– Так ты сваха? – с иронией спросила бабуля, привалившись к косяку.
До отъезда в Москву оставалось три дня, когда я стала героиней фарса, иначе назвать не могу очередную историю из серии «Сватовство Аниты».
На улице в тот мартовский день весной даже не пахло. Зима не сдала ещё свои позиции. Градусник за окном показывал минус пять. После обеда бабуля ушла в маленькую комнатку отдохнуть, Лена с Юлей гуляли на улице, а мама в зале, приглушив звук, смотрела фильм. Я заканчивала прибирать в кухне, когда раздался звонок в прихожей. Открывать пошла мама, а я в её старом халате, едва доходившем до колен, подметала пол. Услышав шум, обернулась и вздрогнула. В проёме двери стояла ...баба Яга.
– Кто вы?– спросила в недоумении.
– Судьба твоя! – проскрипела старуха. Я на секунды поверила, что так и есть, что моя судьба – не великанша из сновиденья с лицом ангела и грозным раскатистым голосом, а именно такая сгорбленная страшная женщина с крючковатым носом, с разными глазами, один большой, другой маленький (синдром ленивого глаза), со ртом, похожим на щель, и морщинистой кожей.
– И что Вам надо, госпожа Судьба? – спросила, не скрывая иронической улыбки. Бабка крякнула, кашлянула, обдав слабым запахом алкоголя, и вдруг писклявым голосом начала речитативом:
«У вас товар, у нас купец,
у вас ярочка, у нас барашек,
у вас корзинка, у нас гриб-боровик!»
– Какой ещё боровик? – за спиной Яги нарисовалась бабуля. – Ты чего, Таисия, с утра опять шары залила? Припёрлась нежданно-негаданно и несёшь какую-то чушь с порога?
Бабуся Ягуся, то есть Таисья Батьковна, повернулась к ней, поклонилась, и слово в слово повторила то, что продекламировала мне. Из коридора раздался смех мамы.
Ягуся прошла в кухню уставилась на мои голые колени и сказала: «Ну, говорил Алёха, что у вас Анитка красивая, но чтоб ноги от ушей росли, такого не ожидала». Я так и плюхнулась на табурет с веником в руках совершенно не понимая, как себя вести в этой ситуации. Слова о купце и товаре подсказали, что меня вроде как …сватают. Прямо тут, на кухне! И я, сидящая в блёклом мамином халате, вытаращив от удивления глаза, и есть невеста. Свахой выступает толи дремучая баба Яга, толи местная пьянчужка, залившая шары – глаза с самого утра. И тут меня разобрал смех. Закрыла лицо руками, чтоб не расхохотаться в голос и не высказать неуважение хоть и хмельной, но всё же глубоко пожилой женщине. А она, шагнув к столу, снова писклявым голосом завела: «Реви, реви, девка. Реви, реви, баска. Лучше все слёзы до свадьбы выреветь, чем после венчания. Пущай всё постылое остаётся за порогом, пущай все само сладко да добро будет с тобой. Аминь! Моё слово цепко, мое слово крепко...» И далее всё в таком же роде, причудливо переплетая обычные слова с фразами старинных величаний и заклинаний.
Я отняла ладони от лица. Понимала, что старуха несёт отсебятину, импровизирует, но вспомнила случай из недавнего прошлого.
Когда собирала фольклор после первого курса, одна пожилая женщина на местном рынке надиктовала слова свадебной величальной для невесты.
Эта находка оказалась главной ценностью в моей работе. Преподаватель особо отметила, забрала материалы и не вернула до сих пор. Так в потоке Ягусиных слов, обрушившимся на меня, уловила несколько знакомых выражений про лебедушку и ясного сокола и почувствовала тёплый внутренний отклик. …А из старушечьего рта горохом продолжали сыпаться слова. …Наконец, встала и громко спросила: «Что Вам нужно в нашем доме?» Бабка всплеснула руками:
– Вот те, здрасти, новый год! Я битый час перед ними изгаляюсь, а они ни сном ни духом, ни ухом ни рылом! Стопочку должны налить, стол накрыть, коли сваха пришла.
– Так ты сваха? – с иронией спросила бабуля, привалившись к косяку. – И кого нам в женихи привела? Чего-то на горизонте никого не наблюдается!
– Так Лешка, племянник мой! Пока дома сидит, результату ждёт!
Мама и бабуля прыснули смехом. «Сваха» не смутилась, уселась за стол, переставила местами солонку и перечницу:
– А чем наш купец хуже вашего товару? Парень справный! Не пьет! Только по праздникам да в банный день. Ну, в отпуске на две недели загудит, так положено, заработал отдых. И вообще не пойму, чо не так! Девке вашей четвертак, а он слесарь четвертого разряду! Что ещё надо! Окрутим по-быстрому и за свадебку!
