Совсем недавно рассказал о похороненных в Латвии участниках Крымской войны и латыше, покорявшем Туркестан, и тут неожиданно темы получили продолжение. Капитан 1 ранга Спиридон Афанасьевич Гунаропуло на момент смерти был самым старым из проживавших в Лифляндии участников обороны Севастополя в Крымскую войну. Печально, однако, что некуда теперь возложить цветы в память о нём. Или таки есть куда?
Кто помог сжечь турок при Чесме
Когда-то Россия умела в стратегию и этнополитику. В середине XVIII века юг России продолжали терзать набегами крымские татары, чувствовавшими за своей спиной поддержку Османской империи, чьими вассалами они были. Следуя заветам Петра Великого и Бурхарда Миниха, Россия хотела закрепиться на Чёрном море, чтобы усилить своё процветание и устранить татарскую и турецкую угрозу. Само собой, Блистательная Порта с этим была несогласна, сама желая расширяться и вернуть Чёрному и Азовскому морям статус исключительно внутренних турецких.
Все понимали, что дело идёт к большой войне, и готовились к ней. В частности, братья Орловы предложили не только бить в лоб, воевать в северном Причерноморье, но и, как настоящие герои, пойти в обход, ударив по туркам с тыла. А именно: заслали эмиссаров на Балканы с целью узнать, не хотят ли местные православные сбросить османское владычество? Ответы были более чем положительными. И после того как в 1768 году султан Мустафа III объявил войну России, к его удивлению русские начали действовать не только на северном берегу Чёрного моря и в Подунавье.
Русский флот с Балтики отправился в Архипелагские экспедиции, обогнув всю Европу, чтобы оказаться в восточном Средиземноморье. 17 (28) февраля 1770 года русские высадили десант в Морее (как тогда на славянский манер называли Пелопонесс), к которому тут же присоединились греческие повстанцы. Десятки тысяч турецких солдат вместо того, чтобы воевать против русских на севере были посланы на юг. И даже победив десант, они всё равно были вынуждены держать огромные силы в Элладе, так как партизанские действия греков продолжались до самого конца войны.
Но больше всего русские отличились на море! И там их тоже активно поддержали местные греки. Одним из дней воинской славы является дата Чесменского сражения, когда русские 24-26 июня (5-7 июля) 1770 года разгромили турецкий флот. При этом были применены брандеры – нагруженные легковоспламеняющимися и взрывчатыми веществами корабли, специально предназначенные для поджога вражеских. Из 22 линейных кораблей и фрегатов турки потеряли 21. Это был разгром.
А кто предоставил русским суда, из которых сделали брандеры? Это были судовладельцы с соседнего острова Хиос – братья Дмитрий, Афанасий и Степан Гунаропуло (Γουναρόπουλος).
Основатели старейшей церкви в Херсоне
После окончании войны в 1774 году был заключён Кючук-Кайнарджийский мирный договор, очень выгодный для России, однако Греция, увы, осталась под владычицей Турции. Чтобы спасти греков, участвовавших в войне против Турции, российское правительство пригласило греческое население эмигрировать в Россию.
Понимая, что их ждут репрессии, греки с острова Хиос под предводительством братьев Гунаропуло бросили на острове всё состояние, движимое и недвижимое, забрав свои семьи, уплыли на кораблях в Россию. Единственное сокровище, которое они погрузили на свои корабли – иконы, иконостас, утварь и несколько деревянных скульптур церкви Святой Софии. Деятельно помогавших России греков поселили там, где возводился новый город – Херсон. Основан он был в 1778 году по указу Екатерины Великой. Строительство крепости и города было возложено на Ивана Абрамовича Ганнибала (1735-1801), уроженца Эстляндии и внучатого дяди Пушкина. К слову, Ганнибал был хорошо знаком хиосским грекам, так как был одним из офицеров русской эскадры при Чесме.
Екатерина II и Григорий Потёмкин быстро оказали материальную помощь прибывшему в Херсон греческому населению. Всем грекам была роздана земля и предоставлены большие денежные субсидии. На несколько лет они были освобождены от налогов и воинской повинности. По прибытию в Херсон старший брат Гунаропуло, Афанасий, сразу отправился в Санкт-Петербург с докладом к Екатерине II о переселении греков в Россию. Там же его оставили при дворе (к слову, его сын, Афанасий Афанасьевич потом был начальником Белостокской области в 1835-1842 годах). Младшие братья получили по 12 тысяч десятин земли. Дмитрий Гупаропуло получил в Херсонском уезде село Заселье, а Степан Гупаропуло получил земли в Таврической губернии. Но он не захотел жить рядом с татарами, поэтому продал свои земли и купил хутор в 8 верстах от Херсона на Верёвочной балке. Хутор до сих пор называют Степановским (село Степановка).
