Он является примером для всех без исключения командиров русских кораблей. Чист душой. Любит море. Отличный и совершенно знающий своё дело капитан.
Так говорили о нём современники. Павел Степанович Нахимов с блеском окончил Морской кадетский корпус, получил звание мичмана, служил на Балтике. До наших дней сохранилась выписка из его аттестации.
ДЕЛОПРОИЗВОДИТЕЛЬ: Поведения благородного, в должности старателен. Исполняет приказы с усердием и расторопностью.
В 1822 году Нахимов участвовал в трехлетнем кругосветном плавании под командованием Михаила Лазарева. Числился вахтенным офицером на фрегате «Крейсер». За отличие и мужество получил звание лейтенанта и орден Святого Владимира IV степени:
НАХИМОВ: Я всегда уверен в наших командирах, своих офицерах и экипажах-командах. И так будет всегда!
Он служил на флоте 40 лет! За это время участвовал в 34 морских кампаниях. Одна из самых известных – победа над турецкой эскадрой в Синопском сражении 18 ноября 1853 года. В тот день Нахимов обратился к русским матросам.
НАХИМОВ: В случае встречи с неприятелем, превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверен, что каждый из нас сделает свое дело. Не распространяясь в наставлениях, я выскажу свою мысль, что, по мнению моему, в морском деле близкое расстояние от противника и взаимная помощь друг другу есть лучшая тактика.
За это сражение Нахимов был награждён орденом Святого Георгия II степени, а на имя отважного флотоводца был пожалован высочайший рескрипт от императора Николая Первого.
НИКОЛАЙ ПЕРВЫЙ: Нашему вице-адмиралу, начальнику V Флотской дивизии, Нахимову: Истреблением турецкой эскадры при Синопе Вы украсили летопись Русского флота новой победой, которая навсегда останется памятной в морской истории!
Гардемарин, мичман, капитан-лейтенант. Всю свою жизнь он посвятил Андреевскому флагу. Во время Крымской войны Нахимов руководил обороной Севастополя на протяжении долгих 9 месяцев.
НАХИМОВ: Имея Севастополь, мы будем иметь флот, а без Севастополя нельзя иметь флота на Черном море: аксиома эта ясно доказывает необходимость решиться на всякие меры, чтобы заградить вход неприятельским судам на рейд. Неприятель подступает к городу, в котором весьма мало гарнизона. Я по необходимости нахожусь вынужденным затопить корабли вверенной мне эскадры, а оставшиеся на них команды, с абордажным оружием, присоединить к гарнизону. Я уверен в командирах, офицерах и командах, что каждый из них будет драться как герой!
Очевидцы утверждали, что когда Нахимов появлялся на оборонительных бастионах, то карманы его флотского мундира доверху были наполнены георгиевскими крестами. Павел Степанович знал: едва ли не каждую минуту в бою погибали русские солдаты и матросы. Адмирал пытался успеть наградить героев лично. Пока ещё живы.
НАХИМОВ: Матросы! Мне ли говорить вам о ваших подвигах на защиту родного вам Севастополя и флота? Я горжусь вами с детства, вам смены нет и не будет! Помните, что вы – черноморский моряк-с, и что вы защищаете родной ваш город. Нам отсюда уходить нельзя!
Он сам был смертельно ранен прямо на передовой, на Малаховом кургане. Вражеская пуля угодила адмиралу точно в висок. Не приходя в сознание, Нахимов скончался через 2 дня. Произошло это 12 июля 1855 года. Флотоводца похоронили в усыпальнице Владимирского собора в Севастополе. В последний путь провожали всем городом, рассказывали очевидцы.
ОЧЕВИДЕЦ: От дома до самой церкви стояли в два ряда защитники Севастополя, взяв ружья в караул. Огромная толпа сопровождала прах героя. Никто не боялся ни вражеской картечи, ни артиллерийского обстрела. Да и не стреляли ни французы, ни англичане. Лазутчики безусловно доложили им, в чём дело. В те времена умели ценить отвагу и благородное рвение, хотя бы и со стороны противника. Грянула военная музыка полный поход, грянули прощальные салюты пушек, корабли приспустили флаги до середины мачт. И вдруг кто-то заметил, что флаги ползут и на кораблях противников! А другой, выхватив подзорную трубу из рук замешкавшегося матроса, увидел – офицеры-англичане, сбившись в кучу на палубе, сняли фуражки и склонили головы.
Он родился в 1802 году в семье небогатого смоленского помещика. У отставного секунд-майора Степана Михайловича Нахимова было пятеро сыновей и все они (так или иначе) посвятили свою жизнь русскому флоту. Каждый окончил Морской кадетский корпус, получил офицерское звание, а самый младший из братьев, Сергей, стал вице-адмиралом. И всё же самым известным представителем военной династии по праву считается Павел Нахимов. Как утверждал известный советский историк Евгений Тарле, этот человек просто не мыслил себе жизнь вне корабля.
ЕВГЕНИЙ ТАРЛЕ: За недосугом и за слишком большой поглощенностью морскими интересами он забыл влюбиться, забыл жениться.
Это правда. Адмирал Нахимов женат не был, не было у него и наследников. В июне 1855 года Павла Степановича поощрили особой премией, так называемой арендой, 3 тысячи рублей в год. Все деньги он планировал раздать своим племянникам или собственным адъютантам.