Мама вошла в кухню, сложила руки на груди: «Ах, четвертого разряду? Это весомый аргумент! – весело подмигнула. Я поняла, что потеха будет продолжаться.
– Тёть Тась, только я тут подумала, куда уж Аните до вашего Лёши! Он и моложе, и роста такого ...нормального, а наша-то велика для него, почти на голову выше. Он себе пониже найдет. Да и ... безработная дочка сейчас.
– Как безработная? – выкрикнула Яга. – На днях ты, Вера, – она глянула на бабулю, – хвалилась, что внучка рекламой занимается! Аж в самой Москве! А люди говорят, – она на секунду подняла взгляд к потолку и выдала, – что в рекламном бизнесе крутятся агромадные деньги, мильёны!
В качестве зрителя этой комедии едва сдерживала смех. Мама, подражая говору Ягуси, продолжала:
– Дык реклама рекламе рознь! Ежели ты рекламируешь товар в телевизоре, то мильёны можешь за это дело содрать. А если, допустим, на заборе афиши клеишь, то это за копейки.
Непрошенная гостья захлопала белесыми ресницами: «Дык она чё?… Расклейкой объявлений занималась? Разве это бизнес?»
– А кто тебе про бизнес наговорил? Сама придумала и сама же расстроилась.
– Тьфу ты! – с горечью сказала старушка.. Мама добавила: «Теперь девчонка и без этой работы осталась».
– Конкуренты чо ли?
– Они самые!
– Так …пущай вон на Лёшкин завод идёт. Сильная, здоровая.
– Нельзя ей на завод, – вступилась бабушка.
– Почему? Болеет?
Тут спектакль забуксовал, и повисла пауза. Наконец, бабуля нашлась: «Там производство вредное. Девки в цеха не идут. Всё парни вкалывают. Они в момент отобьют жену у Лёшки. И чо делать будет? Совсем запьется с горя!»
– Это точно… – вздохнула Ягуся. И тут бабуля сделана контрольный выстрел:
– А ты знаешь, что девка у нас с прицепом? Молва уже донесла?
– Как с прицепом? Видала, с девчонками гуляет, так то – племянницы.
– Нет! – возразила я, увидев, как мама бросилась в прихожую. – Одна девочка – моя дочка! Во втором классе учится!
Забавно было смотреть на реакцию старухи. Она открыла рот, замерла на несколько секунд, потом сдавленно выговорила: «Ты когда успела? Дочка? Второй класс?»
Она припомнила, когда мы гостили с братом у мамы: «У тебя ж никакого младенца не было!»
– А теперь есть дочь!
В прихожей послышался весёлый говор. Видимо, мама, позвала девчонок с улицы. «Лена! – крикнула я. Девочка появилась через минуту.
– Вот, знакомьтесь. Это моя дочка, Леночка! А это тетя Тася – знакомая нашей бабули!
Леночка удивленно смотрела на Ягу, и та не отводила от девочки своих изумленных разнокалиберных глаз. «Леночка! Что нужно сказать при знакомстве?» – включила воспитательную интонацию. «Очень приятно познакомиться!» – протараторила девочка и спросила, можно ли посмотреть мультики. Я, конечно, разрешила, и она выскочила из кухни.
– Вот те бабушка и Юрьев день! – горестно выговорила Ягуся. – Шла сватать богатую девку, а оказалась безработная мамка с дочкой. …Ну, значит, не обессудьте… – она вышла из стола, театрально поклонилась, кряхтя, выпрямилась и направилась в прихожую. На выходе, в дверях обернулась, и все услышали свистящий шёпот: «А могли бы и стол накрыть! Все должно быть честь по чести!» В ответ бабуля ухватила за рукав и разразилась нравоучительной речью: «Если по чести, то на смотрины – сватовство люди договариваются заранее, приходят с женихом и с родителями! Прилично одетые и в трезвом виде! А ты чего так вырядилась? Ещё б метлу притащила, и прямо Баба Яга!»
– Да ну вас! – она выдернула рукав из бабушкиного кулака и на прощанье выкрикнула: «Да хоть стопочку могли бы налить!»
Когда закрылась дверь, и стихли шаги на лестничной площадке, квартира содрогнулась от долго сдерживаемого всеми хохота. Смеялись до слёз, вспоминая перлы бабы Яги.
– Он не пьющий… Пьет только по праздникам да в банный день.
