В январе 1983 года в советских сми сообщили: в прикарпатском городе Золочеве рядом с монументом защитникам и освободителям были найдены останки группы красноармейцев, четыре медальона...
«К дому, встающему на площади, прокладывали тепломагистраль. Неожиданно в ковше экскаватора среди старого битого кирпича появилась солдатская каска, затем — патроны, штык. Механизаторы сообщили о находке в военкомат, показали майору П. Хорошуну, где выкопали все это. Офицер взял саперную лопатку и принялся осторожно расчищать завал...
Их нашли в центре Золочева. Буквально в пятидесяти метрах от монумента танкистам, освободившим этот старинный прикарпатский город-крепость от немецко-фашистских захватчиков. Семь красноармейцев... Четыре медальона... Специалистам удалось прочесть имена лишь троих...
Их тела были опоясаны ремнями, с полными подсумками патронов, в карманах гранаты, рубль мелочью на всех. Все молодые. Одна девушка. Эксперт-криминалист отдела милиции В. Степованный сделал все возможное, чтобы прочесть истлевшие документы. И вот мы держим в руках фотокопии записок. «Маслова Галина Кирилловна... Село Верховна, Барского района, Винницкой области...» На обратной стороне написано: «Маслова П. М., село Сажное, Сажновский сельсовет, Курской области». Другая капсула несла в себе это: «Бедось Шалико Иосипович, год рождения 1920, призван Лениногорским РВК... Адрес родных: село Мальки...» И еще одно имя: «Янчук Степан.., 1920... Место рождения: Семипалатинская область...» — писал корреспондент.
Уже на следующий день отклик на публикацию — телеграмма: «Мне кажется, что в сообщении фамилию «Бедось» надо читать: «Бедоев». Судя по месту призыва, месту жительства родных, по имени и написанию отчества (Иосипович, а по-русски надо писать Иосифович) погибший воин — осетин. Бедоев — типично осетинская фамилия. С глубоким уважением — Г. Кварцхелия, город Краматорск».
А в Тбилиси звонок: «Один из защитников Золочева — уроженец села Мамула».
Действительно, эксперту В. Степанованному, получившему практически истлевшие медальоны, немудрено было принять окончание фамилии «...ев» за украинское «...сь», как и сделать предположение, что родом он из села Мальки: документы распадались у него в процессе консервации и фотографирования, поэтому фамилию и село он по сути вычислял методом подбора пропавших букв.
И вот уже из Тбилиси в Читу, отсюда — в Золочев спешит весть корреспондента: Бедоев — из Мамулы, где уже 41 год ждут о нем вестей. Вслед за ней телеграмма Давида Иосиповича Бедоева из Цхинвали: «Спасибо за возвращение брата из небытия».
И еще уточнение. Оказывается, в одном медальоне была не именная записка женщины-воина, а адреса жены и матери красноармейца. По ним и удалось установить имя младшего сержанта Петра Михайловича Маслова. Вскоре в город приехала дочь солдата на первое свидание и на поклон отцу. «Заговорила» и газетная вырезка, что была в кармане его гимнастерки. В ней шла речь о решении колхозников Овидиополя Одесской области трудиться так, как сражались воины на Карельском перешейке, защищая от белофиннов Ленинград. Когда обратились в Овидиополь, то оказалось, что там жили и живут родные солдата. Так вырезка помогла дочери найти их.
Получив заключение эксперта, мы с майором П. Хорошуном в тот осенний день прошлого года начали поиск со сверки фамилий по карточкам погибших в зоне города и района, по книге розыска. Естественно, ни первой, ни второй фамилий там не значилось. А вот третья встретилась: при защите города погиб ефрейтор Степан Янчук из Семипалатинска. Место его захоронения не указывалось. И поэтому имя солдата вычеканили на одной из плит братского кладбища-мемориала. Однофамильцы? Военкомат разослал запросы, а эксперт подался к более опытным криминалистам за помощью: проверьте правильность моего исследования года рождения. Мнение нескольких специалистов совпало: просматривается не 1920-й, как сказано раньше, а 1917 год рождения.
Сообщение газеты напомнило алмаатинцу Рафкату Хамзиевичу Алимбекову о молодости. «Накануне Великой Отечественной войны я знал Степана Ксенофонтовича Янчука, который работал на почте главным бухгалтером. В июле 1938 года вместе проводили отпуск в доме отдыха «Березовка». Даже сфотографировались», — он вложил фото в письмо.
Вскоре пришли весточки из Семипалатинска и Ялты — от брата и дочери солдата. И здесь были фотографии. Даже первого взгляда оказалось достаточно, чтобы решить: речь идет об одном и том же человеке — Степане Ксенофонтовиче Янчуке.
— Мой старший брат родился в 1917 году. В армию его призвал Октябрьский райвоенкомат города Семипалатинска в октябре 1939 года, — писал фронтовик Василий Ксенофонтович Янчук, — Брат служил в танковых частях, принимал участие в освобождении Бессарабии. С конца 1940 года до июня 1941-го служил в Золочеве. Последнее письмо с фотографией я получил именно оттуда. Он обещал, что через пять месяцев будет среди родных, с женой Шурой, дочуркой Верочкой, которую еще не видел.
Но брату не суждена была эта встреча — он пропал без вести 26 июня 1941 года. Об этом сообщила похоронка.
Да, до призыва в Красную Армию коммунист С. К. Янчук работал главным бухгалтером почты Октябрьского района Семипалатинска. Восьмого октября 1940 года в Золочеве он сфотографировался с друзьями. Вот фамилии танкистов-побратимов: Панков, Галиев, Барсов, Киквидзе, Наумкин, Загуменков, Шапошников, Васильчук... Перечислив эти имена, солдат дописал: «Мой экипаж — Загуменков, Киквидзе и я».
А еще дочь сохранила письмо командира части, где об отце сказано: «...он был кристально чистым, человеком высокой морали. Служил примером для других. Уверены — Степан с честью выполнил свой долг перед Отчизной». Время подтвердило написанное на фронте.
...Прах героев был захоронен со всеми воинскими почестями рядом с теми, кто в 1944-м ценой своей жизни принес сюда весну освобождения. Им, Вечному огню человеческой памяти, что на мемориале, утопающем в зелени могучих ясеней, низко поклонились не только золочевцы. Горсть украинской земли взяли с того места и хранят отныне как священную дети и родные павших солдат — в Казахстане, Грузии, Причерноморье, на Винничине.
А. КЛЕВА, Т. ЧАЯ (1983)