Предыдущая, вторая глава *** Начало, первая глава
Тогда женщина уселась на подоконник, набрала номер. Говорила она очень тихо, но слух у Арсения был превосходный, и он различал каждое слово.
— Веруся, представляешь, мой в травматологию попал. С чем? Да вот такая судьба оказалась… Судьба, это, моя дорогая, вообще особа с причудами. Тяжёлая травма позвоночника. Нет…Говорю тебе – не встанет. Бесполезно, врач сказал – результатов не будет, хоть ты весь мир объезди.
Что ты говоришь? Знахарь? Мануальный терапевт? Это, конечно, без толку, но, может и стоит позвать. Пусть Арсений думает, что я перепробовала все варианты. Врачи обычно возражают против этих самых мануальных с их массажами, ну да хуже уже не будет. Да если он Арсению даже окончательно позвоночник доломает – я не возражаю.
Представляешь, да? Завтра… Завтра, говорю, квартиру на меня перепишет. Да, я Томку Борисову привезу, нотариуса. Как и в тот раз. Ну а что, Лёва…жив ещё, наверное, он же молодой, всего на несколько лет старше меня. Нет, я его не навещала. Вот перепишет Арсений на меня квартиру и отправится в дом инвалидов к Лёве. Будет им там, что обсуждать, начнут мне косточки перемывать, какая я … хищница.
Ну а что мне делать – до конца жизни горшки из-под него выносить? Я уж и так ублажала-ублажала. Готовила, кормила, гетеру из себя разыгрывала. Я эту квартиру честно заработала. А что его дети? У них крыша над головой есть, да и мать у них не промах — практичная тётка, она их вытянет, по миру пойти не даст.
Клара засмеялась и тут же осеклась. Прикрыла рукой динамик, посмотрела на мужчину и убедившись, что не разбудила его, продолжила.
— Ведь она сама, эта Марина, своего мужа мне сдала с потрохами. Пошла я к ней как-то на педикюр. Люблю себя побаловать, ты знаешь. И пока она ноготками моими занималась — всё про мужа своего рассказывала. Какой он у неё замечательный. И работает, деньги хорошие приносит, и с детьми занимается, и ей, Марине, помогает, и вообще они – не разлей вода. Каждую свободную минуту вместе.
Ну, такие мужья, как известно, на дороге не валяются, и решила я посмотреть на это чудо природы. А мне давно нужно было решить один вопрос в отделе архитектуры, и вот, как говорится, момент настал. Ну, пришла, посмотрела. Ничего мужик, довольно симпатичный. Хотя я и на худший вариант согласилась бы, ты же знаешь, я не брезгливая. Сколько у меня этих мужиков было, со счёту сбилась.
А дальше всё просто. Сильный пол на самом деле… Все мужики — одноклеточные создания. Достаточно смотреть на них восторженными глазами, уверять каждого, что он «самый лучший», «необыкновенный», «уникальный». И, конечно, надо разыгрывать такую преданность, будто ты ему готова ноги мыть и воду пить.
Клара снова захихикала.
— Это на самом деле проще простого. Они начинают думать — все как под копирку — что прежде их не ценили, жены и дети не понимали, какое сокровище им досталось.
И с тех пор... Дома супруга попросит картошки принести, её благоверный на неё волком смотрит, и вспоминает меня. Как я ему кофе в постель приношу, и массаж делаю. И вот он уже готов бросить семью и уйти ко мне, с одним чемоданчиком.
Тут Клара, очевидно, случайно, включила «громкую связь», и Арсений услышал голос её собеседницы.
— Можно подумать, что тебе достаточно одного чемоданчика, — сказала та с насмешкой.
— На первых порах делаю вид, что достаточно, — вразумила её Клара, — Только так и надо. Нельзя же раньше времени характер свой показывать. Но, в конце концов, с каждого есть, что взять. Кто-то акции подарит, кто-то квартиру…
— С кем-то на Сейшелы съездишь, — подсказала подруга.
— А, ты про Игоря вспомнила! — тут Клара, спохватившись, «громкую связь» выключила, но Арсению и услышанного было довольно.
Он потянулся и взял с тумбочки свой телефон. У него была хорошая знакомая — женщина-адвокат средних лет, которой он в своё время тоже очень помог с оформлением документов. С тех пор Надежда Степановна ежегодно приглашала его с семьёй на дачу. Рядом были лес и речка, так что все проводили время весело – купались и загорали, собирали землянику, вечером жарили рыбу, заваривали чай с травами.
