- Ма, прости, - он обнял мать и прижал ее к себе, как когда-то делала она в его детские годы. – Я не понял, что на нее нашло. Наверное, переволновалась.
- Ничего, сынок, - Настасья обняла сына, стараясь сморгнуть как можно скорее непрошеные слезы. – Всякое бывает.
- Людочка, вставай. Солнце уже высоко, Митя ушел на работу. Пойдем позавтракаем вместе.
Людмила услышала голос свекрови, Настасьи Мироновны, и натянула одеяло на голову. Вот уж кого не хотелось слышать с утра пораньше, так это «любимую» свекровушку. Люда вдруг вспомнила, что с первой же встречи невзлюбила Настасью и вынуждена была улыбаться во время знакомства, задаваясь одним мучительным вопросом: какого черта здесь происходит?
Дмитрий или, как его ласково называла мать, Митя, был единственным сыном пожилой женщины. Она не любила рассказывать о своем прошлом, но Людмила поняла, что Митя не знал собственного отца. А тот факт, что свекровь не спешила делиться тайнами прошлого, и вовсе заставил невестку думать о том, что Настасья не отличалась святостью и вела себя в молодости не лучшим образом. Это обстоятельство временами побуждало Людмилу злословить о возможных «подвигах» свекрови, добавляя снисходительным тоном:
- Да что с нее возьмешь? Ничего из себя не представляет. Единственный плюс – обеспечила Митьку собственным жильем и дала образование. И как он с такой матерью умудрился вырасти хорошим человеком, ума не приложу…
Настасья помалкивала, считая, что худой мир лучше доброй ссоры. Она старалась завоевать расположение невестки, проявляя заботу: готовила завтраки и ужины, делала уборку, помогала с глажкой белья. Позже, когда молодуха забеременела, почти насильно отправляла ее отдохнуть, говоря:
- Куда ты с таким пузом? Пойди приляг, мне не трудно навести порядок.
Первое время Людмила отнекивалась, боясь, что свекровь таким образом пытается выставить ее лентяйкой, но потом, поговорив со своей матерью, услышала следующее:
- Чего ты напрягаешься? Чай, твоя свекровка не сахарная, пусть делает, если так хочется. Глядишь, ценить больше станет. И вообще, на таких только пахать и пахать.
Теперь уже Людмила с чистой совестью отсыпалась по полдня и вставала только ближе к приходу мужа. Когда Настасья топталась на кухне, невестка с недовольным видом просила ее подвинуться:
- Мама, хватит мельтешить. Лучше пойдите в зал, посидите перед телевизором. Все равно не знаете, что именно любит Митя. Я лучше вас справлюсь, не хочу потом переделывать.
- Я же растила Митеньку, я знаю, что он любит, - тихо отвечала Настасья, но невестка прерывала ее самым бесцеремонным образом:
- Вообще-то, Митя уже вырос. Он уже давно не маленький, вкусы у него изменились.
Свекровь ничего не отвечала и уходила из кухни.
Потом Людмила недовольно бурчала себе под нос:
- Вечно она путается под ногами. Прилипнет, как репей, и не знаешь, как от нее отделаться.
Невестка начала мечтать о том, чтобы свекровь оставила их с мужем в покое и перебралась куда-нибудь в другое место. Чем дальше, тем лучше и роднее. Митя же, думая, что между мамой и его женой сложились прекрасные отношения, был счастлив, потому что у его друзей мамы не ладили с невестками.
Тем временем беременность Людмилы подошла к концу. Тяжело переваливаясь, Люда прошла в кухню и грубым тоном попросила мужа о помощи.
- Срочно вези меня в роддом, у меня схватки. – охала она, упираясь руками в край стола.
- Людочка, я уже звоню нашему врачу, там тебя встретят, как королеву, - свекровь схватила телефон и начала набирать номер.
Неожиданно для всех Людмила завизжала:
- Не надо, бросьте трубку! Я поеду к своему врачу, и точка! Я вас ни о чем не просила! Вечно всюду лезете!
