Танис Ройглао.
Мария пришла ко мне на закате.
С высокого балкона дворца открывался удивительный вид на пустыню. Проведя в ней почти два месяца, едва ни лишившись жизни, я чувствовала, что теперь навсегда принадлежу ей. Вопреки всему, я любила ее, наслаждалась ее тишиной, силой и аскетичной красотой. Там все было по-настоящему. Там я обрела себя.
Стоя на балконе, я не могла отвести от нее глаз, вновь и вновь возвращаясь к воспоминаниям. Возможно, если брак с Реймсом не будет заключен, я отправлюсь обратно в Хамбели. Я знаю, Пустынный теперь не оставит меня. Сегодня, исполняя на песке молитву в его честь, я впервые чувствовала, что она не остается безответной. Бог был рядом со мной, он стоял за моей спиной, и так будет всегда.
Когда на обратном пути меня застигла песчаная буря, я не почувствовала страха. Во мне была лишь решительность, столь сильная и ослепляющая, что, будь моим противником не стихия, а человек, ему бы не поздоровилось. Халит был прав - если я не одолею свои чувства, то они одолеют меня, и тогда его пророчество сбудется. Вот почему я старалась держаться подальше от вазилевса Реймса. Впрочем, как и от любого другого, что бы я ни говорила сегодня днем.
- Вазилири, - погруженная в созерцание пустыни, я не заметила, как на балкон вышла Мария.
- Я рада вас видеть, - я подошла к ней, и мы вместе вошли в мои покои, где служанки уже накрыли стол. - Я хочу узнать вас поближе, Мария, прежде чем по той или иной причине покину Эсдрас. Стыдно признаться, но мне мало что известно о династии Срединных вазилевсов. Все мои знания заканчиваются вместе с жизнью вашего отца.
- Это неудивительно, вазилири, - голос женщины был на удивление испуганным. Мне казалось, что в моем присутствии она почувствует себя свободнее, но этого не произошло. - Как и мой отец, я имею лиарскую кровь, но она, вероятно к счастью, никак не проявляет себя.
- Насколько мне известно, Агрон Дарнуоллский был последним в вашей династии, кто мог обращаться.
- Это верно.
- И после него лиарская кровь более не разбавляла человеческую? - Мария кивнула, отправляя в рот оливку. - Что же, это понятно. На юге лучше знакомы с лиарами, и я могу сказать вам с полной уверенностью, что у ваших потомков, сохрани они род чистым от браков с лиарами, не будет второй сущности. Кровь была слишком сильно разбавлена за это время, и вы можете не опасаться.
Отчего-то от моих слов Мария стала еще бледнее. Я считала, что это невозможно. Кожа ее была белоснежной, подведенные черным, глаза сверкали как сапфиры, а волосы струились золотом по плечам. Она была красива тонкой, удивительной красотой северянок. Но в ней, несмотря на робость и молчаливость, я чувствовала силу. Я не могла объяснить это словами, но весь мой инстинкт, как тогда в пустыне, кричал, чтобы я была осторожнее. Это лишь маска, не более.
- Вы примете предложение моего брата?
- Я не уверенна в этом. Я думала, что отец выберет мне в мужья южанина, как это всегда и делается, а, если я не захочу вступать в брак, то удалюсь в храм Песчаного. Но теперь, когда я посетила Хабесе, я хочу увидеть Дарнуолл. Вы были в Западных землях, Мария?
- Нет, вазилири, - зря я вспомнила о западе после утреннего разговора. Выражение лица Марии явно свидетельствовало о том, что она разделяет эту мысль.
- Я хочу увидеть замок, где правили вазилики Летеция и вазилики Вирана. Вы знали, что замок в Дарнуолле помнит еще те времена, когда единая династия правила всеми четырьмя землями? На тот момент, пятью, - поправилась я, вспоминая о севере. - Все монархи мира хоть однажды посетили его, несмотря на то, что прошло более тысячи лет. Один из Ройглао, Дастенес, или Дасти, как его называли на западе, даже был мужем вазилики Летеции. А храм при замке? Сперва он принадлежал Верховному богу, затем Тантире, Ледяному, а теперь в нем поклоняются вазилики Летеции.
