Седьмой класс боготворил Веронику Александровну за её умение убеждать, прощать, быть всегда интеллигентной, за её непостижимые знания в области математики, физики и информатики, которыми она шокировала юную публику на факультативах.
Вова Никифоров рассказывал дома, какая математичка интересная и как она необычно проводит занятия во внеурочное время. Когда старший брат посмотрел записи в тетради, кстати, тоже математик, только преподаватель в институте, то ахнул.
– Володька, а ну-ка пойди сюда!
– Чего надо?
– Это что такое? Объясни, пожалуйста! – попросил Константин, держа в руке раскрытый потрёпанный талмуд.
– Интегралы и функции, – спокойно ответил младший брат.
– Передай своей учительнице, что завтра я сам приду в школу.
– Костя, а зачем? – задал вопрос непонимающий подросток.
– Ваши мозги захламляют не тем, чем надо! Это – материал старших классов! Вы научитесь сначала решать уравнения!
– Костя, ты с ней будь осторожнее! Не обижай нашу любимицу! – посоветовал Володя, выхватив у брата до половины исписанную общую тетрадь.
После уроков в кабинет к Веронике Александровне заглянул красивый жгучий брюнет, одетый в дорогой костюм.
– Здравствуйте! А вы, наверное, та самая математик от Бога?
– Здравствуйте! Я что-то не поняла ваш тон, – встав со стула, ответила молодая учительница.
– Сейчас поймёте! Я – брат Вовы Никифорова. У меня есть учёная степень по математике. Я преподаю в местном институте. Скажите-ка мне на милость, Вероника Александровна, зачем вы забиваете головы пацанам сложнейшими производными?
– Э… Мы с вами уже где-то виделись. Простите! Константин…
– … Николаевич, – напомнил своё отчество кандидат математических наук. – Вы были у нас дома как классный руководитель. Это раз. А во-вторых, я читал у вас курс лекций по алгебраическим открытиям за последние пять лет. И как вы всё это объясните?
– Я никого не заставляю посещать факультативы. Ребятам, вижу, со мной интересно. Пускай занимаются. А материал я подобрала сама. Это, кстати, хорошо. Так сказать, опережающий момент. В старших классах будет легче учиться.
– Я считаю, ничуть. Вы преподносите информацию не на школьном уровне.
– Поймите же, Константин Николаевич, четыре парня в седьмом классе бредят математикой. А как они будут поступать к вам? Я в своё время столкнулась с массой проблем. Нам учительница не объясняла, что и к чему. В итоге я, приехав поступать, смотрела на всё как баран на новые ворота.
– Сейчас ЕГЭ. Или вы забыли?
– ЕГЭ в любой момент могут отменить. Я, если честно, против этой диковинной методики, причёсывающей всех на один манер. Между прочим, среди парней и ваш Вовка.
– Да я уж убедился в этом, посмотрев конспекты. Ладно. Вы уж извините меня. Я погорячился. Ребёнок действительно тянется к непростой науке.
– И, заметьте, дети не прогуливают занятия и не болтаются по вечерам по подвалам.
– Да, и правда! Здесь вы достигаете высоких воспитательных целей. До свидания!
– Всего доброго вам, Константин Николаевич!
Вечером того же дня Костя подошёл к Вовке, который упоённо занимался математическими изысками, и спросил его:
– Она замужем?
– Нет, – улыбнулся брат. – А что?
– А парень есть?
– Нет. Я не видел. Нет. Она всегда ходит одна. А что?
– Знаешь, где Вероника живёт?
– Не вопрос! Узнаю. А зачем тебе?
– Вован, будешь знать, скоро состаришься!
– Костик, ты влюбился, что ли?
– Ты ещё мал, чтобы понять это.
– Не надо, братец! Я знаю об этом всё!
– Узнай, где она живёт.
– А ты поможешь мне по русскому?
– Нет! Шантаж отменяется! Математика – да! Русский – нет! Я – сам двоечник и до сих пор пишу с ошибками, к своему стыду.
Продолжение следует...