Говоря о Гастоне Ла Туше мы уже посмотрели замечательные праздничные фантазии и глубокие религиозные видения. Сегодня пришло время возвратиться к обычной, простой жизни. Естественно, под словом «обычная» следует понимать жизнь современную художнику – самый конец XIX и начало ХХ века. Если кто-то захочет, может провести параллели с миром Пруста. Думаю, что большой ошибки в этом не будет. А из параллелей в мире русской живописи у нас остался Константин Коровин – по крайней мере светлая коровинская жизнерадостность мне вспомнилась несколько раз.
Пионы:
Ещё одна картина в подобном духе. Название легко придумать самому:
Пара (это я их так объединил) картин, продолжающая изначальный мотив
Лодочная прогулка:
Лодочная прогулка -2:
Вообще, в те годы писать что-нибудь, связанное с лодками, лодочными прогулками и т.п. своеобразный bon ton. Кроме того, Ла Туш современник импрессионистов, знакомый Мане и Дега. Но осторожно, лодочные прогулки могут привести к последствиям…
Лодочная прогулка -3:
А вот вам и доказательство близкого знакомства Ла Туша и Дега.
Балет:
Следует отметить, что балет в те годы не какое-то экзотическое событие, а часть парижской повседневной жизни. Так что мы остаёмся в пределах «здесь и сейчас» Франции той эпохи. Гуляем в темпе andante.
Прогулка:
Мы дошли до Тюильри или возможно до Люксембургского сада. И здесь встречаем картину-загадку.
La ronde des enfants (Детский круг):
Я не знаю, что означает этот хоровод. С одной стороны парижанки (мамы, няни, гувернантки) одеты как современницы художника. С другой – некоторые дети вызывают аллегорические ассоциации. Пусть этот «детский сад» останется как есть, нерасшифрованным. То ли реальность, то ли метафора.
Дополним его замечательной картиной, которая снова напомнит нам о Константине Коровине.
Радость материнства:
И ещё одной очень схожей по тематике.
Мой малыш:
И раз уж мы заговорили на эту тему, то, пожалуй, моя самая любимая.
Девочка в боннете, читающая у окна:
А за ней следом вот такая, немного загадочная. Лично меня приводит в восторг это сужение фокуса, образуемое несколькими дверями.
Задумчивая девушка в интерьере:
В завершение сильная, но на мой взгляд вполне спокойная волна
Прилив:
Великолепный ноктюрн:
Ну и наконец, Гастон Ла Туш прощается с нами как настоящий парижанин.
Вид на Эйфелеву башню:
***
Я познакомил вас с удивительным художником. Согласитесь, фигура не самая известная. Хотя, на мой взгляд, это потому, что она заслонена целой плеядой великих современников - импрессионисты, Сезанн, Ван Гог, Гоген, Сера, Боннар, Матисс и многие другие.
Я провёл параллели с миром русской живописи и мы поняли, что объединив в одном лице Константина Сомова, Александра Бенуа, Константина Коровина (отчасти) и Михаила Нестерова, мы получаем уже знакомого нам Гастона Ла Туша.
Я построил свой рассказ по музыкальному принципу. Я понимаю, что сейчас говорю очень субъективные вещи, но лично у меня при знакомстве с произведениями Ла Туша представилась вполне музыкальная схема – Praeludium - Allegro (весело, радостно) – Largo (очень медленно) – Andante (плавно, спокойно).
Эта схема, на мой взгляд, вполне гармонично сочетается с сюжетным разнообразием произведений, хотя... вот сам автор. Впору схватиться за лицо руками от того, что тут понаписано.
А что касается интереса к галантным праздникам и к «несерьёзному» 18 веку, Гастон Ла Туш был не одинок в своём стремлении реконструировать идеал того времени. Похожая ситуация была не только в России и во Франции. Сразу в нескольких европейских странах. Это время принято считать легкомысленным, чрезмерно игривым, пустым, но, давайте вспомним, всё это писалось на рубеже девятнадцатого и двадцатого эпох. С одной стороны, короткий период Belle Epoque (примерно 1871-1913) чем-то сродни «галантному веку», с другой, в воздухе уже чувствовалось многое из того, что станет ужасом века двадцатого. Бежать, прятаться от этого ужаса, пусть даже в легкомысленные миры - вполне нормальная реакция
Спасибо за то, что дочитали этот цикл
1 - Пленительный и роскошный праздник в волшебном измерении
Подписывайтесь на канал! Vive la France!