Ольга же знает про камеры. Она прекрасно знает, что мы все увидим. Но пошла. Зачем?»
От этих мыслей разболелась голова.
Откинув одеяло, Лиза встала и направилась к секретеру.
Она открыла его и достала письмо Борха к графине.
Сразу в нем не было ничего особенного. Он восхвалял графиню, ее лик, стан, голос, движения. Но вот в самом конце было кое-что интересное.
«Ваша печаль расстраивает меня. И каждый день я сожалею о том, что стал участником тех событий. Вы не хотите слушать меня и не слышите, что я не мог поступить по-другому. При дворе я, как и вы, часто становимся марионетками в чужих руках.
Вы больше не светите как солнце. Теперь вы подобны луне. Ваш темный цвет волос и темные платья говорят о бесконечной тоске.
Прошу вас, простите меня.
Сейчас я могу только молить о том, что бы письмо это не попало в чужие руки. О том, что я узнал мне было приказано молчать. Слуги, что слышали это, были убиты. Корабль уже был готов. Он приказал. И все ждало нужного часа. Уже были отправлены им люди, для того что бы украсть вашего сына. После, у вас не осталось выбора и вы сделали бы все ради ребенка. И он бы увез вас. Все было готово к этому. И мы заставили его уплыть одного.
Никто не сомневался в том, что вы не знали об этом. Иначе вы были бы арестованы…»
Лиза выдохнула. Подобного она точно не ожидала. Жизнь графини была захватывающей. Но кто же собирался украсть ее сына?
Перед завтраком Лиза показала письмо Яну.
Он с большим интересом его прочитал.
- Полагаю, здесь речь идет об индийском после. Господине Тхакуре. В воспоминаниях Василька описывается, что графиня помогала тому устроить прием. И тот дарил ей много подарков. И они очень хорошо общались, хотя отношения их никогда не выходили за рамки дозволенного. – Сказал Ян.
- Вот Василек все знал. – Усмехнулась Ольга.
- Знал, так как графиня никогда не оставалась с послом наедине. Это письмо открывает новое. Как вы понимаете, в книге про возможное похищение не было ни слова. Василек не знал о содержании этого письма. К тому же, в самом письме указывается просьба его сжечь.
- Но графиня его сохранила. – Сказала Лиза. – Зачем? Я не понимаю.
- Мы не сможем этого понять, пока не увидим полную картину. – Сказал Ян. – После отъезда господина Тхакура графиня грустила. Даже Василек писал, что словно ночь наступила в ее жизни.
- Как жаль, что мы не можем с ней познакомится. – Сказал Роберт. – Разве можно представить себе женщину за сердце которой боролись мужчины без всякой надежды на близость?
- Надежда у них может и была? Кто знает, что она им обещала? – Сказала Ольга.
- Если бы она подобное обещала, то не было бы и речи о благородстве. – Заметил Борис. – Графиня же была благородной, недоступной.
- И безумной. Не забывайте.
- Мы уже разобрались, что так ее называли из-за того, что она не поступала так, как другие. И эти слова не имеют никакого отношения к психическим заболеваниям. Она занимала высокий пост при дворе и была в почете. К тому же, со временем слово «безумный» было искаженно. Скорее всего, ее называли неким другим словом. Но в какой-то момент состоялась его подмена.
Все видели, что Ольга сердится. Но та промолчала.
- Это же какая женщина! – Протянул Миха. – Мужа своего хоть и ненавидела, а верность хранила.
После завтрака, Лиза договорилась встретиться со своей сводной сестрой. Она тут пошла на уступки, как думали мамы девушек. Но Лизе эта встреча действительно была нужна.
Они встретились в кафе. Сводная сестра выглядела хорошо. На ней фиолетовое платье, волосы убраны и всем своим видом она выражала элегантность и высокомерие.
Лиза села напротив.
- Приветик. – Сказала Анна.
- Привет. – Ответила Лиза.
«Как маленькая!» - подумала она.
Она заказала у официантки кофе. Когда официантка отошла, сестры молчали.
- И все-таки ты пошла на уступки. – Сказала Аня.
- У меня есть свои причины, что бы увидиться с тобой. И я рада, что рядом никого нет. – Ответила на это Лиза.
Аня криво усмехнулась.
- Что ж, у меня тоже есть причины, что бы прекратить эту никому не нужную вражду. Хотя… кому-то она и нужна. – Протянула она.
Лиза на это ничего не ответила.
- Но перед тем, как ты начнешь, я бы хотела извиниться за клуб. – Продолжила говорить сводная сестра. – Я перегнула. Не понимала, что делала. И сейчас понимаю, что если бы все получилось, как я того хотела, то уже сидела бы в тюрьме. Тебя бы забрали в больницу, нашли бы в крови ту дрянь и все пошло бы по накатанной.
- Ты сожалеешь, потому что попалась?
- Как бы так объяснить, что бы меня ты правильно поняла… Когда ты тогда меня разоблачила… у меня словно глаза открылись. Да, я психанула. Но поняла, что сделала. Действительно поняла. И самое страшное, что я не обделенная. Но… настолько привыкла тебя ненавидеть и презирать, что саму себя под монастырь и подвела.
