— О, простите, дама… извините, девушка. Могу ли я обращаться к вам так? — Вполне согласна, — разрешаю вам милостиво.
— Вы уже умеете ходить?
— Примерно с полутора лет, — отвечаю я насмешливо.
— Прекрасно. Вот вам посох, — протягивает мне гладко обработанную палку.
— Теперь вы станете первой в истории тихоокеанских Снегурочек! Я беру палку.
— А куда мы направляемся, мистер Санта Клаус? — Неужели? — улыбается Никита.
— Если я Снегурочка, то вы, Никита, Дед Мороз.
Мой спутник весело смеется, ему понравилась шутка. А мне нравится его смех. Добрый, бархатный. Он приятно сотрясает меня изнутри, отправляя ласковые колебания. И вообще. Вдруг осознаю, что рядом с этим прекрасным мужчиной я чувствую себя спокойно и защищенно. Главное, чтобы он знал меру в своих шутках. А он кажется, не понимает своих границ. "Ну, что ж, таков океанский остров", — дополняю свои ощущения. Филипп идет в сторону скалы. Я медленно последую за ним, опираясь на палку. Жаль, что у меня нет обуви. С ней бы я шла гораздо увереннее. Моему спутнику повезло: на его ногах белые спортивные туфли. Кажется, они такие, в которых играют в теннис. И вообще, мне было бы интересно его изучить.
Он выглядит очень стильно. Одежда, хоть и помятая и грязная, за то выполнена из дорогих материалов. На его шее висит цепочка из белого металла с медальоном. Что на нем изображено, я не успела разглядеть. На левой руке — также белые механические часы. Меня так и тянет спросить: кем же он работает? Где живет? Кто его семья? И сколько ему лет? В общем, пока я иду сзади, у меня уже накопилось множество вопросов, которые хотелось бы ему задать. Жалею, что я не журналистка. Они умеют выведать подробности у людей. Я же всего лишь художник-реставратор, занимаюсь возвращением картины к большому искусству со дна пропасти. А иконы — это особый случай, с ними всегда сложнее: они обычно находятся в церквях, где естественно много пыли, кадильного дыма и перепадов температур. Как хотелось бы рассказать об этом Филиппу! Но почему я думаю, что ему это интересно? Мы подходим к скале. Филипп уверенно поворачивает направо. Я делаю несколько шагов и останавливаюсь. Он оборачивается: - Что с вами, мадам? Ваше аристократическое происхождение не позволяет вам пройти через джунгли?
- Нет, просто я потеряла свои хрустальные башмачки во время кораблекрушения!
- Филипп смотрит на мои ноги, улыбается, но тут же улыбка сползает с его лица.
- Да уж, это вам совсем не паркет...
- Кхм! - я выразительно кашляю, чтобы он осознал серьезность ситуации.
- Что ж, хорошо, хорошо! И откуда же вы взялись на мою голову, - он бурчит под нос. - Присаживайтесь, мадам.
Я сажусь прямо на песок. Филипп уходит в глубь зарослей. Там трещат ветки. Я прислушиваюсь. Здесь страшно одной. Но вскоре мой компаньон возвращается. В его руках листья из лиана. Он садится передо мной. Бесцеремонно берет одну ногу, отряхивает песок со ступни. Прикладывает лист и обматывает его, закрепляя над щиколоткой. Получается довольно красиво.
- Пройдитесь, мадам, - говорит Филипп.
Я встаю, делаю пару шагов туда-сюда.
- Вам нравится?
- Вполне.
- Отлично! Теперь идемте, мадам-крестьянка, - усмехается мой спутник и уверенно, будто он провел здесь полжизни, шагает вперед, раздвигая заросли перед собой. Сразу становится ясно, как он добыл палку, убрав с нее ветки и кору, и как он изготовил мою обувь. В руках у Филиппа поблескивает железяка с ножом. "Какой предусмотрительный," - думаю я о нем. "Интересно, как он пережил кораблекрушение? И где все остальные, почему здесь только мы вдвоем?"
У меня снова возникает ворох вопросов. Но Филипп сказал, что нам нужно сначала найти укрытие. Мне не остается ничего другого, кроме как полностью довериться ему. И слава Богу, что он оказался рядом, а не какой-нибудь местный житель. Я не говорю по-тайски. И не думаю, что кто-то сможет понять мой английский. А русский мало кто слышал. Только, наверное, в туристических центрах, а здесь...
"Господи, где мы находимся?" - думаю я, но ответа на этот вопрос у меня нет.
Мы продолжаем идти через джунгли. Филипп прокладывает путь, а я стараюсь не отстать. Через примерно полчаса упорных усилий мы выходим на небольшую поляну. Слева все та же огромная скала, но она теперь висит над деревьями. Углубление становится все больше и больше... Филипп устремляется вперед с уверенностью, а я иду за ним. Внезапно он погружается в узкую щель между камнями. Теперь мы продвигаемся по узкому проходу, который немного восходит. Ещё немного, и мы уже находимся в настоящей пещере. "Идеально!" - говорит Филипп, осматриваясь. Сверху просачивается немного солнечного света. Похоже, у нас над головой трещина. Поэтому, хоть и сумерки, всё видно. "Садитесь, мисс. Это, конечно, не ваше родовое гнездо, но здесь можно жить". Он опять ёрничает. Разве ему не надоело? Хочу спросить, но молчу. Я не в положении, чтобы возражать.
-А что мы будем делать здесь? - спрашиваю, садясь на плоский камень.
-Греться и готовиться к непогоде, - отвечает Филипп и тут же уходит.
Я остаюсь одна. "По крайней мере, здесь нет хищников", - успокаиваю себя. "И пока не видно ни мышей, ни пауков, ни иных гадостей". Жду своего спутника.
Филипп возвращается с целым пучком веток и листьев. Он нашел сухие, а не свежие, хотя, если посмотреть на растительность, буйно процветающую на острове, покажется, что здесь на самом деле рай на Земле. Все цветет и пахнет, никогда не угасая от старости. Возможно, у меня идиллическое представление о тропиках. Я выросла в центральной полосе России, там природа порою очень сурова. Особенно зимой. Когда я улетала, на улице было минус двадцать и шел снег. А здесь - жара и солнце.
Высыпая ветки, Филипп садится на камни и начинает строить небольшую безделушку. Внутрь он кладет сухие листочки, которые мелко нарезал. Я думала, он прикладывал бы усилие, как дикарь с острова Мубу-Юмбу, чтобы создать огонь путем трения палочек. Но вместо этого, мой спутник достает зажигалку и легким движением руки создает пламя. Теперь перед нами горит небольшой костерок, от которого исходит приятное тепло.
Только теперь я понимаю: снаружи жарко, а здесь, в пещере, довольно прохладно. Я чувствую мурашки под своей футболкой. Она, как назло, присела после купания в соленой воде, обнажив мой живот. У меня он вполне приятный, плоский и ровный, но в присутствии мужчины чувствую себя неловко. Но сколько ни пытаюсь прикрыть тканью, она не поддается. "Ну ладно, пусть любуется!" - думаю, садясь поближе к костерку.
-Вы очень предусмотрительны, Филипп, - говорю, чтобы заполнить тишину. Здесь, в пещере, очень тихо. Слышно, как потрескивают веточки на огне, и слышен монотонный шум океана извне. Возможно, его даже можно не замечать. Скоро я перестану его слышать - привыкну.
продолжение следует...