Митя чуть не уронил пакет с вещами, которые жена еще месяц назад приготовила для роддома. Лицо мужчины недоуменно вытянулось, когда он повернулся к Людмиле:
- Люд, что это было? Тебе больно? Плохо? Присядь, мы сейчас, тебе нельзя волноваться.
- Конечно, ты не переживай, не нервничай, - свекровь подвела Людмилу к креслу и помогла сесть. Она уже успела отбросить телефон и быстро переключилась на невестку. Отсутствие нужной реакции удивило и одновременно взбесило Людмилу, и она, совершенно уже не стесняясь, заорала не своим голосом:
- Митя, пусть она отойдет от меня! Я сейчас на нервах! Из-за нее родится какой-нибудь страшилка, а ты все на меня спихнешь! Пусть она уйдет к себе! Митя! Я сейчас помру от боли!
Настасья поначалу замерла от неожиданности, а потом нерешительно сказала:
-Дочка, прости… что я тебе плохого сделала? Я всего лишь хотела помочь.
- Уйди, пожалуйста, посиди у себя в комнате, - отрывисто бросил матери Дмитрий, которого не на шутку напугала истерика жены. – Пусть Люда успокоится, потом поговорим.
Мать не стала с ним спорить и ушла в свою комнату, где сидела тихо, как мышь, не давая о себе знать. Супруги уехали, как только подошла скорая, а мама продолжала сидеть, не решаясь выйти. Наконец, когда тишина стала невыносимой, Настасья выглянула из своего убежища и прошла в гостиную, где царил беспорядок. Сосредоточенно думая о чем-то своем, женщина начала делать уборку. Сын вернулся через несколько часов и сообщил, что отвез Люду в ту больницу, на которой она настаивала.
- Ма, прости, - он обнял мать и прижал ее к себе, как когда-то делала она в его детские годы. – Я не понял, что на нее нашло. Наверное, переволновалась.
- Ничего, сынок, - Настасья обняла сына, стараясь сморгнуть как можно скорее непрошеные слезы. – Всякое бывает.
Они прошли на кухню, и Дмитрий рассказал, что Людмилу взяла под крыло очень известная врач, акушер-гинеколог, к которой в очередь выстраиваются на полгода вперед.
- Про нее говорят, что вытаскивает самые безнадежные случаи. – задумчиво проговорил Митя. - Будем верить, что наш не из таких.
- Дай бог, - с улыбкой ответила мама. – Жду не дождусь, когда маленького увижу. И мамочке его могу пожелать только здоровья и счастья.
Дмитрий протянул руку и коснулся морщинистых, натруженных пальцев матери.
- Ты всегда была не такая, как другие женщины, - прошептал он. – Сколько мальчишек мне завидовали, когда я каждый год уезжал на море. Я только перед армией стал понимать, что это удовольствие доступно было далеко не каждому.
- Вот и ты старайся, сынок, ставить семью на первое место. Чтобы у твоей Людочки и ребенка было все, чего они захотят, и не только в материальном плане. В первую очередь, подари им свое внимание и заботу, а остальное все приложится, - ответила женщина, ласково глядя на сына.
Их беседу прервал телефонный звонок, заставивший Дмитрия вздрогнуть. Он схватил трубку.
- Да! Слушаю…
В ответ послышалась сбивчивая речь, из которой мужчина разобрал только одно: он должен срочно ехать к жене. Объяснив ситуацию в двух словах матери, Дмитрий помчался в больницу, которая находилась в семи кварталах от их дома. Такси довезло до нужного места в считанные минуты.
Митя появился только на следующее утро. Настасья чуть с ума не сошла, в ожидании новостей, и с тревогой встретила сына, на котором лица не было.
- Не томи, что случилось? Как там Людочка, она в порядке? – спрашивала его мама, побледнев от страха.
Сын мотнул головой. Он был настолько потерян, что мать чуть не расплакалась.
- Нет, не в порядке. Я никогда не думал, что она настолько истеричная. То требовала партнерские роды, то гнала меня из родзала. Потом крыла десятиэтажным матом. Столько всего наговорила…
- Что с ребенком? – сиплым голосом спросила Настасья.
