1995. «Русский проект»на ОРТ
Слоган
«Дима, помаши маме!», «Все у нас получится» и другие
Почему важно
Едва ли не самое мощное, что было сделано за всю историю социальной рекламы в России: с подачи Константина Эрнста Денис Евстигнеев снимает серию задушевных мини-фильмов (в ролях — Мордюкова, Михалков, Гердт и прочие народные артисты), которые должны сообщить с трудом выживающему населению страны, что в жизни все-таки есть место светлым моментам и вечным ценностям.
Денис Евстигнеев
режиссер, автор идеи
«Все хорошие вещи, как известно, растут из ерунды. Вот и социальная реклама на ОРТ выросла из одной такой случайности. Моя жена в то время работала в организации, которая помимо прочего снимала документальные фильмы. И в канун 50-летия Победы у них объявили конкурс на ролик, посвященный, соответственно, Дню Победы. Она мне сказала: «Напиши что-нибудь». Я долго отнекивался, но она меня все-таки заставила. Короче, сел я и написал два сценария, по одному из которых позднее мы сняли ролик с Зиновием Ефимовичем Гердтом, как он едет в метро и вспоминает войну. Я отдал эти исписанные пять листочков жене, и она отнесла их на работу. А там ей сказали, что им нужны реалити-ролики, а то, что я написал, слишком художественно и недокументально. На этом все и заглохло. А через какое-то время один мой приятель почитал эти сценарии, ему все понравилось, и как-то так случайно мои листочки оказались у Кости Эрнста. Он тогда только стал генеральным продюсером ОРТ. И он позвонил и сказал: «Давай, слушай, подумаем — из этого классная штука может получиться». Мы встретились и придумали не один-два ролика, а сериал из десяти коротких фильмов, которые посвящены очень необязательным вещам.
Люди не сразу, конечно, поняли, что это такое. Почему нам в очередной раз не говорят про то, как плохо жить, или про то, как хорошо жить, или про то, как будет хорошо жить, а рассказывают десять каких-то милых историй про то, как нужно относиться к родителям, или про то, почему надо вспоминать про войну?
«Смотрит гаишник — и то ли узнает, то ли нет. И вдруг спрашивает: «Дима, помаши маме?»
На мой взгляд, самый знаковый ролик — и его, я думаю, до сих пор помнят очень многие — тот, что с Нонной Мордюковой и Риммой Марковой, играющими шпалоукладчиц. А с Димой, который махал маме ручкой, история была такая. Мы собирались снимать в роли Димы Женю Миронова — для него, собственно, и была написана роль. Я Женю уговаривал, он не уговаривался, и тогда мы взяли Лешу Кравченко, который, во-первых, на него похож, а во-вторых, сам по себе прекрасный артист. Проходит время, проходит эфир, ролики становятся популярными, про них начинают говорить. И Женя мне рассказывает историю. Едет он с приятелем в машине. Их останавливает гаишник, начинает цепляться к приятелю, который был за рулем. Долго цепляется, пока не обращает внимания на Миронова. Смотрит гаишник — и то ли узнает, то ли нет. И вдруг спрашивает: «Дима, помаши маме?» Женя мне потом рассказывал: «У меня в эту секунду внутри сигнал — должен сказать нет, потому что я отказался». Но чтобы нас этот гаишник отпустил, я ответил — да!»
Наталья Кострова
Константин Эрнст
продюсер
«Идея «Русского проекта» возникла в мае 1995 года, когда я уже дал согласие заниматься каналом. Родилась она в разговоре с Денисом Евстигнеевым глубокой ночью у него на кухне. Денис рассказал мне две маленькие короткометражные истории, которые он просто хотел снять. Я, заведенный им, рассказал ему еще две, а через час мы звонили Пете Луцику — одному из лучших сценаристов, с которыми мне посчастливилось работать, к несчастью, рано умершему, как и Леша Саморядов — второй участник их гениального сценарного тандема. Пожалуй, лучше их в 1990-х никого не было.
Мы решили, что, так как у короткометражек нет никакой самостоятельной судьбы в кино, мы сделаем это проектом для телевидения. Более того, новому каналу, который хотел выйти из хаоса первой половины 1990-х (а поверьте, на телевидении был настоящий хаос), была необходима идентификация — что это и для кого. Поэтому мы задумали дюжину историй, каждая из которых заканчивалась бы каким-то слоганом, неким саммери, посланием, которое мы хотели направить аудитории. Нам хотелось в лапидарной короткометражной форме объясниться со своими соотечественниками. Да, все изменилось. Одни хотели этого (хотя, скорее всего, не этого, а какой-то своей идеальной мечты), другие вообще не хотели перемен и были страшно фрустрированы произошедшим. Но мы одна страна, мы вместе, нам нужно что-то делать и мы любим друг друга. Вот такая наивная была установка.
«Люди ожидали, что это коммерческая реклама — многоходовка. И потом герои предложат им вложиться в пирамиду»
Безусловно, изображение должно было наследовать большому советскому стилю и актеры должны были быть советскими актерами первой величины. Нового языка еще никто не знал, а новые герои не могли быть носителями этого послания, поэтому там появились Нонна Мордюкова, Олег Ефремов, Николай Олялин, Александр Збруев, Никита Михалков, Владимир Гостюхин, Олег Табаков, Лев Дуров, Римма Маркова, Вахтанг Кикабидзе, Галина Волчек, Леонид Куравлев и другие. Проблем с их приглашением не было: кто-то реагировал на идею, а кому-то просто нечего было есть и они радовались любому заработку. Я сутками пропадал в «Останкино», а ночью приезжал к Денису домой, где они с Петей изображали из себя братьев Гонкур и читали написанный материал. До сих пор Денис вспоминает мне одну историю. Незадолго до этого (а как я уже сказал, времена были недетские), после недельной бомбардировки угрозами на пейджер, ночью шмальнули в окно моей съемной квартиры. Мне приставили охрану. Я чувствовал себя дико дискомфортно, передвигаясь в компании телохранителей. И как-то, во втором часу ночи заехав к Денису с Петей, понимая, что в подъезде меня ждут малознакомые охранники, а им еще надо отвезти меня и самим ехать домой, сказал: «Ну что, я поехал, перед ребятами неудобно». На что несколько часов ждавшие меня соавторы хором и с возмущением произнесли: «А мы что, не ребята?!» И я вышел от них в пять утра.
Когда пошла первая часть проекта, люди насторожено приглядывались, ожидая, что это какая-то коммерческая реклама — многоходовка. И потом герои предложат вложиться в пирамиду или кончится чем-то типа «ну вот мы и в «Хопре». А когда зрители поняли, что нет никакой подлой выгоды, а это что-то про них, для них, без умысла и вполне прекраснодушно, все расслабились — и проект пошел в народ. Мы стали слышать по радио, в разговорах, встречать в газетных заголовках кусочки и фразочки из «Русского проекта»: «Дима, помаши маме ручкой», «Все у нас получится», «Ставьте перед собой только реальные цели», «А в Самаре самые красивые девушки». Все заработало».
Интервью: Илья Красильщик