- Папа? – он никак не ожидал увидеть здесь отца, которого вот уже три месяца ждут дома.
- Здравствуй, сын, - Николай сидел за столом и попивал чаёк со свежими булочками. – Как дела в школе?
Мальчик потерял дар речи.
Глава 1
Предыдущая глава
Глава 15
Декабрь.
За последние три месяца Алёша и Лиля крепко подружились. Алёша гордился своей подругой не только за её острый ум и ежедневную помощь с уроками, но и за смелость, когда она заступалась за своего одноклассника, не боясь грозного Петю и её лучшего друга Олега. Чем больше Алексей проводил времени с Лилией, тем громче звучали оскорбления от Пети, который неровно дышал к отличнице.
- Ой-ё-ёй, посмотрите на них! – выходя из школы, Пётр увидел, как Алёша забирает школьную сумку у Лили, чтобы помочь донести до дома. – Сладкая парочка! Ха-ха!
- Жених и невеста! – крикнул Олег, поддерживая насмешки друга. – Свадьба скоро?
- Скоро! – отвечал Алёша, чтобы подразнить неуёмных одноклассников.
- М-да-а, - Петя застёгивал на ходу пуховик и не сводил глаз с «влюблённой» парочки, - один двоечник, а вторая – д ура.
- Перестань, всю осень за одной партой, вот и подружились, - Олег вынул из сумки вязаную шапку с помпоном.
- "Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты", - процитировал Пётр, пряча руки в карманах куртки. – Я был о Лильке лучшего мнения.
- А я - нет, - Олег накинул лямку сумки на плечо, - отличники - нам не друзья. Они какие-то недалёкие. Вот о чём с ней разговаривать? О книжках?
- Как раз о книжках она очень красиво говорит, - с сожалением вздохнул Петя, уставившись в спину уходящей девочки. – Мне нравилось её слушать…
- Чего? – Олег не ожидал таких реплик от друга. – Она тебе нравится, что ли?
- Ты ду рак? Нужна она мне, как собаке - второй хвост, - разозлился Петька, скрывая настоящие чувства.
- Пятая нога, а не хвост, - хихикнул Олег, пряча подбородок в высокий воротник куртки.
Мальчики шли следом за Алёшей и Лилей, прикрывая глаза от поднявшейся метели. Петя сверлил полуприкрытыми глазами спину прилежной ученицы, а Олег смотрел себе под ноги, чтобы не упасть в сугроб.
Дойдя до развилки, Алёша и Лиля остановились. Петька схватил друга за рукав куртки и притормозил.
- Чего? – Олегу не терпелось попасть домой. На улице жуткий мороз и пробирающий до костей ветер.
- Сейчас она уйдёт, а мы этого догоним и накостыляем, - в голове Петра созрел безумный план.
- Ой, давай не сегодня, - взмолился Олег, ощущая настойчивое чувство голода. – Я есть хочу.
- За пять минут с тобой ничего не случится, - Петька жаждал мщения за прекрасную леди.
Постояв на дороге с минуту, парочка свернула направо.
- Ничего себе, - встревоженно возмутился Пётр. – Он что, до дома её будет провожать?
- Да плюнь, ты, - толкнув друга плечом, Олег повернул налево. – Пошли уже. Есть охота.
Пётр последовал за другом, с силой сжимая кулаки, спрятанные в карманах куртки. Его ревность и злость не знали границ. Догнать бы сейчас этого Фролова и наподдать как следует, чтобы не лез туда, куда его не просили. Гад такой! Привязался же к этой Лильке. Таскается за ней, как хвост, сумку её носит… Петька расстроился до такой степени, что прослезился и нечаянно шмыгнул носом. Олег услышал и остановился.
- Ты чего? – коротко глянул в лицо Пети. – Плачешь?
- Сдурел? – Петя вытер лицо ладонью. – Снег в глаза попал, и нос потёк.
- А-а, - кивнул головой Олег и продолжил путь к обеденному столу, ведь утром мама обещала напечь пирожков с картошкой и луком.
Подходя к дому, Лилия обратила внимание, что у забора натоптано, а это значит, что кто-то пришёл.
- Заходи, - отворила калитку. – Родители дома.
- Ой, - замешкался стеснительный Алёша, - а они ничего не скажут?
- Нет, а должны? – вопрос для Лилии показался несколько странным. - Наверное, папа приехал, - в голосе девочки звучали радостные нотки.
Дети поднялись на крыльцо, обмели веником обувь и вошли в дом.
- Мама! Я пришла! – крикнула Лиля и поспешила расстёгивать куртку.
- Хорошо! – отозвалась мать из кухни.
В доме стоял вкуснейший запах чего-то печёного - сладковато-пряный аромат корицы и душистого чая. Алёша облизнулся.
- Я не одна! – предупредила Лиля, стягивая валенки. – Со мной одноклассник!
