- Оль, Оля, - петлял около неё на старом велосипеде с высокой кривой рамой Митя.
- Ну что тебе? – остановилась она на дороге и с раздражением посмотрела на него.
- Ничего, - чуть не упал с велосипеда Митька, отвык, что ли, педали крутить. – Как дела? Куда идёшь?
- На работу иду, на ферму, - поправила она платочек на голове.
- На работу вышла? Молодец. А я учусь в железнодорожном.
Митя снова догонял Олю, она притопила по дороге лишь бы отделаться от старого приятеля. Знает его со школы, учился на год или на два старше, она уже тогда никого вокруг не видела вокруг. Поглядывал на неё всё время и вздыхал, один раз решился пригласить на танцы в клуб, за Олей тогда уже Тихон приглядывал, поэтому на танцы она могла пойти только с ним, а он взрослый, ему там делать нечего –засмеют.
- У меня мама на ферме много лет отработала дояркой, - не отставал Митя, - ты тоже?
- Нет, я за телятами присматриваю, - шла она, глядя только вперёд. Ну, когда он от неё отстанет, вдруг Тихон будет ехать или знакомые его.
- Давай подвезу, - крутанул рулём Митя и свалился всё-таки, он в одну сторону, велик в другую -завалился рамой на большой камень, звонок на руле дзынькнул, заднее колесо повисло в воздухе.
- Не ушибся? – помогла ему Оля подняться.
- Нет.
- Ну вот, - улыбнулась она, - а то подвезти собирался, совсем разучился кататься. Водитель!
Митя поднимал велосипед, выкатывал его на дорогу, пытался выправить колесо и надеть цепь, но Оля опять побежала вперёд.
- Оль, - догонял он её, держа сбоку от себя велосипед.
- Да ну что? – взмолилась она. – Я замужем, Митя!
- Знаю я, - смутился парень, - мама рассказывала, свадьбу играли на всё село. Рад за тебя, поздравляю, а в железнодорожном учусь, - напомнил он зачем-то.
- И что?
- Ничего, просто так. Просто непохожа ты на счастливую новобрачную, у нас девчонки с курса выскакивают замуж, так месяцами ходят рот до ушей, хоть завязки пришивай.
- Остряк! – съязвила Оля.
- Никогда не славился. А как мама?
- Нормально, - выпрямила вдоль тела руки Оля и сжала кулаки. – Ты мне скажи, тебе чего?
- Ничего, я же говорил, к родителям приехал, решил по селу прокатиться, а тут ты. Думал, ты учиться уехала, а любовь твоя к Тихону – это так, девичье. А у вас вон как серьёзно! Я рад за вас, честно, - ударил он себя легонько ладонью по куртке в районе груди. – Я его почти не знаю, помню, он долго за тобой ухаживал.
- Да и что?! – остановилась она и раздражённо смотрела на старого приятеля. – Где ты раньше был? - сорвалось у неё с уст.
Мимо проехал грохоча трактор с телегой, холодный воздух всколыхнулся около ребят и поглотил последние слова Оли.
- Ничего, я же говорю. Я в городе живу на квартире, уже работаю. Так что, если...
- Не если, - топнула она ножкой, - езжай, куда ехал!
- Поеду, - обиженно разворачивал он свой помятый транспорт.
Сам тонкий, лицо бледное, глаза голубые, голубые, волосы кудрявые, золотистые, ветром потрёпанные. Ботинки на ногах с обчёсанными носами, туго зашнурованные и брюки в них заправлены – смешной такой, простодушный.
- Тоже мне извозчик, - пробормотала Оля себе под нос и пошла дальше, злясь на себя. Митя свернул на другую улицу.
Мимо проехал автобус с доярками, ей бы рукой махнуть и доехать с ними, но боялась руку поднять. Эти, доярки всё замечают и не отвяжутся, пока не обсудят и не расспросят обо всём, а потом по-своему переврут.
