На своих офлайн и онлайн встречах и консультациях я довольно часто рассказываю и привожу разного рода негативные примеры авторитарного подхода к воспитанию и образованию детей. То, насколько этот подход и мировоззрение опасны и несут обязательные разрушительные последствия разной степени тяжести – тоже постоянно упоминаю и делаю на этом акцент.
И, пожалуй, в этом месте любителей так называемой «позитивной психологии» попрошу статью закрыть, ибо то, что является аналитикой и глубинным разбором причинно-следственных связей, никак не связано с присыпанием проблем и травмирующих событий золотой пылью единорогов, несущих «позитив». Кататься на качелях истерии – очень сомнительный выбор, особенно для людей, которые нуждаются в серьезной квалифицированной помощи и ищут ее у специалистов.
Вернемся к делу. Любой человек, достигший некоторого уровня своего развития и продолжающий этот путь далее, рано или поздно осознает и пересматривает множество событий собственной жизни, анализирует какие-то моменты, сопоставляет, делает выводы. Одним словом – проводит периодическую ревизию, чтобы понять для себя ключевые моменты, отследить важные повороты в собственном прогрессе или регрессе и так далее.
Я не стала исключением в этом процессе и как-то в определённый момент крепко задумалась о том, как вообще начинались мои поиски верного пути, что меня к этому привело и как происходили разные этапы на этом пути. Выводы от этих самонаблюдений были разными и стоит признать, что далеко не всегда – положительными и продуктивными.
Я вспомнила давнее время своей преподавательской деятельности и тот ее начальный период, когда активно искала и внедряла разные форматы обучения для дочери, которая тогда училась в начальной школе. И что лишь отчасти мною руководило тогда благое намерение к просвещению и помощи, но в гораздо больше степени – собственное сильное напряжение и абсолютное непонимание того, насколько оно опасно для самых близких.
Тревожность, как двигатель любого дела – помощник сомнительный и опасный, потому что основная неосознанная цель тревожного человека – свою тревогу хоть немного погасить, хоть чем-нибудь. Записать ребенка на 10 кружков вне зависимости от того, как он или она себя чувствует, интересно ли ему это вообще, хватает ли у него сил – да, пожалуйста! Требовать от ребенка идеального выполнения той или иной задачи и приходить в ярость от того, что ребенок выполняет ее не так – конечно, да! Устраивать бесконечные «марафоны здоровья» и таскать ребенка по врачам и поликлиникам от того, что он или она «болезненный и любое дуновение ветерка – так сразу проблемы и ангина» - да запросто! И еще много-много всего. Все это не имеет ничего общего с реальной заботой и благими намерениями для развития и помощи юному человеку, как бы кричащая тревожность не спорила до пены у рта и трясущихся рук. Но чтобы это элементарно увидеть и осознать, нужно из этого состояния выйти, если не полностью, то хотя бы частично.
Абсолютно те же процессы происходили и со мной. Ситуации и эпизоды периодически вспышками-воспоминаниями возникают в памяти, приводя с одной стороны к ощущению эмоциональной горечи, с другой – к четкому пониманию, что других вариантов развития событий с моим собственным ментальным анамнезом быть не могло. Не в качестве оправдания, но как опорную точку для следующего шага, действия, осознания, уровня.
Помню, как в один момент дочь перестала спать по ночам. Она очень трудно засыпала, как могла, оттягивала момент отхода ко сну: находилась тысяча дел в духе «попить воды», «срочно поесть», «сходить в туалет», «ой, я забыла что-то выполнить из домашки». А после всех «танцев в бубном» и тяжелого засыпания она еженощно вскакивала в час-два-три ночи от того, что ее донимают кошмары, и ей страшно быть одной. Так продолжалось неделю, вторую, третью, месяц. Ситуация становилась все более невыносимой, потому что классическим глупым методом «само пройдет» она завершаться явно не собиралась (еще бы – сама по себе, ага). А не вполне здоровое окружение (которое тоже не само по себе сформироваЛОСЬ) подливало масла в огонь фразами в духе «с твоей дочкой что-то нет так», «иди уже сделай что-нибудь», «а мои дети так себя не ведут» и прочее. И в том состоянии дать отпор я не могла. Не было тех структур сознания, они были просто неразвиты.
По одной рекомендации я поехала с дочерью к профессору психологии на кафедру университета в родном городе. Она не занималась приемами, но общие знакомые попросили нас принять, и она согласилась. Нам понадобилось ровно три встречи, чтобы ситуация была решена. Она работала с ребенком, но, по сути, сняла именно мой дикий уровень тревожности, в котором я находилась. Вспоминая свое состояние того времени, я удивляюсь, как вообще не дошло до самых крайностей. Хотя и так последствий хватало.
Туда же можно отнести эксперимент с семейным обучением в нашей семье, которое само по себе – идея очень даже достойная. Но вот способы ее реализации могут быть настолько разными – до травмирующих. Например, желание обучать своего ребенка для женщины – это крайне неоднозначная история на фоне ее повышенной тревожности, эмоциональности и невротизма. Помимо роли родителя (которая часто является угнетающей, а не поддерживающей) мама берет на себя роль учителя, превращая окончательно себя во всецело властвующую персону над ребенком, который теперь будет получать на орехи со всех сторон. И его напряжение растет с каждым днем в такой обстановке. Куда ему или ей бежать? Некуда. Ведь все сферы жизни такая мама замещает собой и своим нагнетающим влиянием… В этой атмосфере психика не может сохранить себя.
Прошли годы. И до сих есть то, что будет напоминать о совершенных ошибках и иметь последствия, которые тянутся сквозь жизнь как угасающий хвост яркой кометы. Я не утешаю себя тем, что они были сделаны по незнанию и малодушию, это было бы нечестно и инфантильно. Это никак не отменяет результат и вот это слово, которое я недолюбливаю - ответственность. Но не в ней дело, а в уважении, которого в свое время мне очень сильно не хватало, по отношению к себе, а значит – и к другим людям. Что важно? Продолжать работать, только обязательно С собой. Не НАД, а С. Это ключевое.