Продолжаю знакомиться с советскими писателями - Софья Могилевская. Её книги сейчас переиздают, чему я рада. Но "Дом в Цибикнуре" ещё не видела. А было бы неплохо, если бы "Речь" переиздала, например, в своей серии "Как это было".
***
Книга рассказывает о жизни детей в детском доме во времена ВОВ. Детский дом этот создан в эвакуации - в республике Марий Эл, в деревеньке Цибикнур. В нём живут дети, разлученные с родными войной. У одних - родители на фронте, другие - не знают, что с их родными, третьи - уже знают... Одна из героинь, девочка Наташа, получает письма с фронта от мамы. Но потом письма перестают приходить... На иллюстрации она встречает под проливным дождем почтальона (он любит Наташу и её письма достаёт из пиджака, а не почтовой сумки).
В книге много быта тех лет. Дети работают на огороде, на кухне. Готовят соленья на зиму, ходят по грибы, помогают с младшими... Всё это с пионерским энтузиазмом.
Радости у них скромные. Например, получить лоскуточек в подарок.
Каких только лоскутков не было в этом ящике! были там и простые белые, и розовые в горошек, и голубые в клетку, и с цветочками, и просто синие, и синие в полоску, и гладкие, и рябенькие, и плотные, и тонкие... Да разве можно было их все пересмотреть, даже если бы и получить разрешение Анны Ивановны! Куда там - и целого дня не хватило бы... Анна Ивановна берегла этот ящик как зеницу ока. Имея такой ящик, она могла не беспокоиться о разных дырах, будь это дыры на платьях, на рубашке или на штанах: подходящая заплатка всегда находилась. Иногда, правда не очень часто, можно было выпросить лоскуток не для заплатки, а просто так - кукле на платье. Но для этого у Анны Ивановны должно было быть очень хорошее расположение духа.
Читают Пушкина.
Да, вначале Наташа совсем не вслушивалась в разговор ребят. Так, еле-еле. Краешком уха. А потом вдруг она забыла о своём, перестала, смотреть на огненное пламя в печке, а стала смотреть на Катю и слушать Катин голос.
— Больше всего на свете люблю Пушкина, — говорила Катя. — Когда в прошлом году фашисты подошли к Москве, на сердце было так страшно, так нехорошо! Тогда я всё время про себя повторяла пушкинские стихи:
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нём отозвалось!
Нет, это стихотворение Наташа не знала. Она знала многие другие пушкинские стихи, а это слыхала первый раз…
«…Как часто в горестной разлуке…» Так ведь можно сказать и о её Ленинграде… Как часто и много думает она о своём городе! Всё время думает. Всё время представляет его улицы, его дома, его дворцы, мосты и такую широкую и красивую Неву…
И Катя начала:
Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя…
Вдруг Наташа почувствовала, как у неё по щеке покатилась слеза. И ещё одна. И ещё.
Она вспомнила свою бабушку, которая сейчас в холодном, тёмном Ленинграде, со всех сторон окружённом фашистами. Её старые, сморщенные руки, такие нежные и ласковые… Она подумала о своём папе, от которого так и не пришло никаких вестей. И о маме… О своей маме, от которой тоже перестали приходить письма.
Конечно, это эпоха пионеров и советских лозунгов и праздников.
Но дети очень живые - со своими детскими обидами, переживаниями, дружбами и ссорами.
Читала со слезами на глазах. Хотя книга детская - описывает будни эвакуированных школьников, а войну лишь по касательной. Да и патетики советской достаточно. Но вот сентиментальность) возраст, наверное)
***
ПС. в тексте встречается глагол "итти". Непривычно)
