- Сбёг, - развёл руками надзиратель, высмотреть ложь пытаясь. - Избу и другие постройки обыскать, - приказал. - Найдем, куда денется, - говорил сам с собой, Просковью стращая, - что же вы, маменька, сынка такого воспитали?
- В рекрутах он, - качает головой Прасковья, будто не верит.
- Разберемси, - кивает надзиратель, не веря ей.
Начало истории
Предыдущая глава
Решено было, что Лушка отправится в деревню с Анной, поможет до дома добраться, а потом обратно воротится. А Назар по хозяйству Марфе сработает, чай не на готовое всё устроился.
- Чего делать с Назаром станешь? - любопытствует вдовка, покуда идут они с Лушкой по лесу.
- Сам он себе хозяин, я чего? Раны затянутся - пойдёт своей дорогой. Хороший он парень, токмо жизнь загублена.
- А себя чего ж не жалеешь?
- А пошто мне? Сыта, при деле, поцелуи Мирон не раздаёт, и на том спасибо. А коли мать с отцом всё ж найдут - не дамся! Тут моё место.
- А что до невесты?
- Ни к чему судьба такая, как Улькина. Сама себе хозяйкой стану.
- Боевая ты, Лушка! - усмехается Анна.
- Да и ты в обиду давать себя не станешь. Видала твоего Степана! - вздохнула горько, вспоминая куклу. - Какой ни был, всё ж жаль.
Поджала губы вдовка.
- Не простила я его, - призналась, поправляя тряпку, что ребёнка держать на груди помогала. - Вон Агафья только недавно говорить начала, а ей уж четыре.
Добрались до Ульяны, в дом вошли. Обрадовалась та, сестрицу да подругу завидев. Колыбель к потолку привязана, качает молодая мать младенчика.
- Настей нарекла, как Зосим пожелал, - говорит.
- А мы с Петрушей так и не выбрали имя, как скажет - так и будет. Заглянула к нам в дом - пусто там. Где Петя?
- У матери. Пригляд ему нужон был, покуда ты не вернулась. Теперича домой отправится.
- А кто ж это? - Лушка глядела в окно на мужиков в форме, и сердце забилось в страхе. Никак ужо ищут?
- Куды смотришь? - подошла к ней Ульяна, тут же меняясь в лице.
Шёл околоточный надзиратель прямиком в дом Рябого да всё с тем же вопросом.
- Где Егоров Назар Ефимович?
- Спутали вы, дядя, избу, - ответила вдовка. - Егоровы дальше по улице, а тут Зосим Рябой с женой.
- А ты кто такая будешь? - Сдвинул надзиратель кустистые брови, и не по себе вдовке от взгляда его стало.
- Анна я, - ответила, плечами пожав, - в соседях живу.
- Говорят, жених Ульяне был Назар.
- Да когда ж это было, - отмахнулась вдовка.
- А чего хозяйка молчит? - переводит надзиратель с одной сестры взгляд на вторую. - Кто Ульяна?
- Я, - отвечает Уля, к дочке подходя. - Токмо верно уж вам сказали, у Засима я в жёнах.
- И рекрут Егоров не приходил? - прищурился надзиратель.
- Так когда? - влезла Анна. - Вон, ребетёнок-то в зыбке, - показала на люльку. - Трёх дней ещё нет. Да и для чего Назарке сюды приходить?
Смотрит Лушка себе на ладони, сердцу приказывает так быстро вскачь не лететь. Токмо всё одно - заходится.
- Ну а ты, - обратился к ней надзиратель. - Егорова не видала?
- Нет, - качает головой.
- Ясссно, - тянет букву мужчина. - А мне вот сказали, что в лес он ушел, который за этим концом деревни.
- Кто сказал? - испугано Ульяна спросила.
- А чего это вы так, милочка, глаза пучите?
- Так удивляется! Ежели был всё ж тут, отчего не зашёл? А на ваш вопрос ответ один: не видали мы.
- Разберемся, - ответил на то надзиратель и вышел из избы.
- Бросилась Анна к окну, а сестры друг на друга смотрят, глазами переговариваются.
- А вдруг найдут? - шепчет испуганно Ульяна.
- Идти мне пора, - встаёт Лушка, надеясь раньше до Марфы добраться, чем надзиратель. Бросила взгляд на Анну, и поняла та: не станет сестра Ульяне ничего говорить. Где да что. Небось, убережёт от знаний ненужных. Пущай не ведае ничего.
Бежала Лушка, чуя, как в груди горит. Видала приставов, да околотками выбралась, что не углядели они. Токмо обманулась. Надзиратель чуял: знают что-то девки. А потому подождал, пока выйдет кто, и за ней устроился. Поняла Лушка, что не одна в лесу, да поздно было.
- И куда ж спешишь? - спрашивает надзиратель.
- Живу тут, - отвечает Лушка, стараясь страха не показать.
- Одна? - не верит надзиратель.
- Отчего ж? С бабушкой и собачкой.
- Так давай навестим их, - криво усмехается мужчина, и Лушка понимает, что пропала.
Засобиралась и Анна домой от Ульяны.
- Надобно печь затопить да ужин сготовить. А там Петруше передать, что жива. Пущай домой вертается.