- Вы действительно увлечены историей запада. Я же такой любви к нему ни питаю. После войны он все никак не желает усмирить жажду крови и его взгляд устремлен на мою родину, - в доли секунды смущенная женщина превратилась в табунницу. - Запад никогда не простит нам, что мы овладели частью Северного моря и Мелассой. Можно любить и ненавидеть запад, но ему никогда нельзя доверять.
- Удивительно слышать это от той, в чьих жилах течет кровь западной династии, - я видела, что Мария с трудом сдерживает свои эмоции, и не могла понять, что так ее рассердило. Я прилагала все свои усилия, чтобы наш ужин был приятным, а беседа непринужденной, но вместо этого, кажется, задела чувства женщины.
- Во мне не только западная кровь, но и северная. И когда кто-то угрожает Гарту, Срединным землям или моему королю, она просыпается. А вы можете себе представить, какую мощь может иметь женщина, если в ней отчаянная, безрассудная смелость святой королевы обретет силу и жестокость Вираны Северной.
- Как и вы можете представить жестокость южных вазилевсов, которую освятил Песчаный бог. Пока мы держим чувства под контролем и не даем огню вырваться наружу, мы люди, Мария. Но, ослабьте на мгновение внимание, и гнев уничтожит вас и тех, кто рядом с вами. Вот отчего я ищу уединения. Мне нельзя править - там, где начнется моя власть, там закончится мой покой, и все неприглядное, что скрыто глубоко в душе, вырвется наружу и обретет разрушительную мощь. Теперь, когда вашей родиной стал юг, я могу быть за него спокойной. Пообещайте мне, что, если что-то случится с моим отцом, вы сохраните верность моему государству, перейди престол Спиросу или вашему сыну.
- Я буду верна королю, - мне показалось, что она намеренно уклонилась от прямой клятвы, но обстановка в комнате была и без того накаленной, чтобы я еще акцентировала внимание и на это. Прекрасный ужин стоял почти нетронутым, и я взяла кусочек козьего сыра. Мария не ела. Казалось, она всецело погрузилась в собственные мысли.
- Завтра утром вас официально представят народу. По такому случаю отец устроит большой гладиаторский бой, так что вы должны быть готовой к тому, что увидите. Это жестокое зрелище.
- Я сделаю все, что должна. Но и вы, вазилири, должны пообещать мне то же. Нет связи между государствами теснее, чем та, которая обеспечивается кровными узами. Выйдите замуж за Реймса, прошу вас. Мой брат прекрасный человек и достойный правитель, несмотря на свой юный возраст. Возможно, вы представляли свою жизнь иначе, но почему бы ни воспользоваться предоставленным шансом?
- Я рассмотрю эту возможность, - я знала, что Мария права, но что-то удерживало меня от подобного шага. Я вновь не могла дать определение своим чувствам, но знала, что должна слушаться его. Не мои ли чувства помогли достигнуть Хамбели? - Возможно, я действительно стану вазилики Срединных земель, - я подняла бокал с вином, но рука дрогнула и вино пролилось. Словно во сне, я видела на своих руках те же мокрые разводы, что оставила кровь, с которой я пришла в Хамбели. Пустынный вновь подает мне знак. Не отвечая словам Марии, я поднялась и молча вышла из комнаты, напрочь забывая, что эти покои принадлежат мне.
Я не соглашусь. Завтра я скажу отцу, что отвергла предложение Реймса и покину Южные земли. Мне не стоит здесь находиться. Это мой единственный шанс противостоять пророчеству. Я забуду свое имя и происхождение. Один безродный человек не способен нанести такой вред, как дочь вазилевса, а значит, я должна смешаться с толпой. Но сперва, в качестве вазилири, мне предстоит посетить Дарнуолл. Мне есть о чем поговорить с Генрихом прежде, чем Танис Ройглао растворится в небытие.
Мария.
Уход Танис удивил меня не меньше, чем весь этот вечер в совокупности. Я совершенно не понимала хода мысли этой девушки, а те власть и превосходство, что она имела над другими, заставляли и меня чувствовать себя скованной в ее компании. Просидев после ее ухода минут сорок в одиночестве, я пришла к выводу о том, что, наша беседа окончена, и направилась в собственные покои.
