Афина оглядывается через плечо. Там, за спиной, только ночь. Дрожат ветки деревьев, ухают совы. Луны сегодня не видно, Селена отдыхает на Олимпе, и в темноте так просто заблудиться.
Она неуверенно делает шаг вперёд, мелкие ветки и камешки колят ступни. В легкой тунике холодно, мурашки бегут по рукам. Где же её сандалии и поножи из лёгкой стали. Где эгида с головой Горгоны, плащ и копьё?
Они у той, другой.
Ещё несколько шагов, и Афина видит фигуру на поляне. На ней тоже лёгкая туника, только белая, как у муз. В руках она держит флейту, вырезанную из тонкой оленьей кости.
Эта богиня подносит флейту к губам — и по лесу разлетается первый неуверенный звук.
Совы прерывают ночную охоту и слетаются послушать, как из кости и божественного таланта рождается новый инструмент. Они окружают Афину: и ту, что играет, и другую, напряжённо наблюдающую за второй, шелестят крыльями, шепчут:
— Госпожа, вы опять потеряли себя!
Афина мотает головой. Гул сов превращается в гул голосов, и, сделав несколько шагов вперёд, она оставляет себя, играющую на флейте. Лес сменяется городской площадью, где уже собрались учёные мужи. Идёт голосование, руки поднимаются в воздух, каждое решение вызывает одобрительный гвалт.
— Госпожа?
Она снова видит себя — статуя покровительницы Афины наблюдает за площадью. У этой на плече сидит сова, и сейчас она разговаривает с другой, мягко, будто пытаясь успокоить:
— Вам нужно вернуться.
Афина закрывает глаза и бросается назад, подальше от говорящей статуи и этих чуждых мужчин. Она хочет закрыться в своей тёплой комнате, сесть за прялку и часами наблюдать, как из шерсти рождается тонкая, но такая прочная нить. Как хаос превращается в порядок.
Но спокойствие ей найти не суждено.
Пытаясь найти дорожку, ведущую из леса, она сталкивается ещё с одной. Охает, налетев на бронзовый нагрудник. С него на Афину смотрит лицо, искажённое яростью, змеи переплетаются вокруг головы Горгоны.
Эта, другая, неторопливо поднимается на ноги. У неё на голове шлем, а в руке копьё. И кровь, пятнами на лице, на плаще и нагруднике. Афина слышит голоса полководцев и крики солдат, видит её, направляющую армии в бой.
Они похожи, но такие разные.
Совы кричат, предостерегая. Афина хватается за голову — наверное, так же себя чувствовал отец. Она не знает, что делать, кем быть. Как уместить в одной себе изобретательницу флейты и прялки, создательницу государства и — мать всех войн.
Но совы, которые, кажется, единственные в этом лесу сохранили рассудок, зовут:
— Вы справитесь! Ваша мудрость всегда позволяла быть всем и сразу.
Афина делает глубокий вдох и поднимается на ноги.
На ней снова любимый нагрудник, в руке — копьё. Но плащ, наброшенный на плечи, соткан из знакомой шерсти. А в голове вертится мелодия для флейты.
Ей удалось собрать воедино все осколки своей личности.
На этот раз.
Спасибо, что прочитали! Подпишитесь на канал и поставьте лайк, чтобы видеть в ленте больше моих историй.