На экране – берег моря, полуостров. Группа туристов высаживается с теплохода и направляется к пещере-гроту. Лица туристов – мужские, женские, детские. Все взволнованные и веселые. На пороге их встречает приветливая девушка-экскурсовод. Она встречает группу и проводит всех внутрь. Центральный зал-холл. На ресепшн – еще две девушки-администратора. Она приветствует гостей и начинает экскурсию:
- Дорогие гости! Мы с вами находимся в естественной подводной лодке на глубине 5 метров под уровнем моря. Обратите внимание: наш музей – единственный во всем мире. Это одновременно и подводный, и спелеологический музей. Вот видите – вас приветствуют наши друзья: осьминог – она показывает рукой на правый иллюминатор, там проплывает осьминог, – и дельфин – она указывает налево. В иллюминаторе – улыбающаяся мордочка дельфина. Этот музей был основан… (ее голос слышен совсем тихо, почти невнятно). Камера показывает крупным планом лица экскурсантов, и видно, кто озирается по сторонам, а кто внимательно слушает).
Слышен опять её голос:
- А теперь вы можете разойтись по залам и посмотреть экспонаты самостоятельно. Шум, толчея, все решают, куда пойти. Ребенок спрашивает у девушки, в каком зале можно посмотреть на морскую корову. Мало-помалу все расходятся, становится тихо, три девушки работают за своей конторкой.
Раздается взрыв и экран гаснет. Полная темнота. Беспорядочные испуганные крики – женский визг, детский плач. Мелькают только зажженные экраны мобильников.
Во всей этой суете раздается спокойный голос мужчины:
- Внимание! – его заглушают прочие крики.
- Внимание! – опять никто его не слушают. Женщины продолжают звать детей.
Тогда он повторяет в третий раз, и в его голосе уже слышны угрожающие нотки:
- Внимание! Слушайте меня. Если вы хотите жить, вы должны полностью подчиниться всему, что я сейчас скажу.
(Отдельные крики: - Сейчас! – Разбежался! – С какой стати!)
Он продолжает:
- Я майор. Работал в системе безопасности. Я знаю, что произошло. Это заработал вулкан.
Тут раздаются опять испуганные крики.
- Молчать! Я хочу жить так же, как и вы. Девушки- администраторы, вы можете подтвердить, что сработали системы защиты?
- Да, – испуганный женский голос, да, я… – она начинает судорожно всхлипывать.
Мужской голос – немного мягче:
- Успокойтесь, мы же с вами живы.
Она успокаивается и продолжает:
- Да. В момент толчка автоматически опустились герметические двери, и мы отрезаны от внешнего мира.
Общий вздох.
- Значит, мы сможем здесь продержаться как минимум три дня.
- Простите, я хочу вам сказать, что здесь есть…
- Молчать. Скажете мне лично. Я продолжаю. Три дня мы с вами будем находиться здесь. Значит, у спасателей тоже есть три дня, чтобы нас спасти. Они наверняка уже знают о том, что случилось, или скоро узнают. Наше спасение будет зависеть от двух вещей: когда они успеют подойти и как будет угодно Богу. Молитесь, братья и сестры. Христиане вы или нет – просто молитесь обо всех нас, друг о друге. Сколько нас человек? – он устраивает перекличку:
№1 – я (отвечает он сам). №2 – и каждый откликается до №37 – последнего. Больше никто не отзывается.
- Итак, нас здесь 37 человек. Я помню, что здесь были дети. Дети, откликнитесь! – детские крики. – Так. Теперь родители. Назовите имя, возраст ребенка. Понятно. Десять детей. Взрослые, помните об этом и постарайтесь держать себя в руках. Теперь все отключите мобильники. Они будут работать как фонарики в случае необходимости. Нужно беречь энергию. (Экраны мобильников гаснут, но не все). Голос жестче продолжает: - Я объявляю здесь военное положение. Поэтому все обязаны подчиняться моим приказам. Отключите мобильники. (Экран теперь полностью темнеет). Мы или спасемся все вместе, или все вместе погибнем. Для этого мы должны быть все как один. Все друг за друга. Мы ничего не можем изменить. Остается только смириться и ждать. И – мы должны молиться и друг за друга, за всех нас и за тех, кто придет нас спасать.
- А если вулкан не потухнет?
