110 лет назад, 9 сентября 1913 года по новому стилю, русский авиатор Пётр Нестеров впервые в мире исполнил мёртвую петлю. С тех пор лётчики называют эту фигуру высшего пилотажа петлёй Нестерова. Первенство русского авиатора признавал даже тот, кому приписывают авторство, — французский лётчик Пегу.
Высший пилотаж не трюкачество, а необходимость при боевых действиях в воздухе. Чтобы уйти из-под огня, лётчик должен уметь перевести самолёт из одного положения в другое за максимально короткое время. Хотя выглядит это, конечно, эффектно, и люди готовы с замиранием сердца следить за соревнованиями лётчиков-спортсменов и выступлениями пилотажных групп на авиашоу.
Начался высший пилотаж 110 лет назад с мёртвой петли — петли Нестерова.
Научный подход…
До Нестерова петля была только «мёртвой». Первые авиаторы, которые пытались повторить на своих ненадёжных самолётах кульбиты воздушных змеев, разбивались. Так произошло, например, с американцем Арчибальдом Хокси, входившим в состав знаменитой пилотажной группы братьев Райт — Wright Exhibition Team. Он разбился 31 декабря 1910 года, в 26 лет, пытаясь выполнить мёртвую петлю. С 1910 по 1912 год во Франции погибли или серьёзно травмировались несколько лётчиков, которые также пытались выполнить трюк. Но мечта не гибла. Поручик Пётр Нестеров, временно исполняющий должность начальника 11-го корпусного авиационного отряда в Киеве, несмотря на молодость и отчаянную храбрость, подошёл к делу исключительно трезво, по-научному.
Ещё в 1911 году Нестеров, изучив работы основоположника гидро- и аэродинамики Николая Жуковского и его ученика Петра Соколова, разработал проект оригинального аэроплана без вертикального оперения. Летом 1913 года военное ведомство одобрило проект, но без предоставления средств. Тогда Нестеров с помощью старшего механика отряда унтер-офицера Григория Нелидова модифицировал свой «Ньюпор-IV» (Nieuport IV.G), чтобы улучшить управляемость: укоротил на 70 сантиметров фюзеляж, снял вертикальное оперение, оставив рули высоты и значительно увеличив их размах, ввёл большую площадь аэродинамической компенсации.
В 1912 году, уже после первых полётов в Гатчинском авиационном отряде, Нестеров писал: «Воздух есть среда вполне однородная во всех направлениях. Он будет удерживать в любом положении самолёт при правильном управлении им».
Год спустя в Киеве Нестеров осваивал глубокие виражи, доведя крены до 85 градусов — когда крылья по отношению к горизонту принимали практически вертикальное положение. Лётчик рассчитал, что для достижения центробежной силы, которая могла бы удержать «Ньюпор» в мёртвой петле, радиус виража не должен превышать 23 метров. Он поставил на Сырецком военном аэродроме на расстоянии 45 метров два деревянных пилона — лёгкие вышки, которые могли упасть при касании плоскостью, начал тренировать виражи между ними и убедился, что центробежная сила действует при полёте в любом направлении.
…и воля случая
В то же время лётчик фирмы «Блерио», бывший кавалерист Адольф Пегу, испытывал один из первых парашютов — устройство системы Боннэ — и увидел, что неуправляемый самолёт летит даже в перевёрнутом положении. Уговорив своего патрона Луи Блерио на отчаянный эксперимент, 2 сентября 1913 года, 20 августа по старому стилю, Пегу во время полёта пустил свой Blériot XI вверх колёсами. А приземлившись, заявил, что следующим элементом, который он выполнит, будет мёртвая петля.
Весть об отчаянном французе быстро дошла до России. 27 августа 1913 года, 9 сентября по новому стилю, в 18 часов 10 минут Пётр Нестеров на «Ньюпоре» поднялся в воздух над Киевом. То, что именно в этом полёте он выполнит мёртвую петлю, никто не знал. Но, как позднее говорил Нестеров, «я ещё не успел вполне закончить теоретической разработки этого вопроса, когда узнал, что мёртвую петлю готовится совершить и французский авиатор Пегу. Тогда я бросил теоретические расчёты и решил рискнуть. Совершить мёртвую петлю было для меня вопросом самолюбия, ведь более полугода я исследовал этот вопрос на бумаге».
Набрав высоту около тысячи метров, Нестеров выключил мотор самолёта — 70-сильный «Гном» — и перевёл «Ньюпор» в пикирование. На высоте около 600 метров снова включил подачу топлива и изо всех сил потянул ручку на себя, заставляя самолёт взмывать вверх. По воспоминаниям очевидцев, в этот момент Нелидов, наблюдавший за полётом, спросил второго механика, закрыл ли он ящик с инструментами в кабине. И охнул, когда тот признался, что не помнит.
Самолёт уже находился в верхней точке петли в перевёрнутом положении. Через несколько секунд Нестеров перевёл его в пологое планирование и завершил полёт спиральным снижением. Снижаясь, Нестеров думал, что его петлю никто не заметил, и хотел было повторить её немедленно, но, заметив у ангаров сбегающуюся толпу, понял, что с земли всё видели.
