Отвергнутая. Часть 23. Повесть
Все части здесь
Всё оказалось до банальности просто.
Впрочем, сначала Полина, вне себя от беспокойства за Любку и переживаний за бабушку, летела в отделение милиции. Дважды она чуть не создала аварийную ситуацию – так торопилась, но потом, остановившись у края дороги постаралась успокоиться, думая о том, что этим она сделает только хуже, и ладно бы себе, так ещё и другие из-за неё пострадают.
Подъехав к отделению, быстро вышла из машины и отправилась внутрь. За стойкой сидел капитан – среднего возраста, невысокий, весь крепенький, как гриб-боровик, он приветливо улыбнулся ей и спросил:
-Полина Николаевна, вы меня не помните? Вы отца моего буквально на ноги поставили… Впрочем, что я говорю – через вас ежедневно столько людей проходит – всех и не упомнишь, наверное…
Полина вежливо поинтересовалась здоровьем отца капитана, а потом спросила, что же с её подругой. Тот помолчал, словно собираясь с мыслями или думая, как бы преподнести события Полине так, чтобы это не было для неё чем-то необычным, а потом сказал:
-Вы знаете, мы очень удивились сначала. Уважаемая женщина, свой салон держит… и такое вытворяет. Она как ребёнок, честное слово… Поведение у неё, я вам скажу… Всё это очень-очень странно. Вы с ней сами поговорите, и тогда узнаете, что нас удивило.
Её проводили в кабинет и скоро туда же привели Любку. У подруги было виноватое лицо, глаза опущены в пол, она старалась не смотреть на Полину и вообще, выглядела очень смущённой. Кроме того, кто-то довольно сильно подпортил её физиономию – щёки Любки были расцарапаны. Глядя на неё, Полина вдруг рассмеялась. Смех был скорее истерическим – она так устала в последнее время от переживаний за бабушку, что не выдержала Любкиного вот такого вида. Сотрудник, оставшийся в кабинете присутствовать при их встрече, с удивлением смотрел на хохочущую Полину.
-Простите! – виновато посмотрела на него девушка и повернулась к подруге – Люба, что случилось? Я чуть с ума не сошла, когда мне позвонили из милиции.
Любка вздохнула:
-Поля, если я тебе расскажу, ты меня… не поймёшь, наверное…
-Ну рассказать тебе так и так придётся – пожала плечами Полина - или я попрошу капитана это сделать...
Итак, всё оказалось до банальности просто. Оказывается, что с того времени, как состоялось их знакомство, Любка нет-нет, да и выходила, как она это называла, «на охоту». Маленькая, юркая, похожая на пацана со своим невысоким ростом и мальчишеской стрижкой, она надевала спортивный костюм, кроссовки, и шла в сквер, спасать невинных девочек от нападений плохих дяденек. Делала она это по ночам, строго один раз в неделю, и за всё это время ей действительно удалось помочь нескольким девушкам и вызволить их из рук пристающих мужчин. Специально для этого Любка когда-то и пошла на занятия по рукопашному бою.
Но в этот раз что-то пошло не так. Придя в сквер, девушка тут же с удовольствием увидела парочку около того самого дерева, у которого когда-то она спасла Полину. Парень, стоящий спиной к Любке довольно увлечённо делал своё дело, а девушка кричала так, что Любка сразу поняла – её насилуют. Недолго думая, Любка неслышно подошла к парочке и отчихвостила парня так, что он вырубился сразу после нескольких ударов. Всё это время девушка скакала вокруг Любки, правда, той показалось, что она её подначивает, но, когда в очередной раз девчушка довольно сильно потянула её за куртку костюма, чуть не оторвав рукав, Любка отвлеклась от своего увлекательного занятия и вопросительно уставилась на девчонку, подумав, что та предлагает ей быстрее уйти.
Но вместо ожидаемой благодарности за спасение, девчушка вдруг завизжала, кинулась на Любку и исцарапала ей лицо. И пока та стояла в оцепенении, вызвала милицию.
Оказалось, парочке просто невтерпёж было уединиться, и они не нашли места лучшего, чем сквер, незамедлительно занявшись там тем, чем занимается большинство молодёжи в ночное время. Кричала же девушка не от того, что её насиловали, а от страсти. Довольно сильно избитого молодого человека увезли в больницу, а остальных участников происшествия забрали незамедлительно подъехавшие оперативники. Любка и не пыталась бежать – знала, что всё равно найдут, так что побег ещё сильнее бы усугубил её и так незавидное положение.
Услышав эту историю, Полина покачала головой:
-Любка-Любка… Мне только этого сейчас не хватало… Тебе что, приключений в жизни мало? Как ты могла перепутать занятие любовью и насилие.
