Антонине Павловне было уже почти девяносто лет. Жила она одна в своей маленькой однокомнатной квартирке. Квартирка была маленькая, но уютная и аккуратная. Хотя... То там кран потечёт, то здесь краска облупится. Раньше с соседями Антонина Павловна дружна жила. В гости друг к другу ходили, пирогами друг друга угощали, помогали, если нужно было. А сейчас...
Старых никого не осталось, а новых она и не знала никого. Менялись они постоянно, и пожилая женщина не могла никак их запомнить не то что по имени, даже в лицо.
Как-то в очереди в поликлинике, куда она ходила не сколько к врачу, сколько пообщаться, ей посоветовали обратиться в соцзащиту.
Туда Антонина Павловна и отправилась, оперевшись на свою трость. Там её выслушала приятная женщина, даже чаем напоила с вкусным печеньем и пообещала прислать сотрудницу помогать по хозяйству. Старушка рассыпалась в благодарностях. Так ей понравилось как её приняли!
И уже на следующий день пришла девушка. На вид ей было не больше двадцати лет. Сказала, студентка, подрабатывает. И имя то у неё какое приятное — Лиза!
Антонина Павловна сразу подружилась с Лизой. Теперь было с кем поговорить. Лиза приходила ежедневно ближе к вечеру, приносила молоко, хлеб и другие продукты из ближайшего магазина. Помогала с уборкой и готовила для старушки еду. Потом они вместе пили чай, сидя за большим круглым столом в комнате. Антонина Павловна рассказывала Лизе о своей семье, показывала фотографии, вытирая сухонькой ладошкой выступающие слёзы.
Сын у них с мужем был один, да и тот ушёл в горы и не вернулся. Альпинист он был. Так никто и не знает, где могилка его. А муж уже пятнадцать лет в земле сырой лежит. Никого родни не осталось, одна она.
Так продолжалось почти полгода. Однажды Лиза пришла с мужчиной и представила его как своего брата. Тот быстрыми глазами пробежался по комнате и кухне, починил кран, ручки в дверях, замок на входной двери смазал.
— О, теперя заедать не будет! — сказал он, перекатывая жвачку с одной щеки на другую, — Что, бабуль, надо ещё чё починить? А то пойду, у меня сёдня клиентов во! — он рукой помахал у себя над головой.
— Да вроде нет... — старушка немного растерялась и крутила головой, вспоминая что у неё ещё есть сломанного.
— Ну, как же нет! Баб Тонь! Вот Вы жаловались, что замок на шкатулке сломан! — подсказала Лиза.
— И то верно. Так я туда и не лажу почти.
Но шкатулку принесла и на стол поставила. Парень тут же сел делать, а Лиза увлекла Антонину Павловну на кухню чай приготовить. Через пятнадцать минут парень их позвал.
— Всё, бабуля, я починил!
Антонина вернулась в комнату. Парень открыл при ней шкатулку, закрыл, снова открыл и снова закрыл. Он эту операцию проделал ещё несколько раз. И только Антонина Павловна хотела сама попробовать открыть и закрыть, её на кухню позвала Лиза. Она быстро убрала шкатулку в шкаф и пошла на зов. Потом они ещё пили чай втроём и слушали рассказы старушки.
— Ох, и хорошо у Вас, но мне пора! — сказала парень и засобирался.
— Ой, милый, а как же мне тебя отблагодарить-то?
— Да, Бабуль, не надо ничего. Только вот акт мне подпишите.
— Что за акт?
— Я такая-то такая-то, претензий к проделанной работе не имею.
— Ой, конечно, конечно.
Антонина Павловна пыталась своими слеповатыми глазками отыскать очки, но они как сквозь землю провалились.
— Лизонька, а где мои очки? Не вижу же я без них ничего!
— Не знаю... Вот сколько я Вам говорила, купите цепочку и носите на цепочке! Сейчас на кухне гляну!
И она ушла. Лиза искала очки, а парень поторапливал.
— Бабуль, давай побыстрее! Я ведь только у Вас так долго проторчал, и то только из-за сеструхи! А так у меня пятнадцать минут на каждого!
— Да-да, я понимаю. Да куда они запропастились, окаянные?
— Бабуль, давайте я Вам прочитаю, что там написано, и покажу, где подпись поставить. Ну, правда, некогда.
Антонина Павловна махнула рукой.
— Давай! Покажи где писать!
Парень ткнул перед ней пальцем.
— Здесь что ли? Как тут много всего напечатано....и это всё про претензии?
— Ну, да. Спасибо, бабуль!
Парень выхватил бумажку и выбежал из квартиры. Едва за ним захлопнулась дверь, из кухни вышла Лиза.
— Вот Ваши очки. Кое-как нашла!
Лиза в тот день ушла и больше не возвращалась. Ни на следующий день, ни через день, ни через месяц. Пришлось Антонине Павловне снова идти в соцзащиту. Она хотела узнать, может быть Лиза заболела тяжело. На этот раз её уже никто чаем с печеньем не угощал.
