Финал получился пафосный, пышный в своей печали. Но произошло то, что должно было. Круг замкнулся – особенно, если вспомнить начало. Кендалл весёлый (насколько можно представить радость и веселье относительно Кендалла, да и вообще всех Роев) ехал в офис Waystar, считая, что заключение сделки с Vaulter станет началом его блистательного правления огромной империей. Он уже считал себя преемником, единственным и неповторимым. И ничего, по его мнению, не могло стать у него на пути.
В финале эпизода With Open Eyes четвёртого сезона повторяется сцена из самого начала. Кендалл идёт один, погружённый в свои мысли. Только сейчас уже точно ответ известен – он не единственный, кто достоин места главы империи; более того, по законам трагедий о престолонаследии на троне оказался аутсайдер. А имя самого главного, казалось бы, наследника, отец то ли подчеркнул, то ли вычеркнул. Сестра хотя и была рядом, но преследовала только свои цели, она заявила, что он должен признать своё поражение как мужчина. Роман соглашался с чужими решениями, но выбирал то направление, которое выгоднее для него (Заплатите мне бакс и получите мой голос!).
Кендалл идёт по набережной, бывший охранник Логана Колин идёт следом. Это всё, что осталось у него. Хотя он мог принять подарок отца на своё 40-летие в размере более двух миллиардов и начать собственную жизнь.
Но единственное, кем Кендалл когда-либо хотел быть, – это лучшей версией Логана Роя. Даже если он уличал его в коррумпированности, он не забывал сказать отцу, что любит его. Он чередовал колкости и признания в любви: “Ты плохой, а я – лучше. Коррупция – твоё второе имя. Ты злой, но я люблю тебя”.
Проблема Кендалла всегда заключалась в том, что, на самом деле, он не может вести себя иначе, так или иначе он повторяет поведение Логана, например, он продолжает помыкать Романом, как делал отец, грубо перетягивая младшего на свою сторону. Он слишком сильно любит, боится, ненавидит и уважает своего отца. Всё слишком. Многие из самых громких поступков Кендалла неосознанно косплеят отца – Кендалл проявлял агрессию по отношению к политикам, шантажировал репортёров, хвастался преувеличенными цифрами прибыли нового проекта “Жизнь Плюс”, чтобы успокоить акционеров. Основное различие между отцом и сыном заключалось в том, что Кендалл заботился о своей семье (опять так, насколько это можно так назвать относительно Роев) так, как Логан этого не делал, предпринимая попытки защищать своего сына Айверсона от жестокого обращения Логана, вставал между Логаном и Романом после того, как первый унизил младшего, нанеся ему прилюдно удар по лицу, и часто поддерживал свою бывшую жену Раву, когда она хотела, чтобы их дети имели минимальный контакт с Логаном.
Сериал “Наследники” вбирает в себя отсылки к большим классическим произведениям. Это и Шекспир, и Марио Пьюзо, и античная мифология. Когда Кендалл обнимает Романа, это Майкл Корлеоне целует Фредо после того, как спорит с ним о его предательстве семьи во второй части "Крёстного отца"; Том и Шивон – это арка шекспировского Макбета, когда амбициозные муж и жена хотели свергнуть короля и занять его место, половину пути (два сезона) Шив теоретически могла стать преемницей, конец третьего сезона и весь четвёртый ситуация стала меняться, и Том понимает, что не меньше остальных достоин места правителя; Том и Грег – словно древнеримские Нерон и Спор (Том использовал кузена Роев самыми низкими способами, зная, что парень, каким бы умным ни был, пойдёт на всё, если подумает, что для него забрезжила выгода), финальная сцена подводит черту, когда Том наклеивает на лоб Грега липкий кружочек, как на мебель или предмет декора, указывая ему место в иерархии, по сути, Том продолжает использовать людей в качестве мебели. Или они Олбани и Эдгар из “Короля Лир” – первого сначала недооценивали и отвергали как слабака, второй постоянно воспринимался незадачливым безумцем. А в итоге оба остались на руинах, хотя на первый взгляд одержали победу, если не вдаваться в подробности.
Когда Кендалл и Роман оказываются в кабинете Логана, это почти что Эльсинор в трагедии “Гамлет”. Логана нет физически, но его дух нависает над ними постоянно, он давит недовольством от несбывшихся ожиданий в отношении своих детей. Интересно то, что в такие моменты открывается сторона отношений родителя с отпрысками. Они похоже, никогда его и не знали как человека (это отражается и в открывающих титрах, когда дети чаще видят только спину отца, либо он постоянно уходит от них куда-то). Видя вещи отца, дети, похоже, были шокированы тем, что он хранил на своём рабочем месте – кардиган, судоку. Вещи обычного человека. Неудивительно, что детям становится неуютно. Будто он им не доверял, скрывая свою мягкую сторону. Словно, открой он её, он его сами уберут, чтобы заполучить власть. И защитной реакцией является агрессия друг против друга. Собственно, это единственный способ общения друг с другом – оскорбления, насилие и унижение, даже когда они хотят выразить свою привязанность. Их язык любви – хранить секреты друг друга и шутить на тему БДСМ, подчинения друг другу, всё это в порядке вещей.