Работала Оля пока не полный день, училась. Показывали и объясняли ей, что и в какое время делать, сколько молока давать молодняку, не торопились её телятницы со стажем загружать по полной, жалко девчонку, молоденькая совсем. Мужа она на ферме не видела, по звонкому, громкому смеху на летней дойке, (тепло ещё, поголовье не перевели в корпуса), понимала Тихон там. Он уходил рано на работу, забирал его друг - тракторист. Оля уходила позже, добиралась сама или с доярками на автобусе. Но последние пару дней избегала их общества, руки в синяках прятала от всех.
Вечером возвращалась раньше домой, муж, когда хотел. Раз даже приехал после двенадцати, выпивший, но это даже хорошо, плюхнулся на кровать и заснул, как в первый день свадьбы.
Обосновалась и попривыкла Оля в доме супруга, поводов для споров не было. Быстро научилась завтрак готовить, какой муж любил, на работу ему собирала побольше еды, одежду свежую готовила с вечера, на стул складывала: «чтобы я не искал по шкафам – это твоя забота» научил её муж.
Со свекровью жили ладком, берегла её Тая Григорьевна от повседневных дел, сама по дому хлопотала, как только сын появлялся домой, уходила к себе в спаленку, молодым глаза не мозолить и в разговоры их не вслушиваться. А с Олей всегда рада была поболтать наедине, послушать, что там на колхозной ферме сейчас, многое-ли изменилось, с тех пор как она ушла, от сына-то не допросишься.
Вот и сегодня вечером ждала невестку, вареники с творогом делала.
- Здравствуйте, - вешала куртку в прихожей Оля.
- Привет, Оленька, - обернулась к ней свекровь, - руки мой, сейчас ужинать будем, горячие, свежие с маслицем, - приговаривала она, ставая кастрюльку с водой на плиту, только слепила варенички.
- Я не буду, Тихона дождусь, - украдкой проскочила Оля в дом.
- Как знаешь, - расстроилась свекровь, перекрыла газ, села за стол и продолжила лепить вареники.
Оля вышла минут через пятнадцать, в байковом халате с длинными рукавами, не по размеру ей большому.
- Маму сегодня твою видела, - делилась свекровь. – Горюет, что не заглядываешь к ним вовсе.
- Мы на той неделе виделись, - оправдывалась Оля грустно.
- Она говорила, в магазине. Домой, почему, не ходишь? – покосилась на неё свекровь, - сватья думает, мы тебя тут в темнице держим.
- Какие глупости, - усмехнулась Оля.
- Скажи, - резко приподнялась Тая и положила свою тёплую руку в муке, на руку невестки, - Тихон не пускает? – понимающе спрашивала она.
Оля отвернулась, рука её подёргивалась под рукой свекрови.
- Это что? - вытаращила глаза на её запястье свекровь. Рукав чуть задрался, когда Оля резко отдёрнула руку, в глаза бросились синюшные пятна.
- Ничего, это на работе, - испугалась сноха.
- На какой работе? Тебя, что в кандалы заковывали, это же… - она прикрыла рот ладонью от ужаса, - неужели Тишка беснуется? Я его...
- Нет! – прикрикнула Оля и чуть не расплакалась, - на работе ударилась.
- Поэтому ты и сбежала сегодня с утра, чтоб не видеть меня? - глаза мамы застыли, рука уже блуждала по щеке, оставляя след от муки. – Зачем ты его покрываешь?
- Я не покрываю, это на работе, - настаивала Оля на своём, пряча руку под одежду. - Он только накричит на вас зазря.
- Оля, ты не молчи, мне всегда можешь довериться, - попыталась объяснить ей свекровь.
- Что вы пристали! – злилась Оля, - выдумали тоже, любит он меня, всё у нас хорошо, все так живут.
- Все да не все, мой Коля ни разу на меня руки не поднял.
- Тихон тоже меня не обижает, - ответила Оля, поднялась со стула и убежала к себе.
Мама подпёрла щёку кулаком, облокотившись на стол, задумалась, где же упустили они Тихона, когда же он таким монстром стать успел, избаловали его бабы вниманием, извратили. Свернула Таисия свою стряпню, ушла к себе, вот дождётся сына и…
А что она ему скажет? Олька упирается, говорит, на работе ударилась. Э-э-эх, молодо-зелено, нелюбовь это уже, а простой страх.
