В комнате слышался детский смех, визги, крики. Это Катя и Рома играли в кошки-мышки. На ковре были разложены игрушки – это домики. Встанешь рядом - ты спрятался и тебя не поймают.
Семья Кравцовых дружная и веселая. Дима, отец, любит свою Оленьку и старается все сделать для своей семьи, зарабатывает деньги, иногда бомбит на машине.
В принципе им хорошо вместе, только места маловато. Тесно. Вот и решили они на семейном совете заработать себе денег на двухкомнатную квартиру.
- Может завербоваться на Север, буду вахтами ездить.
- А я как тут одна, без тебя. Я знаю один выход...
Оля благоприятно выносила двух детей, роды прошли замечательно, детишки здоровые, вон как носятся в комнате, пыль столбом стоит. Поэтому суррогатное материнство они считали делом решенным. Нашли клиентов, богатую супружескую пару, мечтающую о собственном наследнике, которому нужно передать все свое не малое состояние. Вот только молодая жена не спешила беременеть сама . Сильно переживала за свою утонченную психику и идеально подогнанную к нужным стандартам фигуру.
- Зайка! Вот эта женщина мне подходит больше всего. – Рассуждала она, выбирая себе суррогатную мать. - И приятная внешне и, с виду, вроде, здоровая.
-- Как скажешь, моя рыбка.
Дело обговорили со всех сторон, договор подписали и, Оленька, попала в кабалу на целых девять месяцев. За ней постоянно наблюдали врачи, следили за течением родов, едой, сном, отдыхом.
Приходилось выполнять все условия от «А» до «Я» четко, размеренно и без истерик. Зато впереди отчетливо просматривались очертания будущей квартиры.
Время шло, плод развивался по всем законам природы, но в семье Никитиных стали происходить странные катаклизмы.
Молодая жена была уличена мужем в гадкой измене.
- И с кем? С мойщиком бассейнов? Дурра! – кричал разъяренный муж. Чего, чего, но измену с обслуживающим персоналом он простить ей не мог. – Собирай свои монатки и чтоб духу твоего здесь не было, даю тебе два часа. – Распылялся он. Потом успокоился. Подозвал к себе охранника.
- Петр, проследи за этой с…., чтобы она и близко к моему дому не подходила, адвоката ко мне вызови. Сюда, немедленно. будем оформлять развод.
Андрей Иванович был мужчиной с большим достатком, все свое время уделял укреплению и расширению своего бизнеса, а вот на любовном фронте ему всегда не везло. Правильно говорят, что если не везет в игре, то повезет в любви. У него было с точностью до наоборот. Первая жена, стерва еще та, изменила с лучшим другом и уехала с ним в далекие края искать романтики и счастья. Он долго пил, заливал свое горе обычной водкой, на дорогой коньяк денег тогда не хватало. Попал на паленку, еле выжил. Вот тогда и дал себе зарок, не пить! Слово свое, как ни странно, сдержал. Начинал все с нуля, понемногу продвигаясь вперед. Пошли деньги. Заматерел. И тут девицы стали вешаться на него, словно груши. Не успевал отбиваться. Жениться не спешил, помнил свою первую неудавшуюся любовь. Предательство и измену, жестоко изломавшее все нутро.
Только Илона, каким то чудесным образом сумела охомутать этого дикого одинокого жеребца и полностью подчинить своим прихотям. Закрываясь в кабинете, он и сам думал, как так получилось, что она вошла в его жизнь, а он и не сопротивлялся. Девушка она была красивая, без претензий, только что ни говорила ему нежно, тихо, полушепотом, он исполнял беспрекословно. Целых четыре года длилась эта приятная идиллия.
Одного он хотел, желал страстно - ребенка. Годы поджимали. Хотелось дать ему все, знания, опыт, бизнес. Но Илона, наотрез отказалась рожать. Вот тут он и задумался. Какая она мать, если рожать не желает?
Мысль о суррогатном материнстве он принял неохотно, но... хотя бы так.
- Деньги есть, заплачу, - решил он. А внутри все переворачивалось, - все сейчас покупают, все, друзей, любовь, детей. Боже! Куда мы катимся!
Выгнав вторую жену, Андрей Иванович с головой ушел в бизнес, открыл в другом городе еще один филиал, сам следил за всеми работами, был в командировках и снова начал пить. Вечерами от открывал бутылочку дорогого коньяка и посмотрев на нее огорченно, наливал в бокал.
- Не сдержал я слово свое. А что? Имею право. Предатели кругом, одни предатели. Только и ждут своего часа, чтобы укусить побольнее. Св...
Утром он просыпался в жутком опьянении и взбодрив себя чашечкой крепкого кофе мчался на работу.
- Андрей Иванович, пожалейте себя. – Сказал ему Олег, человек, находившийся рядом с ним все двадцать четыре часа в сутки. – Кому хуже делаете.
- А! Олег! Ты один меня понимаешь, потому, как такой же изгой, как и я. Ни кому мы с тобой не нужны. Ни друзьям, ни бабам. все ждут только денег и все...
