- Это что ж, она сына от матери отлучить хотела? Ах, бессовестная, - Григорьевна начала сверлить сощуренным взглядом Иру. – Ишь, какая нахалка выросла. Правильно говорят: в тихом омуте черти водятся. Была такая скромница, сама святоша, а сейчас показала свою истинную натуру. Пьёт, мужиков, как перчатки, меняет. Ой, не удивлюсь, если она и сына бросила на Колю.
Глава 1
Глава 27
Не пришлось долго ждать или прикладывать целенаправленных усилий, чтобы загнать мать в могилу. Валентина скончалась первого января по «счастливой» случайности: в гололед скатившись с крыльца и ударившись головой об острый край деревянной ступеньки. Ближе к обеду ещё тёплое тело обнаружил Васька Куцый, пришедший к Ирине по очень важному делу. Дело пришлось отложить, так как, не нащупав пульс, Ира сделала вывод – мама скончалась.
После того, как женщина проводила скорую и милицию, она принялась наводить в доме порядок и готовиться к похоронам.
- Ирка! Как это могло произойти? – Андрей только что узнал о смерти матери. – Что с ней случилось?
Влетев в дом сестры, мужчина кричал во всё горло от захлестнувших сердце эмоций. Закончив с уборкой в шкафу, на полках, где лежала одежда матери, Ирина вышла на дикий ор и уставилась на обезумевшего от горя брата.
- Чего разорался? Влетел, как стадо быков, и орёшь. Не у себя дома, - процедила сквозь зубы, вытаскивая из спальни мешок с вещами Валентины.
- Ты почему мне сама не сказала? Могла бы прийти… Мать всё-таки, - Андрея трясло. – Если бы соседка…
- Ой, делать мне больше нечего, как бегать через всё село. Тебе уже донесли, вот и хорошо, а у меня дел невпроворот, - поставив мешок у порога, Ирина прошла в кухню.
- Ир, что случилось-то? Сердце? – вопрошающе воскликнул брат, следуя за сестрой. – Инфаркт?
- На крыльце упала. Всё? Теперь ты доволен? – Ира зажгла конфорку под чайником. – Что ещё?
- Если бы я знал, что так быстро она… - печальные глаза Андрея заслезились. Присаживаясь на табурет, он втянул душный воздух через расширенные ноздри и попросил воды.
- Возьми сам и налей, - Ирина вела себя крайне грубо. – Здесь подавальщиков нет.
- Зачем ты так? – заговорил грудным голосом Андрей, ощущая сухость во рту. – У нас мама умерла, а ты ведёшь себя так, будто причина в этом – я.
- Ты – причина всего, что со мной произошло за последние годы! – рявкнула взбесившаяся сестра, выпятив грудь вперёд. – Если бы не твоя дурость с твоей любовью!..
- Здрасьте-приехали, - стукнув себя ладонью чуть ниже бедра, Андрей чуть не кинулся в драку. – Я-то здесь причём? О чём ты говоришь, Ира? У нас мать в морге, а ты такое несёшь? Одумайся!
- А знаешь, что? - поставив руки на бока, Ирина манерно повела плечами. – Иди-ка ты отсюда. Тебя никто не звал. Привыкли с Колькой без приглашения являться. Он-то уже своё схлопотал, теперь ты хочешь? С матерью проститься приходи через два дня, но в мой дом больше не заглядывай. Ты для меня никто, понял?
- Тьфу, стерва! – выругался Андрей и вышел на улицу. – Зараза такая, совсем злая стала.
Вывернув со двора, отправился вдоль по улице, разгребая тяжёлыми ногами снег. Постепенно поднималась пурга. Морозный ветер щипал лицо и пробирался под фуфайку, оседая на спине жгучими мурашками.
- Была ду рой – ду рой и осталась, - крутил в распухшей от мыслей голове мужчина, нахохлившись от жуткого холода. – Мать умерла, а она… - сдерживая слёзы, Андрей крепко сжимал массивные челюсти. – Стерва, самая настоящая.
Андрей шёл по сугробам, прикрывая глаза от назойливых снежных хлопьев, запрыгивающих за воротник, думал о том, когда в последний раз говорил с мамой по душам и как пройдёт церемония прощания.