Мне безумно хотелось увидеть брата, я даже поначалу направилась в его комнату, но вовремя вспомнила, что мне теперь запрещено свободно перемещаться по дворцу. Какое же удовлетворение я испытала, когда, повернув к своей комнате, увидела Реймса, терпеливо ожидающего меня. Впрочем, очень скоро я заволновалась - Реймс никогда не отличался терпением, и такое смирение могло свидетельствовать лишь о том, что произошло что-то неприятное. С трудом дождавшись, пока служанки выйдут из покоев, я обратилась к брату.
- Реймс, что ты здесь делаешь? Что-то произошло?
- Я пришел попрощаться. Я немедленно возвращаюсь в Гарт. В столице оспа.
- Что? - ноги подкосились. Я буквально рухнула на диван. Еще до войны оспа унесла жизни миллионов людей, не жалея ни дворян, ни бедняков. Последствия были такими тяжелыми, что следующие пять лет стоили жизни еще многим тысячам людей - некому было возделывать поля и голод уничтожил тех, кого ослабила болезнь. Даже королевский двор позабыл о богатых трапезах, благодаря бога за хлеб.
- Останься! Ты не должен уезжать! Мне не будет ни минуты покоя, пока твоя жизнь будет под угрозой.
- Я поеду, Мария. Город охвачен паникой. Им нужен их король! - Реймс шагами мерил комнату. Мыслями он уже был в Гарте. Я знала - для него нет большей чести, чем умереть за свою страну и свой народ.
Порой поступки брата были жестокими, но я не сомневалась - им руководит желание возвысить Срединные земли. И никто и ничто не сможет его остановить. Даже мой брак с Максимилианом и возможность овладения югом через обман претили Реймсу, я знала это, душа брата была чиста. Но душа короля не знала греха, который не стоило бы совершить, ради Срединных земель.
- Ты можешь погибнуть, Реймс.
- Тогда ты займешь мой трон, - без колебаний отозвался он. - Скорее всего, так и будет. Пережди болезнь в Эсдрасе, Максимилиан позволит тебе это, и возвращайся в Гарт. Брак с королем скорее всего будет расторгнут, но для южан ты всегда будешь дочерью их народа - если понадобится, они придут тебе на выручку.
- Ты говоришь так, будто уже умер! - слова Реймса пугали меня сильнее, чем новость об эпидемии. Мысль о том, что я могу остаться совершенно одна в этом мире, неся при этом ответственность не только за собственное благополучие, но и жизни миллионов людей, привела меня в ужас. Несмотря на жару, которая не спадала даже ночью, моя кожа покрылась мурашками. - Брат, умоляю тебя, останься со мной.
- Я король, Мария. И я буду со своими людьми. Король не покидает войска на поле битвы. Он идет с ними на смерть.
- Это не сражение, Реймс, нет.
- Это даже больше, чем сражение, сестра, - враг безжалостен и невидим взору. Лишь вера в бога - наше орудие в этой битве. Но песен о ней не сложат, - он усмехнулся. - Я рад, что ты будешь в безопасности. Я же позабочусь о том, чтобы болезнь не вышла за стены Гарта. Жрецы уже закрыли ворота, так что осталось, что молиться и ждать.
- А что потом? - перевела я разговор. Мне совсем не хотелось думать о происходящем. Будущее страшило меня, и я попыталась сосредоточиться на чем-нибудь более приятном, по сравнению с нелепым желанием брата быть умершим в окружении своего народа. - Что насчет Танис?
- Танис... - по тому, как брат произнес ее имя, я все поняла.
- Неужели эта девчонка настолько тебя пленила, что ты действительно отдашь Вольные земли? Ты? Я здесь лишь для того, чтобы расширить твои владения, а ради нее ты готов отдать то, что уже имеешь? - моему возмущению не было предела. Злость и обида заставили дрожать мой голос. В эту минуту я безумно жалела о том, какая пропасть разделяет нас с братом. Если бы я была равной ему по положению... Нет, я прогнала крамольные мысли прочь. Каждому в этой жизни богом определено место и мне не стоит забываться.
- В Танис борются два демона, Мария, и ее отцу это известно. Кротость южанок и амбициозность Ройглао. Вспомни о том, что югом на протяжении истории в основном правили женщины, и ты поймешь ее.
- Тебе хватило всего одного разговора? - я не скрыла насмешки в голосе.