-Да она орала, как ослица! – возмутилась подруга.
Глядя на её одухотворённое лицо, Поля улыбнулась. В кабинет вошёл капитан и сказал:
-Ну вот, Полина Николаевна, как вам это нравится? Мы просто в шоке с ребятами были, когда услышали всё это…
-Кошмар – согласилась Поля – скажите пожалуйста, а когда Любовь отпустят и что ей за это будет?
-Сегодня у нас ночь проведёт, а завтра утром выпустим вашу подругу под подписку о невыезде. А то она, не дай Бог, пойдёт доделывать то, что начала, но что не совсем удалось… Ну и вы должны понимать, что то, что она совершила – уголовно наказуемое деяние. Хорошо, хоть парень не в реанимации… Скорее всего, будет суд… А потом…
Капитан показал пальцами решётку. Любка и Полина вздрогнули и переглянулись. В планах у Любки в ближайшее время точно не было попадания в места не столь отдалённые.
-Я встречу тебя завтра утром – сказала Полина подруге – и найду хорошего адвоката. Только пообещай мне, что больше ты не будешь делать ничего подобного – хватит с тебя подвигов.
Утром Полина забрала подругу и увезла её домой – спать, всё же КПЗ – это не место для полноценного отдыха, а сама поехала сначала к бабушке, провести с ней время, узнать о её здоровье, а потом – в больницу к избитому Любкой парню.
Всё-таки, они должны были принять хоть какое-то участие в его судьбе, тем более, от него всё же не зависела теперь Любкина свобода – даже если бы он забрал заявление, дело бы не закрыли, как-никак, это действительно считалось уголовным преступлением.
Увидев её, парень сначала вообще ничего не понял. В глазах его вспыхнул интерес, и на её приветствие он ответил:
-Вы же Полина Николаевна Ревченко? Я в медицинском учусь, практику проходил у вас в отделении.
Когда же Полина объяснила ему, почему пришла, и рассказала про свою неугомонную подругу, тот лишь улыбнулся:
-Капец, вот уж не думал, что такие женщины, как она, могут вытворять подобное! Передайте ей, что я не сержусь уже и претензий не имею, но сами же понимаете – суд всё равно будет…
Полина махнула рукой:
-Понимаем и я, и она… Ей очень стыдно… Вот… Фрукты вам от неё привезла. Она приехать не смогла – всю ночь провела в КПЗ и не спала практически, но она обязательно вас навестит. Выздоравливайте.
Полина попрощалась с молодым человеком, сходила к его врачу, чтобы узнать, не нужно ли чего – лекарств каких или ещё чего-нибудь, и поехала домой. С работы она сегодня отпросилась.
В течение пары дней в жизни Полины ничего особого не происходило – она также работала, навещала бабушку, проводя около неё много времени, созванивалась по вечерам с Виктором, разговаривала с Любкой, которая тоже теперь все вечера проводила рядом с Серафимой Трофимовной.
Накануне возвращения любимого со стажировки, Поля поехала в больницу. Поднимаясь в отделение, достала из сумочки телефон – странно, врач бабушки звонила… Что же, сейчас она навестит бабулю, а потом сходит к ней…
Полина прошла мимо стойки, за которой, как ни странно, не было медсестёр, распахнула дверь знакомой палаты и застыла, не в силах ничего сказать. В палате было пусто – бабушки не было, постельное бельё с кровати убрали, только сиротливо лежал скатанный матрас. Она сделала шаг назад, потом ещё… Неужели эта неугомонная женщина собрала свои вещи и сбежала из больницы? Видимо, именно поэтому ей и звонила врач… Вот она спешит ей навстречу – но почему у неё бледное, словно восковое, лицо, и почему она старательно отводит взгляд?
-Нам очень жаль, Полина Николаевна – врач, казалось, с трудом выдавливала из себя слова – Серафима Трофимовна умеrла, не мучаясь…
-Нет – Поля медленно опустилась на стоящую тут же банкетку – нет…
-Простите, Полина Николаевна, мы ничего не смогли сделать…
-Нет – Поля смотрела на врача и не видела её – я вам не верю! Этого не может быть, слышите, нет!
Она не помнила, как ей вкололи успокоительное и очнулась только в палате, рядом с ней сидела Любка с опухшим от слёз лицом.
Увидев, что Поля очнулась, обняла подругу, сотрясаясь от внутренних рыданий всем телом.
-Полечка, Поля, как жаль! – повторяла она бессвязно.
-Любка, как же я теперь, а? Одна, без неё… У меня же больше нет никого…
-Ну что ты, ну что ты, Полина? А я? А Витя? Мы же так тебя любим!
