Александр Беленький продолжает рассказ о чемпионах мира в тяжелом весе.
В мае 1956 года один полицейский остановил такси, в котором ехал Листон, и оштрафовал водителя. По другим данным, машина стояла припаркованной у дома Листона. Так или иначе, но Санни заступился за шофера, за что страж порядка, габаритами не уступавший боксеру и не знавший, с кем имеет дело, сказал что-то нелицеприятное о цвете его кожи. Дубинку достать он не успел. А пистолет из его кобуры достал уже Листон и, уходя, прихватил его «на память».
Его вскоре схватили. Суд состоялся в январе 1957 года. Учитывая то, что полицейский сам спровоцировал Санни, что, вроде бы, не отрицалось, его приговорили лишь к девяти месяцам заключения, из которых Санни отсидел восемь. Между прочим, неприлично маленький срок он получил. Скорее всего, дело не обошлось без заступничества мафии. Полицейского, видимо, озолотили, а дело происходило в районе Филадельфии, то есть, на севере. Будь это не так, и происходи оно на юге, Листон получил бы столько лет, сколько он отсидел месяцев. Да, и еще ему запретили боксировать аж на целый год. В общем, наказали «сурово».
Едва выйдя из тюрьмы, Санни фактически ни за что получил от одного полицейского дубинкой по голове. Рассчитаться с ним в тот момент не было никакой возможности, но через пару недель он засунул этого полицейского головой вперед в мусорный контейнер. Как ни странно, это сошло ему с рук. Видимо, опять сработали мафиозные связи. Во всяком случае, очень скоро, в марте 1958 года он при довольно странных обстоятельствах подписал менеджерский контракт с Пепом Бароне, которого до того никогда даже не видел. Его новый менеджер был мало интересен сам по себе, но он был человеком знаменитого мобстера Блинки Палермо, с которым вскоре познакомился и Листон.
Видимо, второй срок как-то подействовал на Листона психологически, потому что отныне он стал проходить сквозь соперников, как будто против него выходили мечущиеся перепуганные тени, которые искали, как бы им спастись. В 1958 году он провел восемь боев, и лишь одному сопернику, Берту Уайтхерсту, удалось, причем дважды, продержаться против него до конца. Правда, во второй раз Уайтхерст пролетел между канатами за несколько секунд до конца встречи, и, не очень видя перед собой, пытался вернуться на ринг, но тут прозвучал гонг. Остальные соперники были нокаутированы, а одному из них, Уэйну Бетеа, пришлось в первом же раунде выплюнуть семь (!) своих зубов.
В 1959 году после того, как Листон нокаутировал двух очень сильных и популярных тяжеловесов Кливленда Уильямса и Нино Вальдеса, обоих в третьем раунде, о нем впервые заговорили как о некоронованном чемпионе мира. Флойду Паттерсону, владевшему тогда титулом, пресса стала все чаще намекать, и чем дальше, тем грубее, что неплохо бы ему встретиться с Листоном, но чемпион тогда увлекся своей затяжной дуэлью с Ингемаром Юхансоном, и до 1961 года не выказывал ни малейших намерений драться с Санни. Публика его простила, потому что сама увлеклась американо-шведским противостоянием, но это было и все. Когда оно закончилось, она первая потребовала их боя.
Листон был лишь на пару сантиметров выше Паттерсона, но казался рядом с ним горой благодаря гораздо более мощному телосложению. Еще его первый тренер, преподобный Алоис Стивенс, обратил внимание на огромные кисти рук Листона. В тюрьме ему пришлось пользоваться стандартными перчатками, обматывая руки меньшим количеством бинтов, чем принято, но когда он стал выступать в официальных боях, перчатки ему стали шить на заказ. Сейчас кажется, что природный полутяж Паттерсон был слишком трезвым человеком, чтобы не понимать, что против такого крупного тяжеловеса, как Листон, у него нет никаких шансов. Хотя кто его знает? Вполне может быть, что он был поднят на небеса своим собственным хайпом. Но это однозначно понимал его менеджер Кас Д’Амато, который к тому же не терпел связей с мафией, которые тянулись за Листоном, как хвост за павлином. Но дело было не только в его размерах и связях.
Как мы помним, девиз Санни был «правая рука разрушает, левая уничтожает». Листон, по всей видимости, был левшой, но стоял как правша. Передняя, левая, рука была его главным козырем. В нокаут он обычно отправлял левым хуком, но едва ли не более страшным оружием был его джеб, которым он обрабатывал лоб противника, как отбойным молотком. Сам Санни говорил об этом так: «Середина лба у боксера – это как хвост у собаки. Отрежь у собаки хвост, и она начнет идти во все стороны сразу, потому что потеряет чувство равновесия. То же самое произойдет с боксером, если ему постоянно бить в лоб».
Джон Саммерлин, который провел с ним равный бой в их первой встрече, признавал, что был совершенно потрясен этим ударом. Джеб, короткий прямой удар с передней, то есть для правши – левой руки, редко бывает сильным. Вместе с тем, это самый быстрый удар, который чаще любого другого доходит до цели. Однако Листон, перевернутый левша, обладал, возможно, самым сильным джебом в истории бокса. Это был не тычок, подготавливающий почву для атаки или, наоборот, сбивающий противника с прицела, а настоящий силовой удар. Случалось, что он даже отправлял им в нокаут. У Паттерсона с его стеклянной челюстью не было противоядия от этого оружия Листона. Майк Тайсон в пору его непобедимости признавал, что не знает, что бы он делал с джебом Листона, и вообще оценивал его чрезвычайно высоко. Кроме того, сам Санни прекрасно держал любой удар. Наконец, многие современники совершенно зря считали его просто громилой – он был великолепным техничным боксером.