- Танис Ройглао похожа на тебя, сестра, - он усмехнулся. - Впрочем, южная кровь придает ей большее очарование. Я говорил с Максимилианом прежде, чем прийти сюда. Пока в Гарте оспа, Танис будет жить как прежде, но когда болезнь уляжется, дай бог, я переживу тяжелые времена, Танис прибудет в Гарт, чтобы стать моей женой. Мне нужен наследник, а у короля есть причины искать поддержки у нас.
- О чем ты? - насторожилась я.
- Не важно, - отмахнулся брат. - Не стоит тебе забивать свою головку ерундой, - он нежно коснулся моего лба поцелуем. Реймс был высоким, как и наш отец, но даже в юные годы он никогда не казался неуклюжим подростком, хотя всегда отличался некоторой худощавостью.- Обещаю, что мы еще увидимся, Мария. Будь достойна своей родины.
- Пиши мне, - единственное, что смогла ответить я. Я чувствовала, что теряю его и не могу ничего изменить. У меня нет сил. У меня нет власти. Не дыша, я смотрела вслед брату, молясь только об одном - чтобы эта минута не стала моим последним воспоминанием о Реймсе. Дверь закрылась, и я вздрогнула всем телом. Нервы мои были на пределе.
Все эти долгие недели я ждала подтверждение моей беременности, но их не было. За несколько дней до прибытия в Эсдрас, я втайне от брата навестила повитуху, но и она подтвердила - семя лиара не проросло в моей утробе. Это значило одно - я не способна произвести на свет наследника Вилландертов. Реймс рассчитывает на меня и мне приходится ему лгать. Что если мой брат погибнет, и я займу его престол? Кому он перейдет после того, как Верховный заберет меня в Небесный чертог? Ройглао. Я не только не смогу присоединить юг к срединным землям, я навсегда лишу свой народ его родины. Мысли были нестерпимы.
Когда в комнату вошли служанки, я малодушно попросила напиток с опиумом, надеясь побыстрее заснуть и хотя бы на несколько часов позабыть свои тревоги.
Проснувшись, я чувствовала себя так, словно бодрствовала всю ночь. Солнце было в зените, и на завтрак времени просто не осталось - мне предстояло предстать перед народом.
Если накануне я считала, что мой наряд неудобен, то сегодня я уже не сдержала слез. На мне были нижнее и верхнее платья, юбка с кринолином, поверх которой пристегнули еще одну, как и накидка из аре. Мои запястья, шея и пальцы скрылись под украшениями, а голову покрыл платок, поверх которого оказался второй из аре. Все это было по-варварски красиво, но более уместно во дворце северного Клентона, нежели на юге. Я буквально сходила с ума от жары. Спрятанные под платками волосы прилипли к шее, а усыпанная драгоценностями ткань все время за что-то цеплялась, отчего юбка, накидка и платок стали единым целым, не позволяя мне нормально двигаться. Утирая мои постыдные слезы слабости, служанка мастерски подвела мне глаза и брови сурьмой, отчего я совершенно перестала узнавать себя в зеркале.
Впервые я надела черные одежды, становясь одной из Ройглао. Цвет смерти и траура. Цвет, противоположный королевскому белому. Я совсем не была готова ко всему, что происходит. Если бы я только могла остановиться.
- Мария, - в покои царственной походкой вошла Танис. Я вновь почувствовала раздражение к ней - вазилири была одета в легкое черное платье, бесстыдно открывающее ее руки и колени. Даже в публичных домах ее наряд был бы осужден. Шею ее скрыли золотые украшения, волосы были собраны в высокую прическу, украшенную вчерашней фероньеркой, а ниже затылка была закреплена аре, красиво спускающаяся на плечи и спину. Впрочем, все это ни в какое сравнение не шло с черным узором на коже, покрывающим ее руки и спину. Больше всего они походили на вереницу клеймен. Недоумевая, я коснулась их пальцами, но рисунок был не нанесен на кожу, он был выжжен на ней
- Знаки Пустынного, - просто пояснила вазилири. - нам уже пора идти.
Взяв меня под руку, Танис быстрыми шагами направилась прочь. Мы шли по дворцу так быстро, что я даже не успевала осматриваться. Мне было обидно - я так долго ждала возможности покинуть свои покои, а теперь все происходит слишком стремительно.