Они плакали, не в силах успокоиться, Любка убеждала подругу, что нужно взять себя в руки, нужно устроить достойные поhороны, проводить Серафиму Трофимовну в последний путь так, как она этого заслуживала.
Они пошли к врачу - спросить разрешение на то, чтобы увидеть бабушку. Вздохнув, та пропустила их в одну из палата - из морgа за телом ещё не приходили.
У Серафимы Трофимовны было спокойное, умиротворённое лицо, черты которого заострились. Она словно даже помолодела на несколько лет. Полина наклонилась и прикоснулась губами ко лбу покойницы, тоже самое сделала Любка. Они немного постояли рядом с телом, не сдерживая слёз, потом ушли.
-Ваша бабушка умеrла очень спокойно - сказала врач Полине - во сне... Мы, к сожалению, не сразу это поняли... Думали, она спит. А потом ничего не смогли сделать...
На следующий день прилетел Виктор, которому Любка уже всё рассказала по телефону. Он тоже взял отгул на работе – заменить их должны были Раечка и ещё пара врачей.
За хлопотами с подготовкой к поhоронам Полина словно забылась – стала, как каменная. Любка и Виктор ни на минуту не покидали её. Днём они готовились, обзванивали знакомых и бывших коллег бабушки, а ночью Полина практически не спала, всё время думая о том, что не смогла она помочь своей бабуле, не смогла её спасти…Чувство вины съедало её душу, и сколько бы Виктор не убеждал её в том, что каждому на этой земле свой век отмерен, она всё равно мысленно просила у бабушки прощения.
Телефонов матери и отчима Полина не знала, а потому отбила им срочную телеграмму, указав в ней, что бабушки не стало, и что похороны состоятся в такой-то день. Также она предложила приехать заранее и разместиться у неё.
Сообщила она и семье Аси – сестра приехали накануне поhорон вместе с мужем и детьми, всем хотелось проводить в последний путь эту замечательную женщину, которая при жизни дарила окружающим много тепла и света, много любви и радости. Разместилась Ася с семьёй у Любки – та всё равно всё время была с Полей.
Анатолий и Виктор, не сговариваясь, сразу принялись решать организационные вопросы с залом для прощания и поминальным обедом.
Полина же всё-таки рассчитывала, что приедет хотя бы отчим, ведь Серафима Трофимовна была его матерью, но никто из семьи не появился. В день похорон Поля словно сломалась – несколько раз она падала в обморок, и Виктор приводил её в чувство нашатырём, и то и дело поил успокоительным.
Маленькая, худая, в чёрном платье и чёрном платке, покрывавшем рыжие волосы, она вызывала к себе невероятное чувство жалости. Она постоянно сидела у гроба бабушки, и слёзы текли из глаз непрерывным потоком.
Дорогу на кладбище она помнила с трудом – отупевшая от слёз, ничего не понимающая в происходящем, она хотела только одного – вернуться домой и обнять свою ба, живую и здоровую. Неотвратимость того, что случилось, легла на её плечи тяжким грузом. Стоя у могилы, куда опускали дорогой полированный гроб, она не выдержала и закричала так, что вокруг стало невероятно тихо. Это был крик раненой птицы и все, кто присутствовал, не могли сдержать слёз, глядя на горе этой молодой женщины.
Скоро на моgилке бабушки вырос небольшой холмик, установили красивый памятник, моgила утопала в живых и искусственных цветах и венках. Но всё это не могло вернуть Поле ту, которая стала ей роднее самых родных людей, ту, которая всегда любила и поддерживала её, ту, которая когда-то в неё поверила.
Поминки проходили в кафе, потом все родственники поехали к Полине домой и там тоже сделали небольшое застолье, уже для своих. Ася с семьёй, Полина с Виктором, Любка, Пётр Петрович – они ещё раз помянули женщину, которая для всех была светлым и добрым человеком.
Виктор не мог видеть, как горюет Полина, он мучился от осознания того, что не может ей помочь, а может только быть рядом, гладить по голове, утешать и успокаивать её.
Ася с мужем уехали через два дня, и Полина почувствовала себя совсем одинокой.
Да, с ней рядом был любящий её мужчина, но не было любимой бабушки. Она подолгу сидела на кровати, держа в руках её портрет, и о чём-то думала.
