Глава 2
Пока еду в лифте, поток мыслей охватывает меня. Они же все, кто работает в нашей клинике, понятия не имеют, что связывает меня с этим… человеком! Боже мой, да как же всё глупо получилось! Только моя карьера здесь, годы упорного труда начали приносить плоды. Только недавно меня назначили главой отделения неотложной помощи, и вот! Приехали. Из всех врачей во всем мире они могли бы поставить у меня перед носом кого угодно, но только не Никиту Гранина!
Только не его! Я знаю Никиту с детства, мы оба выросли в одном дворе, в пригороде, всего в получасе езды на электричке от города. Стоит подумать об этом, как воспоминания начинают затягивать, словно болотная трясина. Только одно «НО». Я не люблю о нём вспоминать! Причём «не люблю» – это чрезвычайно мягко сказано.
– …Вы должны показать себя с самой лучшей стороны, – слышу Марину Арнольдовну, которая жужжит возле уха, как поставленный на вибрацию смартфон. – Поймите, Эллина, он – молодой и очень амбициозный главный врач. Вы – не менее амбициозны, и оба строите карьеру. Вам нужно найти… общий язык, чтобы было хорошо всем. И вам, и клинике в целом, и нашим пациентам, безусловно, в первую очередь! – с этими словами заведующая толкает меня перед собой, заставляя покинуть лифт.
Вскоре мы оказываемся в конференц-зале. Я понимаю, что оказалась здесь в финале действа. Внутри остались три человека, не считая нас с заведующей. «Виновник торжества», чтоб ему пропасть, и ещё двое – мои коллеги. Подхожу и оказываюсь рядом с Машей и Романом – он хирург общего профиля, на год старше меня, но очень опытный и доброжелательный. Довольно симпатичный, хоть и не в моём вкусе, но зато любимчик младшего медперсонала, поскольку любвеобилен очень. Оба они, Роман и Маша, смотрят на меня с удивлением. Мол, куда это ты пропала так внезапно? Вместо объяснений опускаю глаза и замечаю, что моя синяя униформа уже не так свежа, как утром. На том, во что одета, отчётливо видны следы работы последних двух часов. Вздыхаю и мучительно закрываю глаза, прежде чем бросить на Марину Арнольдовну ядовитый взгляд. Вот же упрямая тётка! Заставила-таки меня вернуться сюда.
Стараюсь успокоиться, и снова в голове вопрос: почему всё-таки Гранин? Этот вопрос уже несколько часов крутится в моей голове, и я не могу его остановить. Как страдание, которое не выходит из головы ни на одной вечеринке. Как песня, которая когда-то очень нравилась, но теперь ты никак не можешь заставить её замолчать. А она повторяется снова и снова, навязчивая, словно прилипшая к волосам жвачка.
– Ну, что ж, мне пора вернуться в отделение, – Маша, видя муки на моём лице, смотрит с жалостью, но ничего не поделаешь. Пациенты ждут. Потому она выскальзывает из комнаты мимо меня.
– Что ж, мне тоже пора. Предстоит ещё одна операция. Отрекомендую себя потом, – это Роман подходит к Гранину, они жмут руку. – Уверен, что под вашим руководством наша клиника достигнет больших успехов в развитии отечественного здравоохранения, – говорит хирург и уходит.
Я морщусь. Терпеть не могу эти красивые слова в виде чиновных штампов. Когда Роман проходит мимо меня, шепчет игриво: «Увидимся, красотка!» После подмигивает и исчезает за дверью. Остаюсь вдвоём с новым главврачом и Мариной Арнольдовной. Она льстиво улыбается ему:
– Я уже знакомила вас с нашей замечательной Эллиной, но мне бы хотелось сделать это снова. Уверена, что с таким количеством имён вы не запомнили каждое из них, – Марина Арнольдовна смеётся слишком высоко и слишком пронзительно. – Это доктор…
– Эллина Родионовна Печерская, – перебивает Никита и протягивает мне руку.
Мои глаза угрожающе устремлены на него.
– Я очень рада, Никита Михайлович, – произношу нарочито равнодушным голосом и протягиваю руку в ответ.
– Очень рад встретить вас здесь, – Гранин хватает мою ладонь, и ощущение внутри меня такие, словно пронзило электрическим током. Тут же выдёргиваю руку и завожу обе за спину, чтобы сцепить пальцы. Это поможет избавиться от ощущений, вызванных его прикосновением. Кожа горит, словно обожглась.
– Пожалуйста, присядьте, – Гранин предлагает мне стул.
Я стою, и Марина Арнольдовна, чтоб её пингвины съели, кладёт мне руки на плечи, заставляя плюхнуться на стул.
– Расскажите Никите Михайловичу о работе вашего отделения, – заведующая смотрит на меня, склонив голову набок.
– Я уже три года работаю в объединённом отделении неотложной помощи нашей клиники, которое было объединено с отделением интенсивной терапии. Меня обучал наш заведующий, доктор медицинских наук, профессор Валентин Дмитриевич Смирнягин, и в течение одного года я была его заместителем. Два года назад он ушёл на пенсию, я заняла его должность. В среднем у нас бывает от 70 до 100 пациентов в день, из которых 80 процентов могут быть выписаны после непродолжительного лечения. В моём подчинении четыре врача. Кроме того, с нами сотрудничают ещё четыре доктора. В отделении неотложной помощи всегда работают три врача и шесть медсестёр в период с 8 часов утра до 21 часа ночи. В период с 21 часа до 8 часов утра дежурят один врач и две медсестры. При необходимости можем вызвать медперсонал из других отделений.
Пока докладываю, я обратил взгляд на стену позади главврача, чтобы избежать необходимости смотреть ему в глаза.
– Думаю, остальное вам расскажет Марина Арнольдовна.
О, как же мне хочется поскорее отсюда уйти!