Рядом с дворцом вазилевса была собрана высокая арена. В свой приезд я ее не видела и теперь даже представить не могла, как можно было построить такое сооружение за столь короткое время. Впрочем, при более внимательном осмотре я поняла, что мы находимся на главной площади, где происходили казни, теперь обнесенной деревянными трибунами.
В окружении стражи мы с Танис вошли в ледяные стены тюрьмы, где в камерах ждали своего выхода гладиаторы. После яркого света я с трудом могла разглядеть их лица в сумраке помещения.
- Кто все эти люди?
- Преступники, воины, путники, - довольно громко ответила Танис, нарушая тишину. - Кто-то ожидает смерти, кто-то жаждет славы и богатства. Как бы то ни было, лишь одного пощадит Песчаный. Пролитая сегодня кровь защитит тебя, Мария. Эти люди выплатят все долги, что появятся у тебя перед Песчаным. Вирана Северная сполна напоила своего бога кровью правителей, заручившись его поддержкой на долгие годы. Если бы у нее хватило сил даровать Ледяному кровь наследника Джарлата, то она сохранила бы престол. А так его смерть оказалась напрасной.
- Сколько здесь людей? - я чувствовала себя совершенно потерянной. Я больше ничего не пыталась понять, положившись на волю богов, кто бы из них не имел бы теперь надо мной власть.
- Восемнадцать. Счастливое число семьи Ройглао. Девять боев определят лучших, которые схлестнутся в одном бою, определяющем победителя. А теперь пойдем. Не стоит заставлять народ ждать.
Кивнув вазилири, я послушно направилась следом за ней, прилагая все усилия, чтобы не наступить на подол из аре. Уже почти дойдя до лестницы, ведущей на смотровую площадку правящей семьи, я встретилась взглядом с одним из гладиаторов, оказавшимся Гираном.
Танис Ройглао.
День выдался просто великолепным. Солнце было столь же обжигающим, как накануне, но северный ветер приносил так давно ожидаемую прохладу.
Смотровая площадка выглядела роскошно. Наконец-то зодчие закончили облицовку мрамором, и по лицу отца я видела, что не только я в восторге от работы. Впрочем, я не могла не обратить внимания на накрытый слугами стол - белые нектарины и виноград лежали на серебряных блюдах со льдом, здесь же было белое вино табунников. Этот маленький жест внимания отца заставил меня улыбнуться. Надеюсь, Мария его оценит.
- Танис, - отец заключил меня в крепкие объятия. Он чувствует, что наше расставание уже совсем близко. Одному лишь Песчаному известно, когда я вновь вернусь в Эсдрас. - Мария, - отец повернулся к жене, - рад видеть тебя рядом с моей дочерью.
- Вазилевс, - Мария склонилась, и отец, впрочем, как и я, улыбнулся. Ей еще чужды наши обычаи, но скоро она научится дворцовому этикету.
Не тратя понапрасну слов, отец занял свой трон. По правую руку от него сел Спирос, по левую Актеон и за ним Мария. Мне принадлежало место рядом с наследником.
- Я вижу, твоя кожа уже украшена, - приподнял бровь брат. Я промолчала. Мужчина, наследник вазилевса никогда не смирится с тем, что он всего лишь второй после женщины в сердцах правителя и народа.
- Танис, - позвал меня отец, - Я хотел бы, чтобы ты представляла эти игры, - я могла бы поклясться, что слышала, как хрустнули костяшки пальцев Спироса. Такая честь никогда прежде не оказывалась ни одному из детей вазилевса.
- Спасибо, отец, - я подошла к бордюру смотровой площадки и крики людей оглушили меня. Повернувшись, я увидела как отец смеется в свою бороду.
- Жители юга, - мой голос заставил площадь погрузиться в тишину, - возлюбленный мой народ. Сегодня мы чествуем нового члена нашей семьи, вашу вазилики Марию Вилландерт, дочь славного Гарта. Да будут благословенны ее дни под сенью Песчаного. Да будет кровь, пролитая ею, пролита сегодня. И да примет Песчаный сей дар. Слава Марии!
- Слава! - подхватил следом за мной народ. Я вернулась на свое место и бросила взгляд на вазилики. Впервые я видела улыбку на ее лице. Жена отца была прелестна. Если бы я только знала, что за печаль терзает ее сердце и душу. Надеюсь, это всего лишь тоска по дому и скоро она развеется.