О трагической судьбе Нахимова до сих пор ходят всяческие легенды и небылицы. Вот лишь один пример. Якобы ещё в Синопском сражении осколок турецкого ядра угодил флотоводцу в голову и сильно изуродовал лицо. И только, вроде как поэтому, на всех портретах, медалях и орденах Нахимов изображён в профиль, исключительно с левой стороны. Всё это сказки, вспоминал внучатый племянник адмирала – Александр.
ПРАПРАВНУК НАХИМОВА: В публичной библиотеке Санкт-Петербурга хранится литография, сделанная с натуры во время прощания с Павлом Степановичем в его доме на Екатерининской улице в Севастополе. Художник изобразил адмирала в парадном мундире, накрытого кормовым флагом с «Императрицы Марии». Никаких повреждений на лице нет. Слыхал я и такое: Нахимов будто бы сам искал смерти, нарочно поблескивая эполетами и пуговицами мундира на глазах у врага. Да, во время обороны Севастополя всем офицерам было приказано одеться в солдатские шинели. Наверное, в целях конспирации это было разумно, но Нахимов, как и контр-адмирал Истомин, до конца оставались в офицерских мундирах. 150 лет спустя я был на месте гибели Павла Степановича, в тот самый день и в то самое время, когда его смертельно ранило. И убедился, в слепящих лучах заходящего солнца рассмотреть что-то, кроме силуэта, стрелявший француз просто не мог.
На флоте его любили и ценили особо. Когда в 1830 году он получил назначение на фрегат «Паллада», адмирал Логин Гейден докладывал в Петербург:
ГЕЙДЕН: Командиром же на сей корвет я назначил капитан-лейтенанта Нахимова, как офицера, который по известному мне усердию и способности к морской службе в скором времени доведет оный до лучшего морского порядка и сделает его, так сказать, украшением вверенной мне эскадры.
Опытный, смелый, решительный флотоводец. Во время обороны Севастополя Нахимов всегда был рядом с подчинёнными: на передовой, на бастионах. Про адмирала говорили тогда: «Человек, который служит 24 часа в сутки», а опытные русские матросы утверждали – их командир заговорённый.
МАТРОС: Да я сам видел! Вот те крест! И не поверил сначала глазам своим! Пуля метит в самое сердце Нахимову и вдруг пролетает мимо. Это как понимать? Боженька его бережёт? Значит нужен ещё наш адмирал на земле-матушке! Нужен он Севастополю, вот смерть и обходит его стороной!
«Не каждая пуля в лоб», – говорил он каждое утро, когда появлялся на поле боя. Но в тот трагический день фраза Нахимова была иной. Это заметили и запомнили многие.
НАХИМОВ: Как ловко, однако, стреляют...
Сказав эти слова, адмирал тут же упал на землю. Вражеская пуля угодила ему в голову.
Когда Севастополь был захвачен, усыпальница русских флотоводцев: Лазарева, Корнилова, Истомина и Нахимова была разграблена мародёрами. Английскими и французскими солдатами. Они похитили золотые эполеты адмиралов. Нечто подобное произошло и в XX столетии, когда могилы, как тогда говорили «царских служак», вновь оказались взломаны и засыпаны мусором. И только в 1992 году состоялось перезахоронение останков.
ОЧЕВИДЕЦ: Гробы, накрытые Андреевским флагом, из Оборонительной башни Малахова кургана по Аполлоновой балке офицеры доставили на стоящий у пристани тральщик. Корабль с приспущенным флагом проследовал мимо кораблей, которые отдавали русским адмиралам почести и салютовали. Останки доставили во Владимирский собор, где они и были захоронены.
НАХИМОВ: Всем разом можно только «ура» кричать, а не просьбы высказывать!
Его вряд ли можно назвать меценатом, скорее благодетелем. Нахимов предпочитал оказывать помощь напрямую, конкретному человеку. Адмирал часто выходил в город, в центр Севастополя, где общался с простыми людьми. При этом флотоводца неизменно сопровождали сразу несколько адъютантов.
НАХИМОВ: Господин офицер! Я только что узнал, что вдове мичмана Виноградова не выплачивают положенного довольствия. Разберитесь! Идем далее. Теперь вы, господин адъютант!
АДЪЮТАНТ: Рад стараться!
НАХИМОВ: Только что выяснилось, что матрос Колосов лишённый в бою правой ноги не может устроиться даже подмастерьем! Это не дело. Совсем не дело. Так нельзя! Следует помочь. Вечером жду доклада. Честь имею!
На флоте его уважали исключительно все матросы. Простой моряк мог запросто подойти к адмиралу и попросить любого совета.
НАХИМОВ: Не бойся падать, моряк! Вниз упадёшь, а не вверх!
Нахимов требовал от офицеров человеческого отношения к матросам. Никаких телесных наказаний. На палубе, в бою – все равны.
НАХИМОВ: Пора нам перестать считать себя помещиками, а матросов крепостными людьми. Матрос есть главный двигатель на военном корабле, а мы только пружины, которые на него действуют. Матрос управляет парусами, он же наводит орудия на неприятеля, матрос бросится на абордаж, ежели не будет смотреть на службу, как на средство для удовлетворения своего честолюбия, а на подчиненных, как на ступени для собственного возвышения. Вот кого нам нужно возвышать, учить, возбуждать в них смелость, геройство, ежели мы не себялюбцы, а действительно слуги Отечества! У моряка нет трудного или легкого пути, есть только один путь – славный.
Слушайте программу «Адмиралы русского флота» на Радио ЗВЕЗДА