«И ветер гнал пустую лодку,
как-будто судеб корабли.
И слабый голос звал в дали.
И мою шаткую походку
вы не заметить не могли.
И обернулись. И узнали -
как узнают не тех, что звали.
А ту, что вспомнить не суметь.
В лучах закатных моя медь
светила маяком и галом.
И тускло лампочка мигала
у бакенщика на корме.
**
Садилось солнце, ветер стих.
А ворох волн стонал и пел.
О тех, кто так и не сумел
найти дорогу среди пены.
Вы улыбнулись. Неизменно
расположенье проявив.
И незнакомый мне мотив
насвистывали. Я прошла,
не отозвавшись на надежде.
Вы были близки мне, как прежде.
И всё же, не вскипела кровь..
На «очарованной parme»
лишь бакен, ялик и любовь..»