Роман «Звёздочка моя» глава 1 «Школа, прощай!» часть 20
— Я рада, что в тебе ошибалась, Юра! — воскликнула учительница. — Оказалось, что ты не потерянный для нашего общества человек.
— Да вы вообще меня не знаете, Августина Давыдовна! — ответил Щипачёв, радуясь, что произвёл должное впечатление на неё и своих одноклассников.
— Ты прав…
Папатказин с Мамкиной, смотрели друг на друга влюблёнными глазами и мысленно благодарили Юру за то, что он всколыхнул их чувства.
В душе Щипачёв ликовал, глядя на них:
— Мой план сработал. Они опять будут вместе, а Ширяева бдительность потеряет и станет моей. Расчёт оказался верным! Сегодня Илюха Мамкину до её дома проводит, а Тарас Ольку, а я увяжусь за Ленкой, уверен, что она не устоит перед моими чарами. Уж я-то знаю, что ей на ушко шепнуть, чтобы добиться своего. Есть что-то в Ленке такое, что тянет к ней как к магниту. И это что-то не даст мне жить, пока она не станет моей…
Ширяева услышала его мысли и прикусила губу. Она разочарованно посмотрела на него и мысленно сожалела:
— Эх, Щипачёв. А я-то уж было подумала, что ты изменился, но ошиблась: горбатого моги́ла исправит. Рано радуешься.
Классный руководитель десятого «А» взяла свою сумочку и букет лилий, подаренный её подопечными. Прищурившись, она обвела глазами ребят, а потом спросила:
— Ну что, по домам?
— Мы вас проводим, Августина Давыдовна! — объявил Щипачёв, ему не терпелось выслужиться перед ней.
В дверь постучали.
— Входите! — крикнула Егорова.
Дверь приоткрылась, на пороге появился её муж Фёдор Ильич.
— Здравствуйте, — робко поздоровался он со всеми, ощущая пристальное внимание учеников жены к его скромной персоне.
Ребята громко поприветствовали его.
— Тиночка, душа моя! — обратился он к жене. — А я за тобой.
— А ты как раз вовремя, Федюша, — ласково сказала она и расплылась в улыбке. — А меня ребята собрались проводить, а тут ты.
— Это весьма похвально, — Фёдор Ильич, — а то с твоей куриной слепотой тебе бы до дома не дойти без приключений.
— И не говори, Федюша. И не говори…
Ворковали они как два голубка. Выпускники слушали их с нескрываемым удивлением, не веря, что такие отношения между мужем и женой возможны в их возрасте.
Щипачёв мысленно усомнился в искренности четы Егоровых:
— Ломают комедию перед нами. Тоже мне Ромео и Джульетта нашлись. Смех, да и только. Хоть бы не заржать, а то обидятся.
Ширяева заворожённо смотрела на свою классную даму и её мужа. Сердце её забилось учащённо.
— Вот о таких высоких чувствах мечтаю и я! — воскликнула она в душе́. — Тоже хочу, чтобы муж ласково называл меня, а я его. Есть любовь в этом мире, точно есть! Хоть и выглядит всё это немножко наигранно: потому что для всех привычно, когда муж с женой гавкают друг на друга, а когда продолжают любить — это кажется подозрительным и чем-то из ряда вон выходящим. Ну почему так? Почему?
Юра подошёл к ней и провёл рукой перед её лицом.
— Ширяева, очнись! Что ты остолбенела?
— А-а? — переспросила она.
— Пошли! Мы уходим, — Щипачёв схватил её за руку и потянул к двери, у которой столпились одноклассники.
Папатказин держал Лену Мамкину за плечи, продвигаясь к выходу. Олю Добрикову обнимал Тарас Приходько. Оля краем глаза наблюдала за Ширяевой и Щипачёвым, опасаясь оставить их наедине.
— Так и не отходит от Ленки. Явно что-то задумал, — переживала она внутри себя. — Хотя и так всё понятно: у него одно на уме. Кобель он и есть кобель! И где раньше был мой ум?
— Что ты вся издёргалась, а? — шепнул ей на ухо Тарас, видя, что она чем-то обеспокоена.
— Со школой прощаться не хочется, — ответила она, не желая посвящать его в свои опасения.
Когда все вышли из кабинета биологии, его хозяйка выключила свет и закрыла дверь на ключ.