- Ну и пусть. Здесь мы изолированы от внешних воздействий. Итак, чтобы обеспечить наше существование, нужны воздух, вода, пища. А главное – спокойствие и уверенность. Воздуха нам хватит дня на три. У кого есть с собой еда, закрытая, которая может храниться – отложите, не ешьте. Она пригодится потом. У кого есть вода, откликнитесь. – Откликаются много голосов. – Какое счастье, что вы все запаслись водой. Это очень хорошо.
Голос девушки-экскурсовода:
- У нас есть дополнительная вода.
- Где?
- За мной, в сейфе. Но он под замком.
- Вы можете его открыть?
- Я не могу найти ключа.
- Девушки, включите свои мобильники и постарайтесь его найти. Я направляюсь к вам. (Слышно, как он идет).
- Сейчас я проверю, что с ним. Да, здесь и ключ не поможет. Его заклинило, покорежило при взрыве.
- Жалко… - говорит девушка. Там была вода и еда.
- На сколько?
- На неделю.
Он на мгновение задумывается, потом объявляет:
- Внимание! Есть здесь кто-нибудь, кто отбывал срок за вскрытие сейфов?
Тишина.
- Неужели никого нет? Вы ведь выручите всех нас.
- Я, – наконец неохотно отзывается мужской голос.
- Вы можете открыть сейф?
- Раньше мог. Вообще я давно завязал.
- Может, все-таки попробуете?
- Ладно. – Человек подходит.
- Посветите на сейф, – просит главный голос.
Бывший медвежатник осматривает сейф и делает заключение:
- Да, покорежен чуток. Нужен крепкий стальной предмет. Топорик.
Девушки смеются:
- Хм! Может, вам еще дрель нужна?
Главный их останавливает:
- Девушки, стыдно. Прекратите. Лучше подумайте, что может подойти из ваших экспонатов.
Одна спохватывается:
- В доисторическом зале есть топор! Только каменный.
Главный (его зовут Георгий) объявляет:
- Кто у нас в доисторическом зале?
- Мы! (группа голосов).
- Включите мобильники и найдите нам топор.
- Нашли! Он под стеклом.
- Разбейте стекло. Только осторожно. Топор передайте сюда.
Звон стекла. К сейфу передают топор. В свете мобильника его видно. Человек начинает работать с сейфом, Георгий его подбадривает:
- Только не торопись! Все получится. Времени у нас хватает.
Тот говорит:
- Заклинило, нужно чем-то подцепить.
Георгий объявляет:
- Кто у нас старший по доисторическому залу?
Отзывается голос:
- Я, Дмитрий.
- Дмитрий, поищи там еще какой-нибудь предмет, только покрепче.
- Нашел.
Он приносит лом, Георгий берет его. «Медвежатник» дает указания:
- Как только я вам скажу, вы подцепляете, чтобы вот это подобие двери пошло резко вверх. А я в это время попытаюсь отогнуть дверцу.
- Ну, давай!
Раздается треск. Девчонки аплодируют.
Георгий говорит:
- Вы меня слышите?
- Да! (хор голосов)
- Все получилось! Смотрите, что у нас тут есть! Вода, банки, бутылки. Даже вино есть. (Крики «ура!»).
- Только не радуйтесь пока. Димитрий и все старшие по залам – разберитесь, сколько у вас человек. Доложите. Итак, хорошо. Вода есть, еда есть. Уверенность чуть-чуть появилась. Так. Но что же получается? Значит, еды у нас на неделю, а воздуха на три дня? Мадам? Вы что-то хотите сказать?
- Да! (это девушка-экскурсовод). У нас тут наверху есть дополнительное пространство. И там, конечно, еще воздух. Но люк закрыт, а как его открыть, мы не знаем.
- Кто у нас тут разбирается в электронике?
- Я! – вызывается женщина. – Я электронный программист.
- Проходите сюда. Посветите ей! Главная девушка – как Вас зовут?
- Лиза.
- Лиза, расскажите этой женщине, что у вас там не работает. Всё ей расскажите – где у вас местный пульт и все, что нужно. А вы внимательно слушайте, может быть, что-нибудь придумаете. А то куда же нам еду девать, если у нас воздуха на три дня, а еды на семь.
Кто-то кричит:
- Вы же сказали, что нас через три дня освободят!
- Я хочу, чтобы вы поняли: нас могут освободить завтра. А могут – дней через пять. Я не знаю. Но я знаю точно, что нас освободят. И мы должны сделать всё, чтобы до этого дожить.
Вдруг раздается крик. Мужчине стало плохо с сердцем.
