Начну с того, что нежно люблю людей, которые, прекрасно зная, что вы похоронили три месяца назад близкого человека, искренне удивляются, что это вы постоянно в печали? Заняться больше нечем?
И не сходить ли вам на экскурсию в хоспис? А еще можно чип в мозг вживить. Маск как раз набирает добровольцев. Я ему идеально подойду! А теперь поговорим о литературе. О моем "малом литературном наследии", которое я никак не могу собраться издать. "То свисток бракованный, то акула - глухая".
Итак, пьесы для двух актеров из авторского проекта "Художники".
Она: Что значит, Вы не любите осень?! Вы, наверное, шутите... Во-первых, осень - это красиво. Все такое желтое, красное, оранжевое. Прозрачное небо. Вкусный, я бы даже сказала, с горчинкой, воздух. Это время, когда готовится к зимней спячке Ваша душа... Поэтому осенью, как никогда более, хочется умиротворения, уюта и тепла. Чтобы кто-то заботился о Вас. Грел для Вас холодную постель. И когда я думаю об этом, я зажигаю ароматические свечи.
Он (перебивая ее): Так бы сразу и сказали! А то «желтое, красное»! К черту поэзию!
Она (жестами приказывая ему замолчать): Какой Вы нетерпеливый, право, Вы не даете мне договорить! Так вот. Когда я думаю, как буду мерзнуть всю ночь в своей холодной постели, я зажигаю ароматические свечи и зову...
Он (снова вскакивая с места): Я уже здесь!
Она (выдыхая): Кота.
Он: Но почему же Вы не можете ответить на мои чувства и полюбить меня так же сильно, как я - Вас? Всем сердцем?
Она: Ответить на Ваши чувства я, может быть, и смогу. А вот полюбить Вас всем сердцем, увы, нет. У меня там Семен Викторович с прошлой осени квартирует.
И у него - бронь.
***
Она (достаточно убедительно): Вот Вы говорите, что мы, женщины, бездушные и легкомысленные особы, поэтому нам легко расставаться. Уверяю Вас, это не так! Взять, к примеру, меня... С тех пор, как мы расстались, я постоянно думаю о Вас!
Он (усмехаясь): Надеюсь, только хорошее?
Она: И хорошее тоже.
Она: А потом я буду приходить к Вам на могилу. Клянусь! В маленьком черном платье и шляпке с вуалью. А у самой оградки посажу куст сирени и маргаритки. А еще, Вы слышите меня, я буду читать Вам стихи! Вы любите стихи?
Он: Вы - сумасшедшая?
Она: А! Вы не любите стихов? Я буду петь!
***
Он: Ну, а чувства? Чувства у Вас ко мне есть? Хотя бы одно? Самое главное?
Она (не глядя на него): Одно и есть...
Он (с надеждой): И какое же?
Она: Безысходности.
***
Она (хватая его за рукав): Ну, во-первых, то, что Вы сейчас делаете, это - неправильно. Вы обязаны очаровать меня, ранить мою душу, разбить мне сердце и только потом - уходить!
Он (вырывая руку): Ну, Вы даете, уважаемая! «Вы обязаны»! Ничего я Вам не обязан! И что мне прикажете делать, если я не хочу очаровывать, ранить и разбивать? Что тогда?
Она (с вызовом): Хорошенькое дело! Такой выносливый с виду мужчина и – «Не хочу разбивать»! А может быть, Вы думаете, что у Вас силы не хватит?
Она: Кстати…мне нравится, как Вы меня целуете. Я чувствую себя школьницей.
Он: Простите, а это хорошо или плохо? Аналитик из меня - никудышный! Хотя, разве в таких ситуациях мужчины извиняются? Просто я…очень робок с женщинами. Тем более с такими, как Вы.
Она: Как я? А что во мне такого особенного? Две руки, две ноги, тонкая талия, редко думающая голова. Самая обычная женщина.
Он: Ну, что Вы! Вы… Вы - необычная! Когда я целую Вас, у меня даже дыхание перехватывает. Вот и сейчас…Вы рядом, а я уже дышать не могу.
Она: Милый, смешной… Вот до Вас у меня уже был такой мужчина, который тоже жаловался, что трудно дышать. Так вот. Сначала он дышать не мог, потом говорить, а в итоге – пропал.
Он: Отчего же он не мог говорить? Разве он не знал, о чем нужно разговаривать с женщинами?
Она: О чем же?
Он: Ну, конечно же, о том, что нас в них волнует! Спрашивайте меня, пытайте, спорьте со мной! Я готов!
Она: Мама дорогая, сколько экспрессии…Что-то я сейчас совсем не настроена говорить. Другое дело – целоваться!
Он: Нет, я настаиваю! И не надо так прижиматься ко мне, я теряю нить! Сначала дискуссия! Например, я говорю Вам, что мне нравится Ваш греческий нос. Этот нос волнует меня! Я хочу трогать его, тереться об него щекой! Или возьмем, к примеру, Ваши прекрасные глаза! О, как мне нравятся эти глаза! Как они смотрят на меня! Сейчас! С недоумением и легкой угрозой! Чудесные глаза! А Ваши ресницы! Я не могу вспомнить, у кого еще я мог бы видеть такие же роскошные ресницы! Наверное, потому что таких ресниц в природе больше нет! Встаньте! Ну, что Вы так небрежно развалились в кресле? Встаньте! Я хочу еще раз увидеть Ваши ноги! Прекрасные ноги! Согните правую, покажите мне это нежное, детское колено! Оооо…какое божественное колено! Постойте, не уходите, позвольте, я обниму его. А теперь – левое! Эти колени… Я хотел бы умереть у Ваших ног! Вы только скажите! Только прикажите мне: «Умрите!». И я умру. А эти руки…
Она (высвобождаясь): Боже мой! Да, Вы – сумасшедший!
Он: Да, я – сумасшедший! Я сошел с ума, припав к этим коленям! Прикажите мне: «Умри!» - и я умру.
Она (бормочет себе под нос): Чёрт! Какая досада, что я больше не храню под подушкой револьвер… Как чувствовала, что с этим идиотом будет та же история…(Ему) А что, действительно, если я прикажу Вам «Умри!», Вы…?
Он (экстатически кивая головой): Да!
Она (под нос): Анфиса, вон, вчера яду купила, травила крыс… У сторожевого пса – бешенство…Вариантов – масса! Но был бы револьвер!
***
"Мир уцелел, потому что смеялся" (с)