Лётчики и механики бросились к «Ньюпору», вытащили пилота из кабины и стали качать на руках, захлёбываясь в восторженном «ура!». Когда героя наконец опустили на землю, Нелидов признался, что второй механик не запер инструментальный ящик. Нестеров широко улыбнулся и хлопнул унтер-офицера по плечу: «Вот что такое центробежная сила!»
Тем же вечером в Императорский всероссийский аэроклуб в Санкт-Петербурге отправили срочную телеграмму:
«Киев, 27 августа 1913 г. Сегодня в шесть часов вечера военный лётчик 3 авиационной роты поручик Нестеров, в присутствии офицеров, лётчиков, врача и посторонней публики, сделал на «Ньюпоре» на высоте 600 метров мёртвую петлю, т.е. описал полный круг в вертикальной плоскости, после чего спланировал к ангарам.
Военные лётчики: Есипов, Абашидзе, Макаров, Орлов, Яблонский, Какаев, Мальчевский, врач Морозов, офицеры Родин, Радкевич».
10 февраля 1914 года Киевское общество воздухоплавания за научную разработку вопроса о глубоких кренах и за осуществлённую им мёртвую петлю присудило Нестерову золотую медаль Общества.
«С этим только поворотом воздух является побеждённым человеком, — писал Нестеров. — По какой-то ошибке человек позабыл, что в воздухе везде опора, и давно ему пора отделаться определять направления по отношению к земле…»
Любопытно, что далеко не все военные в то время понимали значение поступка Нестерова. Начальник воздухоплавательной части Российского генерального штаба генерал Шишкевич заявил в печати, что опыты военных лётчиков, подобные тому, который проделал Нестеров, бесполезны. Профессор полковник Найдёнов, один из самых авторитетных людей того времени в авиации, считал, что в этом поступке больше акробатизма, чем здравого смысла, и Нестерова нужно посадить под арест на 30 суток. А военное ведомство издало приказ, официально запрещавший военным лётчикам повторять петлю Нестерова.
Авиаторы в Политехническом…
Тем временем по схеме Нестерова лётчики всего мира пытались исполнить мёртвую петлю — петлю Нестерова. Спустя неделю после Нестерова во время публичных полётов на аэродроме Бюк около Парижа сделал это и упомянутый уже Адольф Пегу. И потом повторял чуть не ежедневно, правда, не во Франции, а в Англии, так как, по словам самого Пегу, «фигурные полёты были запрещены французским правительством». С демонстрационными полётами он побывал в Бельгии, Германии, Голландии, Италии, Норвегии, Румынии и России. Как писали в журнале «Искра», чтобы посмотреть выступление «Короля воздуха» на Ходынском поле в мае 1914 года, собралось до 300 тысяч человек — так это заинтересовало Москву.
14 мая 1914 года Пегу читал лекцию в московском Политехническом музее. Узнав, что Нестеров в аудитории, француз подбежал к русскому авиатору и обнял его со словами: «Считаю недостойным выступать с рассказом о мёртвой петле, когда здесь присутствует её автор».
18 мая Пётр Нестеров, Адольф Пегу и профессор Николай Жуковский провели в Политехническом музее совместное выступление. Жуковский указывал, что значение фигурных полётов важно тем, что делает лётчика, их изучившего, полным хозяином движения аэроплана в воздухе. А Нестеров говорил, что впереди главная его работа — постройка аэроплана с особым способом управления, близким к птичьему.
…и в истории
Стать выдающимся авиаконструктором Нестерову помешала война и первый в мировой истории воздушный таран. 8 сентября, 26 августа по старому стилю, 1914 года Нестеров на лёгком «Моране» атаковал тяжёлый «Альбатрос» австрийских пилотов, ведших воздушную разведку передвижения русских войск. Это произошло в Галиции, около городка Жолква, в 25 километрах на север от Львова. С 1951 по 1992 год город назывался Нестеров.
Одним из погибших противников Нестерова был лейтенант барон Фридрих фон-Розенталь, бывший владелец усадьбы, в которой располагался 11-й авиаотряд. Под корпусом «Альбатроса» обнаружили несколько неразорвавшихся бомб: барон собирался бомбить бывшее имущество.
Штабс-капитану Петру Нестерову на момент гибели было всего 27 лет. Скорее всего, он был бы жив, будь «Моран» оснащён пулемётом и парашютом вроде того, что испытывал Пегу.
Су-лейтенат Адольф Пегу был убит в воздухе немецким капралом Отто Кандульски 31 августа 1915 года — в 26 лет. Пуля попала в аорту. Пегу летал на «Ньюпоре».
И того и другого помнят до сих пор как основоположников высшего пилотажа. И всё же Нестеров был первым. Это признавал и сам Пегу: он писал, что действительно решился сделать петлю только после того, как прочитал о петле Нестерова.
В день гибели Нестерова, 8 сентября 1914 года, в петербургской газете «Новое время» было опубликовано письмо военного лётчика Евграфа Крутеня. Там есть строки:
«Я оценил вполне определённо, какую великую роль сыграла первая в мире мёртвая петля нашего отважного Нестерова. Сколько сразу прибавилось уверенности в полёте. Слава памяти Нестерова!»
