Во второй части я поясню: героиня превращающаяся то в старуху то в девушку герой татарских устных преданий. (наподобие нашей русалки) Может показаться на первый взгляд. Но это не так. Русалки - души юных утопленниц. А у татар это во время язычества считалась "мать воды" то есть до принятия ислама это была богиня воды. Чаще всего она стала злым духом так как ее перестали почитать как богиню. Но по настоящему её вспомнили из-за произведений Габдуллы Тукая
Вторая часть
Толик пробирался по узкой тропинке к речке.
По бокам почему-то вырос чертополох и прочая ненужная растительность. А ведь Толик помнил времена, когда здесь рос лишь гусятник, а вокруг стояли ивы, вётлы. Сама лужайка напоминала какое-то сказочное место, где, когда уходили люди, на деревьях загорались огоньки, и вся лужайка озарялась призрачным светом. Толику всегда казалось, что как только люди засыпали, на эту лужайку приходили эльфы. Здесь были и смелые воины и прекрасные эльфийки, все они говорили о чём-то своём.
Весло у Толика было спрятано. В лодке его оставлять было бессмысленно – украдут, и обычно Толику приходилось весло брать домой. Но тут в жизни Толика появилась одна мадам и пожелала видеть, как ловят рыбу спиннингом. Пришлось Толику ещё вчера весло спрятать в укромном месте, а из дома он взял лишь спиннинг. Эту мадам выставил из дома муж, поэтому Толик с ней и развлекался на речке.
Вообще-то, он понимал, что дружба с зелёным змием не приведёт ни к чему хорошему, а тут ещё «синявка» пристала. Интуитивно он чувствовал, что жизнь идёт к закату "Ну, раз уж идёт, то пусть идёт" - думал Толик
А потом луг зарос чертополохом, репейником, крапивой. Стоило только задеть хоть один лопух, сразу поднимались тучи комарья. Можно было, конечно, надеть ветровку из хб которая досталась ему с работы. Да, когда-то Толик работал и был довольно-таки средним фрезеровщиком. В передовики не лез, но и брак у него был редким гостем. Потом настали "святые" девяностые, и завод постепенно пришёл в частные руки. Станки продали, а Толик решил перейти на натуральное хозяйство.
Нет, конечно, не сразу, сначала они просто шабашили, но тут тоже не заладилось. Толик был всё-таки честным рабочим, а нанимали их, как правило, пожилые люди. Его новые коллеги экономили на материале, чтобы потом продать сэкономленное. Толик на это не мог пойти, у него и мать была пожилая, а мысль о том, что кто-то и её обманывает, не давала ему покоя. Ещё чем он забавлял своих новых компаньонов, это во время обеда он всё время частью своей доли делился с каким-нибудь котёнком или щенком. Такого дурачка не грех обмануть, поэтому Толику всегда доставалось меньшая доля, что, конечно же, не радовало его жену.
Поэтому с шабашками он завязал, и начал собирать грибы, ловить рыбу (кстати, последнее у него получалось лучше всего), но жена была иного мнения. Жёны, они быстрее перестраиваются, ей казалось, нет ничего зазорного, если он придёт к своему коллеге по работе и за деньги станет помогать ему что-то делать. Так Толик перешёл жить к старухе матери. Сети ему достались от отца, да и сам он умел вязать их. Вот и вчера он поставил на речке сеть, нужно только до неё добраться, это бывшая Эльфийская дискотека очень заросла, а уж сколько гнуса тут стало! Эх, служил он в армии, хотел остаться, но мать и тётка настояли, чтобы он вернулся. А в городе, глядишь, и не потерял бы работу.
Ну вот, наконец-то заболоченный луг пройден, можно отмахнуться от комаров. Вон там в кустах его лодочка. Лодка старенькая, Толику она досталась по наследству от друга. Друг у него в позапрошлом году оставил её Толику, что-то с печенью у него не то было, ходил как баба беременная. Лодка пока вроде крепкая, местами оставшаяся краска на фоне дерева выделялась зелёным цветом. Надо бы её покрасить. Но сначала просушить, заново просмотреть, и уже тогда красить, а у Толика на это ни времени, ни желания не находилось. Хотя, какой он Толик? Давно уже Анатолий Прокофьевич, это по привычке его ребята зовут Толик, мама Толюшкой.