- Что нужно?
- Он потерял все свои лекарства.
- У кого есть сердечные препараты?
- У меня.
- Передайте в этот зал. В особых случаях вы имеете право светить.
По свету видно, как что-то передают.
- Ну, как там у вас?
- Всё в порядке. Я принял и немного полежу. Я просто переволновался. Все будет в порядке.
Начинают плакать дети. Они хотят есть.
- Дети, запомните. Для вас каждый день сейчас год. Вы уже повзрослели. Здесь нельзя плакать. Вы должны выжить. Вы хотите жить?
- Да!
- Значит, вы должны вести себя так, как ваши родители. Серьезно. Вы уже не на детской площадке. Вы знаете, где вы находитесь?
- Знаю! – кричит один мальчик. – На подводной лодке! Я почти командир!
- Правильно. Тебя как зовут?
- Ваня.
- Ваня, назначаю тебя помощником командира подводной лодки. Я командир, а ты будешь мой помощник. Приказываю навести порядок на судне. Отбери тех, кого слышишь, по голосу.
- Есть! – отвечает Ваня и начинает собирать детей в одно место.
какая-то девчонка пищит:
- Я не хочу быть официанткой!
- Ну и не надо. Будешь рулевой! – отвечает ей Георгий. Потом обращается к женщине-программисту:
- Ну, как там у вас дела?
- Пока никак.
- Ничего страшного. Время пока есть. Продолжайте.
В каждом отсеке – по залам музея – доисторический, океанический, подземный, административный – Георгий назначает главного.
- Главные по отсекам! Пожалуйста, подсчитайте, сколько у вас людей, есть ли женщины и дети. Всё должно быть под контролем.
Главные по отсекам передают сведения.
Георгий объявляет:
- Друзья! С тех пор, как каждый из вас позавтракал дома, прошло не очень много времени, поэтому мы могли бы и не есть, чтобы сохранить то, что у нас есть. Но я спрашиваю: у кого есть шоколад?
Шоколадные плитки собирают по отсекам, их оказывается 37.
Он говорит:
- У нас здесь 37 плиток шоколада.
Девушка из администрации говорит:
- У нас тоже есть! Значит, 38!
Он вполголоса ей отвечает:
- Нет, это вы оставьте себе, он еще пригодится.
Шоколад делят на всех.
- Я прошу всех немного подкрепиться… А теперь надо найти место, где вы будете отдыхать. Надо отдыхать.
Всё постепенно затихает.
- Сейчас я объявляю отбой. Постарайтесь заснуть. Завтра нам предстоит еще более тяжелый день. Но это не значит, что мы не должны спать. Спокойной ночи! И помните одно: нас спасут.
Где-то слышится храп, кто-то возится, кто-то ходит.
Он спрашивает:
- Кто там?
- Мне не спится.
- Назовите себя.
- Я Лиза, из администрации.
- Подойдите сюда.
Она подходит к нему, и у нее начинается истерика. Он прижимает ее к себе, чтобы никто не слышал:
- Тихо. Тихо. Не надо. Успокойтесь. Если люди услышат – может пойти цепная реакция. И тогда мы погибли.
Она успокаивается. Он спрашивает:
- Ну, что такое?
- Я держалась до последнего и только сейчас поняла, что произошло…
Она засыпает рядом с ним.
Наступает утро – хотя кругом такая же темнота. Время узнают только по мобильникам. Начинается следующий день.
Георгий говорит Лизе:
- Ты спокойна?
- Да.
- Ты должна проверить, сколько у нас еды и какой. И сразу откладывай завтрак. Ты знаешь, сколько у нас народу по отсекам, а потом мы вызовем старших и раздадим на всех. И прости за вопрос - где у вас туалет?
- К счастью, у нас тут два туалета.
- А что же вы вчера об этом не сказали?
- Вчера было не до этого. Честно говоря, когда все произошло, я от страха обмочилась…
Он улыбается:
- Да, всякое бывает… Ну, ладно. Надо проверить, работают ли они. И вообще, надо проверить, как туда пройти, нет ли препятствий. Нам тут ещё не хватало ранений, тогда мы пропали. Надо как-нибудь прибраться, чтобы никто ни на что не напоролся. Должно быть полное внимание. Ты так и скажи своим девушкам: вы – мои помощники. Мы должны быть все вместе. Если сможем быть как один, все заодно, – спасёмся.
- Я всё сделаю, – говорит Лиза и уходит.
