НАЧАЛО ЗДЕСЬ
ГЛАВА 30
- Это как?
- Это тобой нажито? Не тобой. Тобой наработано? Не тобой. Зачем тебе чужие проблемы расхлёбывать? У тебя же дочка, ты ей живая нужна! – привела она, как ей казалось веский аргумент.
- Это дедушки, моего дедушки! Понимаешь? Он мне всё оставил, он мне доверял, и я не могу его подвести!
- Да не дедушка он тебе, не дедушка!- выпалила баба Катя и сразу же села на кровать, поняв, что сказала лишнего.
- Что-о? – сказанные ей слова пронзили меня словно острый нож. – Что ты сказала?
- Что слышала, Виктор тебе не дедушка, а ты ему не внучка!
- Что значит я ему не внучка? – я присела рядом с ней.
- Эта история началась 23года назад, - взяв меня за руки, баба Катя начала свой рассказ. – Я в то время в детской больнице работала медсестрой. Там как раз Мария Аронова с дочкой лежали. Болела девочка часто, они из больниц не вылезали, вот и тогда лежали. И вот когда я на дежурстве была, к нам в роддом пришла девчушка, молоденькая совсем, вот-вот родить должна была. А роддом двумя этажами выше детского отделения был. В тут ночь рожениц было очень много. Вот меня знакомая акушерка попросила помочь, я ведь в прошлом тоже в роддоме работала медсестрой, потом в детское отделение перевелась. Ну, так вот, ночью эта девочка родила, а утром сбежала, а дочку свою оставила.
- Та девочка моя мама, а новорожденная малышка я? – в голове моей начал складываться пазл из рассказа бабы Кати. – А как я тогда к Ароновым попала?
- Виктор сноху и внучку проведать пришёл. А там и меня увидел, мы с ним в одном дворе росли, с детства знакомы. Вот и спрашивает он меня, мол, как дела, Катюша, как делишки? Как детишки? А возьми да и скажи, что девочка у нас родилась крепенькая, хорошенькая, здоровенькая. И что мамаша твоя сбежала. А он и говорит, как сейчас помню: «Не порядок это, как она могла от дитя своего отказаться? Родители девочке нужны, дом, семья!» А я ему так между делом говорю, что возьми девочку себе! Так ведь между делом сказала, а он через три дня с документами на усыновление пришёл от сына и снохи. И говорит мне: «Вот, внучка теперь у меня будет, любимая, сам её воспитывать буду, никому не доверю, а то испортят девчонку». Вот так ты в их доме и оказалась. – Закончила она свой рассказ.
После всего сказанного она смотрела на меня, явно ожидая моей реакции. Но я не с тала кричать, задавать вопросы. Я просто опустила глаза, а по щекам скатились горячие слёзы. Не сказав ни слова, баба Катя просто меня обняла.
- Поплачь, девочка, поплачь,- стала она гладить меня по спине.- Может легче станет.
В её объятиях я заплакала ещё сильнее.
После того, как я немного успокоилась, мы продолжили наш разговор.
- Эта девушка не пыталась меня найти? – тихо спросила я.
- Нет, по крайней мере, пока я там работала, нет.
- Так я подкидыш, получается, - пришла к выводу я.
- Да какой ты подкидыш? – попыталась успокоить она меня.
- Баба Кать, прости, но мне нужно побыть одной.
- Пойду Иришку навещу, - понимающе сказала она и вышла из комнаты.
Оставшись одна, я заплакала. Услышанная история была для меня как кинжал в сердце. Получается, что ещё тогда, при моём рождении, не успела я появиться на свет, как меня уже предали, отказались, отреклись. И никто-нибудь, а моя родная мама.
Получается вся моя жизнь ложь, предательство и интриги. Так вот почему мама меня не любила, потому что я была ей не родная. Вот почему я всегда была чужая среди своих. Мне дали имя, дали фамилию, но своей я так и не стала. Вернее стала только для дедушки и папы. Господи, мой милый папа. Он знал, что я не родная, но всегда любил меня.
Что меня ещё ждет? Какие сюрпризы мне ещё приготовила судьба? От всех этих мыслей у меня дико разболелась голова. Я отыскала в сумочке обезболивающее и прилегла…
***
Проснулась я от запаха ароматного кофе и сдобных булочек. Ммм, такие только баба Катя печёт. Открыв глаза, я увидела её. Она стояла около кровати с подносом в руках, платке на перевязку, из-под которого выбилась непослушная прядь седых волос, и в переднике. Она была такой родной, домашней, уютной. Моя любимая бабулечка, не родная по крови, но родная по душе. Да и кто мне сейчас родной по крови, только дочка. Остальные… Всё в моей жизни оказалось ложью.
Всё хватит этого упаднического настроения! Нужно жить дальше и решать навалившиеся на меня и мою семь проблемы.
- Ну, наконец-то! – увидев, что я проснулась, воскликнула баба Катя. – Слава Богу! – она поставила поднос на прикроватную тумбочку и перекрестилась.
- А что? Я что долго спала? – не поняла я её реакции.
- Не то слово, трое суток!
- Ого, - присвистнула я.
- Уж и Ирочка и этот, хахаль твой, испереживались. Ему-то невдомёк, почему ты столько спишь.
- Ты ему ничего не сказала?
- Нет, конечно, а зачем? Если захочешь, сама ему всё расскажешь, - старушка присела около меня. – Я тебе завтрак принесла, она взяла поднос и поставила около меня.
Признаться, я была такая голодная, что смела все в мгновение ока.
- Ну, слава Богу, никак лучше тебе, - она меня обняла.
- С тобой рядом мне всегда хорошо, - я поцеловала её в морщинистую щёку. – Спасибо тебе, баба Кать.
- Ну, так вот и бросай всё, возвращайся ко мне, будем жить как раньше, ты, я и Ирочка.
- Не могу я всё бросить, по крайней мере сейчас. Я должна довести это дело до конца, понимаешь, должна.
- Вот не понимаю я тебя, Наташка, - рассердилась баба Катя. – Тебя бьют-бьют, а тебе всё мало. Ведь убьют они тебя, понимаешь, убьют. Не перед чем не остановятся!
- Я должна довести это дело до конца! – повторила я.
- Вот что не говори, а ты истинная внучка своего деда, вся в него. И не скажешь что по крови не родная!
***