- Припрётся к ней стая выродков и начнёт свои порядки устанавливать. Эх, мама, и зачем ты за Иркой переехала? Заговорила она тебя, что ли? Я знаю, что дочки ближе к матери, но обо мне ты так ни разу и не вспомнила… Я вернулся, чтобы наладить отношения, а ты выбрала Ирину. Жаль, очень жаль…
Вернувшись домой, Андрей разделся, погрел руки о тёплую печь и попросил Колю помочь с ритуальными услугами.
- Не стоит тебе туда ходить, - Коля пришивал подошву к валенку, сидя на лавке. – Они там все с прибабахом.
- Я должен проститься с матерью, - пробубнил Андрей, потирая озябшие руки.
- Должен, но Ирка как с цепи сорвалась. Гонит всех и каждого, даже на свою соседку мужиков приезжих натравила. Те, оказывается, ввалились к Ивановне в дом, пригрозили, если не перестанет доносить на шумные сборища, то её посадят на кол. Представляешь?
- Пусть только попробуют мне что-то сказать - всех там положу. Мне терять нечего, - потихоньку злился родственник.
Настал день похорон. Немного нашлось желающих - из местных жителей - проводить в последний путь Валентину Анатольевну. Бывшая соседка Григорьевна пришла поплакать и принести соболезнования горем убитой дочери. Продавщица Нина закрыла магазин на полчаса, чтобы убедиться, что на лице Вали нет следов побоев, потому что люди разное говорят, а внезапная смерть в доме, куда съезжается не пойми какое вороньё, уж очень настораживает, и случайность здесь явно лишняя. Марина Степановна Кобылкина также не забыла тот случай, когда внук Вали спас её мужа Андрея Ивановича и вовремя позвал помощь. Погоревать над усопшей подтянулись Игнат, бывший друг и по совместительству собутыльник мужа Вали, почтальонша Елена, фельдшер Юлия и даже Васька Куцый в компании своего соратника – Горбатого. И, конечно же, Алла, чтобы поддержать лучшую подругу в такой тяжёлый день.
Похороны были тихими, без ора и громогласных причитаний. Женщины, вытирая слёзы скорби, целовали окостеневшее тело, крестились и отходили в сторону, пропуская желающих попрощаться. Дошла очередь и до Ирины. Она встала по левую сторону гроба, пристально посмотрела в посиневшее от свежего воздуха лицо мамы и негромко сказала:
- Вот и всё. Отмучилась я.
Жители, моментально подхватив последнюю фразу, зашептались. Дав команду местным алкашам закапывать, Ирина прильнула к подруге.
- Сейчас все разойдутся, и мы займёмся фасовкой.
- А поминки? – Алла искоса поглядывала на перешёптывающихся женщин.
- А я никого не приглашала. Они сами припёрлись. Нечего им у нас делать. Только мешать будут.
После установки деревянного креста люди потянулись к дому Ирины, чтобы помянуть ушедшую Валентину Анатольевну. Но не тут-то было. Ирина ещё по пути к селу дала всем понять, что поминки состоятся в кругу самых близких.
- Наглая какая, - Григорьевна сморкалась в носовой платочек, переступая ватными ногами через заезженную дорожную колею. – Мать не уважала, так и нас послала, не стыдясь.
- А что ей? – рядом ковыляющая почтальонша Елена с презрением смотрела в спину Ирины. – Она ж, скорей всего, и брата не пустит.
- А что так? – убрав платок в карман драпового пальто, Григорьевна украдкой взглянула на Лену. – Да она как-то просила меня письма от Андрея прятать, мол, он в селе годами не появляется, а мать, вроде как, видеть его не хочет. А я через некоторое время разуверилась и последнюю телеграммку Николаю и передала. С того времени Ира здоровается со мной сквозь зубы, а зачастую молча мимо проходит.
