К середине XVII в. в Москве понимали, что установление прямых торговых связей с Индией будет выгодным как для купечества, так и для государственного бюджета. При этом правительство понимало и всю сложность налаживания такого рода торговых связей. Главное препятствие заключалось в том, что единственным известным торговым путём, который мог обеспечить связи с Индией, была дорога через персидскую территорию. Персия же вовсе не стремилась потерять свою роль в обеспечении русско-индийской торговли. Однако царь Алексей Михайлович практически сразу же после своего вступления на престол всё же решил предпринять определённые шаги для установления торговых контактов с Индией, понимая, что дипломаты должны будут работать не только непосредственно в государстве Великих Моголов, но и в Персии.
Первое посольство в Индию было отправлено из России в 1646 г. под руководством князя С. И. Козловского. В грамоте, которая была отправлена от имени царя, падишаху предлагалось установить регулярные дипломатические отношения. Русский царь оповещал индийского правителя о желании
«быти в братцкой приятной, в крепкой дружбе и в любви».
Примечательно, что помимо непосредственно служилых людей в состав посольства были включены и купцы: Н. Сыроежин из Казани и В. Тушканов из Астрахани. Это показывает, что главной задачей посольства было не просто установление дипломатических отношений, а выяснение возможности для организации торговых отношений. Не случайно, что купцы были отправлены именно из приволжских городов. Вероятно, что в России допускали возможность совершения первых торговых сделок сразу же в ходе посольства. По крайней мере, в Наказе, который был выдан купцам говорится о том, что
«товаров им, с чем им ехати в-Ындею, по государеву указу дадут».
Весьма любопытны также наставления, которые были даны купцам в Наказе. Помимо отдельных вопросов политического характера, большое внимание уделялось именно возможности организации торговли с Индией. Члены посольства должны были выяснить относительно правителя империи Великих Моголов
«купчин своих шах Джаган с товары своими присылать и торговым своим людем в Московском государстве торговать изволит ли».
Необходимо также было узнать, насколько рады будут приходу русского посольства непосредственно индийские купцы, заинтересованы ли они в развитии торговли с Россией.
Помимо выяснения необходимой информации, Сыроежин и Тушканов должны были создавать позитивное представление о тех товарах, которые могли быть доставлены из России
«и про русские товары индеяном торговым людем сказывать и потому же хвалить и выславлять».
Были даны и более конкретные наставления узнавать об отдельных товарах. Особо интересовали Россию ткани и драгоценные камни. Купцы должны были также узнать о том, не будет ли Индия заинтересована в поставках зерна. Посольский приказ ждал также сведений о ценах на товары на индийских рынках.
Впрочем, все эти рекомендации оказались напрасными, и применить их на практике посланникам не довелось. Связано это было с тем, что для того, чтобы опасть во владения Великого Могола, русским послам нужно было заручиться сначала согласием персидского шаха. Однако шах не собирался пропускать посольство в Индию, вполне резонно опасаясь как минимум торговых убытков. Теоретически нельзя исключать, что Персия допускала возможность при заключении союза между Россией и империей Моголов и военной опасности.
Отказ шаха был оформлен довольно вежливо. Персия ссылалась на то, что между ней и государством Великих Моголов продолжаются военные действия.
«Ныне у нево с-ындейским шах Джаганом недружба, повоевал де у нево, шах-Аббасова величества, украинные городы, а иные де места и ныне воюет».
В этих условиях невозможно было якобы обеспечить безопасность русского посольства.
После этой неудачи Алексей Михайлович не расстался с планами об организации русско-индийской торговли, тем более, что купцы из Индии в Россию прибывали. Царь считал необходимым обеспечить им в России благоприятные условия, видимо рассчитывая, что тем самым создаст предпосылки для заинтересованности Великих Моголов в налаживании двусторонних торговых связей. Для привлечения индийских купцов им было разрешено торговать не только в Астрахани, как выходцам из других восточных стран, но в Москве и провинциальных городах.