- То есть ты осознала, что была не права.
- Да. И… я думаю, что во всем виноваты наши матери. Мы ведь могли нормально общаться. Мы ведь могли дружить. Отец этого хотел. Он пытался. Но эти женщины все испортили.
- Тут ты права. Если бы наши мамы и бабушка поступали как цивилизованные люди, а не травили друг дружку, то мы бы выросли сестрами. Где-то теоретически. Но мы имеем с тобой дело с тем, что есть.
Аня кивнула. сводная сестра серьезно посмотрела на Лизу.
- Мне не легко это говорить, но я очень часто была не права. Отыгрывалась я на тебе по полной. Но и ты должна признать, что не оставалась в долгу. ТЫ помнишь, как мне в туфли зеленку налила? Я потом долго ходила с зелеными ногами.
- Помню. Ты бы лицо свое видела. А лицо твоей мамы? – Улыбнулась Лиза. – Но ты мне отомстила за это сполна. Перед выступлением пердушку подложила.
Аня тоже улыбнулась.
- Ты тогда стояла красная, как рак. Вот умора-то была.
- Да, ржал весь зал.
- И это взрослые люди!
Настроение у сводных сестер улучшилось. И сейчас они со смехом вспоминали те мелкие пакости, которые устраивали друг другу. Теперь они понимали, что вели себя глупо. Да, многое было обидно. Но они обе были хороши.
- Меня, кстати, бабка затащила на ваш студенческий концерт. Ты действительно очень хорошо играешь. – Сказала Аня.
- Да, вот только музыке жизнь я не посвящу. Теперь других забот хватает. Мама переживает, что я могу бросить консерваторию из-за всего этого.
- Тут она, конечно, права. Такое может случится. Особенно, если учесть, что рядом дядя крутится.
- А при чем тут он? – Спросила Лиза.
- Так это он мне тот подарочек дал, который тебе и подсыпали перед клубом. Я никому не говорила, где достала, хотя мать клещами вцепилась. Но я не сказала. Хотя теперь понимаю, что нужно было. Теперь я понимаю, что он для себя старался.
- Не понимаю, какой ему толк. Столько наследников. – Сказала Лиза.
- Вот как дурочкой была, так дурочкой и осталась. Лиза, ты получила огромные деньги, а завещание толком не изучила? Если с тобой что-то случится, то все, что принадлежало тебе, будет принадлежать дяде. Ни мне, не моей маме и законной жене отца, а его брату, нашему дяде. То есть роду Офольских. Он первый, кто заинтересован в том, что бы с тобой что-то случилось.
Лиза задумалась. Если Аня не лгала, то все складывалась. Дядя вырос в этом доме и знал дом с горгульями. Он знал тайные ходы, по ним же и передвигался.
«Значит, встреча с Ольгой нужна ему для чего-то. Они оба явно что-то задумали», - подумала Лиза.
Но вслух она ничего не сказала. Оснований доверять сводной сестре у нее не было. Но вопросы все же были и никуда не делись.
- И почему ты сейчас мне все рассказываешь? Зачем тебе это нужно. Кто бы не получил в итоге все, тебе больше уже не достанется. – Сказала хозяйка дома с горгульями.
- Верно. Но я предпочитаю бегать на воле и смотреть на мир через окна со шторками, а не окна с решетками. Дядюшка явно собирается избавится от тебя и обвинить во всем меня. И что бы теперь не случилось с тобой, я буду под ударом.
- Твоя любимая бабушка позаботится, что бы любимая внученька не пострадала.
- Какая ирония! Ничего она не сделает. Я ей не родная внученька. А он – ее родной сын. Да и мать мою бабка никогда не любила. Знаешь, я думаю, что если бы мама ушла, то мы жили бы лучше. Бабка относилась всегда к маме с презрением, отец всю жизнь ей изменял. И долгое время я думала о том, что так у всех. До тех пор, пока не пришла в гости к подруге. Они жили в одном доме с бабушкой. И родители ее с такой заботой относились друг другу. И бабушка, так ласково, так нежно… - Аня замолчала на некоторое время. – Тогда я поняла, что в моей семье что-то не так. После поняла, что и семьи нет. Пыталась говорить с мамой, но она говорила о том, что мы выше этих людей, и должны быть совершенны. Мы не ругаемся матом, мы говорим красиво, у нас широкий взгляд на вещи. И постоянно пыталась сделать из меня идеальную. Только вот… в итоге я начала наращивать иголки. Их идеал, это притворство, лесть, лицемерие. Я и такая. Но я не хотела быть такой, какой была. И в итоге, отыгрывалась на тех, на ком могла.
- Например, на мне.