- Это что ж, она сына от матери отлучить хотела? Ах, бессовестная, - Григорьевна начала сверлить сощуренным взглядом Иру. – Ишь, какая нахалка выросла. Правильно говорят: в тихом омуте черти водятся. Была такая скромница, сама святоша, а сейчас показала свою истинную натуру. Пьёт, мужиков, как перчатки, меняет. Ой, не удивлюсь, если она и сына бросила на Колю. Я частенько вижу, как мальчик из школы к Николаю бежит, а вот вечерами где пропадает - не знаю.
- Да дома, поди, сидит и никуда не ходит.
- Сомневаюсь. Если бы был у Коли на постоянке, то я б видела его на нашей улице. Раньше он часто дотемна по дороге шастал то один, то с ребятишками, а сейчас… Хотя, - Григорьевна кое-что вспомнила. – Видела я как-то его с Павлушей Мироновым, так Алёшка – паразит такой – его курить учил.
- Не может быть, - Елена округлила глаза от удивления.
- Сама видала, - убеждала женщину Григорьевна. – Я на него всех собак спустила за такой дрянной поступок, а он мне в ответ как закричит, будто его убивают. Ой, какой же нервный он у них.
- Немудрено, с такой-то матерью.
- А Андрей-то, Андрей, - к беседующим подошла Марина Степановна, - постоял в сторонке, как чужак, и ушёл.
- Всё ясно, поссорились с Иркой, вот и не осилил подойти к гробу матери. – всплеснула руками Григорьевна. – Ужас, что в их семействе творится. Не взглянуть напоследок на мать, какое несчастье…
- Говорят, Ирка даже в дом его не пускает.
- Конечно, не пускает. У неё всегда полным-полно гостей.
- Как надоело на это смотреть, аж сердце кровью обливается. Не дай Бог банда какая.
- А если и так, соберёмся все вместе и спалим ей хату, к чертям собачьим. Пусть потом доказывает, кто это сделал, - насупившись, Григорьевна мысленно сожгла дом Иры и выгнала её пьяную компанию из села.
Остановившись на перекрёстке, жители ещё немного поговорили и разошлись по домам, оставшись без поминального стола. Ира и Алла шли размеренно, не спеша, взявшись за руки, и весело о чём-то болтали.
- Ир! – кто-то окликнул издалека.
Ирина обернулась и увидела Ваську.
- Чего тебе?
Куцый подбежал и, прерывисто дыша, взмолился:
- Ну сколько я буду ждать? Ты обещала ещё на прошлой неделе…
- Слушай, давай не сегодня. Видишь, у меня горе? - отнекивалась Ира, чтобы Васька отстал.
- Ириш, ну так дела не делаются. Ты должок верни, а я никому не расскажу, чем ты занимаешься, - ухмыльнулся Вася, обнажив гнилые зубы.
- Ты совсем, что ли? – Ирина покраснела от злости. – Ты знаешь, кому ты угрожаешь? Я вот скажу Виктору, и он тебя быстро усмирит!
- Да что ты говоришь? – Васька продолжал ухмыляться. – А я вот уверен в том, что он тебя прижмёт за твоё враньё.
- Какое ещё враньё? – Ирина не ожидала такой наглости от какого-то алкаша.
- А ты что, думала, что он только с тобой дела всякие замутил? Э-э, не-ет, родная. Я ж у него вместо третьего глаза. Всё вижу, всё знаю.
На лице пропойцы читалась откровенная радость, и Ирина взбесилась окончательно. Схватив мужика за грудки, как когда-то это сделала Валя, Ира встала на носочках и как гаркнула:
- Свои сказки своим собутыльникам рассказывать будешь! А если не заткнёшься, то и тебя найдут где-нибудь в подворотне! Холодного и без головы!
- Ну, сдурела, - испуганно прошептал Вася, ноги которого подкосились, и он нагнулся под Иркиным давлением. – Я ж пошутил. Ты что, Фролова, шуток не понимаешь?
- Чтобы больше я тебя не видела, понял? – глаза оскорблённой женщины налились кровью. – Припрёшься - тебе несдобровать.
- Понял.
Отпустив дрожащего пьяницу, Ира стряхнула с себя невидимую пыль, взяла подругу под локоть и повела поминать маму.
В эту ночь в селе Вербное, впервые за много лет, вспыхнул пожар.
Продолжение следует...
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.