- Чудесно! - ответила мама, гремя посудой. – Как раз к столу!
Алёша обрадовался. Раздеваясь, он уже вовсю ощущал на языке тёплую сдобу и сладкий чай.
- Сегодня так холодно, - Лиля прошла в кухню, чтобы посмотреть, что такого вкусного приготовила мама. – Ой, - она не ожидала увидеть постороннего человека. – Здрасьте.
Алёша замешкался за спиной девочки, распутывая на шее длинный шарф, который он забыл снять ещё в прихожей.
- Привет!
«Какой-то знакомый голос», – подумал Алёша и выглянул из-за плеча одноклассницы.
- Папа? – он никак не ожидал увидеть здесь отца, которого вот уже три месяца ждут дома.
- Здравствуй, сын, - Николай сидел за столом и попивал чаёк со свежими булочками. – Как дела в школе?
Мальчик потерял дар речи.
- Садитесь за стол, - мама Лилии вынула из духовки последнюю партию булочек.
- А булочки у тебя, Мариш, отменные, - Николай поднял сдобу над столом и откусил приличный кусок.
Лиля села на табурет у окна, а Алёша остался стоять в дверном проёме, наблюдая за отцом, как тот с превеликим удовольствием потребляет чужие пироги.
- Ну, что там со школой? – ещё раз спросил Коля, запивая горячую булку ароматным чаем.
- Ничего, - Алёша не понимал, что здесь происходит. Папа никогда не общался с тётей Мариной, наверное… В гости-то точно не ходил.
- Какую оценку сегодня получил? – проглотив последний кусок, Коля повернулся к смущённому сыну.
- Никакую.
- А вчера?
- Тоже.
- Ясно.
- Алёшенька, ты присаживайся, - переложив булки с противня в глубокую тарелку, хозяйка выдвинула табурет из-под стола. – Садись.
Поставила две кружки на стол, налила чай для дочери и её гостя, а сама встала у выхода, упершись спиной в дверной косяк. Сев за стол, Алексей сгорбился, чувствуя какой-то подвох.
- Дружите, да? – с надеждой спросил у детей Коля и сам же ответил. – Это хорошо. Дружба – это…
Не успел закончить мысль, как Марина его перебила:
- Пейте чай, а нам с дядей Колей поговорить надо, - приподняла тонкие брови, глядя на мужчину, намекнув, чтобы он вышел за ней в комнату.
- А папа не приехал? – огорчилась Лилия.
- Папа? – Марина немного замялась, но быстро сообразила, что ответить дочери, которая вот уже больше месяца ждёт отца, работающего точно так же, как и Николай - вахтой. – Задерживается…
Выходя из кухни, незаметно махнула рукой Коле и удалилась в комнату. Николай, поднимаясь с табуретки, погладил сына по волосам, зачем-то покачал головой и проследовал за хозяйкой. Алёша чувствовал - здесь что-то не так. Папа обычно рад видеть сына, когда приезжает из длительной поездки, а сегодня от него ни грамма ласки, даже выбритое лицо было каким-то безжизненным, тоскливым.
- Ты чего? – заметив, как Алёша погрузился в свои мысли, Лиля придвинула тарелку с булочками. – Ешь.
- Не хочу, - промычал мальчик, прислушиваясь к постороннему шёпоту. – Что они там делают?
- Разговаривают, - Лиля отхлебнула из чашки и поморщилась, обжегши губы и кончик языка.
- Странно всё это, - Алексей передумал угощаться стряпнёй тёти Марины. – Я домой пойду.
- А как же математика? – расклеилась Лиля, не желая отпускать друга.
- Не, я домой. Спасибо и в другой раз, - выходя в прихожую, Алёша специально замедлил шаг, чтобы подслушать чужой разговор. Он прекрасно знал, что так поступают невоспитанные дети, но ничего не мог с собой поделать: отец приехал, не предупредив, да ещё и очутился в чужом доме.
- И что теперь делать? – кажется, у тёти Марины дрожит голос.
- Не знаю, Мариш, я запутался, - и папа какой-то грустный.
- Если хочешь, я пойду вместе с тобой, и мы вместе всё объясним.
- Лучше не надо, - папа выдохнул. Сделал паузу, а затем добавил уже более убитым тоном. – Она сейчас не в себе. Лучше я завтра сам с ней поговорю.
Алёша кинулся к своей куртке, услышав за спиной шорохи. Это Лиля вышла его провожать.
- Держи, - заботливая девочка положила в пакет несколько булочек, чтобы Алёша взял их с собой.
- Не нужно, - в темпе надел куртку, валенки и натянул шапку. – Спасибо. Мне пора.
- А булочки? – Лиля была удивлена столь скорому отбытию друга.
- Нет, не надо, - схватив с пола школьную сумку, мальчик выскочил в сени. – Спасибо!