Дмитрий с большим трудом смог рассказать, что, когда новорожденного принесли Людмиле, та завопила: «Ненавижу, весь в мою свекровь!» и отказалась принимать его. Она потребовала выставить мужа из палаты, после чего позвонила своей матери и начала жаловаться на всех. Через час появилась теща Дмитрия и всему персоналу устроила такой разнос, что пришлось вызывать полицию.
- Боже… - покачала головой Настасья. – Наверное, обе переволновались из-за родов.
Дмитрий угрюмо молчал. Он бы никогда и никому не посмел сказать, какие слова ему пришлось выслушать в адрес матери от своей жены, в которую словно бес вселился.
Все дни, что Люда пробыла в роддоме, Митя был сам не свой. Он много думал о жене, ее матери и ребенке. Наконец, смирившись с новым статусом, решил забыть о том ужасном дне, когда жена устроила безумный скандал. Настасья и ее сын договорились о совместной помощи молодой матери, чтобы она чувствовала себя защищенной. Все-таки, роды и уход за ребенком – это тяжелый труд, который отнимает много сил.
После выписки Людмилу окружили вниманием и заботой, сдували с нее пылинки. Помолодевшая от счастья Настасья выполняла всю работу по дому, давая невестке полноценный отдых. Свекровь с удовольствием выходила погулять с малышом, которого в честь отца Настасьи назвали Мироном, на этом настоял Дмитрий, души не чаявший в покойном дедушке.
Людмила вела себя так, словно у нее и в помине не было никакого ребенка. Она стала усиленно приводить себя в форму, целыми днями тусовалась с подругами, ходила по разным торговым центрам и спа-салонам. Робкие попытки свекрови обратить внимание невестки на маленького сына закончились скандалом.
- Скажите спасибо, что я согласилась родить ребенка от вашего сына! – психанула Людмила. – Могла бы и аборт сделать. Я перенесла ад, а вы меня добить хотите?
- Но вы же любите друг друга, - робко пролепетала Настасья, не понимая, откуда в такой молодой особе столько злобы.
- Я не люблю Митю и вас любить не обязана. А наш Мирон - ваша копия, что не прибавляет мне любви ни к нему, ни к вам, - фыркнула Людмила, подкрашивая глаза яркими тенями.
Она не знала, что ее слова услышал муж, который только что вошел в квартиру. Увидев жену в откровенном наряде, он сжал челюсти, а затем сказал:
- Людочка, ты куда-то собираешься уходить? Можешь больше не возвращаться.
Дмитрий вошел в комнату, открыл шкаф и начал собирать ее вещи.
- Ты с ума сошел? Это она тебя надоумила? – завопила Людмила, пытаясь удержать мужа.
Но он как будто не видел ее.
- Я должен был в день рождения Мирона понять, что ты из себя представляешь, - сердито ответил он, отталкивая от себя Людмилу. – Тебе никто не нужен, включая меня. Я для тебя всего лишь удобный кошелек, не больше.
Женщина хотела было сказать что-то в ответ, но передумала, когда увидела, как полугодовалый сынишка тянет руки в сторону бабушки. Люда со злостью оглядела всех троих и бросилась к выходу, бросив через плечо:
- Вы еще пожалеете.
- Не надо так, Митя, - умоляюще взглянув на сына, расклеилась Настасья. – Она - мать твоего ребенка.
- Она никогда не будет хорошей матерью, - жестко ответил мужчина. – Захочет судиться – я готов.
Людмила так ничего и не добилась от мужа. В суде Митя доказал, что Люда – обыкновенная кукушка, которой не нужен ребенок. Развод состоялся, мальчик остался с папой и бабушкой, а Люда вернулась к матери.
Когда Мирон вырос, Люда пыталась поговорить с сыном, давила на жалость, говорила гадости про покойную к тому моменту бабушку, но сын не захотел даже слушать.
- Я весь в нее, так что оставь меня в покое. – отрезал он, спеша удалиться прочь.
Конец.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.