Самое главное: осенью 1778 года братья Гунаропуло обратились к Ганнибалу с просьбой разрешить строительство православного храма во имя Святой Софии и незамедлительно получили разрешение. Первоначально в том же году была сооружена небольшая глинобитная церковь с деревянным каркасом, престол которой 10 ноября 1778 года освятил архиепископ Никифор. На протяжении последующих двух лет происходило строительство каменного храма, завершённое в 1780 году. Церковь, старейшая в городе, сохранила свой первоначальный архитектурный облик и внутреннее убранство до современного периода. В ней молились Иван Ганнибал, Григорий Потёмкин, Александр Суворов, Фёдор Ушаков, Дмитрий Сенявин, Осип Дерибас. К сожалению, Греко-Софиевская церковь во имя Рождества Пресвятой Богородицы (Греко-Софіївська церква в ім'я Різдва Пресвятої Богородиці) пострадала 11 апреля 2023 года: были повреждены стены и крыша, выбиты окна. Само собой, обе стороны нынешнего противостояния на Украине обвинили в этом друг друга: украинцы считают, что обстрел был российским, россияне уверяют, что это упала украинская ракета ПВО...
На службе России
Афанасий Дмитриевич Гунаропуло (1791-1855), сын одного из хиосских братьев-судовладельцев, выбрал военную стезю. Он дослужился до полковника флота и начальника морской артиллерии на Чёрном море. По своим достижениям, стал потомственным дворянином. От брака с Олимпиадой Афанасьевной Рафтопуло (1808-1874) у него было несколько детей, из которых два сына тоже стали военными. Отставной поручик Михаил Афанасьевич Гунаропуло (1835-1920), правда, быстро перешёл на гражданскую службу, став действительным статским Советником, почётным мировым судьёй и помощником предводителя дворянства Херсонского уезда.
А вот Спиридон Афанасьевич Гунаропуло всю свою жизнь связал с флотом. Он родился в Одессе 12 (24) декабря 1836 года. 13 (25) августа 1853 года он поступил в школу флотских юнкеров в Николаеве. Был в плавании на парусном фрегате «Кулевчи» в Чёрном море. В 1854 году на парусном корабле «Три Святителя» находился в стоянии на севастопольском рейде, временно выходя из бухты в море. Был среди тех 50 юнкеров, кто добровольно решил продолжить воевать на суше: с 14 (28) сентября по 6 (18) октября 1854 года Гунаропуло был в севастопольском гарнизоне – на батарее №3 (вместе с четырьмя товарищами по школе; остальные воевали на других участках). Он бы воевал и дальше, но 5 (17) октября был смертельно ранен вице-адмирал Владимир Корнилов (1806-1854). С Малахова кургана в госпиталь его переносили в том числе однокашники Гунаропуло. Испытывая страшные физические муки, чуть ли не в предсмертной агонии, Корнилов остановил свой потухающий взор на присутствующих около него юнкерах и, обращаясь к капитан-лейтенанту Бурхановскому, с трудом, между прочим, произнёс: «Отправить немедленно юнкеров в Николаев». Что и было исполнено.
Гунаропуло и другие юнкера вернулись в школу и продолжили обучение, став в сентябре 1855 года гардемарином, а 14 (28) мая 1856 года произведён в мичмана. Служил на Чёрном море (1856-1858, 1862-1870, 1874-1878), на Каспии (1870-1874) и на Балтике (1878-1888). Причём не только на суше: 27 мая (8 июня) 1862 года участвовал в деле с горцами на высоте Исезуапе. 19 апреля (1 мая) 1864 года произведён в лейтенанты, 31 марта (12 апреля) 1874 года – в капитан-лейтенанты, 26 февраля (10 марта) 1885 года – в капитаны 2 ранга. За службу был награждён орденом Святого Станислава III степени, крестом «За службу на Кавказе» и медалями: серебряной «За защиту Севастополя» (на Георгиевской ленте!), бронзовой «В память войны 1853-1856», серебряной «За покорение Западного Кавказа».
Рижский литератор, общественник и дачник
15 (27) февраля 1888 года Спиридон Гунаропуло был уволен от службы по болезни в звании капитана 1 ранга. Он поселился в Риге, где занялся написанием мемуаров: «Воспоминания старого моряка» и «В Туркменской степи (Из записок черноморского офицера)», опубликованных в «Рижском вестнике» и «Историческом вестнике», а также изданных отдельно. Эти произведения написаны живым языком. В воспоминаниях Гунаропуло рассказал о своём участии в обороне Севастополя, упомянув множестве самых разных героев, с кем его сводила судьба, и поведав интересные бытовые подробности – от действий батареи №3 до поведения раненых при ампутациях без наркоза. С большой болью в душе он рассказал о том, как русские топили свои же парусные корабли, чтобы перекрыть ими фарватер. К слову, и там не обошлось без котиков! Задолго до того, как котэ стали мегазвёздами социальных сетей, Гунаропуло рассказал, как матросы заботились о своих усатых-полосатых-хвостатых питомцах, забирая их с собой с обречённых кораблей. А в записках про Туркменские степи Гунаропуло рассказал о службе на Каспии, о встрече с легендарным Михаилом Скобелевым, о непростых взаимоотношениях с туркменами, об участии в Хивинской экспедиции в 1873 году.