К нему подходит женщина-программист:
- Я разобралась с системой, как она устроена, у меня есть предположения, но я не представляю, как можно это вскрыть.
- Не волнуйтесь. У вас есть в запасе как минимум три дня. Ведь система здесь автономная, она не может быть централизованной,
- А почему Вы мне сразу не подсказали?
- Сразу я не сообразил. Ведь вы помните, что когда произошёл взрыв, все необходимые механизмы сработали, а люк в потолке остался закрытым. Лиза! – кричит он. – Люк должен быть открыт?
- Нет, закрыт! – отзывается она.
- Значит, это дополнительная воздушная подушка. Не понимаю, для чего.
- А когда-то этот люк открывался? – опять спрашивает он Лизу.
- Да.
- И как его открывали?
- На нашем пульте – отвечает девушка.
Женщина-программист оживляется:
- Тогда есть надежда! Попробую что-нибудь сделать. Может быть, это пространство связано с другой системой или выходит куда-нибудь в другую пещеру. Сделаю всё, что смогу.
Так в заботах проходит день. В какой-то момент, когда люди тихо сидят и вполголоса переговариваются, Лиза подходит к Георгию и говорит:
- Пойдемте, я хочу вам что-то показать.
Они идут – точнее, пробираются. Она ведет его за руку и приводит в холл, где не сработала система – и иллюминатор, выходящий в океан, не был закрыт свинцовым щитом.
- Вот это да! – восхищенно говорит Георгий.
Сквозь толщу воды видно, как проходят солнечные лучи. Лиза и Георгий смотрят на этот свет, потом друг на друга.
Она взволнованно говорит ему:
- Вы ничего не подумайте, но потом может не оказаться времени. Поэтому хочу Вам признаться. Когда вчера я вышла вести экскурсию, я сразу же заметила Вас. И только Вас.
- И что?
- Я поняла, что Вы пришли сюда вовсе не на экскурсию!
- Честно говоря, Вы правы, Лиза. Я попал сюда совершенно случайно.
- Почему?
- Лиза, понимаешь, в чем дело. Я приехал с женой отдыхать, остановились мы в гостинице. И вчера я застукал ее с моим другом. Что я должен был делать? Вот я и ушел.
- Куда?
- Сюда.
- И она даже не знает, куда Вы делись?
- Во-первых, ей до меня нет никакого дела. Какая разница, куда я делся. Спасать всё равно будет не она.
- Так Вы не должны были здесь быть?
- Нет. Катер отходил, и я в последний момент решил – какая разница, куда. Поеду, посмотрю. Заодно проверю систему безопасности в этом музее. Говорили, что она суперсовременная. И вот попал сюда. Проверил, кстати. Действительно, работает хорошо, – он улыбнулся.
- Подожди… Получается, ты попал сюда ради меня? – спрашивает Лиза.
- Трудно сказать. Может быть ради тебя, а может быть – ради всех остальных. Не знаю. Одно знаю: спасёмся мы только все вместе.
- А если мы спасёмся – ты вернёшься к своей жене?
- Ты понимаешь, ведь я попал в эту мясорубку, собственно говоря, из-за неё. Зачем же мне к ней возвращаться? Что же я, идиот, что ли? И вообще я даже не знаю, что с ней и где она.
- Что, неужели прямо с Вашим другом она Вам изменила?
- Лиза… Изменяют с кем угодно – и с другом, и с врагом. Да она и не изменила. Просто сделала то, что делают все женщины.
- Я бы никогда так не сделала.
- Вначале надо спастись. А потом уже зарекаться, – улыбается он. – Я сейчас могу надавать тебе столько авансов… А завтра мы все будем на дне. Нет, Лиза.
- Значит, ты попал сюда не для меня? – грустно заключает она.
- Как раз для тебя. Чтобы и тебя спасти. На самом деле – пытается он её отвлечь – меня больше всего сейчас интересует, как долго стекло этого иллюминатора способно выдержать напор воды снаружи. Оно же не приспособлено для того, чтобы постоянно сдерживать это давление. А сколько времени иллюминаторы могут оставаться открытыми без дополнительной защиты?
- Как минимум неделю.
- Это очень хорошо. А у нас пока, значит, второй день. Если сюда вдруг долбанет…
Она говорит:
- Смотри!
К иллюминатору снаружи подплывают дельфины и улыбаются. Вдруг из темноты раздается крик:
- Украли! украли!
Георгий с Лизой спешат в зал. Там раздаются крики. Завязывается драка.
