Эта девчушка приглянулась Тамаре Анатольевне сразу. И что же в ней было такого? Воспитательница сразу и не поняла… Но потом, приглядевшись за пару дней к новенькой в детсадовской группе, поняла, что перед ней совершенно необыкновенный ребенок. Этот ребенок был… Каким-то другим.
Маленькую Машеньку приводила всегда бабушка. И забирала тоже. Бабушка всегда шла медленно, покачиваясь и часто останавливаясь… должно быть, решила Тома, у пожилой женщины больные ноги. Она крепко, цепко держала внучку и до тех пор, как входили на территорию детского садика «Солнышко», а также до тех пор, пока выйдя из него не терялись парой силуэтов — большой и маленький, в конце улицы, все это время она ни на минуту не отпускала ручку внучки. Как будто та была воздушным шариком, который в таком случае мог бы оторваться и улететь в небесную вышину!
- Веди себя хорошо, - неизменно говорила бабушка маленькой девочке. - Не позорься! - добавляла она строго и грозила пальцем.
Маленькая Машенька кивала послушно, потом — махала рукой бабуле, пока видела ее… а затем послушно шла за воспитательницей.
- Наверное, у них в семье проблемы, - сказала Александра — более младшая коллега Тамары. - Смотри, всегда вроде и чистенько одета, аккуратно, а кажется, что все вещи заношены, а другие и великоваты… Наверное, у ее семьи совсем плохо с деньгами!
Это было правдой — на Маше никогда нельзя было увидеть того, что можно было бы определить как нарядные, яркие, новенькие платье или юбочки или еще что-то. Все, во что она была одета, неизменно было блеклых, глухих оттенков. И никаких тебе бантиков, кружев… Даже волосы малышки выглядели как-то… «по-спартански» как сказала та же Александра. Другим девчатам матери заплетали косички, делали хвостики, украшали их лентами, в косы заплетали красоту всякую… А Маша ходила с серьезной стрижкой каре до середины шеи.
Когда она пришла в детский сад, ей было годика четыре на вид, ну, максимум пять… И каково же было удивление персонала, когда распространилась информация о том, что на самом деле — девочке уже шесть!
- Недокармливают, точно вам говорю! - выразила мнение повариха Люба и с тех пор сделала Машу своей личной любимицей.
Вообще, детишкам полагались, конечно, одинаковые порции, но конкретно в тарелке у Маши могла оказаться, к примеру, лишняя паровая котлетка на обед.
Другие дети вели себя… Как дети! Конечно, у всех них были разные, свои, уникальные характеры и привычки, но… Даже на фоне совсем тихонь Маша казалась… слишком спокойной. Она буквально стремилась сесть где-нибудь в уголке, сложить ручки и просто наблюдать.
- Машенька, а пойдем играть? - спросила однажды Тамара. - Там у кукол бал! Принц-медвежонок будет искать Золушку!
- Сказки — это глупо, - сказала Маша, которая вообще то отличалась еще и молчаливостью, а уж мнение свое — прежде вообще не высказывала. - Есть школа жизни и только.
Тамара открыла рот — слишком серьезные речи для шестилетки! И пожалела, что рядом нет Саши — а то не поверят ведь, когда расскажет!
- Маша, это ты повторяешь за кем-то? - она присела перед девочкой, бережно взяла ее за бледные ручки, которые, точно лапки напуганной птички, цепко впились в линялое розовое платьице.
- Играть и беситься нехорошо, - сказала малышка и опустила взгляд.
- Знаешь, зайчик, - Тамара улыбнулась.
Она подавила волнение силой воли — читала в одной педагогической книге, что дети, они как маленькие и высокоточные приемники — чувствуют настроение взрослых. И поэтому сейчас Тамара надеялась, что излучает она дружелюбие и беззаботность.
- Тебя приводят в детский сад, чтобы за тобой присмотрели мы — воспитатели. Нам доверяют взрослые своих малышей. Видишь, сколько их тут, да? - она указала рукой на игровую комнату, полную смеющихся, галдящих ребят. - Мы знаем лучше всех на свете, что нужно маленьким детям! И я точно знаю, что тебе нужно сейчас пойти и поиграть! Хочешь, устроим чаепитие для кукол? А хочешь, пойдем к мальчишкам, у них железная дорога есть! Машенька… Ты такая умница, такая красавица! Я хочу с тобой поиграть. Давай поиграем? А потом гулять пойдем!
Девочка поднимала и опускала взгляд. Сопела носиком. Она явно была на каком-то эмоциональном перепутье…
- Хо…хорошо, - наконец сказала она и на ее личике, на щечках впервые появились ямочки — потому что впервые на памяти Тамары, эта крошка улыбнулась.