На основании источников мы можем предположить, что заинтересованность в индийской торговле не была заботой исключительно правительства. Русские купцы сами могли проявлять инициативу в организации торговых экспедиций в Индию. При этом они нуждались в необходимой дипломатической поддержке со стороны государства, хотя бы для той же возможности проехать через территорию Персии. В 1651 г.
«били челом государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии гости и торговые люди, чтоб государь их пожаловал, велел отпустить в-Ындею для торгового промыслу».
От царя купцы рассчитывали получить грамоты, которые гарантировали бы им доброжелательное отношение со стороны персидского шаха. Просьба купцов была исполнена. Помимо грамот к шаху, было дано послание и к правителю Индии.
Купцам, которые отправлялись в Индию, были даны наставления, во многом совпадающие с теми, которые были записаны в 1646 году. Сохранилось внимание и к организации торговли. Однако если в 1646 г. царь Алексей Михайлович видимо больше рассчитывал на возможность отправки русских купцов в Индию, то теперь речь в основном шла о возможности прибытия индийских «гостей». Говоря о возможной отправке посольства Великих Моголов в Москву, Наказ Посольского приказа упоминает о том, что
«шах-Джаганово величество изволит с теми своими послы послать в Московское государство своих купецких людей с товары».
От имени царя купцам обещалось, что им будут предоставлены необходимые для перемещения товаров подводы или корабли. Обещалось, что не только послы, но и купцы удостоятся царской аудиенции и получат необходимое для проживания в Москве содержание. Впрочем, наиболее привлекательным выглядело предложение о том, что царь индийским купцам
«велит в Московском государстве торговать повольною торговлею, а своих государевых пошлин с них и с товаров их во всем своем Московском государстве имати не велит».
Однако и на этот раз миссия по налаживанию русско-индийских торговых связей успеха не имела. Причина заключалась в неизменившейся позиции персидского правителя, который не желал сближения двух своих соседей. Из источников нам известно, что на этот раз шах Аббас изначально выдал русским купцам разрешение на проезд в Индию, но затем им было получено какое-то письмо от правителя Шемахи Хусред-хана, которое заставило персидского монарха изменить своё решение. В документе Посольского приказа говорится, что
«царского величества торговых людей з дороги воротили назад, и за подводы и за корм и за всякие протори деньги на них правили и убытки им починили большие».
Понимая всю сложность организации двусторонних связей с Индией в условиях персидского вмешательства, в России рассматривали и альтернативные варианты, которые бы исключили воздействие со стороны Персии. Так уже в 1646-1648 гг. посольство А. Грибова, отправленное в Бухару и Хиву, должно было при возможности узнать о пути в Индию, который проходил бы по тем территориям, которые не контролировались персидским шахом, или признавали его власть лишь номинально. Возможные маршруты были посланниками описаны, но было очевидно, что они слишком опасны для развития регулярной торговли, как в силу природных особенностей, так и потому, что
«в тех де лесах бывают разбойники индейские ж многие люди, человек по 500…с лушным и с копейным боем».
Очевидно, рассматривался Алексеем Михайловичем и иной вариант, который предусматривал достижение Индии морским маршрутом, которым пользовались большинством западноевропейских торговцев. В 1662 г. И.А Желябужский, участвовавший в большом посольстве, оправленном в европейские страны, вёл в Риге переговоры с канцлером Курляндии М. Фелкерзаном. Русский посланник хотел узнать, каким маршрутом отправляются курляндские корабли, какие товары ввозятся в индийские порты, а какие доставляются в Европу. Россия не собиралась ограничиваться получением информации. Посланник хотел договориться о том, чтобы
«великого государя кораблям ходить в те ж места для тех промыслов».
Предполагалось, что Курляндия поможет в строительстве этих российских кораблей за соответствующую плату. Однако этот план так и не был реализован. Не исключено, что Курляндия не захотела осложнять отношения со Швецией, которая незадолго до этого сумела подтвердить свой статус гегемона в Балтийском регионе, не допустив перехода к России части морского побережья. По крайней мере, курляндский канцлер посоветовал русскому посланнику для отправки торговых кораблей воспользоваться российским портом Архангельск.