- Да. Но на тебе я отыгрывалась еще и потому, что завидовала. Твоим отношениям с твоей мамой. Вы были как подружки. Но при этом мама и дочка. Она всегда с такой заботой и любовью к тебе относилась. Она тебя слушала. Меня никто не слушал. Я должна была. И все на этом. А теперь, когда я столько лет отдавала свой долг, оказалась за бортом. Теперь я для них средство, что бы прибрать все богатство.
- И ты попалась. У дяди что-то на тебя есть.
- Скорее всего. И у тебя есть. Я была так зла, что отец обделил меня, что не думала о том, что делала и говорила. Не думала о последствиях. Так что да, любой теперь скажет, что добра я тебе не желала.
- А теперь?
- Теперь я думаю, что пришло время повзрослеть. Скорее всего мы не станем подругами. После всего что между нами было сложно забыть и простить. Но мы можем общаться. Нормально общаться. Быть приветливыми. И эта доброжелательность может быть искренней. Это не будет легко. Но… если не будет этого, то я потеряюсь. Не останется ничего, что бы связывала меня с домом.
Лиза вновь задумалась. Она прекрасно понимала, о чем говорила Аня. Кто бы в итоге не получил наследство отца, Аня оставалась в стороне.
- Мы можем попробовать. Но. Не ожидай доверия. Тебе придется доказать, что ты не желаешь мне зла.
Аня кивнула.
- Понимаю.
- Только одного не пойму, где он взял то, что мне в итоге подсыпали.
- Так его жена владеет аптекой. И крутится в медицине.
- Она же домохозяйка.
- Да. Но ей принадлежит аптека. Но она переписала ее на свою мать. Так что, фактически у нее ничего нет. Ты действительно, как и папа, думаешь, что она жертва? Думаешь, она просто терпит такое отношение к себе?
- Э… да.
- Зря. – Усмехнулась Аня. – Она ребенка из-за твоей матери потеряла. А после ее муж изменял ей с твоей мамой много лет. Думаешь, она действительно хорошо к тебе относится? Лиза, включи мозги! Сколько ты ей не дашь, она все равно будет тебя ненавидеть. Потому что ты дочь своей матери.
Лиза сидела и понимала, что Аня права. И как она только сама не догадалась.
- Наш папа жалел ее. Всегда жалел. Поддерживал финансово. И племянника просто обожал. Тур то, Тур сё. Зоя его, папу, до последнего дня обхаживала. Надеялась, что завещание на Тура составит. Своих же сыновей у него не было. Но…
- Подожди. Зоя находилась рядом с отцом? В последние дни? Мне никто этого не говорил. – Сказала Лиза.
- Да? Ну, какая теперь разница? Она его в больницу возила и доктора приводила.
- может, и медсестру ту нашла?
- Ты про эту… Я как-то не задумывалась…
Аня нахмурилась.
- Ну да. Она занималась здоровьем отца, как единственный медик в семье. Она нашла. – Тихо сказала сводная сестра. Девушка нахмурилась и посмотрела на Лизу. – Она не могла. – Очень тихо сказала Аня.
- Не могла убить отца, что бы получить наследство? – Спросила Лиза. – Если подумать, то душевное состояние отца вызывало сомнение. Но он продолжал ставить подписи на документах до последнего дня. И все закрывали на это глаза.
- Он действительно вел себя странно. – Кивнула Аня.
- Тогда остается вопрос – куда он ехал в тот день, когда разбился. На этот вопрос не ответил никто.
Аня схватила Лизу за руку:
- Если это они… ты же не оставишь это просто так? Не простишь им?
- Аня, успокойся. Это всего-лишь подозрение. Догадки. Меня там не было. Я знаю все только с чужих слов.
- Я была. Да, ты не можешь мне доверять. Но он мой отец. И я любила его. И сейчас люблю. Не важно, что я ему по крови никто. Он меня любил и был отцом. Я… не знаю, как выразить то, что я к нему чувствую. Его ведь совсем недавно не стало… а я со своими истериками… даже не…
Аня закрыла лицо руками. Лиза хмурилась. Хозяйка дома с горгульями понимала, что Аня была привязана к отцу намного больше, чем она. ведь именно ее он воспитывал. Но все же, она не могла поверить Ане до конца. Слишком мало искренних и чистых эмоций она видела от нее.
«В ее словах есть смысл. Выиграет от всего только дядя. Но, с другой стороны, это все может быть лишь спектаклем, что бы после, если она и с сделает что-то и все будет указывать на нее, я стала на ее защиту», - размышляла Лиза. – «Господи, от этой семейки действительно свихнуться можно!»
Домой Лиза возвращалась в смешанных чувствах. У ворот она встретила охранника, который ей приветливо кивнул. Лиза ответила дежурным кивком и в раздумьях посмотрела на статую горгульи перед входом.
«Они говорят необходимые крохи», - думала она. – «Сегодня я хозяйка, а завтра другой хозяин. Хотя, разве можно из судить за то, что они не лезут в жизнь хозяев дома? Наверное, нет. Но как же во всем разобраться?»
Лиза зашла в дом, который был наполнен чужими людьми. И хозяйка дома с горгульями почувствовала одиночество, которого не испытывала раньше никогда.