— Илья! — обратилась она к Папатказину.
— Что, Августина Давыдовна? — оглянулся он.
— Твои родители посуду могут забрать в любое удобное для них время. Я тёте Паше накажу, чтобы она им в класс разрешила войти. Так им и передай.
— Хорошо!
— Как же я теперь без вас буду? — глядя на своих учеников, чуть не плача посетовала Егорова.
Муж на это ответил ей:
— Тиночка! А я давно тебе говорю: пора тебе со школой распрощаться. Отработала ты своё, теперь можешь с чистой совестью отдыхать. Денег нам хватит.
— Не представляю как такое возможно?
— Представишь, — улыбнулся Фёдор Ильич и бережно обнял супругу за плечи. — К хорошему быстро привыкают, и ты привыкнешь.
Они спустились с третьего этажа на первый. Техничка тётя Паша дремала сидя на стуле у трюмо. Услышав шаги, она очнулась, зевнула и потёрла глаза.
— Всё? — растерянно спросила она. — Отметили выпускной?
— Да, тётя Паша! — ответила ей Августина Давыдовна.
— Ну и слава Богу! В добрый путь, ребята! — пожелала техничка выпускникам и помахала на прощание рукой.
— Спа-си-бо! — гулким эхом раздались голоса ребят по школьному фойе.
Выпускники вышли из школы. Спустились с крыльца.
— Куда пойдём? — поинтересовался Щипачёв у одноклассников. — До рассвета нам ещё гулять и гулять.
— А можно я домой схожу? — спросила Мамкина. — А то мы с Леной босоножками поменялись, нам бы переобуться.
— Да запросто! — ответил Щипачёв. — Это значит Ленка в твоих щеголяла?
— Да! — подтвердила Лена. — Она пошла мне на встречу. А то меня в них мотало из стороны в сторону.
Ирина Петрова с презрением посмотрела на Ширяеву и зло процедила:
— Повезло нищебро́дке!
— Ирка, уймись! — цыкнул на неё Щипачёв, а потом указал рукой. — Идём к дому Мамкиной!
— Командир выискался… — огрызнулась Петрова.
— Злая ты, Ирка! — сказал ей Юра. — Была бы чуть подобрее, так глядишь бы, и я в тебя влюбился, — он развёл руками, — но я же себе не враг: я Ленку люблю!
— Ха-ха ха! Нашёл тоже мне кого любить! Она-то тебя не любит. Она брезгует тобой.
— Да врёшь ты всё! — крикнул Щипачёв и схватил Ширяеву за плечи, прижал к себе, намереваясь поцеловать и вдруг разжал руки. Он смотрел Лене в глаза и как будто впервые видел её. — Ты кто? — испуганно задал он ей вопрос и пошатнулся.
— Ширяева Елена я, — ответила она. — Запомнил или ещё раз повторить?
— Не надо. На память не жалуюсь. А что ты тут с нами делаешь? — задал он нелепый вопрос.
— Иду с выпускного.
— Куда идёшь?
— Не скажу. Много будешь знать — быстро состаришься, — сказала Ширяева, а потом попросила подругу, — Лен, давай босоножками сейчас обменяемся. Мне нужно идти домой.
— А с нами не пойдёшь? — Мамкина недоумевая смотрела на неё.
— Нет.
Пока подруги переобувались, Щипачёв озадаченно проговорил:
— Откуда она взялась Ширяева эта?
— Ты её правда не помнишь? — спросила его Петрова, понимая, что это неспроста. Она догадалась, что это проделки Ширяевой.
— Впервые вижу.
— Чего это с ним? — обеспокоенно прошептал Тарас Приходько.
— Не будет руки распускать, когда не просят. Память у него отшибло, — ответила ему Оля Добрикова, — и поделом.
— Юр, а ты меня-то помнишь? — поинтересовался Тарас у Щипачёва.
— Ты издеваешься что ли надо мной, Бульба? Конечно, помню! Забудешь тебя. Ты же мой одноклассник!
— А меня помнишь? — Папатказин приблизился к Щипачёву.
— Вы рехнулись что ли все? — Юра покрутил пальцем у виска. — Хватит мне глупые вопросы задавать. Я столько ещё не выпил, чтобы всех вас забыть.
© 18.09.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение ↓
Предыдущая глава ↓