Иногда я думаю: как же хорошо точно знать, чего ожидать от издательства! У некоторых берешь практически любую книгу - и она тебе нравится. А к некоторым стендам на выставках просто не подходишь, даже если знаешь, что там выпустили что-то ужасно интересное: у них вечно "то акула глухая, то свисток без шарика".
Про "Синдбад" я точно знаю, что читать буду с интересом, но потом обязательно буду спорить. И роман Мохамеда Мбугара Сарра не стал исключением.
Сперва о хорошем. Это первый попавшийся мне за довольно долгое время вполне конкретный замах на Умберто Эко, построенный на классических эковских параллелях, интертекстуальности и загадке, на литературных, культурных и политических отсылках. Здесь есть даже характерная для Эко размытая сатира и налёт мистики (или пресловутого магического реализма). Т. е. не просто постмодернизм.
Кроме того, это один из лучших романов о писателях и самой природе писательства. И о том, почему современной культуре интереснее кто, а не что. Я бы даже рекомендовал его читать каждому начинающему писателю, если тот, конечно, чувствует в себе силы не обращать внимания на минусы, которые я перечислю ниже
Наконец, Гонкуровскую премию просто так не дают, не верите мне - поверьте авторитетному жюри.
*дальше возможны спойлеры, хотя я попробую их минимизировать*
Книга начинается с того, что подающему надежды африканскому (сенегальскому) писателю Диегану Латиру Файе внезапно удаётся заполучить экземпляр таинственного романа "Лабиринт бесчеловечности", написанного в 1938 году другим молодым сенегальцем, известным как Т. Ш. Элиман. В своё время роман породил бурю эмоций, затем, когда автора обвинили в плагиате, был изъят из продажи и стал невероятной редкостью, а сам автор бесследно исчез. Но Диеган так впечатлён, что бросается на его поиски.
Собственно, мотив плагиата для меня стал для меня здесь одним из самых интересных. Дело в том, что Сарр опирается на реальный случай Ямбо Уологема, малийского писателя, опубликовавшего в 1968 году дебютный роман "Необходимость насилия", за который получил вторую по значимости французскую литературную премию, премию Ренодо.
Практически сразу после этого Уологем был обвинён в плагиате, причём одним из обвинителей стал Грэм Грин, из чьего романа "Это поле боя" Уологем позаимствовал три страницы. Сам автор утверждал, что в рукописи он указал на цитирование, но кавычки были сняты издателем. Подвергнутый остракизму, Уологем пытался публиковаться под псевдонимом, но в итоге уехал обратно в Мали и 50 лет, до самой смерти, жил отшельником.
В романе Сарра книга Элимана, как выяснилось,
представляет собой комбинацию набора литературных цитат с оригинальной прозой.
Т. е. всё-таки это не два куска, как у Уологема, а множество мелких, мозаика.
Сказать по правде, я давно задаю себе вопрос о правомочности обвинений о плагиате. Есть обвинения абсурдные: скажем, "мой" "Детский поезд" Виолы Ардоне, а через полтора года (по иронии судьбы) и Гузель Яхину с её "Эшелоном на Самарканд" обвинили в плагиате краеведы, написавшие исследования про Италию и Поволжье, соответственно. Но разве можно художественную книгу, написанную на основе реальных событий, считать плагиатом по отношению к научному исследованию на ту же тему? Так и "Капитанская дочка" окажется всего-навсего автоплагиатом "Истории Пугачёвского бунта". Это даже не шекспировское "заимствование сюжета", а обычная работа с источниками.
Впрочем, есть и другие случаи. Скажем, Михаил Шишкин в "Венерином волосе" цитирует мемуары Веры Пановой как дневник певицы Беллы, в которой к тому же угадывается Изабелла Юрьева.
Удивительно, но Шишкин в открытом письме указывает практически ту же причину заимствований, что и вымышленный Элиман. Сравните сами:
Михаил Шишкин:
Я хочу написать идеальный текст, текст текстов, который будет состоять из отрывков из всего, написанного когда-либо. Из этих осколков должна быть составлена новая мозаика. И из старых слов получится принципиально новая книга, совсем о другом, потому что это мой выбор, моя картина моего мира, которого еще не было и потом никогда не будет... Я делаю литературу следующего измерения.
