Маленький, неприметный город, невзрачный вокзал, полупустые улицы. Серо, промозгло. На асфальте будто бы вечные следы дождя. Такое впечатление, будто здесь не бывает солнца. Вроде бы и не холодно, но почему-то хочется посильнее укутаться в теплый шарф, по самые уши, а лучше — залезть под плед, и наблюдать все это унылое великолепие в окно из теплой уютной комнаты… Но выбора особого не было. Казалось, я уже исходила все улицы вдоль и поперек в ожидании часа, когда, наконец, придет мой поезд, и я смогу двинуться дальше. Теплым огоньком в окошке приманил маленький антикварный магазинчик. За прилавком сидела приятная женщина в очках. Седые волосы были аккуратно собраны в шишечку на затылке. Изящная, стройная, в закрытом светло-сером платье, поверх которого была накинута шерстяная ажурная темно-серая шаль.
Камерное пространство магазинчика освещала теплым желто-розовым светом лампа старинного вида. На прилавках лежали всякие странные вещи — часы, ложки, подсвечники, компас, перо с чернилами, и другие вовсе непонятные предметы.
- Что-то интересует? - спросила женщина, как мне показалось, немного хитро глянув поверх очков в тонкой светло-золотистой оправе.
- У вас тут столько интересного, - пространно начала было отвечать я, не очень-то горя желанием признаваться, что зашла сюда скорее погреться и скоротать немного время до поезда.
Женщина встала и скрылась за дверью, которую поначалу было даже не видно за прилавком, точнее, эта дверь напоминала скорее дверь шкафа. В некотором недоумении я смотрела ей вслед. Довольно забавно, - подумалось мне, и взгляд снова привлекли различные антикварные диковинки, как вдруг необычная женщина вернулась, держа в руках довольно объемную книгу.
Быть может, так повлияло освещение, или просто какая-то особая атмосфера, царившая в том небольшом помещении, но женщина будто изменилась лицом, словно помолодела, и теперь излучала какую-то особенную дружественную харизму.
- Возможно, это Вам пригодится, - с этими словами она протянула мне книгу.
От неожиданности я растерянно улыбнулась, и хотела было спросить, что это за книга, и сколько она стоит, но женщина выразительным жестом поднесла указательный палец к губам, так что я и рта не успела раскрыть. А потом, прикрыв глаза, не глядя на меня, стала махать рукой, словно выгоняя меня и отдаляясь.
Почувствовав крайнюю неловкость и некоторое негодование, я все же попыталась узнать хотя бы стоимость этой непонятной книги, на что странная женщина почти гневно и очень настойчиво посмотрела на меня прямо в упор, и недвусмысленным жестом головы указала на дверь.
Попятившись, я неловкими движениями вышла обратно в надвигающиеся сумерки серой улицы. Все прохожие были, как на подбор, одеты в темные мрачные тона, и, что было особо странно, все как один шли угрюмо, не глядя по сторонам, и втягивая голову в шарф или высокий ворот пальто, будто желая спрятаться от неприглядной действительности…
Взглянув на книгу и рассмотрев, наконец, ее обложку, я удивилась красоте и невероятной тонкости работы. Серебристая, переливающаяся в свете неярких огней, а в самом центре обложки выгравировано лицо девушки с закрытыми глазами и длинными волосами, струящимися волнами до самого края с обеих сторон.
Лишь открыв книгу и начав ее читать, я уже не могла оторваться. Рассказ увлек целиком и полностью с самых первых фраз.
Так я и шла, шла куда-то вперед по улице, медленно, держа в руках раскрытую книгу с пожелтевшими ветхими страницами…
Рассказывалась там удивительная история одной женщины. Возникло ощущение, будто я помнила или уже знала что-то подобное. Женщина та прожила ровно сто одиннадцать лет, и всегда оставалась молодой, ее даже называли «вечным подростком». Ее странная судьба включала в себя множество любовных историй, различных приключений и совершенно уникальных событий. Я словно бы видела ее образ перед глазами, так живо и красочно была написана ее история.
Читая эту книгу, я все шла, шла, и чувствовала, как становлюсь почему-то все более наполненной каким-то необъяснимым счастьем, невероятной позабытой свободой. Казалось, подул другой ветер, я остановилась, глубоко вдохнула и подняла голову вверх… Оказывается, я уже давно, сама того не заметив, очутилась где-то не то за чертой города, не то на какой-то тихой его окраине. Я шла вдоль по тропинке между деревьев, вокруг больше не было домов и людей, и лишь впереди, по правую сторону, виднелось очень высокое здание. Дойдя до конца тропинки, я увидела, как внизу плескалась река и билась волнами об высокий берег, огороженный бетонными плитами…
Подойдя ближе к зданию, я увидела сбоку узенькую железную лестницу, по которой, почему-то, посчитала необходимым подняться наверх.
Пройдя пару этажей, стараясь пореже смотреть вниз, где огромные волны плескались и бурлили, врезаясь в высокий фундамент, я перешагнула на другую конструкцию, тоже металлическую, оказавшуюся небольшим лифтом с открытыми стенами, а точнее, без оных, рассчитанным явно на одного человека. Сердце ужасно колотилось, и сильно кружилась голова. Я вцепилась со всей своей силой в перила по обоим концам, когда лифт стремительно взметнул меня вверх. Волосы разлетались по ветру, глаза открывать не хотелось, однако, я знала совершенно точно, в ту секунду я поняла каким-то неподвластным сознанию чувством, что лифт везет меня именно на сто одиннадцатый этаж.
Вот лифт остановился, вихрь движения прекратился, но ветер наверху был лишь сильнее. Вдруг внезапный страх овладел моим разумом, когда я подумала, что выронила книгу! Но нет, она была здесь, со мной, надежно спрятана в сумке. С трудом, усилием воли поборов головокружение, я повернулась лицом к окну.
В уютной комнатке горел завораживающий неяркий свет. Прямо возле окна располагался столик, и на ажурной скатерти стояли блюдца с пряниками, печеньем, сладкими булочками и круассанами… Они выглядели такими свежими и аппетитными, что невозможно было отвести взгляд.
Понимая, что, наверное, уже опаздываю на поезд, я решила, что это неважно, если что, заночую здесь, уеду позже, но я знала, что должна разгадать какую-то тайну… Не понимая, что делать дальше, я вдруг поняла, что нужно обратиться к книге.
По прежнему сильный ветер становился все холоднее, а комната манила домашним уютом и теплом, казалось, сквозь стекло можно почувствовать аромат еще свежей, теплой и сладкой выпечки. Было тяжело доставать объемную книгу из сумки, держась параллельно за поручни шаткого лифта, было неудобно и страшно, досадно, и как-то необъяснимо щемяще на душе…
Открыв книгу сразу на сто одиннадцатой странице, я с огромным удивлением прочитала, что яства в ее комнате лежат очень давно, и при этом остаются свежими, если они остаются нетронутыми…
Мне казалось, что я могу протянуть руку, открыть маленькую форточку и их взять, но этого было делать нельзя, будто в музее, или нет, будто… Солнечный блик на воде, который нельзя уловить… Невиданный ветер с таинственного берега у окраины города, который не положишь в карман…
Я проснулась. Так и оставшись на незабываемом сто одиннадцатом этаже, с ощущением волнительной, неразгаданной тайны.
Только чувство необъяснимого счастья и свободы не забылось.
Не знаю, как найти тот маршрут. Но может важнее не то, где мы прокладываем свой путь, а то, с каким ощущение внутри движемся по неизведанной дороге жизни?.. И чувствуем ли хоть порой играющий в волосах ветер позабытой свободы...