– Слесарь четвертого разряду!
– Конкуренты чо ли?
– Как с прицепом?
– Шла сватать богатую девку, а оказалось!
– А могли бы и стопочку налить!
– Мама! – спросила, вышедшая из зала Лена, – а что такое стопочка?
– Маленький стаканчик.
– А бабушка Тася водички хотела?
– Ладно бы водички…– пробурчала мама. – Ей особой жидкости захотелось. Увеселительной!
– …Той, которая в холодильнике на дверце стоит?
Мы переглянулись. «А что у нас там стоит? Мы горячительного не держим!» – удивилась мама. Я в недоумении уставилась на дочку. И тут бабушка вспомнила: «Это шампанское! Анита из ресторана принесла. Они с Валентином его так и не открыли, сказали, минералку да кофе пили. Так ведь, внучка?» Я закивала, вспомнив, что, действительно, в тот вечер, услышав, как он отказался от рома, я отказалась от шампанского. Бутылку забрали с собой, и несостоявшийся жених вручил мне её на прощание вместе с коробкой заранее купленных конфет.
Мы продолжали обмениваться шутками и посмеиваться, но Леночка с Юлей не понимали причины веселья. Пришлось в доступной форме объяснить. Выслушав, дочка сделала вывод: «Слесарь – это хорошо. Наверное, много получает денег, но пьяница – это плохо. Так ведь?» Юля поддержала сестрёнку.
– Правильно, внучки! – бабуля, смеясь, обняла обеих девчонок и по очереди расцеловала.
Вечером невольно подслушала разговор. Юля спросила Лену: «Значит, эта старуха нашла твоей маме жениха? А тёте Аните его не надо?»
– Конечно, не надо! У нас есть свой папа!
– А почему с ним не приехали?
– Просто он потерялся. И не знает, где мы сейчас живем.
– Как так? А когда его в последний раз видела?
– В прошлом году! В парке! Я бежала за ним, хотела догнать, но не догнала.
Сердце гулко бухнуло. Горло сдавило стальными щипцами. Слёзы подошли к глазам. ...Я же думала, что она забыла ту встречу! Что подросла и поняла, что родители умерли, и только души на небе, а оказалось, девочка верила, что отец жив, просто найти нас не может! Да что же это такое? Ненормальность? Больная фантазия? Проявление тоски о родных? А я была уверена, что смогла заменить ей ушедших любимых людей, ведь она уже звала меня не мамой Нитой, а просто мамой, и уже три месяца не вспоминала Карину и родных. Детская память способна быстрее забывать горе, и дети лучше взрослых умеют жить текущим днем!
И казалось, все складывалось хорошо. И мама , и бабуля, без восторгов, но приняли в семью девочку. И я уже не слышала от них ТЕХ слёзных отчаянных сожалений, что совершив благородный поступок, поставила крест на своей будущей семейной жизни, которые не раз слышала по телефону в течение первого года жизни с Леночкой, от того и в гости боялась привозить. Теперь жалею об этом. Надо было раньше их познакомить. Но я прятала свое солнышко от всех наших, и от сестер, конечно. Прятала, как самую большую драгоценность, словно боялась, что отберут, нарушат наш хрупкий нежный ранимый мир неосторожным словом или поступком.
Долго не могла уснуть. Ночью открыла телефон, нашла фото Карины и обратилась к ней. Шёпотом пересказала подслушанный разговор и спросила, что делать: "Стоит ли разубеждать Леночку в том, что её папа жив? Оставить призрачную надежду, помогающую жить, или разрушить? Ответь мне, ангел мой! Надо разубеждать или не надо!» Вдруг в голове ясно услышала голос Карины: «Не надо!» И сразу успокоилась. И вскоре уснула.
Последние дни в родном доме пролетели быстро. И вот мы снова стояли на перроне. И те, кто нас встречал, теперь провожали. Только Валентин поехал с нами.
А бабушка, отведя в сторону, на прощанье сказала: «Хоть говоришь, тебе женихов не надо, а присмотрись к человеку! Он тебя полюбил! Иначе бы не поехал».
– Да он же к товарищу в гости! Причем тут я?
– Ага! – усмехнулась бабуля. – Сто лет не ездил, и вдруг парня разобрало! Дураку понятно, а тебе невдомёк!
Вскоре мы с дочкой прижимали лица к вагонному стеклу, и нам усердно махали три пары рук, желая счастливого пути.
***********
Т. Сунцова. Удмуртия.
**********
Дорогой читатель! Не уходите сразу. Нажмите значок. Автор будет раз вашей оценке.