Георгий громко говорит:
- Отставить драку! Виновный, подойдите ко мне.
Сначала никто не подходит. Тогда Георгий продолжает:
- Если мы не найдем вора, кормить никого не будем. Мы должны доверять друг другу. Иначе перегрыземся, как собаки.
Женщины начинают голосить:
- Да выходи же! У нас дети тут!
К Георгию подходит мужчина и вызывающе говорит:
- Ну, предположим, я это сделал.
- Ты верующий?
- Нет. Я агностик.
- А агностики любят жить?
- Я вас не понял.
- Агностики любят жить?
- Ну, конечно.
- И какая у тебя цель в жизни?
- Успех!
- А здесь какой у тебя успех впереди?
- У меня?.. Вы что, хотите сказать, что нам крышка?
- Нет, я хочу сказать, что тебе крышка.
- Почему?
- Потому что ты нарушил дисциплину.
- Да вы же сами сказали, что мы спасемся или все, или никто! Значит, без меня вы не спасетесь! Если вы со мной что-нибудь сделаете, вам тоже крышка!
- Знаешь, давным-давно, когда жил апостол Павел, тоже случилось нечто подобное. Ты хоть слышал про Евангелие, про апостолов?
- Ну, конечно!
- Так вот, апостол Павел однажды плыл на корабле. Разразилась буря. Воины хотели выбросить его с корабля. Но капитан корабля сказал: «Не надо». И вот Павел молился за них, и корабль наконец пристал к острову. Так вот ради Павла все спаслись, хотя и после кораблекрушения.
- Это в Евангелии так написано?
- Нет, в Деяниях апостолов.
- А это что?
- Это продолжение Евангелия.
- И что, прямо так и написано?
- Да, так и написано.
- Значит, вам придется примириться с тем, что я чуть было не совершил?
- Придется. Надеюсь, ты больше никогда этого не сделаешь?
- Никогда. И вообще, когда мы отсюда выйдем, я обязательно прочитаю Деяния апостолов. Я конечно, их и раньше читал…
- Не ври! Если бы читал, запомнил.
- Простите, согрешил.
- Ну, у тебя же выхода нет.
- Почему?
- Только поверить.
- Во что?
- Что ты спасёшься.
- Я в это верю.
- Так какой же ты агностик! Агностик – это тот, кто думает: «Ничего я не знаю, хорошего ждать не приходится, всё пропало». А ты как думаешь?
- Я думаю, что я спасусь.
- Один?
- Нет, со всеми.
Георгий обращается ко всем:
- Ну что, простим нашего воришку? Это был последний раз. Он раскаялся.
Гул голосов:
- Пусть живет!
В хлопотах и заботах проходят три дня. Когда на третий день ничего не меняется, начинается протест.
- Да что же это такое! Третий день заканчивается, а нас не спасают!
Георгий отмалчивается, потом подходит к Лизе:
- Лиза, мобильники тут не работают, это ясно. Но неужели у вас тут не найдётся захудалого приемника? Хоть какого-нибудь?
- Почему не найдётся… Найдётся! – и она приносит приемник.
Георгий осматривает его:
- Нам надо, чтобы он заговорил!
Георгий с Лизой уходят в дальний отсек, где они были в первый день, и записывают «программу новостей». Среди прочего там вдруг звучит: «Поиски пропавших без вести во время извержения вулкана продолжаются. Прибывают дополнительные команды спасателей. Если только эти люди нас слышат, пусть знают, что помощь придет!»
В этот же день Георгий собирает людей и говорит:
- Нам удалось настроить радио. Может быть, оно поработает хотя бы несколько секунд. Давайте попробуем, – и он включает запись. Все, затаив дыхание, слушают. Запись обрывается. Тишина. Потом общий вздох облегчения и даже всхлипывания.
Он говорит:
- Ну вот, видите. Все будет хорошо, только не поддавайтесь панике.
Вскоре после этого к Георгию подходит очень серьёзный человек. Судя по голосу – умный и интеллигентный. Он говорит:
- Можно к вам обратиться по поводу очень важной информации?
- Конечно. Говорите.
- Мне хотелось бы приватно побеседовать.
Они отходят, чтобы их никто не слышал.
- Звук, который вы сейчас давали, был звуком мобильного телефона, а не радио. Люди не поняли, потому что они не специалисты. Скажите честно: всё, что мы сейчас услышали – это ложь?