С тех пор дела в детском саду ощутимо изменились! Безусловно, Тамара добросовестно выполняла свои педагогические обязанности, но также она изо всех сил старалась, чтобы Машенька… Ожила тут! Начала вести себя как обыкновенный ребенок!
И за лето, это долгое, необыкновенно погожее лето, они переделали многое — посеяли на клумбе детского сада цветы и Маше первой из ребят доверяли поливать их из пластиковой лейки, а также проводить по земле маленькими грабельками. Воспитательницы устроили маленькое и как будто театральное представление для ребят и единогласно решили, что быть феей Леденцового королевства должна быть Машенька! Об утреннике, кстати, предупредили бабушку девочки…
- Я просила передать ее родителям, что малышке нужен костюм, но, - развела руками Александра. - Бабушка сказала, что Машу просто водят в детский сад и… В общем, похоже, костюма у девочки не будет.
- Бедный ребенок! - вздохнула Марина — сама мама троих детей и тоже воспитательница.
- Да что у них там творится?! - воскликнула Тома. - Все! Я понимаю, границы частной жизни — это важно, но… Лично я поговорю с заведующей!
А костюм у Маши все-таки таки — его сообща сшили, смастерили воспитательницы. На утренник, кстати, ни родители девочки, ни бабушка, ни пришли.
И Тамара действительно, как и собиралась, с заведующей поговорила. Но сильно многого не узнала. Да, та видела родителей Маши и ей показалось, что это самые обыкновенные мужчина и женщина.
- Правда, еще говорят, - кашлянула неловко заведующая. - Вы знаете, я терпеть не могу слухи!
- Но? - настойчиво и вместе с тем — осторожно поторопила ее Тамара после продолжительной паузы.
- Говорят, они вообще в какой-то секте, - заведующая нервно вертела в пальцах именную ручку — подарок на День воспитателя. - Или просто такие… Чудные. Они, кажется, ребенка не бьют. Но растят… Знаете, поговорки про то, что налили тарелку супу, обули-одели, а дальше — расти, дитя, самостоятельно, точно лопух у забора? Вот, похоже, это именно такой случай…
- Но… Нужно что-то делать! - воскликнула Тамара.
- И что вы предлагаете? - хмуро свела брови заведующая. - Формально все в порядке! Ребенок здоров более-менее, умеет по возрасту даже цифры понимать и вообще развитие ее психическое в норме… А что до психологи… Так это, извините, частная, семейная жизнь!
- Понятно, - сухо сказала Тамара после второй долгой паузы и встала, чтобы уйти. - Ладно!
В этот день Тамара возвращалась домой… Мягко говоря — подавленной и грустной. Ну, почему же, думала она, жизнь такая несправедливая?! Почему у одних есть дети и те их совсем не любят, а у других — нет, хотя они для них бы все на свете сделали?!
Тамаре было тридцать четыре года и она была абсолютно бесплодной. Родителей давно не было на свете — унесли одного за другим, любимых маму и папу, онкологические заболевания. Тамара была замужем… Правда, в последнее время подумывала иногда и чуточку о том, чтобы развестись… Но не пускало чувство, что это будет предательство!
Дело же было в том, что муж Тамары был деревенским парнем. Познакомились банально — вместе ехали в село на поезде. Просто она туда выбиралась, чтобы навестить дальнюю родню, с которой пусть и не общаешься толком, но не хочешь терять связь, а он возвращался с работы — выбирался в город для этого периодически. Его звали Николай и ему было тридцать девять.
Не женат и никогда не был. Живет вместе с престарелой матерью — он был поздним, очень поздним ребенком, так что к моменту, как окончил школу, она была уже пенсионеркой. Тамару очень тронула его непростая история, как ему приходится ради того, чтобы денег заработать, доверять мать соседкам, а это все-таки чужие люди, душа болит! Она была поражена, откуда в этом мужчине взялось столько мужества и самоотверженности, чтобы отказаться от легкого устройства личной жизни в пользу того, чтобы всего себя посвятить маме?! Тамаре на момент этой встречи было двадцать три года.
Отношения между ними не походили на стандартный роман с цветочно-конфетным периодом, с пылкими признаниями, фейерверком эмоций и далеко идущими будущими на «жили они долго и счастливо»! Скорее это было… Уже намного позже оглядываясь назад, Тома сравнивала это с тем, как если бы она наугад кинулась плавать в реку, не зная, а что там — ледяная вода или летняя, сильное ли течение, есть ли омуты и подводные камни…
И очень быстро она стала частой гостьей в доме Николая и его матери — Валерии. Она привозила из города им полные сумки продуктов — ведь многого не достать было в деревенском магазине! Она шустро научилась готовить суп по любимому рецепту Николая — его мама почти не ходила, но могла все объяснить будущей невестке.