И тут он отвлёкся от своих мыслей. На пирсе сидела девка.
Толик протёр глаза, не спит ли он? Что ему сразу бросилось в глаза, то, что не местная, жгучая такая брюнетка, волосы у неё до пояса. А главное, халатик Может имелся какой, но на незнакомке его не было. "Точно чудная какая-то!" - подумал Толик. Загорать ещё рано.. «Интересно девки пляшут!» - подумал Толик. Незнакомка расчёсывала свои роскошные волосы. Волосы и впрямь были красивые. Толик даже пожалел, что ему уже под 50. А то бы ух! как тряхнул стариной! Однако, как она встанет в своём прозрачном халатике? Вон там кусты есть, сейчас я туда спрячусь, чтоб её не смущать, подумал он. И пока он семенил к кустам, незнакомка беззаботно расчесывала волосы, и бултыхала ногами в воде. Вода сейчас к утру, как парное молоко, над речкой начинал парить туман, ещё час или полтора, и он зальёт собой весь луг.
Неожиданно для Толика незнакомка соскользнула с пирса и как-то внезапно ушла под воду даже не пытаясь спастись. «Ну, может быть, спортсменка какая приехала?» - подумал Толик. «Кто его знает, за последние десять лет благодаря нашему мудрому президенту-прорабу к нам в посёлок многие приехали из Средней Азии, откуда выселяли беженцев, может быть и это одна из них».
Его подруги что-то не было. Видно, где-то "эликсир молодости" нашла, и теперь ей не до спиннинга. Зря только тащил! Он погрузился в свою лодку. А может и весло украли?! Он метнулся к тайнику. Как это он забыл про него? Но весло было на месте. Он взял весло и залез в лодку, тут камыши раздвинулись, и появилась
та незнакомка, которую он видел. «Что ей надо?» - подумал Толик.
- Толя, твоя подруга увлеклась ловлей раков. Немного её знаю, она просила передать. Так что спиннинг тебе сегодня не пригодится.
- А что ты по камышам, а не по берегу?
- К тебе подошла, что ли? Да я из города. А по камышам прикольно.
- Изрежешься вся. Одёжка у тебя какая-то ненадёжная для того, чтобы лазать по камышам.
- Добрый ты, Толик, честно говорю, меня уже лет 500 никто не жалел.
Хоть и без подруги, но он проверил свои сети, снял улов. Он знал, какую рыбу он отнесёт домой матери, а какую можно отнести в одно место, там за неё дадут тот самый эликсир, которым злоупотреблял президент-прораб. Не любил его Толик. Да мало кого Толик знал, кто бы твёрдо говорил: "Нет, ну что вы, Борис Николаевич всё делает правильно!" Даже возрождающаяся буржуазия не очень-то его любила. Он уже возвращался домой он бросил взгляд На пирс где он встретил странную незнакомку. Что за девка была к кому приехала?
Тут из-за леса блеснул первый луч солнца и в траве, где сидела незнакомка, что-то сверкало. Толик подошёл посмотреть, а там лежал всего лишь гребень. Бижутерия, наверное, подумал Толик, но что-то заставило его нагнуться и взять. При ближайшем рассмотрении гребень не производил впечатления дешёвой бижутерии, явно старинная вещь, тяжёлая, не пластик какой-нибудь. Толик поневоле залюбовался. Он присел на корточки и стал ждать незнакомку, но её всё не было. Вот уже и туман сошёл с луга. Он потерял счёт времени, сперва просто сидел на корточках, ждал, потом, когда туман сошёл, и стало сухо, он уселся на траву. Таинственная незнакомка не собиралась всплывать. Толик подумал, что, пожалуй, надо милицию, или как её там теперь, полицию. Но гребень крайне привлекателен… Толик мысленно попросил прощения у незнакомой девушки, и быстрым шагом двинул к дому. Там он переодевшись, и даже не умываясь, и не отвечая на вопросы матери, он двинул в центр, где был ломбард.