Однако с идеей по организации русско-индийской торговли Алексей Михайлович не расстался и после этого. Вновь было решено использовать кружный путь по Азии. Это требовало предварительной подготовки. В 1669 г. в Бухару и Хиву отправилось российское посольство во главе с Б. А. Пазухиным. Перед посольством вновь ставились задачи разведывательного характера. Оно должно было определить
«в-Ындейское государство от государевы отчины от Астарахани куды ходить податнее - на Юргенч ли, или на Бухары».
После этого нужно было выяснить, каким образом: по суше или по рекам удобнее всего добираться от Бухары или Ургенча непосредственно до Индии. Интересовало царя также, кому подчиняются те земли, по которым могут пойти русские торговые караваны, достаточно ли они безопасны в плане нападения разбойников.
Вернулось посольство лишь в 1673 году. По сообщению, Пазухина, торговым караванам удобнее всего было начинать движение по морю, затем добраться до Хивы, откуда двигаться через Балк и Кабул. Таким образом, они должны были достичь первого на пути города Великих Моголов – Джанабада (на территории нынешнего Узбекистана). Минимальный срок, в который можно было добраться из Астрахани до Индии, составлял при этом 4 с половиной месяца. Находившиеся на тот момент в Москве индийские купцы полагали, что несколько сократить этот срок возможно, если на первом этапе двигаться через Бухару.
Любой вариант, конечно, также предполагал, что русским купцам придётся проходить по землям других стран. Однако в Москве рассчитывали на то, что, в отличие от Персии, у этих среднеазиатских правителей не было серьёзных причин для того, чтобы препятствовать русско-индийским связям. В 1675 г. в Индию был отправлен одновременно посольский и торговый караван, который возглавил В. Александров, но важная роль отводилась также астраханскому торговцу Мухамммед-Юсуфу Касимову. Посольство должно было двигаться через Бухару. Уже в этом городе послы должны были выяснить важные вопросы, имеющие отношение к индийской торговле:
«какие товары из-Ындейского государства в Бухарскую землю привозят… и Росийского государства торговым людем от тех товаров чаять ли прибыли большие и пожитков».
Значительная часть отправившихся в Индию товаров предназначалась не столько для продажи, сколько для подарков индийскому правителю. Вполне резонно в Москве посчитали, что в наибольшей степени интерес могут вызвать русские меха. Как и в первых посольствах, предполагалось, что с падишахом можно договориться об отправке в Россию не только посольства, но и купцов, которые приобретали бы русские товары. Наряду с этим, посланникам предписывалось узнать как можно больше об индийских товарах, которые могут быть востребованы в России.
Начало пути на этот раз было благоприятно для русского посольства. Им удалось спокойно проехать через Бухару и Балк. Местные правители, действительно, не собирались чинить никаких препятствий. В 1676 г. посольство прибыло в Кабул, чей правитель Меркмет-хан был вассалом Великого Могола Аруангзеба. Однако на этот раз отказ от установления дипломатических и, соответственно, прямых торговых отношений последовал уже от самого индийского правителя. В документах Посольского приказа сохранилось содержание грамоты, которая была прислана Аурангзебом в Кабул. В ней падишах отказывался от приёма русских послов, ссылаясь на то, что
«искони век от Росийсково государства послы к нам в-Ындейское государство не прихаживали. И ныне бы потому ж того посла от себя назад поворотить».
Также Аурангзеб ссылался на различия в религии, которые якобы препятствовали поддержанию дипломатических отношений с христианскими правителями.
Все товары, которые везло с собой посольство, включая подарки для индийского владыки, были опечатаны Мекремет-ханом. Правитель Кабула оплатил их по им же самим установленной цене. Впрочем, стоит отметить, что Аурангзеб отправил послам в подарок 2 тысячи рупий. Сложно с полной уверенностью сказать, чем был вызван отказ падишаха принять посольство. Можно лишь констатировать, что правитель Индии не был заинтересован в установлении тесных отношений с Россией.
После этого в России почти 2 десятилетия не предпринималось попыток возобновить связь с Индией. Вполне возможно, что это было связано со смертью в 1676 г. царя Алексея Михайловича.