Да, Валерия оказалась замечательной женщиной! И неловко, странно и даже пугающе это было однажды признать, но Тамара просто однажды поняла, что она — просто идеальная свекровь, а вот ее сын… Да, у Николая обнаружились недостатки. К примеру, он порой вдруг впадал в приступы гнева. Буквально на ровном месте в зверя превращался! И нет, руку ни на мать, ни на невесту (а потом и на жену) он не поднимал, но он вопил, бил и швырял предметы, рычал как дикий зверей и вращая глазами, разбрызгивая слюну, угрожал, что сотворит с ними эдакое, что вообще! И всегда таким приступам предшествовало употребление алкоголя. Казалось бы — обыкновенная история! Но нет — потому что если другим, запойным алкоголикам требовалась не одна бутылка беленькой, то Николай «улетал» от простого пива.
И все-таки Тамара его не бросала! Потому что… Она оценивала ситуацию так — она не молодая уже, внешность не модельная, ничем выдающимся в жизни похвастаться не может, да еще… еще и пустышка по женской части. И какова вероятности, что встретится человек, согласный быть с такой вот серенькой личностью? Поэтому, недостатки Николая прощались. И они поженились. Дом в деревне был продан и маленькое семейство перебралось в город, в квартиру Тамары. Теперь у Николая могла быть хорошая работа! Правда, оказалось, что работать он может только урывками… То есть, то пахал сутками почти, то — неделями мог быть дома и буквально… Ну, просто лежал на диване и смотрел в стенку или потолок.
И только иногда Томе становилось так тяжело, что она думала… А может, зря она с ним? Только… Что еще было поделать сейчас? Ведь Колю и его маме было буквально некуда возвращаться! На деньги от продажи дома, на котором, кстати, настаивала свекровь, они купили машину для Николая (но она сломалась быстро и безнадежно, возможно, потому что купили с руки и никто толком не проверил) и сделали небольшой ремонт в квартире. И кроме того… Тамара уже привязалась к Валерии. Золото, а не женщина! Умная, мудрая, добрая… Ни разу ни попрекнула, слова злого не сказала ни Тамаре, ни сыну, в каком бы гневе он ни был! И Тамара просто не могла представить — как бросить ее? Ведь Николай с годами… Он больше пил. Он все больше игнорировал мать. Он… Тамара понимала — он не сможет позаботиться о Валерии, здоровье которой становилось все хуже!
А потом… В общем, когда Тамара наконец-то набралась смелости поговорить со свекровью о том, что Николаю, вероятно, стоило бы посетить врачей с его нервами и тягой к спиртному… Он умер. Сердечный приступ, все случилось мгновенно и буквально на лестничной площадке перед их квартирой. Какой это был удар для матери! Тамара с горькой обреченностью ждала, что Валерия не переживет этой утраты… А еще чувствовала себя жуть каким плохим человеком, настоящим чудовищем потому, что со смертью Николая испытала… ей просто стало как будто легче дышать.
Но свекровь все перенесла стойко. Правда, у нее вскоре случился инсульт и теперь она вообще редко вставала… Но жила старушка. И каждый день они с Томой, это уж такой ритуал ежевечерний у них был, пили вечером чай и вспоминали Николая. Только лучшее!
...Летело время. Машенька, ставшая однозначно любимицей всех воспитательниц, достигла того возраста, когда было пора покидать детский сад. И тут как гром среди ясного неба узнала Тамара новость — заведующая поделилась, что нет, в школу, расположенную по соседству, девочка не пойдет. Потому что ее родители продают жилье и вообще уезжают из города. Тамара была в шоке!
- Спасибо за то, что были доброй, - сказала ей Маша, когда воспитательница не выдержала — и заговорила с ней о предстоящей разлуке. - Мама и папа так решили. Я ребенок. Я ничего не решаю, - со свойственной ей пугающей обреченностью сказала Маша. - Я буду скучать. И я однажды обратно к вам приеду, можно?
- Можно, - сказала Тамара и как ни силилась сдержаться, а из глаз потекли слезы. - Машенька! Ты… Ты мне как дочка стала!
- А вы мне — как мама, - ответила малышка и вдруг полезла в кармашек и вытащила оттуда ракушку маленькую. - Возьмите…
- Что? Это откуда? - улыбнулась сквозь слезы Тома.
- В песочнице нашла…
- Бывает… Наверное, песок у реки набирали и там попалась случайно. Очень красиво! Спасибо, Машенька! Я ее всегда-всегда беречь буду!
...Время летело и вместе с тем тянулось как вечность… Тамара продолжала работать в детском саду. И это было непросто — потому что все напоминало о Маше. Порой Тамара ловила себя на том, что глядя на толпу детишек, она как будто выискивает взглядом светлую макушку Маши… Но ее не было. И как будто от сердца еще кусочек откалывался каждый раз, как будто еще одна трещинка в нем появлялась, будто оно было и не живым вовсе, а фарфоровой безделицей!