Сотрудники ломбарда сначала тоже подумали, что обычная пластмасса, покрытая краской под золото, но вышел владелец ломбарда, посмотрел на гребень через свою лупу…
Скупщик был относительно честным человеком, поэтому Толику больше не приходилось ловить рыбу на продажу. Что и к лучшему, потому что с тех самых пор воды он стал остерегаться. Раньше речка была его стихией, а теперь он сам не мог объяснить, что его отталкивало. Надо ли говорить, что как только у Толика завелись деньги, появилось много друзей-приятелей, причём некоторых из них он вообще не знал. Толик отказал себе в удовольствии пить пиво изредка, теперь он пил беспросветно, причём не отказывал себе и в хорошей закуске. Как-то летним жарким днём друзья уговорили его пойти на речку, пожарить там шашлыков, в общем, культурно отдохнуть. Если спросить, от чего отдохнуть, ни один из них толком бы не ответил, вот уже лет десять каждый из них отдыхал каждый день. Они нарубили дров, поставили четыре кирпича вокруг костра, на которые планировалось разместить шампуры. Они даже за счёт Толика заказали мясо в маринаде, и пока жарится шашлык, они решили охладиться в речке. Толик тоже полез. Воспоминания о том случае нахлынули на него. Долгое время он старательно отгонял мысли о причинах своего нынешнего благополучия. Кто знал, что это за девчонка была? Откуда взялась, куда подевалась? Никто не заявлял о пропаже человека. Всё же зря он, наверно, полицию не вызвал. Ювелир в ломбарде ему отдал за этот гребень столько, что если бы у него были права, он бы запросто купил машину. А полицаи бы гребень себе прикарманили. А так всё шито-крыто, никто ту девчонку не видел, значит и говорить не о чем. Смотрика-ка, это моя лодка старая, так и стоит в тени под ивой. Когда он подплыл к лодке, прямо из воды появилась девичья
голова. Сначала он подумал, что просто кто-то купается, но девушка уставилась на него, не мигая, сверлила взглядом. А волосы у неё не чёрные, зелёным отливают. И тут она заговорила:
- Где мой гребень, Толя?
Усмехнувшись, он хотел всё перевести в шутку.
- Да я тебе таких тысячу куплю, пойдём со мной?
- Нет, Толя, таких ты не купишь, даже одного. Пойдём лучше ты со мной.
Толик с детства всё своё время проводил на речке и плавал отлично. Он решил попытать счастья и напряг руки и плечи, он начал усиленно грести. Он чувствовал, что она сзади, отстала только потому, что он внезапно от неё сбежал, она не рассчитывала на внезапный рывок. Толик сам не помнил, как он оказался на берегу. Ждать шашлык он не стал, и к удивлению друзей направился домой, не пригубил даже на посошок.
Вечером шёл хороший фильм про итальянского полицейского. Толик хоть ментов и не любил, но в кино всегда был за них. Мать в другой комнате растирала мазью больные колени.
В окно постучали, Толик подумал, что это кто-то из его дружков помирает с похмелья, у Толика-то деньги есть. Он даже в окно выглядывать не стал, но, открыв дверь, он увидел старуху, от которой почему-то воняло тиной.
Толик встряхнул головой и, когда открыл глаза, старуха была уже возле него. Как она преодолела расстояние, он понять не мог, она, ухватив его за футболку костлявыми руками, прошепелявила:
- Где мой гребень?
Голоса у неё почти не было, она скорее шипела, чем говорила. Кровь от такого голоса стыла. «Почти как похмелье,» - подумал Толик. Дыхание перехватывало, «Хоть бы кто мимо прошёл!» - подумал Толик, но никого не было.
