«С тех пор ничего не знаю я о дочери своей. Жива ли, нет ли? Не могла она мальчиков бросить. Любит она их очень, и они ждут ее. Изболелось сердце мое, не знаю, что думать».
Мохира и ее дочь Исти со своими двумя сыновьями были пришлыми в Заречном. Приехали в девяностые годы, купили небольшой домик на окраине.
Первое время были пугливы, людей сторонились. Обе женщины все время ходили в чёрном. Деревенские сделали вывод, что горе у них случилось, и не приставали с расспросами. Захотят, сами расскажут.
Женщины потихоньку оттаяли, стали носить более светлые одежды, но темных платков никогда не снимали. Исти была очень красивая: высокая, статная, с длинной чёрной косой, с белоснежной кожей, но абсолютно чёрными ресницами и бровями. Она вызывала восторг всех холостых парней деревни. Каждый пытался завести с ней отношения, но Исти ни с кем не то что не вступала в контакт, она даже не разговаривала. Отвечала односложно, не улыбалась, ухаживаний не принимала ни в каком виде.
На русском языке женщины говорили очень хорошо, хотя, как позже выяснили местные кумушки, приехали из Таджикистана. Работала там Мохира учительницей русского языка, потому и речь правильная была у всех. Мало того, поговаривали, что их ребята вовсю декламировали наизусть Пушкина и Есенина. Мало-помалу сельчане невольно узнавали о них информацию.
Бежали они от войны, голода и разрухи из небольшого приграничного таджикского посёлка. Про мужей своих сказали коротко. Погибли: и муж Мохиры, отец Исти, и муж Исти, отец ее двух мальчишек. Устроились женщины работать на ферму, трудились ударно.
Работал на ферме в то время механизатором Андрей Чеботарев. Хороший парень, двадцать шесть лет ему было, а все неженат.
Вот он по-настоящему влюбился в Исти, но она бегала от парня как черт от ладана. Уж он к ней и так и эдак, а она ни в какую. Потом Андрей обратился он к Мохире:
-Тетя Мохира, вы не подумайте, я жениться хочу. Посватаюсь, или как там у вас полагается. Люблю я вашу дочь.
Мохира ответила, что не возражает, но вряд ли Исти захочет, она очень Саида любила, мужа своего. Андрей воспрял духом. Если мать не против, уже хорошо. И парень стал ухаживать за Исти, как только мог. То бидон тяжёлый поможет поднять, то кормов свежих ей первой подвезёт, то стойло убрать возьмётся. Исти к себе близко не подпускала, но начала с Андреем здороваться и разговаривать коротко, на вопросы отвечать. А уж когда вдруг улыбалась, то Андрей был на седьмом небе от счастья.
Но вот однажды Исти не вышла на работу. Андрей к Мохире, она молчала, не отвечала на его вопросы. И на следующий день Исти не появилась, а слух пошёл по деревне, что вообще уехала, нет ее в посёлке. Загрустил Андрей, к Мохире с расспросами каждый день подходил. Только Мохира отвечала коротко:
-Уехала по делам, скоро вернётся.
Прошло два месяца, Исти не приехала. Мохира стала чернее тучи, мальчишки присмирели, на улицу почти не показывались, с ребятами не играли, все больше дома сидели, только в школу ходили.
В тот день, когда Мохира появилась на пороге у Таси, она не очень хорошо себя чувствовала. Болела голова, словно железный штырь вставили в правый висок, да ещё и обручем скрепили. Боль разрывала глаза. Мохира спросила разрешения войти. Тася пригласила гостью. Таджичка пожаловала не с пустыми руками. Давно шла слава по деревне о том, какие необычные пирожки она печёт и как чудно их называет - самса. Вот и Тасе довелось попробовать.
Никогда раньше Тася не общалась с таджиками и не знала, как принято у них встречать гостей, поэтому приняла по-своему, пригласила к столу, чай поставила кипятить, на стол мёд и варенье выложила из буфета.
Только женщина села на стул и расплакалась горько. Поняла Тася, что не в гости она пришла, и не чай распивать. Временами переходя от волнения на таджикский язык, сообщила Мохира, что в помощи она нуждается, и рассказала свою историю.
Жили они большим семейством в небольшом горном поселке (кишлаке) в горах Таджикистана. Хорошо жили, даже богато. Баранов много держали, кур, корова была и огород огромный.
У Мохиры было четыре сына и дочь Исти. Дочку рано замуж отдали, так принято, шестнадцать лет ей всего было, за хорошего соседского парня Саида. Родились у них мальчишки.