Тихон пришёл раньше обычного в приподнятом настроении, молодая жена уже без халата – в платье энергично накрывала на стол. Тихон присвистывал, намыливая руки в рукомойнике, довольны-ы-ый.
- Ну что Оленька?! – присел он к столу, подвигая к себе тарелку горячих щей, - я же говорил, всё у нас будет! - шлёпнул он её по заду. Оля обернулась, нет ли свекрови поблизости. – Я как раньше жил, - в своё удовольствие. Так маманя? – выкрикнул он в темноту дома, чтобы мама услышала и подала голос если рядом, в ответ тишина. – А теперь у меня семья, - улыбался он, ломая хлеб в тарелку, - жена –красавица, - подмигнул он Оле и снова шлёпнул её по попе. Она покраснела и с выражением лица, будто муху в борще увидела, присела рядом на стул. - Чем опять не угодил? – съехали губы набок у Тихона, терпеть не мог, когда она так делала.
- Ничем, всё хорошо.
- Так чего сидишь с кривым лицом?
- Ты бы постеснялся Тиша…
- Тихон!
- Не одни же мы в доме, - украдкой ответила Оля, - а ты руки…
- Это мой дом, где хочу там и трогаю жену, мама всё равно у себя. Новости у меня для тебя хорошие, а ты лицо сквасила на утреннюю закваску, жена называется, - с удовольствием поглощал он щи, поглядывая на Олю с прищуром.
- Какие? – Оле всё равно какие, её пугало, его заводное настроение, в такие ночи он бывал ужасен.
- В трактористы я напросился и меня берут, с руками и ногами берут! Вот, значит, какой тебе муж достался, везде его уважают. До следующей уборки поработаю, а там можно и машину брать, надеюсь, мать поможет. Ты понимаешь Оля? Как тебе повезло? – отодвинул он от себя пустую тарелку.
Оля кивнула, улыбаясь, хотела встать, подать мужу второе, но он придержал её за плечо.
- А с кем это ты лясы сегодня точила на дороге? – он больно сжал ей в районе ключицы.
- Ай, - наклонилась она к нему от боли.
- Не успела на работу выйти, как уже молодым ребятам глаза строишь? Рога мне наставлять вздумала?
- Это Митька, учились в школе, - зажмурилась и наклонила голову Оля, Тихон отпустил её, - он учится в городе, просто поздоровался, - гладила Оля своё плечико, поправляя платье.
- Смотри мне! Я не потерплю такой подлости! И тебе и твоим воздыхателям ноги переломаю, будете костылями перестукивать, а не в любви признаваться, - тихо постучал он указательным пальцем по столу.
Оля виновато отвернулась.
- Так ты рада?! – откинулся он на спинку стула, вернувшись в прежнее настроение, он мгновенно перевоплощался. Вот и в спальне также, сначала терзает её, душит, страсти всякие делать заставляет, а потом руки целует, обнимает, голову на колени сложит ей и плачет. Уж не понимала Оля себя жалеть или его больше.
- Рада, - выпрямилась она и улыбнулась.
- Буду на машине тебя катать по селу, - представил Тихон, - в город возить, завидовать тебе начнут бабы чёрной завистью, какой мужик тебе достался! - закинул он за голову руки и мечтательно прикрыл глаза.
Оля поднялась, чтобы убрать со стола.
- Не спеши, посиди со мной, - взял её за руку Тихон, - иди поближе.
Оля попыталась отстраниться, чем только разозлила его.
- Да что ты как чумная шарахаешься меня?! – подскочил он, - сколько раз тебя учить надо, как мужа с работы встречать, а ты всё куксишься, в клубок заворачиваешься?
- Прости Тиша…- пролепетала она.
- Тихон! – громко напомнил он, - как корову тебя кнутом гонять, что ли, чтобы запомнила?
- Нездоровится мне сегодня, - оправдывалась Оля.
- Ты не залетела, часом? – напрягся Тихон.
Оля пожала плечами.
- Вот кубышка твоя пустая, - постучал он костяшками пальцев по своей голове, - я же просил…
- Это просто головная боль.
- Ладно, разберёмся, - махнул на неё супруг и ушёл в спальню, аппетит и настроение испорчено, хоть бы мама не вышла со своими нудными россказнями.