Свекровь не молодела и болела все тяжелее… Теперь она вспоминала сына чаще, почти целыми днями и Тамара уже научилась не обращать внимание на ее тихое бормотание, в котором то и дело звучало имя сына. А потом… Еще один инсульт, госпитализация и… похороны.
Тамара вернулась домой с них, закрыла дверь изнутри и замерла… Как тихо в квартире! Выходит, теперь она осталась совсем одна? В груди стало больно и тесно… Сердце?! Нет, это поднимался в горло смех — истеричный, не контролируемый, параллельно с которым хотелось еще завизжать и расколотить что-нибудь вдребезги! Тамара, закрыв лицо ладонями, сползла на пол по стеночке и смеялась, плакала и снова смеялась, пока не кончились силы… Теперь, выходит, она… Должна придумать, как дальше жить? Или не должна? Теперь она вообще никому и ничего не должна! А завтра… А завтра выходной и не надо на работу!
На следующее утро, против прогноза синоптиков, вместе мороси дождя из сизо-серых облаков, сияло солнце, а температура воздуха, что неожиданно было для начала сентября, потеплела до двадцать семи градусов.
Тамара долго лежала в постели… Потом, когда стрелки на часах показали час дня — поднялась и прошла на кухню. Заварила чай… Не было сил готовить завтрак и поэтому она просто доела оставшееся земляничное печенье.
Это было странно, но вечером ей не хотелось абсолютно ничего, а сейчас вот — потянуло на улицу. Тамара достала из шкафа платье… Новое! Сколько лет она не покупала себе обновок? А эта вот появилась в ее гардеробе совершенно случайно и даже нелепо — Александра, тоже все еще работавшая в детском саду, однажды, кажется, в прошлом году еще, уговорила пойти с собой — Саше надо было выбрать себе блузку на рынке и там Тамара, сама не понимая, как так выходит, но поддалась на уговоры примерить это платье. А потом, только потому, что оно было с большой скидкой, но купила его, Саша уговорила, уломала! Но его Тамара не надевала… Как-то не было настроения… Александра, кстати, долго обижалась на подругу — мол, не ценит заботы! И вот теперь…
Когда платье оказалось на ней, Тамара робко взглянула в зеркало и задохнулась — это она?! Она выглядела… Изможденной. Но еще впервые оценила себя — женщина за сорок, немолода, но еще ничего…
Тамара вышла из дома и отправилась… Она как-то решила идти, куда ноги несут и они принесли ее в городской парк. Тут она присела на лавочку…
- Тамара? - вдруг услышала она молодой женский голос… странно, смутно знакомый.
Она вскинула взгляд. Рядом стояла девушка. Лет восемнадцать? Светлые волосы, зеленые глаза и… такие знакомые ямочки на щеках!
- Это я. Маша, - сказала девушка на вопрос, который Тамара боялась задать… Потому что, кажется, она уже готова была решить, что у нее галлюцинации! - Я собиралась… Позвонить вам… На днях… - тихо сказала девушка. - Можно я присяду?
- Да, конечно, - Тамара двигалась, говорила и вообще чувствовала себя — как во сне.
Маша заговорила… Да, ей исполнилось восемнадцать. И она ушла из дома. То есть, приехала в этот город поступить в ВУЗ.
- Понимаете, я не знала… Ну, не хотела вам навязываться… В конце-концов, тогда я была просто ребенком! Но… Я скучала по вам…
- Просто ребенком? - Тамара улыбнулась. - Ты была самым лучшим ребенком на свете! Я… Всегда мечтала о дочери. Но у меня не может быть детей и… Ты мне ее… Заменила. И я… Маша! Машенька! - она протянула к ней руки, из глаз брызнули слезы. - Можно тебя обнять?!
- Да, конечно!
И они обнялись. И еще поговорили… Им столько нужно было сказать друг другу! Маша поступила в педагогический ВУЗ — хотела работать потом в художественной школе. Она поселилась в общежитии… Тамара сразу предложила — если только согласна, переезжай ко мне, будет отдельная комната! Девушка поблагодарила и сказала, что подумает.
Маша сказала, что Томе очень идет это платье! И они пошли по парк… Купили по мороженому и еще говорили… Тамара была удивлена — перед ней была взрослая уже девушка, но тепло к Маше, как будто таким и осталось… А еще она впервые за очень долгое время почувствовала себя… по-настоящему живой и счастливой. Потому что теперь была не одна! Потому что был рядом родной по-настоящему человек! Это ли не счастье?
- Спасибо, - сказала Маша. - Если бы не вы… Вы спасли мое детство!
- А ты спасла меня, - улыбнулась Тамара. - Ты мне как дочь, Машенька и так будет всегда-всегда!
- Когда у меня будут дети, - улыбнулась она. - Я обязательно назову дочку Тамарой, в вашу честь!
Автор: Лидия Т.