Только война началась, и мужчины их все в горы ушли. Мохира многозначительно замолчала.
-Так это что ж получается? Ваши мужчины против наших войск воевали? — строго спросила Тася.
Мохира склонила голову, давая понять, что целительница все правильно понимает.
-Продолжай, - сухо сказала Таисия, - в чем ко мне твой вопрос?
-Мой муж и два сына погибли, а два других сына перешли на афганскую сторону, и Саид с ними. В посёлке стало опасно нам оставаться, вот и стали потихоньку пробираться в глубь страны. Много разных мест сменили, всего боялись, но потом немного отошли, стали жить по-настоящему. В вашей деревне нам очень хорошо, потому что совсем далеко. Наверное, здесь и останемся, решили мы тогда с Исти. Только два месяца назад получила она вдруг весточку от Саида. Муж пригласил ее встретиться. Сюда ему ходу нет, а Исти туда не хотела, боялась очень. Он предложил встретиться в Бахрейне, прислал денег на билет, и уехала доченька моя. Я была категорически против, но разве ее удержишь. Поеду и все, сказала. Андрей, хороший парень, стал за ней ухаживать. Присмотрись, я ей говорила. Она так обрадовалась, что я его ухаживания одобрила, и уже взаимностью готова была ему ответить, а тут письмо это неожиданно. Нельзя у нас мужа не послушаться, вот и поехала.
С тех пор ничего не знаю я о дочери своей. Жива ли, нет ли? Не могла она мальчиков бросить. Любит она их очень, и они ждут ее. Изболелось сердце мое, не знаю, что думать. Должна была через десять дней приехать, а до сих пор ни слуху, ни духу. Помогите, Таисия, если сможете. Люди говорят, что вы можете многое. Может и про мою дочь скажете?
Таисия ничего не ответив, поднялась, давая понять, что аудиенция окончена. Голова от рассказа несчастной женщины разболелась еще сильнее.
— Сегодня ничего не смогу вам сказать. Пока идите домой. Не здорова я, — призналась целительница.
Бедная Мохира ушла в смятении. Тасе тоже было нелегко.
С одной стороны ей было жалко эту простую женщину. Она всего лишь навсего мать, хотела быть счастливой, и спокойно жить на своей родине. Она была вне политики, Тася сразу это поняла. Но жизнь поставила всё на другие места. Горе пришло в дом, большая беда. Война. Потеряла мать своих детей и мужа.
Но Тасе было очень неприятно, что оружие ее детей было направлено против ребят, которые жили в поселке, в других российских городах. Сколько их погибло? И продолжают гибнуть. То там, то там идёт война.
Тем не менее она все-таки решила помочь Мохире.
Настроилась Тася как обычно это делала и тут же увидела картину. Исти за решеткой. Тюрьма? Вокруг только женщины. Каждую из них забирают время от времени на ночь. «Сексуальное рабство», - ужаснулась Тася.
Но как она туда попала, ведь она ехала к мужу?
Следующее видение было про мужа. Лежит окровавленный, погиб давно уж. В Бахрейн не он позвал Исти. Обманом выманили. Кто и зачем? Неизвестно. Это не было показано.
А следующее видение показывало Исти уже в Заречном. Да не одна она вернется, но как такое сказать Мохире? Как она это воспримет?
На следующее утро Тася отправилась к Мохире.
-Жива твоя дочь, - сразу же обрадовала она женщину.
Мохира вскинула лицо на Тасю, в порыве схватила её руки и стала целовать.
-Ну что ты, - Таисия мягко отстранила женщину, - Скоро домой приедет. Только, — Тася помолчала немного, - ну да ладно. Сама все узнаешь!
-Говори, все говори, — взмолилась Мохира, — я много горя видела. Я детей уже хоронила. Про двоих других даже, видишь, и не спрашивала у тебя. Не жильцы они, понимаю я это. Война там страшная, подлая война идёт. Дочь у меня только осталась и внуки мои. За них вся душа моя болит. Почему так в жизни сложилось? Не хотела я, чтобы мои дети убийцами были, и не думала, что оружие в руки возьмут. Но вот как оно все вышло, - и женщина горько заплакала.
-Мохира, все будет хорошо, — успокоила Тася бедную женщину, — Исти жива и приедет скоро. Прими ее, и ничего не спрашивай. Не расскажет она все-равно, и не надо знать тебе.
Татьяна Алимова