Через неделю позвонил главврач:
-Ну, милая моя, все мы сочувствуем вашему горю, но не забывайте – у вас пациенты, у вас отделение, они вас ждут, и вы нужны им. Выходите-ка на работу – она лучший лекарь, и не вздумайте сказать мне, что вам нужен отпуск – сейчас не самое подходящее время. Целая куча пациентов – Раиса Михайловна с врачами совсем запурхались. Выходите, а то я приду к вам домой, и погоню вас на работу самолично. И кавалера своего гоните на работу тоже… Совсем засиделись оба…
Поля слушала ворчание старика, и ей стало стыдно. Она действительно совсем забыла о своём главном предназначении – спасать людей, а ведь так нельзя… Нельзя предавать бабушкину мечту…
И они с Виктором на следующий день поехали с утра в НИИТО. Их встретили так тепло, Полину то и дело кто-нибудь обнимал, было столько добрых улыбок, что Поля совсем расстроилась, на этот раз от того, что оказывается, сколько много людей любят её и ждут в этой больнице.
Они тут же принялись за работу и довольно быстро отделение встало на прежние рельсы и возобновился тот порядок работы, который был здесь всегда.
Постепенно Полина втянулась, в отделение ей помогали забыть её тяжёлое горе, но вечером дома она снова и снова вспоминала Серафиму Трофимовну и постоянно думала о ней.
Виктор убеждал её, что бабушка очень любила Полю, и умеrла счастливой, с осознанием того, что успела увидеть, как счастлива Поля в личной жизни и профессиональной. Она ушла счастливой, потому что Поля всего добилась, чего хотела, и теперь она должна лишь выполнить данное когда-то бабушке обещание и просто быть счастливой.
Слова Виктора не падали в пустоту – Полина понимала, что он прав, и постепенно отходила от своего горя.
Она попыталась отправить родителям ещё одну телеграмму и позвать их на девять дней, но не получила ответа и конечно, никто не приехал.
-Поль – убеждал её Виктор – не надо. Ты пытаешься строить мосты там, где их не может быть. Твой отчим не приехал и не проводил в последний путь собственную мать. О каких дальнейших отношениях может идти речь после такого? Даже посторонние люди, бывшие коллеги, твои коллеги, да что говорить – врач-терапевт, пришли на поhороны, а родной сын – нет. Мне это непонятно, хотя я и не имею права судить…
Полина понимала, что он прав, но всё же где-то в глубине души она рассчитывала на то, что рано или поздно отношения с семьёй у неё всё-таки возобновятся. Сейчас, без бабушки, она чувствовала себя одинокой, ей хотелось иметь то, чего она была лишена в своё время – близких людей рядом.
Да, у неё была Ася, но всё же… это было не то, чего хотела Поля. Ей не хватало материнского тепла и участия, она рассчитывала на то, что мать хотя бы через какое-то время изменит к ней отношение.
Она понимала, что ей давно пора самой становиться матерью, но внутренне постоянно не соглашалась с этим, считая, что недостойна этого, ведь когда-то она бросила своего ребёнка.
Со дня смеrти бабушки прошёл месяц. Полина с Виктором были дома. Они сделали уборку, приготовили вместе обед, потом поспорили из-за какой-то операции, потом легли с медицинскими журналами на кровать – нужно было поискать кое-какую информацию.
В комнате у Поли стоял череп с хвостиками позвоночника, на этом макете Полина пыталась что-то объяснить Виктору, горячо доказывая свою теорию и держа череп в руках.
В дверь раздался звонок. Продолжая что-то говорить, она пошла в прихожую открыть дверь, так и держа в руках макет. Не глядя в глазок и не спросив, кто пришёл, она отомкнула замок и распахнула дверь.
Удивлению её не было предела.
-Мама?! – произнесла она, глядя на постаревшую женщину, стоящую за дверью.
-Ну здравствуй! – сказала та. Она смотрела на Полю тем же взглядом, которым смотрела на неё в их последнюю встречу – впустишь? Или тут оставишь стоять?
Продолжение здесь
Всем привет, мои хорошие) У нас то дождь, то солнце - чувствуется осеннее непостоянство. Воздух на улице свежий и какой-то... томный, от такой погоды хочется спать и не хочется ничего делать. Неужели осенняя хандра начинается?
Хотела обратиться к читательницам канала, которые занимаются домашними цветами. Я цветовод не слишком опытный - раньше у меня только алоэ и каланхоэ росли, ну и конечно, денежное дерево. Остальные цветы появились позже. В том числе, цветок "женское счастье" - Спатифиллум. Так вот, он совсем не цветёт. Цвёл всего один раз - когда муж его принёс из магазина, с тех пор больше цветения не было. Листьев больше становится, это видно, поливаю и подкармливаю регулярно его. Но хочется и цветочком полюбоваться. Подскажите, что делать, чтобы зацвёл. Заранее спасибо.
Пожелать я Вам хочу только всего самого наилучшего, а самое главное - отличного настроения и крепкого здоровья, любите и будьте любимы. Остаюсь всегда с Вами. Ваша Муза на Парнасе.