- Приходил он ко мне, - зашептала Ульяна. - Назар. Девочку на руках держал. Куприяниха видала, никак разболтала?
- Ежели б она, сказали ю, что ты врёшь. А так другой кто. Может, Фёкла?
- Схожу к ней, - принялась собираться Ульяна. - Заодно спрошу, чего говорила.
- Вот и передай Петруше, что жду его.
Уж два дня прошло, как Петька домой от Зосима уехал. Свезло Рябому: забрал всю пшеницу у него кулак. Немного сторговался за всю норму, да и Зосиму было с руки. Домой душа рвалась, жену увидеть хотелось. И отправился обратно в путь-дорогу. По пути ездока встретил, что на телеге мужика вез. Удивился, что Степан это, муж Анны. Узнал, что Петьке сильно досталось.
Ворвался в дом, как только доехал, а там Анна детей качает. Не поймёт Зосим, какая девка его.
- Что-то вижу я тебя чаще жены своей, - сымает сапоги, в избу входя.
- К матери пошла, про Петра узнать.
- А ты ж чего?
- Сама схотела, а я пока с детьми.
- Слыхал-слыхал про Петра, - кивнул Зосим. - Уж и не знаю, правильно ли сделал, что его домой отослал, а не кого другого.
- Увез бы Степан Агафью мою, - сказала грустно. - Упас он ребёнка от страстей.
- Дай теперь Бог, чтоб и самому упастись.
Вошла Ульяна в дом, сразу увидала брата, что на долгой лавке лежал.
- Девочка у тебя, Петя, - ласково начала, усаживаясь рядом.
- Об чём это ты? - Не поняла Фёкла.
- Внучки у тебя народились, - пояснила Ульяна. - Я матерью стала, а Петруша отцом.
- И слыхать не желаю, - потрясла головой Фёкла. - Не приму негодницу. В грехе ребёнок нажит, пред богом повинны.
- Ни в чём пред тобой никто не винен, - ответила на то Ульяна. - А ты, Петя, собирайся. Жена дома ждёт с дочками. Как ворочусь, Никифора попрошу за тобой заехать. А ты, матушка, примирилась бы уж с выбором сына своего. Любит он, больше жизни любит.
- Много ты понимаешь в любви этой, защищалась Фёкла.
- Да уж больше вашего! Ты про Назара надзирателю сказала, отвечай?!
- В глаза никого не видала! Да и чего могу поведать? Об чём?
Смотрит на мать Ульяна, и верить ей хочется, что правду та говорит.
- Пора мне, - запахивает платок на груди, уйти собираясь. - Знала б ты, что жизнь мне всю испоганила, - обронила, подходя к дверям. - Хотя, чего говорю. Без того знаешь, - махнула рукой на мать и вышла.
Лушка водила кругами.
- Никак, заблудилась? - сделал вид надзиратель, что удивлён. - Я ж тебя насквозь вижу. А ну веди к Егорову! - схватил за локоть, встряхнув девушку.
- Больно, - зашипела та.
- Хватит со мной шутки шутить! Ежели захочу, из лесу этого никуда не выйдешь. Станет тебе вон та ёлка могилкой.
- А ты не пужай! - смотрела уверенно в глаза Лушка, пока Богу душу тут же отдавала.
- Веди уже, - подтолкнул в сторону мужчина.
- Не любит бабушка гостей, - ищет выход Лушка.
- А мы старуху не обидим, - усмехается один из приставов, и второй начинает смеяться.
И видит Лушка, как волк на неё издали смотрит. Тот самый, что Назара рвал. А рядышком ещё один, и ещё. И рада была видеть их Лушка.
- Идём, - усмехнулась, уводя за собой. Вчера отняла обед у зверей, а сегодня должны ее выручить.
Первым вскричал один из помощников, падая на землю мешком. За ним второй. Надзиратель с ужасом смотрел, как подчинённые сражаются с волками. Выхватив револьвер, прицелился, боясь попасть в пристава, и всё же выстрелил. Волк взвизгнул и упал. И тут Лушка побежала.
Послышались ещё несколько выстрелов, а Лушка даже не оборачивалась. Как оказалось зря. Надзиратель нагнал её, дёргая за плечо.
- Отчего бежишь? - спросил зло. Ему порядком надоело ходить вокруг да около. - Быстро веди, а не то найду управу на тебя. И старуху твою упеку, куды следует. И поняла Лушка, что правду он говорит. Марфа им добром лишь отвечает, не может с ней так Лушка поступать. И повела она их прямиком на болото.
- Хочешь, чтоб утопли тут? - усмехнулся надзиратель, но из избы уже показалась Марфа.
- Кого привела сюды? - сдвинула брови.
- Ищем мы Егорова Назара. Знаем, тут он!
- Ну, коли знаешь, бери, - пожала плечами Марфа, - усмехнувшись, и на топор, что из пня торчит, глядит. Только закончил Назар поленья рубить, в избу вошёл воды напиться.
Стоит Лушка белая, как стена, и ругает себя за то, что в другой дом не свела, в старый. Токмо думала, что уж там он, но чует сердце: не ушёл ещё отсюда, а потому Лушка теперича предала Назара.
Продолжение здесь
Другие истории канала
А