- Да не знаю я, где гребень!
- Лжёшь! Ты продал его! Ты взял чужое и продал его!
- Но я же подумал, что…
- А если бы я правда была молодой девушкой и утонула внезапно на твоих глазах? А у меня осталась старушка мать. Как ты думаешь, ей бы золото не пригодилось? Или тебе быстрее бы напиться? Ну, хорошо, я напою тебя, пойдём со мной.
У бабки язвительно сузились глаза.
- Твоим близким в этом доме теперь не будет покоя!
Толик рванул воротник рубахи, оттуда на шнурке выпал крестик. Старуха захихикала:
- Дуралей! Я крестиков не боюсь, я не ваша нечисть!
Толик опустил руку, и смотрел на старуху. Она прошипела:
- Многое тебе прощалось, но не на этот раз. Ты похитил мой гребень, который передавался от матери к дочери, и так на протяжении веков! - она подняла вверх крючковатый палец. - Поэтому ты пойдёшь со мной, за утрату моего имущества ты утратишь гораздо больше.
- Да что же я утрачу-то, у меня же ничего нету.
- Есть, Толя, это твоя жизнь.
Старуха взяла его за руку, и он, словно зачарованный, пошёл за ней. Они подошли к воде. У воды её приветствовали тритоны, лягушки и прочая живность. Не выпуская из своей руки руку Толика, старуха шагнула в озеро. Толик чувствовал, как вода сперва щекочет ему щиколотки, потом колени, бёдра, потом вода была по пояс,
Внезапно он обнаружил что снова вместо мерзкой старухи перед ним та девушка которая сказала ему что он добрый., потом он почувствовал, что увязает в илистом дне. Лёгкие до последнего пытались бороться, а, когда он последний раз под водой открыл глаза, перед ним снова стояла не старуха, а та деваха, у которой он, по сути, и умыкнул гребень.
Глафира Матвеевна слышала, что в окно стучали. Колено болело, да ещё и в груди что-то ныло, явно всё не к добру. А к Толюшке опять кто-то пришёл... Господи, как бы хорошо было, чтобы вернулся он в свою семью, у него ведь сынок - вылитый он. А невестка… Ну, что ж тут душой кривить, хорошая, но ведь как его вернуть-то? Стук в окно раздался с упрямой настойчивостью. Ой, Господи, наверное, сигареты забыли. А где же они у него? Глафира Матвеевна заковыляла. Ага, вот пачка сигарет, в последнее время он курит дорогие. Где только деньги берёт? Лучше бы в семью отнёс, глядишь, взяли бы обратно. Она захромала на порог. И споткнулась о тело.
Обычно соседи стирали в банях, но Глафира Матвеевна уже давно жила без мужа, и баня разрушилась. Рассчитывать на то, что Толик построит новую, не приходилась, и стирку она затевала в сенях в большом корыте. Вот и сегодня стирка уже была закончена, и бельё развешено сушиться, оставалось выплеснуть воду из корыта, но колени подвели, болели нестерпимо, и она пошла в комнату намазать их. Вода так и осталась в корыте. Толик лежал в сенях, но голова у него была в корыте с водой. Мать всё поняла. Её крик огласил окрестности, кое-кто из соседей прибежал узнать, что случилось. Ни у кого не вызывало сомнений, что выпивающий сосед споткнулся, и головой нырнул в корыто, перелом шейного позвонка, и из корыта голову он вынуть не смог. Спиртным разило на весь дом, хотя Глафира Матвеевна утверждала, что он сегодня был трезв. Первыми приехала скорая, но было поздно и скорой ничего не оставалось, как констатировать смерть и забрать тело в морг после того, как формальности с полицией были закончены.
Соседки сколько могли, посидели с Глафирой Матвеевной, а потом всех начал морить сон. Только матери одной не спалось, внезапно она увидела на любимом месте Анатолия какую-то отвратительную старуху. Старуха смотрела на неё выжидательно, и вдруг прошипела: «Ну, здравствуй, свекровь» - и она мерзко захихикала.