Мохамед Мбугар Сарр:
Только несколько дней спустя, когда мы стали читать полученную от Элимана рукопись, отдельные места вызвали у нас подозрения. Те, в которых сразу бросалась в глаза связь с известными авторами. Мы проверили и были потрясены – и самим фактом заимствований, и тем, с каким искусством он сумел вживить их в свой текст, не нарушив его естественного ритма. Оправившись от первого шока, я еще больше восхитилась – и «Лабиринтом бесчеловечности», и, не побоюсь этого слова, гением его автора. Потому что надо быть гением, чтобы создать собственное литературное произведение из фрагментов чужих. Или, по крайней мере, гениальным мастером коллажа. Шарль давал книге более осторожную оценку. Он не отрицал, что ее композиция выстроена виртуозно, признавал, что сюжет книги необычен, но не мог избавиться от мысли, что мы имеем дело с кражей, с бесчестным присвоением чужих заслуг. Это была уникальная книга, какой прежде не видывали, самобытная по замыслу, но в то же время скомпонованная из уже существующих. <...> Шарль обвинял Элимана в том, что тот ограбил литературу; Элиман отвечал, что литература – один сплошной грабеж, и его книга наглядно это доказывает. Он утверждал, что одна из целей, которые он перед собой ставил, – быть первичным без первичности, поскольку именно так можно сформулировать сущность литературы и даже искусства, а другая цель – показать, что все можно принести в жертву во имя идеала творчества.
<...> То, что было длинной ссылкой на источники, объявили плагиатом, и никто не заметил, что он был богат до того, как украсть что бы то ни было.
<...> "Тебе хотелось бы написать одну-единственную книгу. Ты в глубине души знаешь, что на самом деле важна только одна книга: та, которая порождает все остальные, или та, которую все остальные предвещают. Ты хотел бы написать книгу-убийцу, литературное произведение, которое уничтожит все предшествующие и убьет в зародыше те, что безрассудно попытались бы родиться после. Разом истребить и унифицировать все богатства литературы".
По иронии судьбы то, что считалось преступлением в 1938-м, когда был "опубликован" роман выдуманного Элимана, и в 1968-м, когда был опубликован роман Уологема, сейчас чуть ли не норма, а центон, пастиш, коллаж, редимейд давно стали художественными приёмами. На этом тему плагиата вроде бы можно закрыть. Вряд ли же Сарр читал открытое письмо Шишкина...
Пожалуй, стоило бы перейти к минусам. Здесь стоит упомянуть, что роман изобилует откровенными деталями на грани физиологичности. И то, что "сейчас так принято", как мне кажется, его не извиняет. Да, Элиман, как и Уологем, как и Сарр, описывают Африку как жестокое, грубое общество патриархального насилия, в котором за почти 100 лет не изменилось практически ничего. Но главная "чернуха" даётся нам как раз в интерпретации людей, оторвавшихся от Африканского континента, вышедших из "колыбели цивилизации" в саму цивилизацию. И это несколько нелогично.
Отсюда и второй минус, куда больше: в большинстве бед Сарр обвиняет колониализм. Он даже намеренно переносит случай Уологема из "революционного" 1968-го, когда чёрный цвет кожи на улицах Парижа был ещё не так привычен, как сейчас, но уже мало кого удивлял, в 1938-й, когда выходцев из Африки, вне зависимости от их образованности и социального статуса, считали в Европе и Штатах дрессированными обезьянами, а Вторая Мировая и расовые законы в буквальном смысле стояли на пороге. Такую попытку упрощения ситуации вместо её изучения я лично считаю подменой понятий (хотя, возможно, отчасти именно "повесточка" и принесла Сарру Гонкуровскую премию).
Третий минус: увы, недостаточная продуманность структуры, способная даже "Маятник Фуко" Эко или, скажем, "Обладать" Байетт низвести на уровень низкопробного детектива. Игры с глубиной вложенности источников автору тоже не удались, многие сюжетные линии брошены на середине, а банальность финала со всей определённостью даёт понять, что мастерства на великий роман Сарру на данном этапе не хватает.
С третьим связан и четвёртый минус, последний, о котором я считаю нужным упомянуть. Я глубоко убеждён, что, поставив в центр повествования роман, автор не имеет права процитировать из него только первый абзац, интересный, но явно не гениальный. Никак не тянет на книгу, способную покончить с литературой. Т. е. Сарр предлагает поверить ему на слово? Ну-ну.
Иногда я думаю: а может, и не так это плохо, что "Синдбад" издаёт книги, которых моя душа не приемлет, но о которых всегда хочется поспорить?
P. S. Отдельное спасибо Наташе @chopochitat, без её отзыва я, наверное, прошёл бы мимо.
#современная проза #литературоведение #имхи_и_омги