А ещё есть немного “Земляничной поляны” Ингмара Бергмана. Раздражительный, холодный и отчуждённый Исак Борг отправляется в путешествие со своей невесткой Марианной, с которой у него натянутые отношения. Бергман написал сценарий к своей драме, находясь в больнице; в истории он философски раскрыл темы детства, мечтаний и одиночества, находя вдохновение в своей жизни. Про воспитание детей Бергман говорил: “В наши дни много пустых разговоров о том, что детей следует воспитывать так, чтобы они знали всё о братстве, взаимопонимании, сосуществовании, равенстве и обо всём остальном, что сейчас в моде. Но никому не приходит в голову, что сначала мы должны узнать что-то о себе и своих собственных чувствах. Наши собственные страх, одиночество и гнев”. Бергман нарисовал портреты холодных, как лёд людей. Эвальд, сын Исака, повторяет поведение отца, Исак повторяет поведение своей матери. Марианна называет их всех, глядя со стороны, “одинокими, холодными и мёртвыми”. Скорее всего, в случае с “Наследниками” зрители – это Марианна, которые смотрят на Логана и его детей. И понимают, что все они имеют причины быть такими, какие они есть.
Шоу-раннер Джесси Армстронг и его команда разбрасывают мелкие детали по всему сериалу, которые подчеркивают, как дети Роя сблизились из-за разлуки с родителями: физическое отсутствие Логана и Кэролайн обернулось по-новому. Если мать отстранилась изначально, держа огромную дистанцию между собой и детьми, и это было привычным делом, то резкий выход из игры Логана стал шокирующим. Тут снова включается извращённый язык любви Роев. Шив шутит о том, что Логан издевается над Романом; Роман шутит о том, что он рукоблудит на будущее грудное вскармливание Шивон; оба они высмеивают Кендалла за его пристрастия; для всех троих мать Коннора, помещённая в психиатрическую больницу, также является расходной игральной картой, которую можно при случае бросить на стол. Единственный известный им способ наладить контакт – это издевательство, а такие игры, как “Кусака” (заигрывание Тома и Шив, когда они кусали руку друг другу, кто глубже оставит укус) или "еда, достойная короля", когда Роман и Шивон заставили Кендалла выпить чудовищную смесь из всех продуктов с сомнительной свежестью, только подтверждают это. Они говорят о том, сколько боли дети Роя могут вынести от людей, которые теоретически заботятся о них. Шивон называет это “семейным способом Роев”: что-то столь простое, как объятие, говорит о чём угодно, но в меньшей степени о любви.
Отношения детей с их матерью в сериале сведены к минимуму. Если они и показаны, то каждый раз это странная сцена сухого диалога словно это посторонние люди решают деловой вопрос. Сначала Роман, Шивон и Кендалл на обеде, где мать подала жареного голубя, они решали путём манипуляций, будут ли дети отмечать с ней Рождество, тогда она пойдёт на новые условия развода с Логаном; потом, в десятом эпизоде четвёртого сезона, они все собрались у матери в доме на Барбадосе – и этот момент характеризует их взаимоотношения лучше всего. Кэролайн, находясь в невероятно красивом месте, где бы сам Бог проводил уикэнд, чтобы отдохнуть от мирских проблем, прилетающих к нему с земли, сказала, что ей досталась “единственная адская дыра в Раю”. Она имела в виду дом, где постоянно что-то течёт и ломается, но эти слова в равной степени можно отнести и к их семейным отношениям. Когда я смотрела этот эпизод, вспомнила девятый эпизод в третьем сезоне, когда семья собралась в Тоскане на свадьбе Кэролайн. Ирония в том, что там они тоже спорили за столом, не замечая окружающего вида. С одной стороны, им не до этого, но, с другой, можно ли их назвать счастливыми, если, имея столько денег, они не могут никак насладиться шумом волн и чудесным вечером на террасе. Им никогда не хватает времени на самые простые вещи.
И, когда Кендалл остался один после окончательного решения совета директоров, он сидел и смотрел на залив, а вечернее солнце, что называется, золотило верхушки деревьев и брусчатку, даже в этот момент ответов на все вопросы, он не мог расслабиться. Не думаю, что он верил в свою победу, слишком уж призрачной она была. В чудесный вечер на террасе Шивон озвучила свою идею их будущего, она намекнула на возрождение The Hundred, что она готова их поддержать, когда окажется у руля. Это звучало так невероятно, что сложно было поверить, но такие странности обычно сбываются. Как и показал финал сериала.
Фрагмент эпизода, о котором идёт речь в тексте, я отдельно сохранила:
Словом, я под большим впечатлением. Мне было интересно разбирать взаимоотношения Роев и то, как режиссёры и операторы эпизодов решают оформление всех сцен.