Под стук барабанов на арену вышла первая пара. Бой оказался коротким - как и следовало ожидать, наемник легко расправился с конокрадом, и тело последнего поспешно унесли с арены. Мария на удивление легко реагировала на все происходящее. На протяжении следующих боев я пристально следила за ее реакцией, но не видела ни восторга, ни отвращения. Но затем все изменилось.
В какой-то момент кровь отхлынула от лица Марии, она подалась вперед, а ее руки невольно сжались в кулаки, вонзая ногти в кожу.
Я бросила взгляд на арену, куда только что вышла последняя из девяти пар. Наемник и лиар, пойманный при попытке ворваться во дворец. Вряд ли дело в наемнике. Возможно ли такое, что причиной дерзкой выходки лиара послужила Мария?
Я пристально следила за вазилики, пытаясь понять, боится ли она лиара или же за него. Я не могла определиться. Между тем лев, словно играючи, разделался со своим противником. Я знала имя умершего - Тидос, он трижды побеждал в играх, устраиваемых отцом во имя Песчаного. Он был крепким бойцом, жаль, что так рано пал.
Толпа встречала победу лиара восторженным ревом. Даже отец с азартом принялся обсуждать его блестящее сражение с сыновьями, в то время пока бойцы отдыхали перед предстоящим финальным боем. Мои сестры, зная, что предстоит час ожидания, направились к накрытому столу, браня детей, которые плачем отвлекали их от кровавого зрелища, и, обсуждая супругов, которые смотрели игры с трибун, как и остальные горожане.
Мария оставалась на своем месте. Я почувствовала укор совести из-за своего решения уехать, когда ей так тяжело привыкнуть к новой обстановке. Велев служанке принести нам вино, я подошла к вазилики и, молча, поманила ее за собой. Та послушно приняла протянутый ей бокал и следом за мной вышла в небольшую комнату, предназначенную для отдыха верховных из клана Ройглао.
- Кто этот лиар? - я не хотела терять время на лишние разговоры. Я намеревалась покинуть Эсдрас уже завтра утром, а потому не могла медлить. - Ты можешь доверить мне правду, Мария. Видит Песчаный, что я сохраню твою тайну. Говори.
- Его имя Гиран, - Мария замолчала, все еще опасаясь быть со мной откровенной. Я понимала ее страх.
- Мы клан Ройглао, Мария. И это значит, что каковы темны ни были бы наши тайны и жестоки сердца, семья всегда будет рядом и поддержит. Нет ни одной проблемы, которую бы мы ни смогли бы решить. Оттого мы и властвуем югом на протяжении веков.
- Я не могу родить вазилевсу наследника. Вероятно, Верховный решил меня лишить возможности стать матерью, а иначе сейчас под моим сердцем было дитя Гирана.
- Он был твоим возлюбленным, - поняла я. Бедная.
- Да... Нет... - она закрыла лицо руками. - Он никогда не любил меня, это я... Он говорил, что я хотела услышать, зная, как много даст ему связь со мной, а я была согласна на эту видимость чувств, - слова ей давались с трудом. Мария боялась поднять на меня взгляд, словно ожидая увидеть осуждение. Но я не могла ее судить. Любовь делает нас слепыми, но великими. Хотела бы я познать ее. - Когда я... Мы не могли быть вместе... как муж и жена... Но...
- Я поняла, - я коснулась руки Марии, и она вздрогнула. Подняв на меня взгляд, она расплакалась, увидев во мне лишь сочувствие.
- Он был груб. Я всего лишь хотела дитя от того, кого любила. Вот и все. Теперь он тут.
- Послушай, Мария, - я принялась вытирать с ее щек потеки сурьмы. - Ты должна рассказать о своем положении отцу. Тебе нечего бояться. Что касается лиара, то я не позволю ему навредить тебе, если ты разрешишь мне. Ты еще питаешь к нему чувства?
- Нет, - она неуверенно покачала головой. Я ожидала этого ответа. То, что я собиралась сделать, было скорее на пользу клану, нежели Марии, но после произнесенных ею слов, мои руки были развязаны. Она сама позволила мне действовать, и ни в чем будет меня обвинить. Приведя вазилики в порядок, я вышла с ней обратно на террасу.