Однако этим его достоинства не исчерпывались. Листон был единственным боксером в истории, который внушал больший ужас, чем уже упомянутый Майк Тайсон. Его могли не любить, но зал при виде него просто лихорадило. Анджело Данди, тренер Мохаммеда Али, как-то решил проверить у зрителей, насколько страшным им кажется Листон. Не твердокаменных болельщиков, а просто любителей бокса. Он задавал им всего один вопрос: какого Листон роста? Зрители отвечали по-разному. В среднем они говорили, что где-то 6 футов 9 дюймов (205 см). На самом деле, как мы помним, рост Листона составлял всего 185 см. Глаза у страха оказались действительно велики. Тайсон, по крайней мере, никогда и никому не казался больше, чем он был. Скорее наоборот.
Если Санни так боялись зрители, то что говорить о противниках? Большинство из них проигрывало ему еще до боя. Листон смотрел на боксера в другом углу ринга мрачным немигающим взглядом палача, который любит свою работу. Никакого садизма – просто до предела сконцентрированная агрессия. Многие соперники Листона вспоминали, что выражение его лица перед боем и по его ходу никогда не менялось. Это была своеобразная маска, только надета она была не на лицо, а непосредственно на череп.
Вот с этим-то человеком и не хотел драться Флойд Паттерсон. Но Америка не могла смириться с тем, что хороший парень бегал от плохого. В боевиках положительные герои так себя не ведут, и от Паттерсона стали все громче требовать, чтобы он встретился с Листоном, и не просто встретился, а размазал его по рингу, как масло по куску хлеба. Как когда-то Джеффрису в бою против Джека Джонсона, а затем Джо Луису во второй встрече со Шмелингом, Америка поручила Паттерсону выиграть. Сам президент Кеннеди пригласил совсем оробевшего от такой чести и без того Робкого Флойда и сказал ему: «Я надеюсь, что ты победишь». Паттерсону не оставили выбора. Флойд ходил сам не свой. Он даже рассорился с Касом Д’Амато, наотрез отказавшимся принимать участие в организации этого боя. Но бой все равно состоялся. Как уже говорилось, это произошло 25 сентября 1962 года в Чикаго.
Тем временем, пока общественное мнение во главе с президентом Кеннеди обрабатывало Паттерсона, Листон занимался своим делом. В 1959-61 годах он провел одиннадцать боев, в десяти из которых победил нокаутом. Только многоопытному Эдди Мэкену (тому самому, которого Юхансон когда-то - видимо, все-таки случайно, - нокаутировал в первом раунде) удалось в 1960 году отбегать от Листона двенадцать раундов и услышать финальный гонг стоя, но его поражение в этом бою не вызывало сомнений ни у кого. Сам Мэкен, впрочем, сказал после боя что-то невнятное о своих глазах. На это тогда не обратили особого внимания (кто и когда вообще обращал внимание, на то, что сказал проигравший?), но позже вспомнили.
Бой состоялся в Чикаго 25 сентября 1962 года. Кто был фаворитом у букмекеров – на этот счет существуют разные мнения. Согласно самому авторитетному, Листон – со счетом 8-5. Все-таки были у людей мозги. Но бывшие чемпионы Джеймс Брэддокк, Джерси Джо Уолкотт, Эззард Чарльз, Рокки Марчиано и Ингемар Юханссон – все называли будущим победителем Паттерсона. И только популярный против воли публики горлопан по имени Кассиус Клей, через два года ставший Мухаммедом Али, говорил, что Листон легко победит где-то в первых пяти раундах.
Начался бой не спеша. Только безразмерные руки Листона, казалось, пришли сюда из другой реальности. Преимущество у Санни было не шуточное. В размахе рук – где-то тридцать сантиметров. Так что на его стороне были не только килограммы, но еще и почти треть метра.
Паттерсон, судя по всему, собирался по дуге обойти левый джеб Листона, перегораживающий ринг, как шлагбаум, и атаковать по корпусу. Но Листон рано показал, что у него есть еще и правая рука. Он ударил справа, и Паттерсон едва не присел, когда неожиданно открыл это для себя. Да, основной урон Листон наносил слева, но и справа тоже мог приложить.
Листон ударил левый боковой. Удар был дай Боже. Паттерсон, казалось, поколебался. Это тогда «казалось, что показалось». Паттерсон был в опасном положении, едва бой только начался. Еще несколько ударов Листона, и Паттерсон повис на канате. В принципе, это был нокдаун, но, согласно действующим правилам, он еще стоял на ногах. Тут же последовали левый, правый и еще раз левый боковой, и Паттерсон растянулся на полу. Он пытался встать, но у него не получилось. Нокаут! Все! Люди оглядывались и не понимали, что произошло.
Вот так нежданно-негаданно мир получил в качестве чемпиона уголовника.
(продолжение следует)
Александр Беленький