— Надежда Степановна, это Арсений. Не отвлекаю? Не поможете ли мне? Я бы хотел как можно скорее оформить развод. Нет, детей общих нет, и совместно нажитого имущества тоже. Просто я боюсь, что эта особа, супруга моя нынешняя, начнёт возражать, и придумывать всяческие поводы сохранить брак. Дело в том, что она уже нацелилась на моё жилье. Причём мне желательно переехать в дом инвалидов. И жить там с её первым мужем, который попал в эту богадельню, благодаря её стараниям.
Клара стояла возле окна бледная, рот был полуоткрыт. Арсений сел в постели, потянулся, разминая затёкшее тело, потом рывком поднялся на ноги.
— Так! — сказал он оторопевшей супруге, — Сейчас встала, оделась и ушла отсюда. И чтобы я тебя больше никогда в жизни не видел.
— Так это… Это всё — шутка? — лепетала поражённая Клара, — Розыгрыш? Ты меня разыграл?
— Я тебя проверил. Есть такое ходовое выражение «проверка на вшивость». Считай, что ты её не прошла. Ищи других дураков, пусть они тебя содержат.
— А ты? — шептала Клара, сама толком не понимая, что говорит.
— А я тут отдохну от твоей «искренней заботы», — Арсений вновь вытянулся на постели, — И буду думать, что мне делать дальше. Ты ещё несколько минут назад думала, что обвела меня вокруг пальца. А на самом деле…ты мне просто сломала жизнь. У меня был дом, люди, которые меня по-настоящему любили, я променял их на тебя. А ты и слова доброго не стоишь.
Тут дверь палаты распахнулась и ворвалась Марина. С нею были и обе дочки. Девочки бросились к отцу, опередив мать. Когда и как испарилась Клара, никто из них даже не заметил – не до неё было.
— Что с тобой? — спрашивала Марина, вытирая слёзы, — Я ничего толком не знаю. Случайно, от знакомой услышала, что ты в травматологии. Ногу сломал? Упал откуда-то? Сенька, что случилось?
— Тебе больно? — тормошила отца старшая дочка, Вера.
А Надя просто залезла на кровать и изо всех сил обняла отца.
— Простите меня, — твердил Арсений, широко распахнув руки, чтобы обнять всех троих одновременно, — Я не падал, ничего не ломал. Я тут развожусь, понимаете?
— Нет, — твердила Марина, — Ничего не понимаю. Ты только ничего не скрывай. Мы с детьми имеем право — знать правду. Насколько всё серьёзно? Чем мы тебе можем помочь? Мы всё сделаем…
— Пап, я уже суп умею варить, — сообщила Вера, — С такими красивыми макаронами, которые как звёздочки. И с бульонным кубиком. Меня вчера мама научила. Сварю тебя обязательно.
— А я могу у тебя убираться! — с готовностью пообещала Надя, — Ты теперь тут будешь жить? Я могу раскладывать вещи на тумбочке и поливать цветы. Хотя у тебя тут цветов нет.
— Ну, а ты что скажешь? — Арсений посмотрел на Марину.
— Нет, это ты мне скажи – тебе сейчас плохо? Я так и не поняла, что ты себе повредил? Что стряслось?
С большим трудом Арсению удалось объяснить Марине, каким образом он оказался в травматологии.
— А кто тебе сообщил? — спросил он.
— Антонина Григорьевна. Она откуда-то узнала.
Мужчина и женщина переглянулись.
— Похоже, она просто хотела, чтобы мы встретились и поговорили, — сказала Марина.
— Ты…вы примете меня обратно?
Марина поджала губы и несколько мгновений смотрела на Арсения, но поняв, что у того сердце в пятках, засмеялась и кивнула.
— Какие новости дома? — Арсений почувствовал, насколько изголодался по этим подробностям, столь дорогим его сердцу.
— Ну, какие… Верочка так и приносит тройки по математике, не дается ей никак таблица умножения.
— Я с ней позанимаюсь, — пообещал Арсений.
И долго ещё они говорили, совсем забыв, что мужчине пора «выписываться».
…Развод удалось оформить очень быстро. Клара не чинила никаких препятствий, видимо, опасаясь, что всплывут подробности, касающиеся остальных её махинаций.
А через год Марина отправилась в роддом в третий раз – за долгожданной Любочкой.
ВСЕМ ОГРОМНОЕ СПАСИБО ЗА ПРОЧТЕНИЕ, ЛАЙКИ И КОММЕНТАРИИ! 💖