- А может нужны. Вы мне, я вам, это уже много. А еще вашему ребенку.
- Какому ребенку.
- Так ведь девочка родилась у вас. Принцесса. Говорят для отца это даже больше, чем сын.
- Когда.
- Месяц уж прошел или полтора.
- Е мое! Почему не сказал?
- Вы разве слышите, кроме своей обиды на Илону, нашли на кого обижаться. Простите меня, но таких ст… гнать надо в три шеи от себя. Это же куклы. Кроме себя им никто не нужен, а вы – ребенок.
- Так, Олег, хватит меня поучать, давай туда, к ребенку, ну , где он находиться.
- Да там теперь все непросто.
- Почему?
- Вы в запой ушли, Илоны нет, последние платежи не осуществлялись, ребенок родился и так, как нет биологических родителей, его записали на мать. Там отец семейства сам в шоке.
В квартире Кривцовых стояла мертвая тишина. Тут разворачивались совершенно другие события. Старшие дети в садике, новорожденная девочка мирно спала в люльке. Она мило улыбалась во сне, губа ее подрагивала и расплывалась в улыбке.
- Розовые сны снятся, - думала про себя Оленька. - радуйся новому дню, новой жизни и маме.
Она стояла рядом и всматривалась в милые черты лица недавно родившейся крохи.
- Как же тебя назвать, красавица моя. А будешь ты у нас Юленькой. Вот так. Юленька Кривцова.
- Еще чего, - протестовал Дмитрий, чужого ребенка мне на шею хочешь посадить? Мало того, что эти твари денег не заплатили, так еще их ребенка я воспитывать должен. Нет. Нет. Нет. Слышала, что я сказал. Этого не будет никогда.
- Ребенок же не виноват, что его не берут.
- Отдадим в приют.
- Ты что, как можно, она же такая маленькая.
- А ты что, мать Тереза. Это она всех под свое крыло брала, а у меня денег на своих детей не хватает, еще этого корми. Нашла дурака.
- Да не дурак ты, а хороший отец. Ты только посмотри на нее, такая красотулька.
- Красотулька! Что мне от ее красоты, квартира с неба упадет? Мы и так на голове друг у друга сидим. Что, скажешь не так?
- Так милый, так, только, как можно в приют. Не собака ведь она. А места хватит, - убеждала его Оля.
Она уже так привыкла к дочке.
- Моя, моя! Ни кому не отдам, - билась в голове мысль.
- Ну, вот что, дорогая. Я вам тут не папа Римский, нашли благодетеля, если ты не отдаешь ребенка в приют, я сам уйду.
Ольга вскинула глаза на мужа. Не шутит, говорит серьезно.
- Ты что, бросишь? Нас?
- Да! – твердо ответил он.
Оля отвернулась. Ее любовь к мужу так сильна, но оставить маленького беспомощного ребенка на попечение неизвестно кого, она не в состоянии.
Дима ушел, он так сильно хлопнул дверью, что фотография, висевшая на стене упала на пол и разбилась.
Она качала девочку на руках и начала петь колыбельную песню, голос ее дрожал, слезы капали на рубашку, а она пела, успокаивая самое дорогое, бесценное, нежное чудо, посланное ей свыше, своего ребенка.
- Спи малыш, усни скорей…
Дети сидели за столом и ели кашу.
- Мама, а папа придет к нам? – спросила Катя.
- Нет солнышко.
- Почему?
- Он заболел, его доктор вылечит и тогда он обязательно придет к нам. А ты ешь, ешь. Тебе надо расти, – уговаривала ее мать.
Раздался звонок.
Она открыла дверь и увидела Андрея Ивановича с букетом в руке. Олег держал пакеты с едой и подарками.
- Можно?
- Зачем вы пришли, - тихо спросила женщина.
- Это вам, - он протянул ей букет.
- Не надо это все, уходите. - Устало сказала она.
- Ольга, вы шутите, я пришел за своим ребенком.
- Здесь только мои дети и я вам никого не отдам.
- Но я биологический отец. Это мой ребенок и я имею на него полное право.
- Вы отказались от него, теперь он мой. Не тревожьте моих детей. Уходите.
- Постойте…
Она закрыла дверь
- Вы же понимаете, что я все равно заберу ребенка. Он мой. – Говорил Андрей Иванович за дверью. – Мой адвокат свяжется с вами.
Ольга уже не слышала его слова, она плакала в комнате и злилась на свою судьбу. Квартиры нет, ребенка отбирают, муж ушел. Что еще должно произойти, чтобы добить меня окончательно.
Два месяца длились юридические разборки. Бедная женщина вся вымоталась, изнервничалась. Но каждый день в ее дверь стучался Олег и заносил в квартиру огромный пакет с продуктами, подгузниками, одеждой и обязательно букет цветов.
- Что, денег некуда девать? – Язвила она.
- Зря ты так, он хороший. Столько лет ждал этого ребенка.
- А Илона как же?
- Нет ее давно, выгнал, да и какая из нее мать?
- Лучше выбирать надо жену. Не там ищет.
- Это да, я согласен.
Однажды выходя из зала суда, она случайно увидела своего мужа с какой- то девицей. Они садились в такси.