- А как бы вы хотели – чтобы это была ложь или правда?
- Я так устроен, что мне лучше знать правду.
- А как, по вашему мнению, устроены все остальные? 37 человек минус вы, минус я и минус женский голос, который зачитывал информацию. Да, это был не радиоголос. Итак, 34 человека. Как они устроены, если они в это поверили?
- Но как поверить мне?
- У вас нет выбора. Если не верить – надо идти в туалет и повеситься. Простите, что я говорю так резко. Вы меня уличили во лжи. Исполнение было ложное. Но информация правдивая. Потому что не может быть такого, чтобы не было поисков.
- Но я должен услышать собственными ушами!
- Вы многое в жизни слышали собственными ушами?
- Я доверяю только тому, что я слышал или видел.
- А вы доверяете, что вы когда-то родились?
- Ну, я доверяю своим родителям.
- Вот видите, вы доверяете родителям, ваши родители доверяли своим родителям и так далее. Знаете что… Если вы будете думать сейчас о своей персоне, ничего не получится. Ведь на самом деле вы демонстрируете свою трусость. Вам просто страшно. Думаете, мне не страшно? Мне тоже страшно. Но когда я думаю о них, о всех – я забываю о себе, потому что эти люди вообще ни с чем не знакомы. Они не были готовы к этому. Но ведут себя сейчас более-менее спокойно.
- Да, но подождите, что будет через два-три дня!
- Вот мы с вами вместе это и увидим.
- Еще пару дней в этой тьме – и они разорвут друг друга. Они не выдержат.
- Но вы-то выдержите!
- Я? Я не уверен. Я не знаю… Так все-таки информация была ложной?
- Повторяю: исполнение – мое. Сама информация – не моя.
- Так откуда же?
- Да оттуда! Сверху! Понимаете, мы будем спасены! Да ты послушай, как дети играют! Они же скоро уплывут со своей подводной лодкой! И они не задумываются о том, взаправду это или нет.
- Приготовиться к всплытию! – кричит мальчик – капитан «подводной лодки».
- Есть! То есть нет! – отвечает девочка.
- Почему нет?
- Еще не все готовы!
- Тогда пусть приготовятся! – командует мальчик. Задраить люки!
- Ну, вот видите! – обращается Георгий к интеллигенту. – А вы готовы к всплытию?..
День спустя интеллигент опять подходит к Георгию:
- Видите ли… Наш вчерашний разговор…Я тут поразмыслил и пришел к выводу, что вы очень здравомыслящий человек. И поскольку делать нам тут особенно нечего, я бы хотел поговорить с вами о смысле жизни…
Георгий задумывается, потом отвечает:
- А вам не кажется, что уже поздно? Может быть, поговорим о смысле смерти?
- А что, все так плохо? – интеллигент пугается.
- Ну, как вам сказать. Лучше всегда быть готовым к худшему, чтобы потом получить лучшее… О каком смысле жизни можно сейчас говорить, когда смысл один – спастись? Другого сейчас нет.
- А вы читали Тейяра де Шардена?
- Нет. Но слышал.
- Ну, вот видите… А Хайдеггера?
- Нет.
- Ну, хоть Сартра читали?
- Представьте себе, если бы все эти люди очутились здесь вместо нас. Ведь они же все первые. Как вы думаете, что с ними было бы?
- Я вас понял. Они бы скушали друг друга. Вы это хотите сказать?
- Интеллектуально. Они бы отвергли смысл существования. Ведь смысл жизни у Сартра был в существовании – экзистенции, правильно?
- О, да вы знаете такие вещи! А я думал, вы просто солдафон.
- Да, солдафон. Но высшего порядка… Так какой же экзистенциализм, если ты заперт, деваться тебе некуда и твое существование подходит к концу? Где же тут экзистенция?
- Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что сказал. Поэтому советую вам обращаться не к философам, а к собственной душе. Думаю, она вам подскажет больше.
На четвертый день Лиза подходит к нему:
- Мне очень нужно с вами поговорить. Только наедине.
Они идут в дальний отсек, из иллюминатора видно море.
Лиза сначала смущается, потом пересиливает себя:
- Георгий, простите, но я не могу уйти без любви...
- Я тоже, - отвечает он...
На экране - затемнение. Постепенно становится различим иллюминатор. В него снаружи смотрит водолаз. Он направляет фонарь на Лизу и Георгия, машет им рукой и улыбается.
ноябрь 2011 г.
Оскар Грачёв