Недавно приступил к изучению родословной крестьян Трохиных из деревни Берники Алексинского уезда. В работе столкнулся с тремя интересными моментами, которыми хочу с вами поделиться.
1. Название деревни Берники.
В Алексинском уезде в XVIII-XIX вв. было три селения с названием Берники.
История этих названий уходит во времена обустройства защиты южных границ Московского государства XVI-XVII вв.
Берны - так называли брёвна, а берники - это небольшие защитные сооружения обнесённые брёвнами. В книге Малицкого 1895 года "Приходы и церкви Тульской епархии" автор пишет, что берники - это «сторожевые крепостцы, обнесенные бернами».
Вероятно, таких защитный сооружений в уезде было немало, что и привело к появлению похожих названий. А нам теперь важно не запутаться. Крестьяне Трохины, которых я искал, были из прихода села Троицкого-Медведок.
2. Происхождение фамилии Трохины.
Все Трохины в деревне оказались потомками крестьянина Трофима Алексеевича (1743-1802). Троха - просторечная форма канонического имени Трофим.
Многие фамилии образовались он таких народных имён. В церковных документах мы обычно находим "официальное" написание имени - как в святцах. Фамилии же напоминают нам, как крестьяне сами себя называли.
Несложно представить, как соседи пару веков назад показывают на дом "дяди Трохи". И, конечно же, в "Трохином дворе" все обитатели звались Трохиными. Ведь не было номеров домов, были лишь имена и прозвища хозяев.
3. Исчезновение Трохиных в метрических книгах.
В середине XIX века происходят странные вещи. В метрических книгах сохранилась запись о венчании Василия Леонтьевича Трохина.
И записи о рождении его детей в 1849-1858 гг.
Последняя запись о семье - 1858 год. А после ни одной записи нет ни в родном, ни в соседних приходах. Как будто бы помещик в 1861 году пришёл и сказал: "Товарищи крестьяне! Крепостное право закончилось. Делайте, что хотите. В церковь можно не ходить. Да здравствует свобода!"
Что же произошло?
Разобраться в причинах этой ситуации помог отчёт миссионера-проповедника, который был напечатан в издании "Тульские епархиальные ведомости" в 1889 году.
«В приходе села Медведок Алексинского уезда есть большая деревня Берники, состоящая из 96 домов, и которых 85 православных, а 11 смешанных с раскольниками. Заходя в последние дома с требами для православных, местный священник встречается и с раскольниками, заводит с ними беседы о вере, но находит их малообщительными и с ним, и со своими домашними православными. Не желая с ними "обмирщиться", они едёт и пьют из своих чашек и ложек, а чтобы православные не "замолитвовали" их молитву своей молитвою, раскольники идут молиться отдельно в свои клети. Не желая беседовать о вере со священником, они ни в чём не считают себя перед церковью виновными и всю вину своего отделения слагают на Никона - патриарх Никон де во всём виноват, а они ни при чём. Наглядное доказательство тому находят они в исправлении книг. Проводят службу по по книгам, напечатанным в единоверческой типографии в два столбца и с двумя текстами древним и справленным. Но беспоповцы не желают сверять тексты, проводят службу по старому, а новый игнорируют.
Уставщиком и требоисправителем у них остался крестьянин Федор Сергеев Агафонов. Года два тому назад хотели отрешить его от должности, как двоеженца, и избрали на его место крестьянина той же деревни Иосифа Алексеева Глухова, который живёт в Туле близ молельни поморца Батова».
«Тем не менее Глухов по безграмотству отказался от возлагаемой на него должности. После того беспоповцам ничего не оставалось делать, как просить опять того же Агафонова оставаться у них уставщиком. Он и крестит, и хоронит, и венчает. Венчание совершает по чину брачного молитвословия, к неудовольствию беспоповцев венчает с пропусками, ходит на поминки по умершим старообрядцам и вообще исправляет всё , что присвоили себе беспоповщинские наставники. За требами обращаются к нему и беспоповцы соседних деревень.
Общественное богослужение совершал он прежде в небольшой молельне, построенной на овраге, покрытой соломой. В недавнее время её продали на сломку, а построили себе новую просторную молельню на видном месте позади двора крестьянина Чеверева и покрыли её железом.
Узнав о службе в новой молельне, местный священник донёс уряднику, тот - приставу. Пристав же приехав в Берники, стал спрашивать разрешение на постройку молельни и требовать от неё ключи. Ему сказали, что это не молельня, а помещение для нужд семейства, а ключи унёс один из братьев Чеверевых. После угрозы сломать дверь ключи нашлись. Становой пристав осмотрел помещение и запретил отправлять в ней общественное богослужение, но ключи не отобрал и дверь не запечатал.
Сначала беспоповцы действительно перестали в ней служить. Неделю молельня стояла без службы. В субботу многие девицы из беспоповского толку, узнав, что в сельской церкви будет совершаться обедня с певчими, пришли к обедне и молились вместе с православными. Беспоповцы узнали об этом в тот же день и обвинили их в отступлении от веры, наказали девиц и возобновили службу в своей молельне. Все жители об этом знают, но беспоповцы утверждают, что никаких служб не проводят по причине запрета.
Я решил смотреть новую молельню и побеседовать с беспоповцами. Пригласил и местного священника в дом Чеверева. Рассказа, кто я такой, пошёл осматривать помещение, но ключи унёс брат хозяина. Главный уставщик Агафонов тоже куда-то подевался, по словам домашних ушёл на поминки. По этому я осмотрел только наружные стороны молельни. Она выстроена из прекрасного леса на 10 аршин в ширину и 12 в длину. Кроме приделанного трёхстенника для свиней на северной стороне не имеет окон. На южной стороне одно окно, на западной - четыре, все закрыты ставнями с железными запорами. Вся молельня покрыта прочным листовым железом.
После осмотра я попросил Чеверева зайти в дом и побеседовать со старообрядцами. Получив разрешение, я заметил множество икон на полке, под иконами много подручников на скамье, предназначенных для общественного моленья. Старообрядцы стали один за одним входить в комнату, и каждый изображал истовое крестное знамение, закидывая двуперстие за плечи. Это называлось у них полным большим крестом.
Явившихся беспоповцев было более десятка десятка: Никифор Игнатьев Чеверев, Василий Иванов Борычев, Петр Ермолаев Томичев, Павел Ермолаев Томичев, Архип Сергеев Агарков, Михаил Давидов Горчаков, Иван осипов Глухов, Аким Сергеев Агафонов (брат отсутствующего уставщика), Игнат Сергеев Агафонов (другой брат), Петр Яковлев Яковлев. Из женщин особенно выдавались пропагандистки раскола: татьяна Федорова Чеверева и Домна Петрова Васильева...»
Трохиных среди собравшихся не было. На встречу пришли не все беспоповцы. По воспоминаниям потомков, Трохины также пили и ели только из своей посуды, это было строгое правило. Есть все основания полагать, что члены этой семьи были старообрядцами. По этой причине мы не находим записи о них в метрических книгах Троицкой церкви.
Семья Максима Васильевича Трохина (р. в 1858 г.) есть в подворной переписи жителей деревни Берники 1910 года. Семья его сына Гурия Максимовича - в переписи жителей Тулы 1916 года. Но где же искать метрические записи? Расскажу об этом в следующей публикации. Поиск продолжаю.
✉∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿✉
Если есть желание узнать о своих предках, напишите мне: poisk.tula@ya.ru
Или заполните Заявку на исследование. WhatsApp: 89166321014
💥Телеграм-канал "Поиск предков: Тульская губерния".
✉∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿∿✉