— Лиза уже полгода у нас не работает!
— Как так? Что-то Вы путаете.
— Нет... Так Вы же, Антониа Павловна, — сказала ей та приятная женщина, заглядывая в толстый журнал, — заключили договор пожизненной ренты. Вот с них и спрашивайте! И вообще, мне некогда каждому объяснять! Сначала подписываете, а потом спрашиваете, что это!
Антонина Павловна вышла из кабинета и побрела медленно домой. Она не очень понимала, что такое договор пожизненной ренты. Но ещё больше она не понимала, когда успела его подписать и главное с кем. И причём здесь Лиза?
Антонина Павловна с трудом добрела до дома. Ей было сложно ходить летом, а уж зимой и подавно. Села за свой круглый стол и задумалась. О Лизе, о её брате и о том, что ей сказали в соцзащите... Решила она ордена и медали мужа перебрать. Они всегда её успокаивали. Письма его перечитать, как снова с мужем поговорить. Достала шкатулку, открыла. Ещё порадовалась, как легко замочек открылся. Вот они письма треугольничками, бережно ею хранимые. Гребень, который муж из Германии привёз, а под ним.... под ним всегда лежало кольцо, которое ей свекровь подарила на свадьбу. Большое такое, с гранатом. А уже под кольцом лежали медали. Но сейчас было пусто! Под гребнем было дно!!!.
Антонина Павловна вытряхнула шкатулку и потрясла, как будто медали могла в складке застрять. Тщетно. Соскочила, насколько ей позволили ноги, подошла к шкафу и стала его перебирать. Рядом со шкатулкой лежал мешочек с деньгами. Она всю свою пенсию туда складывала. Мешочек был пустой. Антонина Павловна закусила зубами губы и стала методично выкидывать всё из своего шкафа. Но кроме старых тряпок ничего не было! Даже её коса пропала, которую Антонина Павловна отрезала, едва началась седина, да руки стали плохо слушаться.
В дверь позвонили.
— Это Лиза! — вскликнула старушка и побежала открывать.
Но это была не Лиза. Это была та приятная женщина из соцзащиты и участковый. Антонина Павловна хорошо его помнила. Тот уже давно работал и периодически к ней приходил, про соседей спрашивал. То про одних, то про других.
— Антонина Павловна, если это Вас успокоит, Вы не единственная жертва. Лиза, или Елизавета Ковалёва устраивалась по поддельному паспорту в соцзащиту, втиралась в доверие к старушкам и старичкам, а потом вместе с мужем обчищала их. Подсовывали старичкам под разными предлогами подписать договор ренты. Как я понимаю, в их банде ещё должен быть кто-то третий, и этот третий не меньше чем нотариус. Иначе бы не смогла бы они столько квартир продать.
У Антонины Павловны при этих словах потемнело в глазах и она упала. Очнулась в больнице. Милые люди, улыбающиеся медсёстры, приятные врачи. Но теперь Антонина Павловна на всех смотрела с недоверием. За несколько дней до выписки пришёл к ней тот самый участковый и рассказал, что взяли Лизу и её банду. И добро Антонины Павловны нашли. Нужно будет только в полицию сходить и опознать. А та вытирала ладошкой навернувшиеся слёзы.
Страж порядка уже было хотел уйти.
— Антонина Павловна, не сочтите за наглость, я от безысходности к Вам обращаюсь....
Антонина Павловна с интересом посмотрела на участкового.
— Да нет, забудьте! Вы только что из такого выбрались, а я....
— Да говори, чего там у тебя стряслось?
Участковый сел рядом.
— Понимаете, есть у меня сестра младшая. Муж запойный. Дочка у них старшая школу в этом году закончила, хотела поступать, так денег не было даже на автобус, не то что здесь жить. Я б мог у себя её поселить, так у меня и так семеро в двух комнатах и жена вечно пилит...
— Так зимой вроде не поступают...
— Летом. Она там хочет на курсы ещё какие-то свои походить.
— Ты хочешь, чтобы я её у себя поселила?
— Ой, я же говорю, глупость сморозил!
— Хорошая племянница что ли?
— Хорошая. Трудолюбивая. Работящая.
— Ты как сватаешь её. Ладно. Пусть приезжает. Приючу. И то только по тому, что ты просишь! Если что, спрос с тебя будет!
И снова Антонина Павловна жила не одна. Было с кем чай пить за большим круглым столом в комнате и с кем разговаривать. Племянница участкового Света на курсы ходила, работать пошла и за старушкой как за родной бабушкой ухаживала. Летом поступила в сельхозакадемию и хотела съехать, так Антонина Павловна не пустила.
— Живи! Мне с тобой спокойней!
Так и живут. Света учится, подрабатывает, Антонину Павловну вкусностями балует да рассказы её слушает. А Антонина Павловна чувствует себя на лет двадцать моложе и даже изредка печёт свой фирменный пирог. А недавно в тайне от всех составила завещание в пользу Светы.
Только об этом ТССССС!
Рассказ основан на реальных событиях, имена героев изменены.