Закрыл за собой дверь и убежал на улицу. Лиля стояла в прихожей с пакетом в руках и тихонько злилась на маму и дядю Колю. Зачем он сюда пришёл? Что там у них за секреты с мамой? И почему папа не приехал? Он же обещал вернуться домой за две недели до Нового года.
Алёша шёл по улице, сгорбившись, морщась от порывистого ветра, разносящего пушистые снежные хлопья, ёжась из-за пронизывающего морозного воздуха и думая об отце. Какая-то непонятная ситуация: папа сидит в гостях, шушукается с тётей Мариной, «Маришей», как он назвал её ласково, не поздоровался, как следует, как будто был не рад видеть собственного сына, спрятался в комнате, а мог бы пойти вместе с Алёшей домой.
- Почему он сказал, будто мама не в себе? – запомнились последние слова папы. – Психует, наверное.
Да, Ирина стала ещё более нервной, нежели три месяца назад. Её каждодневно хмурое, будь то утро или вечер, лицо он не хочется видеть, потому как оно приводит хорошее настроение к неопределённому состоянию: нет желания подходить к матери с лишним вопросом и вообще заводить разговор. Мама начала всё больше скандалить с бабушкой, часто отлучаться в город по каким-то не известным никому делам, целыми днями читает какие-то брошюрки, которые прячутся в её комнате под матрасом, и как-то даже привела в дом свою единственную подругу Аллу с каким-то непонятным дядькой, похожим на Деда Мороза, только борода у того не белая, а тёмно-серая, как печная сажа, и мама звала его братом.
- Брат Артемий, сейчас будем чай пить. Тебе с сахаром или вареньем? - спросила Ирина, усаживая необычного гостя за стол.
- Спасибо, сестра, я бы предпочёл медку, - отвечал русоволосый сорокалетний мужчина, подходя к раковине.
- Аллочка, а тебе - кофе?
- Как обычно, - тётя Алла занимала облюбованное место у окна, куда она постоянно пялилась, словно ждала ещё гостей.
Странные они какие-то. Тётя Алла приходит чуть ли не через день и засиживается допоздна, а дядька этот уже три раза приезжал, за каким-то хреном, как говорит бабушка.
М-да, мамы-то будто и нет. Приходит и уходит. Если она дома, то закрывается в комнате и разговаривает сама с собой, а так всё чаще отсутствует, поэтому все домашние хлопоты легли на беспокойную бабушку и Алёшу. Дед в выращивании домашнего скота практически не участвует. Ошивается у своего друга Игната, напивается там и возвращается навеселе. Веселье заканчивается моментально, когда он, переступив порог дома, натыкается на злющую бабулю.
- Опять на рогах прикатил?
Из прихожей доносится резкий звук пары шлепков. Ага, дед получил оплеуху. Рука у бабули тяжёлая: как даст, то деда тут же отбрасывает на дверной косяк.
- Валь, сдурела так бить? – бормочет дед, поглаживая покрасневшее ухо. – Так и без мозгов оставить можно.
- Ты их в бутылке оставил! Ещё лет тридцать назад! – упрекает бабушка, помогая снять валенки. – Алёшка! Иди есть! Вечер поздний! Сидишь, как неродной, в комнатёнке!
Рисуя в мыслях образы мамы, бабушки и деда, Алёша двигался по заснеженной дороге, думая о том, чтобы было бы, если бы его не стало. Плакала бы мама так, как в сентябре по Валерочке? Кстати, она уже его вспоминает всё реже и реже. Произносит непонятные слова, связанные с перерождением и какой-то другой жизнью, вдалбливает бабуле научные доказательства, ссорится, когда та не соглашается и утверждает, что все люди на Земле – посланники каких-то там сил.
Не хочется вдаваться во взрослые разговоры и склоки, но теперь без этого не проживать. Дня не проходит, чтобы бабуля не пристала к маме. Ладно, всё равно не разобраться в их дрязгах. Пусть сами разбираются. А теперь о бабушке. Как бы она отреагировала, если бы Алексей вдруг исчез? Радовалась, сто процентов, радовалась бы. Ну, а с дедом всё понятно. Напьётся и спит. Проснётся, поест и опять пить. У него своя жизнь – одинокая, как он сам говорит, мол, никто его не понимает.
Подойдя к дому, Алёшка поднял голову. В окнах горел желтоватый свет, приманивающий войти и погреться, но мальчик не торопился. Не тянет в родной уголок, не хочется видеть мрачное лицо матери, слышать бурлящий голос неумолкающей бабушки, да и вообще, лучше жить одному, чем быть изгоем среди родных.
Развернувшись, Алёша потопал в сторону железной дороги, путь до которой лежал через узкую речку, перерезанную старой доской, служившей мостиком.
Спасибо за ваши лайки, репосты и комментарии.