- Вот и все, - резануло ее по голове. Напряжение последнего времени, нервное расстройство дало о себе знать и она потеряла сознание. Очнулась в машине. Испугалась. Неужели украли.
- Не ори ты. Все нормально, - послышался голос Олега.
- Куда мы едем?
- Увидишь.
Дом был большой, красивый, добротный. На каждом этаже санузел.
- Это твоя комната, с ребенком жить будешь здесь. – рассказывал ей Олег.
- С чего бы это, где мои дети? Верни меня домой!
- Слушай, не ори, дети твои в порядке, сейчас их привезут сюда. Ты свободна, никто тебя не запирает на ключ. Живи себе, гуляй в лесочке, смотри за детьми. Андрей тебя сюда перевез, что бы ты жила спокойно и ни в чем не нуждалась.
- Но я не согласна.
- Вот почему люди такие дураки, ответь мне. - Он сел на стул. - Тебе все на блюдечке дают, а ты ерепенишься.
- Ага, а потом бах и отберут все.
- А ты нормально живи и все будет хо-ро-шо.
- А ты то чего за него все время вступаешься.
- Помог он мне, вот я ему добром и плачу.
Оля покачала головой. Вечером к ней забежали дети.
- Мама, как красиво.
- А мы теперь всегда здесь жить будем?
- Не знаю, мои хорошие, не знаю.
Андрей появился к столу в футболке и спортивных штанах.
Он весело перекинулся с детьми приветствием и пригласил всех ужинать.
- Оля. Я хочу предложить тебе пожить у меня вместе с детьми. Ты согласна? - он выжидал, вытянув голову вперед.
- А как же садик?
- А что садик. Олег отвезет и привезет. Ты занимайся с Юленькой, гуляй. Алла Петровна тебе будет помогать.
- Ну, я не знаю…
- Подумай. Начнем? – весело спросил он.
Оля наблюдала со стороны, как Андрей играет с ее сыном, как подбрасывает вверх дочь и как нежно берет на руки Юленьку. Это невозможно подстроить, искренняя улыбка, настоящий смех, звучали из его уст. И глаза были всегда такие добрые, нежные, отцовские. Настоящие.
Шло время, постепенно все привыкали к совместной жизни. Незаметно для себя Оля стала больше заниматься хозяйством, включалась в работу садовника, домоправительницы и няни. Давала советы Андрею. Она стала неотделимой частью этого дома, без нее не решались вопросы, связанные с посадкой растений, ремонтом, продуктами, ужинами и обедами. Ей приходилось быть везде.
- Приезжай на улицу Танкистов 34. - писал он ей. И она мчалась туда. а он покупал ей новые нужные вещи.
- Будь сегодня в парке на центральной аллее, - и она была там. он катал ее на аттракционах и водил в тир.
-Жду тебя в спортивной одежде. Олег привезет к четырем. - И они летали на самолете, наблюдая за городом с высоты птичьего полета. дух захватывало в эти минуты и от страха она держалась за его руку. А он смеялся и шутил.
- Трусиха ты у нас!
- Я жду тебя на улице Горького 315. В 18.00. – и она впервые задумалась. Что ей надеть сегодня. А это первый признак, что женщина хочет показать себя во всей красе. Она выбрала черное коктейльное платье с небольшим вырезом спереди. Оно ей ужасно шло.
Примеряя его перед зеркалом, она достаточно долго смотрела на свое отражение, запоминая черты, движения, взгляд. Он стал другим, изменился. Исчез куда-то страх и ушла нервозность. Она высоко оценила свою фигуру, женственную, налитую, сформировавшуюся, ощутила себя нужной, красивой, желанной. В ее взгляде не было страха, а жарким пламенем расцветала любовь. Оля чувствовала ее пробуждение, ощущала каждой клеточкой, как она разливается по телу спокойным теплом и непреодолимым желанием быть любимой. Она врастала в плоть этого человека невидимой паутиной, корнями, щупальцами. И ей было хорошо. Она провела руками по своим крутым бедрам и вздохнула тихо и безмятежно.
Олег привез ее к ресторану. Андрей встретил ее у входа, восхитился ее видом, поцеловал руку, провел в зал и усадил за стол. Кругом стояли цветы, звучала тихая музыка, горели свечи и шампанское, бурлило в фужерах непоседливыми пузырьками, рвущимися вверх, на свободу, стараясь всплыть как можно быстрее с самого глубокого дна.
Они читали друг друга глазами. Понимали без слов, то усилие, которое делали все это время, приближая единственную минуту признания в своей любви.
Их руки сплелись и они стали одной целой частью. Время остановилось. Это было только их время.
Пусть оно длится как можно дольше...
А дома веселились дети, они играли с няней. Заплакала Юленька. Все склонились над ней. Алла Петровна заботливо меняла подгузник. Она семенила маленькими ножками и совершенно не понимала, что она стала тем элементом, который странным образом все разрушил, а потом соединил всех нужных людей вместе. Ей было весело и она смеялась.
А еще через год семья пополнилась милым мальчиком...