В Риге Гунаропуло принимал участие в работе Русского литературного кружка (собиравшегося в Александровской гимназии), где также зачитывал свои воспоминания, причём столь же искусно, как их до этого написал. Был не чужд благотворительности. Летом же Гунаропуло жил в даче на рижском взморье – в Мариенгофе, нынешних Майори. А располагалась дача не абы где, а на первой линии – на нынешней улице Юрас (Jūras, Морская).
В 1904 году, на юбилей крымской эпопеи, выяснилось, что в Лифляндии живы три участника обороны Севастополя: один рядовой и два офицера. Одним из них оказался Спиридон Гунаропуло. А об остальных, надеюсь, расскажет Старец Амвросий в своей Кибитке. Жду с нетерпением!
В октябре 1907 года в России широко отмечалось 75-летие великого князя Михаила Николаевича (1832-1909). Вместе с братом Николаем Николаевичем (1831-1891) он был специально направлен отцом в Севастополь с желанием подбодрить его защитников. И они действительно были рады, что плечом к плечу с ними город обороняют дети государя, подвергаясь опасности наравне со всеми, не прячась за их спинами в тылу. Сам Гунаропуло мечтал подарить на день рождения своему собрату по Севастополю экземпляр «Воспоминаний старого моряка». Увы, не смог: Спиридон Афанасьевич скончался в 4 часа утра 24 июня (7 июля) 1907 года от паралича мозга в Майоренгофе. Через два дня он был отпет в Дуббельнской Владимирской церкви (ныне Дубулты в Юрмале), а потом похоронен в Риге на Всехсвятском кладбище.
В последний путь его проводили священник Николай Васильевич Шалфеев (1863-1941), личность весьма известная, и протоиерей Алексей Аристов. Поэтому уже вдова, К. А. Гунаропуло, подарила книгу великому князю Александру Михайловичу, сыну участника обороны Севастополя. Ныне этот экземпляр хранится в Российской государственной библиотеке.
Украинский сад ему могилой?
К сожалению, не нашёл пока, как точно звали жену Спиридона Гунаропуло. Последние известия о ней встречаются в прессе в апреле 1917 года, когда она помогала русским воинам Первой Мировой войны. Увы, детей в семье не было. А потому дача Гунаропуло в Майоренгофе досталась уже совсем другим людям.
В 1926 году в нескольких номерах газеты Aizkulises (Закулисье) было рассказано о том, кому достались бесхозные дачи Рижской Юрмалы (тогда это была часть Риги, а не отдельный город), как из арендуемых у министерств-ведомств они за гроши стали частной собственностью, как непонятные люди становились обладателями дорогущей собственности, не имея особых заслуг перед страной и т.п. Не, ну, оно и понятно: наивные фантазёры думают, что национальное государство – это про культуру, язык, нацию, песни-танцы народностей, а расторопные и толковые понимают, что оно – для банального перераспределения богатств в свою пользу. Помимо прочего, было упомянуто, что бывшая дача Гунаропуло на улице Юрас досталась некоему руководителю Отдела животноводства Министерства земледелия Б. Лумбергу (Zemkopības ministrijas Lopkopības nodaļas vadītājs B. Lumbergs). В ценах 1920 года дача оценивалась в 600 тысяч рублей! Очевидно, латвийских (ага, мало кто знает, что первой латвийской валютой был рубль, а нет лат). Конечно, не стоит впечатляться суммой – военная и послевоенная инфляция, как никак. Но в любом случае она была в два раза выше средней цены дач, которые упоминались в газете. Кем же был этот Б. Лумбергс, какие у него были заслуги перед Латвией, история умалчивает.
Ну да Бог с ним и дачей, что же с могилой отставного капитана 1 ранга Гунаропуло? Увы, увы... В 1960 году на месте Всехсвятского кладбища был устроен парк, получивший название Киевского. Старых захоронений на территории парка не сохранилось, просматриваются только несколько голгоф без крестов. Лишь непосредственно возле православной церкви во имя Всех Святых осталось несколько могил.
В 1990 году Киевский парк был переименован в Тихий сад (Klusais dārzs). А 25 сентября 2019 года Рижская дума решила дать название Украинский сад (Ukrainas dārzs) той части Тихого сада, которая находится у перекрестка улиц Католю и Екабпилс. Это предложение подал посол Украины в Латвии, и его поддержала Рижская комиссия топонимов и названий объектов городской среды. Тем более что в столице Украины – Киеве – уже создан и благоустроен Латвийский сквер (Латвійський сквер). Вообще, то бывший сквер Андрея Иванова – одного из руководителей Январского восстания в Киеве в 1918 году и председателя Киевского губревкома в 1920 году.
Где именно на Всехсвятском кладбище находилась могила отставного капитана 1 ранга Гунаропуло, не знаю. В любом случае среди сохранившихся её нет. Но ведь можно помянуть героя обороны Севастополя в самой церкви, поставить свечу за упокой его души. Да и не только ему. Помимо Гунаропуло на Всехсвятском кладбище были похоронены сотни военнослужащих Русской императорской армии, чьи могилы не сохранились (кроме одной). Вечная всем им память!
PS. Как знать, может, всё-таки когда-нибудь настанут времена, когда у Всехсвятского храма появится памятник человеку, соединяющему истории Латвии, Греции, России и Украины?