С моего позволения барабанщики дали старт последнему бою. Я знала, что лиар одержит верх. Если бы только гладиаторы атаковали его одновременно, но беда всех южан в том, что они привыкли полагаться лишь на собственные силы. Песок был алым от крови, крики умирающих, звон мечей и рокот толпы слились воедино.
Кровавая эйфория овладела всеми. Юг жаждал сражений. Юг жаждал войны. Слишком давно мы не давали огню вырваться наружу, слишком строгими и жестокими стали наши законы. Если бы только отец направил силы против лиаров на востоке. Неизвестно какую форму примет эта поколениями сдерживаемая сила.
Бой кончился. Лиар стоял уже в человеческом облачении, с ног до головы покрытый кровью. Наверное, я выглядела так же, когда оказалась в Хамбели. Толпа обезумела. Получив кивок отца, я поспешно поднялась на ноги и подошла к краю террасы.
- Сам Песчаный был с нами во время этого боя! Такого зрелища уже не помнит песок площади. Никогда прежде лиар чужестранец не одерживал верх над южными воинами. Так станет судьба новой вазилики столь же славной, как и этот бой, - я повернулась к Марии, которая с трудом смогла мне улыбнуться. - Несколько дней назад я вернулась из Хамбели. Живой и освященной самим Песчаным. Я молила его сохранить мою жизнь, и бог услышал меня, вернул к моему народу. А посему я, вазилири Танис, отдаю ему долг, даря ему этого лиара. Его кровь прольется в честь Песчаного, в честь вазилики и в честь всего Юга! - мой голос вновь утонул в криках толпы. Я повернулась к отцу и тот кивнул. - Вы жаждали крови, и она прольется вновь!
- Мария, - я поманила к себе вазилики, и она послушно вышла вперед, позволяя народу рассмотреть себя. - Ты остаешься здесь вместо меня, - тихо произнесла я, так, чтобы даже отец не смог расслышать мои слова. - Прими мой народ и позволь ему принять тебя. Они уже любят тебя как одну из Ройглао, так стань для них Марией, как я стала Танис. Посмотри, как жадно они смотрят на казнь лиара, - я кивнула на арену, где льва атаковала стража. - Они всегда будут хотеть крови, а когда отца не станет, то их жажда усилится в тысячи раз. И если я буду вдали от юга лишь ты сможешь обуздать ее, как мать повелевая Спиросом. Но если и моих братьев не станет, то лишь ты удержишь юг от падения.
- Зачем ты все это говоришь, Танис? - она, не отрываясь, смотрела на казнь. - Ты что-то знаешь?
- После Хамбели мои уста говорят то, о чем не ведает сердце. И я боюсь, вазилики, что мои слова станут правдой, а мой голос теперь принадлежит Песчаному. Оттого я и бегу прочь. Возможно, в стране, где нет его власти, я вновь обрету покой, избавлюсь от пророчества.
- Пророчества? - растерянно переспросила она, но я уже вновь взяла под контроль свои чувства.
- Мне стоит вернуться во дворец и начать собираться в путь. Отец и сестры позаботятся о тебе. Когда-нибудь мы обязательно увидимся, вазилики.
Оставив ее одну, я попрощалась с отцом и направилась прочь с террасы. Меня била дрожь. Только что я велела умертвить человека. И ничто не может извинить меня. Я сама не понимала, что заставило меня так действовать. Прислонившись спиной к ледяному камню тюрьмы, я закрыла глаза, пытаясь привести в порядок мысли. В разговоре с Марией я сказала то, что прежде боялась открыть даже самой себе. Побег из Южных земель для меня единственный шанс удержаться на грани. Могу ли я стать прежней, если Песчаный потеряет свою власть надо мной? И как я вообще могла настолько измениться за такое короткое время? Откуда в моей душе столько зла и жестокости? Отчего я творю их, намереваясь избавиться?
Прямо у моих ног что-то с грохотом упало, и я открыла глаза.
- Простите, вазилири, мы не увидели вас в темноте, - испуганно произнес страж, но я едва слышала его слова, не в силах оторвать глаз от мертвого тела лиара лежащего у моих ног, чей пустой взгляд был направлен прямо на меня.
© Энди Багира, Иррьяна, 2013 г.
Понравилась история? Ставь лайк, мне будет приятно)