Не вышла, тихонько писала письма детям, из головы не шли синяки на руках Оли.
В бытовке в зимнем корпусе колхозной фермы, на топчане с разным тряпьём лежали двое, крупная с двумя высокими холмами в районе груди Марфа, халат рабочий расстёгнут, платье по пояс тоже, лиф перекошен, еле прикрывает её величественные достоинства. Тихон в брюках и одной нательной майке, ремень на брюках расстёгнут. Одна нога босая болталась с топчана. Жарко им, хотя в помещении прохладненько. Марфа лежала у него на плече, копна тёмных волос рассыпана по засаленной подушке, платок на полу.
- Марфа, - отдышавшись спросил Тихон, перебирая её пухлые пальчики в своей руке.
- Что? - убрала она волосы с лица, села на край лежанки и начала застёгиваться.
- Ты же баба умная, замужняя, сын у тебя один. Надоумила бы Ольку мою, как это делается, - перевернулся он набок, обхватил её за обширный зад и укусил вбок.
- Дурак, - отпихнула она его со всей силы, тот чуть головой о беленную стену не ударился, - ещё синяков мне не хватало, совсем голову потерял? – глянула на него Марфа, что молнии метнула. – Как это?
- Ну, вы же общаетесь между собой, делитесь, как это, объясни ей, она, кажись, икряная у меня, - подпёр голову рукой Тихон, стараясь объяснить «подруге», чего хочет от неё.
- Тихон?!
- А?
- Ты совсем крышей поехал? – покрутила у виска Марфа, натягивая платье пониже, задралось по пояс в порыве. – Сначала тебе молоденькую подавай, она же тебе почти в дочери годиться, – нахмурилась на него Марфа и поднялась с грязного топчана, - чем думал, когда в ЗАГС её манил?
- А кого мне было тащить? Тебя, что ли? – усмехнулся он и повалился на «ложе любви». За дерзость и получил оплеуху.
- Сам связался с ребёнком, сам и думай, как быть! В браке дети рождаются, представь себе! - встала она перед ним, расставив тяжёлые ноги, руки в бока, пара непослушных тёмных локонов упало на лицо, не женщина - огонь. – Я на себя такой грех брать не стану! – пригрозила она ему пальцем и собралась уйти.
- Станешь, - протянул он и почти в прыжке поднялся с самодельного спального места, здесь обитали скотники. Отряхнулся, застегнулся, поправился – готов. – А то не сомневайся, я возьму на себя труд и расскажу твоему мужику-рогоносцу…
Опомниться не успел, как получил прямо в лоб.
- Марфа, не дури, - пригрозил он ей.
- Я тебе не твоя Оля – зашибу! И мужика моего языком своим поганым не тронь!
- Ишь, как заговорила – пога-а-аным, - ухмылялся он, - а, то корчилась тут, минут двадцать назад, извивалась, а тут поганый.
- Тишка, на то врачи есть, а ты паскудник последний, если дитя своего убить хочешь.
- Да, может, и не беременная она, я предположил. Хочу я детей, сына, двух, дочку обязательно, но не так сразу. У матери, видно, стыдиться спросить, а к тёще я её особо не пускаю, не любят меня там, вот пусть со стороны смотрят. Объясни ей, как там делается-то, вы же видитесь в родилке, - вымаливающе смотрел на Марфу Тихон, - ты знаешь, - двусмысленно приподнял он бровь и прищурился, - я в долгу не останусь, зацелую, - схватил он её за руку и хотел поцеловать, Марфа опять его толкнула.
- Змей, ты! Не для тебя стараюсь, девку жалко, - махнула она на него рукой и вышла.
Тихон многозначительно погладил плоский живот и стал собираться домой, время к десяти, да и мужики где-то бродят по ферме, зуб на него точат – выгнал их, закрылся, ещё и облаял из-за двери.
Домой вернулся в приличном расположении духа, жена уже спала, будить не стал, скинул портки грязные посреди комнаты, в которых валялся по бытовкам с чужой бабой и завалился спать. На Марфу можно положиться, она женщина умная в таких делах.
Присоединяйтесь к моему каналу, буду рада видеть Вас в Телеграм