- Воспитывать сына надо было, чтобы он чужое не брал. Теперь вот я его сама забрала. Но ты не расстраивайся, он какой-то добрый, что ли… - бабка задумчиво нахмурила лоб, и перед Глафирой Матвеевной предстала девушка.
- Пожалуй, хоть твой сын жулик и выпивоха, но чувствуется, что добрый, поэтому буду с ним вот такой, - девушка посмотрела на Глафиру Матвеевну. - Но приходить к свекровушке буду, и наказывать её буду за плохое воспитание сына.
Она вскинула руку, и опрокинулось ведро, а в комнате, звякнув, лопнуло стекло окна. Девица заливисто засмеялась, и когда товарки проснулись, её уже, конечно, не было.
Потом эта отвратительная старуха не раз ещё являлась к ней в дом. Иногда просто сидела, иногда что-то разбивала. Ещё она являлась молодой девушкой, только волосы у неё были с зеленоватым оттенком, а так обычная современная девка. Правда, где кончается блузка или топик, в которых она часто бывала, и начинается юбка, Глафира Матвеевна не различала, да и вся одежда была, словно сделанная из целлофана, или упаковочной плёнки с пузырьками, которые так любят лопать дети, даже кружочки выделялись. Но Глафира Матвеевна понимала, что это не защитная плёнка, а что-то наподобие рыбьей чешуи. Иногда она заливисто хохотала в том месте, где её муж раньше ставил лодку. Было страшно, когда девичий смех переходил в старушечье хихиканье, злорадное такое. А иногда Глафира Матвеевна могла поклясться, что слышит смех своего Толика. Бывало, что они вредили, просто разбивая стёкла, а иногда наваливали целые кучи тухлой рыбы. Глафира Матвеевна уже тысячу раз пожалела, что не разрешила Толику остаться в армии, вытребовала его домой. Говорят, он там был классный специалист, глядишь, и жизнь бы по-другому повернулась.
Да, ещё поговаривают, что вскоре после похорон Анатолия Прокофьевича в ломбард наведалась какая-то заезжая девица, в новомодном, видать, прикиде, словно струи воды переливаются, а волосы, как зелёнкой покрасила. Она долго разглядывала выставленные вещицы, приглядела старинный гребень, который так не вязался с её ультра-модным обликом, расплатилась не торгуясь, и покинула заведение. Ни до, ни после её никто не видел.
Старушка выговорилась и замолчала. Я тоже молчал, думал, а поможет ли ей батюшка? Тут явно нужен грамотный экзорцист. Я люблю ужастики и читал, так вот эти экзорцисты в основном в протестантском и католическом течениях, по крайней мере, в книжках героям на такую должность благословение даёт Ватикан. Может быть и у нас что-то такое есть, но у нас нет книг про православных экзорцистов. Я не знаю, кто в православии даёт благословление на эту работу. Наверное, где-то в Стамбуле. Как ни странно, но наша христианская православная церковь базируется среди мусульман, парадоксально. Но если это всё правда, что старушка мне рассказала, и если она в своём уме, то ей нужен особенный батюшка, которых мы видим в кино, о которых мы читаем в книгах.
Макурьевская церковь была видна издалека. Несмотря на протесты старухи, подвёз её к самой церкви. Естественно, никакой оплаты не взял.Это у меня от отца, если тебя нанимают перевезти что-то, да по липовой путёвке, тогда другое дело, тогда это Калым. А когда человека подвезти, так не на себе же его везти, с КамАЗа не убудет.
Выжав сцепление и взявшись за рычаг, перевёл его в крайнее левое положение преодолевая небольшое сопротивление и рычаг на себя и плавно отпуская сцепление КамАЗ плавно двинулся назад я посматривал по зеркалам,. Махнув бабуле, выехав из закутка церкви сразу воткнул вторую и набрав обороты третью я выехал на дорогу с третей сразу на пятую, и КамАЗ помчался по нашим с ним делам.